ХХХХХХХХХХХХХ
— Как долго этот подозреваемый мёртв? — Десять лет, — ответил стажёр, листая кучу документов, из которой достал свидетельство о смерти. Лестрейд посмотрел на него на секунду после чего глубоко вздохнул. Утро было, по меньшей мере, вялым. Седеющее небо накрыло город, и детектив мог слышать, как дождь капает по обратной стороне стекла. Его офис был тёмным, наполненным тенями даже при хорошем освещении. Он спал всего несколько часов предыдущей ночью. Несмотря на распоряжения Джона, он не смог заставить себя отдохнуть, когда вернулся домой. Таким образом, в час ночи, пока вся семья мирно спала, Лестрейд остался бодрствовать со странным беспокойством. Он не мог избавиться от ощущения, что что-то было не так с делом Создателя кукол. Страдая от бессонницы, Лестрейд просматривал каждый факт, каждую деталь в папке, перечитывая все старые заметки Мейнарда и начальные наблюдения Шерлока. Как вообще Мейнард мог уйти на пенсию, оставив такое дело нераскрытым, Лестрейд не мог понять этого. Со временем, однако, Лестрейду удалось каким-то задремать, и проснулся он уже со своим обычным будильником в семь утра, чтобы прийти на встречу со стажёрами в восемь. Лестрейд посмотрел на часы: 11:03. Три часа прошли, и он наполнился невероятным желанием прикончить стажёров. То, что должно было занять минут десять, каким-то образом превратилось в получасовые презентации, основанные на одном кровавом отпечатке пальца. Это было невыносимо; что было ещё хуже так это то, что ему нужно было делать вид, будто ему не всё равно. Он вновь обратил внимание на стажёра (чьё имя было, кажется, Хартли? Или Хартсон?), который сидел перед ним. Хорошо одетый молодой человек с взъерошенными волосами в официальном пальто. Несмотря на то, что он был одет, как детектив, он был совершенно не способен к детективной работе. — Хорошо, — вздохнул Лестрейд, возвращая свидетельство о смерти молодому человеку. — Теперь давайте последний раз пройдёмся по всему этому просто ради проверки; какие ещё доказательства у Вас есть, что именно этот Брайанс изнасиловал Келли Эверетт пятьдесят лет назад? Когда Хартли снова начал переворачивать всю эту кипу бумаг, Лестрейд услышал голос своей секретарши. Подняв глаза, он увидел, как бедная женщина старалась удержать две знакомые фигуры. Шерлок просто игнорировал её, проходя мимо неё, пожав плечами. Джон вежливо коснулся плеча женщины, пытаясь сделать из этого извиняющийся жест, и стал терпеливо её обходить. Стеклянная дверь в его кабинет с силой распахнулась, когда Шерлок вошёл, а его тёмное пальто развивалось сзади. — Пусть он сейчас же уйдёт, — сказал Шерлок и, даже не смотря на стажёра, он подошёл к окну, рассматривая, как тёмные облака захватывают небо с мрачностью на лице. Джон вошёл спустя секунду и остановился в дверях с выражением полнейшей путаницы на его лице и с беспокойством в глазах. — Уходи. Сейчас, — резко сказал Лестрейд, посмотрев на стажёра грозно. Мужчина быстро поднялся из кресла и пробурчал что-то в сторону Джона, когда выходил. С новой дозой волнения Лестрейд повернулся к Шерлоку. — Ну что? — быстро спросил он. — Вы выяснили что-нибудь про Создателя кукол? Что происходит? — Венди Дарлинг, — был ответ Шерлока. Наступила пауза, пока Лестрейд и Джон переваривали эти слова. Характер, происхождение этого имени не казались им обоим чем-то правильным. Что-то очень смутное возникло в их памяти, какой-то отблеск прошлого. За пределами офиса слышались разговоры детективов, звонящие телефоны, что в приглушённом виде просочилось в воздух, несмотря на стеклянные двери. Пока другие детективы были заняты убийствами, кражами, вандализмом, они просто пытались восстановить утерянную память. — Почему это звучит так знакомо? — спросил Джон, сжимая лоб в замешательстве. — Я знаю почему, — вспыхнул Лестрейд. Джон смотрел, как он проводит по своим седеющим волосам рукой. Он покачал головой и немного усмехнулся. — Каролина любит эту историю. — Что за история? — Питер Пэн. — Точно, — наконец сказал