Горящие глаза напротив

за окном бушует природа, кажется, пытаясь отобрать у людей всякий шанс на выживание. Гермиона стряхивает с зонта капли дождя и, на ходу стягивая плащ, идёт в кухню. плащ летит на диван, а девушка подходит к окну, по которому так до невозможности драматично стекают последствия дождя. она чувствует, что вся мокрая и, кажется, дрожит, но ей так нравится вид лондонских огней в этой дождливой суматохе. теплые руки нежно касаются замёрзшей кожи, отдавая свое тепло почти ледяному телу. мягкие губы проходятся около уха, едва касаясь. даже полы чужого платья приятно ласкают ноги, но Гермиона не дёргается и даже не удивляется. — ты вся продрогла, — шепчет заботливый голос. Гермиона молчаливо соглашается одним лишь кивком головы и немного разворачивается в объятиях Беллатрикс, чтобы найти мягкие губы. — я могу помочь тебе согреться, — руки аккуратно выправляют блузку из кожаной (а от того и ледяной) юбки. Гермиона тормозит Беллатрикс движением собственных рук. — я не хочу, — Беллатрикс знает эту игру. нужно просто попросить дважды. поэтому ее губы находят бледную шею, а руки меняют направление, собирая в ладонях юбку. однако Гермиона перехватывает их, заставляя Беллатрикс выпустить ткань, — Белла, я правда не хочу, — говорит тихо, потому что знает: чтобы понять, Беллатрикс не нужна твердость. и Беллатрикс отступает. теперь руки просто нежно обнимают девушку за талию. — а чего ты хочешь? — шепчет на ухо, но без намерения соблазнить, возбудить. шепчет, вкладывая в голос только заботу. — чтобы ты была рядом. — я и так рядом, — Гермиона чувствует ее улыбку. такую наверняка самую невероятную улыбку во всем мире. — я хочу, чтобы так и оставалось, — изворачивается и утыкается носом в темные волосы, жмурясь от кудряшек, норовящих забраться в глаза. Беллатрикс улыбается шире и ближе прижимает Гермиону к себе, целуя в макушку. от неё пахнет домом вперемешку со сладкими нотками счастья. Гермиона такая теплая. даже сейчас, когда ее кожа ледянее северных морей, она такая теплая и солнечная. от неё словно исходит комфорт, и все, к чему бы она не прикасалась, становится уютным и родным. наверное, так и должны быть. ее холодные руки касаются талии Беллатрикс, а за окном все также бушует гроза под нестройный аккомпанемент дождя.