Шерлок, развернувшись от окна. Выражение его лица было мрачным, но в глазах был какой-то свет; именно он выяснил это. — Это заняло у вас двоих достаточно долго, чтобы вспомнить. — Подожди, что? — недоверчиво спросил Джон. — Ты знаешь эту историю, Джон! — в отчаянии закричал Шерлок. — Питер Пэн, летающий мальчик со смешной феей, которая везде за ним следует, вламывается в дом и забирает трёх детей с собой в Нетландию, туда, где дети никогда не взрослеют. Они все живут с пропащими мальчишками, среди них есть индейцы, пираты и другие смешные… — Я понимаю, о чём ты говоришь, — прервал Джон. — Тогда в чём проблема? — Ты говоришь, что Создатель кукол хочет сделать из Анны Хантингтон Венди Дарлинг. Но как ты пришёл к этому? — спросил его Джон. — Благодаря этому. — Шерлок показал своим двум друзьям два романа, одним из которых являлась «Белая птичка» Барри, а второй был Джону незнаком. — Создатель кукол оставил нам миллиард улик; мы просто должны выяснить их контекст. Коза и цитата о феях были очевидными подсказками; достаточно неясными, чтобы держать нас в темноте, но, тем не менее, они не были спрятаны. Питерс понял это, когда узнал, где нашли тело Наташи и вырезанную по дереву голову козы: в Кенсингтонских королевских садах. — Я не вижу связи. — Тихо, Лестрейд, я подхожу к этому. Питерс нашёл всё это в «Белой птичке». Джон решил, что это сатира, но оказался прав только наполовину. Главы с тринадцатой по восемнадцатую рассказывают о Питере Пэне, мальчике, который полетел из своей кроватке в Кенсингтонские сады, когда ему была всего неделя. Питер рос среди фей, которые обманом пытались заставить его остаться с ними навсегда. Поэтому у Наташи на запястьях и было написано «не позволяйте феям забрать меня». — Питер встретил девушку по имени Мами, которая заблудилась в садах уже на несколько ночей. Она считалась его другом, она решила вернуться в человеческий мир, а не оставаться с феями. Однако, её прощальным подарком одинокому мальчику была придуманная коза, вот вам и резьба на дереве в Кенсингтонских садах. — Ладно, достаточно убедительно, — прервал Лестрейд. — Но откуда же взялась Венди Дарлинг? — Опять же, если ты помолчишь, я расскажу, — пробормотал Шерлок, доставая что-то из кармана своего пальто. Пока Шерлок держал этот предмет между пальцами, глаза Джона расширились при знакомом виде визитной карточки Создателя кукол, с которой вся та же китайская кукла дразнила их своим видом. — Когда, чёрт возьми, он передал тебе это? — Майкрофт нашёл её вчера вечером, что означает, Создатель кукол был в квартире до десяти вечера. — И что? Что на ней сказано? — надавил Лестрейд. — «Часы тикают для любимой». — Что это… — Если ты не можешь понять, то я как раз собираюсь рассказать, Лестрейд. Есть два упоминания этого выражения; оба они прекрасно согласуются с этим романом. — Шерлок приподнял вторую книгу, и Джон выхватил её у него из руки. — Питер и Венди, написанная… — Барри, — завершил Шерлок. — Часы тикают: отсылка к аллигатору с часами в его животе, который преследовал Капитана Крюка. Очевидно, что против миссии Создателя кукол. Тикающие часы должны быть чем-то вроде угрожающей фразы, предупреждения о моём надвигающемся проигрыше. И «дорогая»*: намёк на Венди Дарлинг, единственную из Дарлинг, которая что-то значила для Питера Пэна. Всё складывается идеально; так Создатель кукол видит свой мир. Свобода, бессмертие; я должен был понять это раньше, намного раньше. Ответ в Нетландии. — Подожди, Шерлок, — сказал Лестрейд. — Я знаю эту историю очень хорошо, но не думаю, что это то, что Создатель кукол видит в Анне. — Я согласен с Лестрейдом, — вставил Джон, просматривая страницы «Питера и Венди». — Это всё выглядит довольно надуманно. Кроме того, Венди Дарлинг была доставлена в Нетландию, когда ей было десять или одиннадцать, но никак не восемнадцать. — Расширьте свой кругозор, простаки, и тогда вы смогли бы заметить, что это вряд ли имеет хоть какое-то значение, — ворвался Шерлок, дрожащим голосом. Джон мог заметить, как его плечи тряслись от волнения и ожидания. Если бы в обычное время Джон был бы несколько обижен этим замечанием Шерлока, но сейчас он был крайне заинтригован предложенной теорией. — Создатель кукол оправдывает парализование этих детей тем, что предоставляет им свободу от смертного мира взрослых. Он считает, что предоставляет им бессмертие. Разве вы не помните? Ad immortale facere — увековечить; это всё, чего он желает этим детям. Это параллель с Питер Пэном в Нетландии; он забирает этих детей, потерявшихся в Кенсингтонских садах, оставленных родителями (даже если дети не способны сами покинуть сады), и доставляет их в Нетландию, где они никогда не повзрослеют. Все эти парализованные им дети, все эти «спасённые» от их родителей и являются пропащими мальчишками. — Есть только один человек, который добровольно покинул Нетландию, и это Венди Дарлинг. Питер Пэн предложил ей вечную молодость, и она отказала ему. Она вернулась домой, к своей жизни, семье, взрослению. Именно так Создатель кукол видит Анну Хантингтон, как сбежавшую девочку; как девочку, избежавшую рая. — Венди Дарлинг выросла и продолжила свою жизнь. Однако если Питер Пэн следил за ней издалека, то Создатель кукол не мог отпустить своё желание. Он всё ещё хочет спасти её, хочет вернуть её в Нетландию. Вот почему восемнадцатилетняя Анна стала такой неотъемлемой частью одержимости Создателя кукол. Если она может вернуться, то любой ребёнок может попасть в Нетландию. Если даже ему удастся убить Анну, его рейд не будет окончен никогда. Анна Хантингтон только начало. Лестрейд и Джон смотрели на Шерлока с широко раскрытыми глазами, переваривая всё то, что только что услышали. Здесь всё было так; каждая деталь учтена. Внезапно похищение Анны стало для них чем-то более реальным. Знание, что Создатель кукол собирается сделать с ней, только ещё больше подтвердило необходимость её скорейшего спасения. Новость, что безвредная сказка на ночь, которую он рассказывал Каролине на протяжении нескольких лет, также используется, чтобы убить Анну Хантингтон, оставила Лестрейда с холодным потом на лбу. — Так, что же нам всё это говорит нам о её местонахождении? — сказал Джон, и его голос немного дрожал. — Много, — начал Шерлок, но был внезапно прерван металлическим звуком. Карман пальто Джона начал вибрировать, бледно-голубой свет мигал из-под ткани. Когда он вытаскивал телефон, чтобы отключить его, Шерлок сделать жест протеста. — Возьми его. Лоб Джона немного сжался, когда он вытащил телефон с ещё играющей мелодией. Ему никто и никогда не звонил. Если он был нужен Лестрейду или Шерлоку, то они писали ему сообщения; отделение скорой помощи использовало только пейджеры; Майкрофт всегда усаживал его на задние сиденье чёрного лимузина, а обида Гарри делала вероятность её звонка незначительной. Когда он прочитал имя звонившего, он поднял глаза на Шерлока с недоумением. — Это миссис Хадсон, — спокойно объявил он и приложил телефон к уху. — Здравствуйте? Шерлок и Лестрейд молча наблюдали, слушая приглушённый вопль, исходящий из мобильного телефона. — Успокойтесь, миссис Хадсон, — утешал Джон, но плач становился всё громче. Шерлок протянул руку, но Джон отмахнулся от него. — Какого чёрта я дам тебе телефон, — сказал Джон, наклоняя телефон, — если ты сделаешь всё только хуже. — Я когда-нибудь делал так? — Обычно так и происходит, — цинично сказал Джон, снова поднося телефон к уху. — Вы в порядке? Что случилось? Просто сделайте глубокий вдох для меня… Шерлок развернулся к Лестрейду. — Я делаю всё хуже? — спросил он, приподнимая бровь. — Я заставляю людей добраться до нужной точки быстрее. Как это делает хоть что-то хуже? — Это может быть проблемой, — ответил Лестрейд с гневом. — Что? — закричал Джон, его кожа становилась всё бледнее. После недолгого плача на том конце провода, он сказал: — Это всё? Вы уверены? Хорошо, мне нужно идти, миссис Хадсон. Я попрошу Лестрейда прислать нескольких людей к квартире. Не волнуйтесь, вы в совершенной безопасности, — и он быстро повесил трубку. — Лестрейд, — приказал он, — скажи нескольким своим офицерам направиться к 221Б Бейкер Стрит. — Будем сделано. Зачем? — спросил Лестрейд. Он поднял трубку и набрал несколько номеров. — Создатель кукол только что был там; он отдал миссис Хадсон карточку и попросил передать её нам. — И что? — вскочил Шерлок, его глаза сверкали. — В ней было сказано: её сердце остановится в пять часов. — Джон побледнел ещё больше. — У нас есть шесть часов, чтобы понять, где Анна. Шерлок, ты говорил, что знаешь, где он мог бы держать её? — Правильно, — сказал Шерлок. — Лестрейд, пусть твои офицеры обыскивают склады в Блумсбери. — Почему Блумсбери? — На карте Анны там поставлены индикаторы вокруг определённой области складов. И тем более Дарлинги жили там.XXXXXXXXXX
— Просто расслабься. Анна вздрогнула, когда Создатель кукол ввёл первую иголку ей в руку. Она сидела на диване, тяжело дыша спёртым воздухом, поступающим через открытое окно. Без сомнения, дождь ещё моросил. Тяжёлая вибрация послушалась в воздухе, как часы с башни пробили двенадцать раз: ещё пять часов. Когда Создатель кукол вернулся из квартиры Шерлока, она ждала его. Быстрый душ и косметика, предоставленная им, сделали её лицо живее и ярче, и она села на диван в длинной белой ночнушке, которую он ей оставил. Её сердце колотилось, она слушала, как ключ поворачивается в скважине, после чего дверь широко раскрылась. Высокая тень заполонила дверной проём, являясь угрожающим напоминанием о том, что должно последовать после. Создатель кукол медленно подошёл к ней и, сняв пальто, ласково провёл своей рукой по её щеке. — Всё будет в порядке, — сказал он тихо, глядя ей прямо в глаза. — Ты будешь свободна, я обещаю, Элиза. Анна только кивнула ему, смотря холодным взглядом. Он развернулся и направился в сторону комода, около которого присел на одно колено. Медленно он вытащил нижний ящик и поднял из него белую коробку. Пульс Анны моментально ускорился при виде чего-то знакомого. Открыв коробку, Создатель кукол достал один из шприцев. — Что за инъекция? — спросила она, надеясь получить хоть какую-то информацию, прежде чем погрузиться в темноту. — Ничего такого, о чём стоило бы беспокоиться, моя куколка, — ответил он, вставая и возвращаясь к ней. — Это погрузит тебя в сон. Ты даже не почувствуешь этого. Просто расслабься. Пять часов, думала она, и игла пронзила её кожу. Анна сделала несколько глубоких вдохов, последний раз посмотрев в глаза Создателя кукол, которые так и источали безумство. С глубоким вздохом она позволила векам закрыться и упала на диван, изображая потерю сознания. Он остановился, ожидая понять, действительно ли она упала в обморок. Она позволяла своему телу слабеть и падать ещё больше на диван. Он постучал по её руке два раза, ожидая увидеть какую-нибудь реакцию, любой признак того, что она была в сознании. Пока она притворялась безжизненной, она слушала, как он роется в коробке, и колющая боль начала пронзать её руку: паралич. Игла была вытащена из её вены, а диван приподнялся, когда Создатель кукол встал и направился на кухню. Анна осталась на месте, её рука онемела вокруг второго места укола. Пять ч… Мучительный импульс пробежал по её руке и спине, обрезая её собственную мысль. Она боролась с желание закричать, когда жидкость бежала по её венам, прожигая каждую мышцу под кожей. Это было электрическим шоком для её организма, шар огня, который заставлял её тело захотеть разрушиться. Каждый нерв был под напряжением, дрожал под доведённой до апогея агонией. Итак, была причина, чтобы вводить детей в бессознательное состояние: скрыть их от боли, что они с Шерлоком не учли. Она прикладывала все силы, чтобы не кричать, когда она почувствовала немедленный эффект действия инъекций: её мышцы начали цепенеть, ощущая жидкость внутри. Когда она дёрнула ногу, чтобы проверить симптомы, её пальцы уже начинали терять способность чувствовать. Доктор Ватсон был прав; это парализирующее соединение работало крайне быстро. Кто-нибудь, помогите мне, кричала она во тьме.