***
Когда Эррор был всего лишь школьником, он был тихим и неуверенным в себе. У него были отличительные знаки в виде полос на щеках, за которые его дразнили в малом детстве, из-за чего чуть старше он их скрывал. В итоге выглядел как обычный чёрный скелет. Несмотря на свой запущенный характер, Глюк был влюблён в популярного мальчика Инка. Этот придурок делал вид, что он добрый и хороший. Был любимчиком учителей и гордостью школы. Но на самом деле художник был бездушной тварью. И это Ошибка ощутил чуть позже на себе. А пока он тоже считал Радужку идеалом, как и все. В одном из солнечных дней в честь праздника святого Валентина Ошибка решил признаться в любви. Это был очень смелый шаг для Глюка. Но он не мог стоять в стороне. Чувства к этому парню становились всё ярче с каждым днём, отчего бросало в жар от лишнего взгляда Роллера. Глюк ждал в спортзале. Он кинул любовную записку в шкафчик Инка, где указал, куда прийти с ответом на его чувства. В лицо чернокостный не мог признаться, так как сильно заикался при встрече с художником, так что записка была оптимальным вариантом. Подросток сильно волновался, хотя и так было понятно, что ему откажут. По всем меркам и стандартам красоты он был уродлив. Точно не под стать идеальному художнику. Но всё равно надежда хранилась глубоко внутри него. И тут вошёл Инк… Эррор впервые видел такой взгляд у Роллера. Обычно, он был нежным и добрым, а тут — наглым и высокомерным, отчего Глюк почувствовал приближение беды. Кажется, это была плохая идея. — Значит, это тебя зовут Эррор, — сказал Радужка, перечитывая ту часть письма, где было указанно имя. В ответ был дан неуверенным кивок. Инк стал разглядывать Ошибку с интересом. — А ты пойдёшь… Для одного раза. — Ч-что? — вздрогнул Глюк и поплёлся назад. Тон художника ему не нравился. Что это случилось с примерным учеником? Но ему не ответили на вопрос, а прижали к стенке зала и заткнули поцелуем. По идее, это ему должно нравиться, но почему-то от сего действия стало противно. Программист попытался отстраниться, но ему не дали этого сделать, только подняли его руки над головой и сильно сжали. В ответ Ошибка стал недовольно мычать. Что с ним собираются делать? — Можешь вести себя смирно?! — Инк отстранился от уст Глюка, чтобы сказать это недовольно-приказным тоном. — Или ты желаешь, чтобы я был груб с тобой? — П-прошу, не надо… — почти в слезах сказал чернокостный. Ему этого так не хотелось. Художник казался ему другим. Как теперь вообще кому-то доверять? — Строишь из себя недотрогу? Сам же подложил любовное письмо, а теперь отнекиваешься?! Похоже, тебя стоит обучить тому, что за свои слова нужно отвечать, — Радужка снял с того штаны и, чтобы тот не кричал, засунул эти же штаны в рот как кляп, а после повернул Ошибку к себе спиной, тут же нагнув. После этого «примерный» ученик заставил проглотить какую-то жидкость. Через пару мгновений стало жарко, а тело само создало отверстие для входа, чем и воспользовался Роллер. Было страшно, больно и противно. В него вошли резко и сразу стали двигаться. Хоть программисту и подсунули какое-то вещество, ему всё равно было безумно больно. Скорость быстро набиралась под довольное рычание Инка. — В тебе так приятно, шлюшка! — довольно простонал Роллер, мерзко лыбясь, пока программист задыхался стонами и слезами. Через пару минут Инк кончил в Ошибку, который сильно надеялся, что это был конец. Но нет, художник снова продолжил движение, повторяя этот ад.***
От воспоминаний его отвлёк громкий крик Инка, словно того резали. Хотя это не сильно отличалось от того, что с ним правда делали. Не думая, Ошибка открыл огонь по насильникам Роллера. Потребовалось пару секунд, чтобы Глюк осознал произошедшее. Он только что застрелил двух террористов. И, кажется, даже не задел Инка. Но стоит проверить. Программист кинулся к художнику, рассматривая на наличие серьёзных ран. Одежда была разорвана, так что чернокостный накрыл Роллера своим пиджаком. Он не хотел, чтобы это… чудо мёрзло. Инк же всхлипывал и дрожал, прижавшись к спасителю, отчего тот почувствовал странные эмоции. В Радужку успели только резко войти, поэтому нижняя часть тела жутко болела. — Ты можешь сказать, сколько было людей в том кабинете? — шёпотом сказал Ошибка. Скорее всего, те главари посчитали, что их соратники застрелили Инка, поэтому не подбежали на помощь. — Н-не знаю, — с непониманием глянул Инк, чувствуя, что вот-вот потеряет создание. — Ког-гда мен-ня уносили, то их вроде был-ло тр-ри без Д-Др-рима… — хоть художник говорил с заиканием, но его слова Глюк смог понять. — Раз так, то я их всех расстреляю, — сквозь зубы прорычал программист. Эррор хотел отомстить. Возможно, Ошибка пожалеет о своём выборе, но сейчас скелет был на эмоциях. — Ч-что? — на последних силах сказал художник перед тем, как вырубиться.***
Роллер через силу открыл глазницы. Череп гудел и болел. Парень видел всё размыто, но он точно был в белом пространстве. Постепенно Инк приходил в себя. Кажется, он в больнице. Художник уже хотел поднять руки, но на одной была тяжесть. Парень перевёл свой взгляд и увидел спящего Глюка, который спал, а его предплечье было на руке Радужки. Воспоминания стали потихоньку возвращаться. Кажется, они были в заложниках у террористов. Но как он смог выбраться с Ошибкой? Роллер ничего не понимал. Хотелось разбудить спящего, чтобы ответили на его вопросы, но Глюк так мило спал. Видимо, крепко. Интересно, а сколько он был в отключке? — Инк! — выкрикнул Дрим, чем слегка напугал художника, входя в палату. — Ты проснулся! — Мечта приблизился и обнял Радужку. От такого проснулся Ошибка, недовольно вздрагивая от шума. Но после этого он мило улыбнулся, ведь художник наконец-то проснулся. Программист сначала смотрел с нежностью, как Мечта обнимался со своим другом. — Дрим, ты меня сейчас задушишь своими объятиями, — несмотря на свои возмущения, художник улыбался. Видимо, радость Мечты передалась ему. Роллер повернулся на место, где был Глюк, но его там не обнаружил. — А куда делся Эррор? — парень удивлённо посмотрел на светлого скелета. — Ох, я не знаю. Он почти всю неделю приходил к тебе, пока ты был в отключке. Я спрашивал, чего это вдруг ты так его зацепил, а он в ответ молчал и что-то бурчал себе под нос, — задумчиво сказал Дрим. Его удивляло, что такой грубый и хмурый программист привязался к художнику, что был его полной противоположностью. «Может, что-то случилось, пока они вместе спасали меня?» — мелькнуло в голове Мечты и тот потёр глазницы. — Неделю? Почему так долго? Я не помню, чтобы меня как-то серьёзно ранили! — вскрикнул Инк. Тот стал судорожно вспоминать, что было перед его отключкой, но всё было словно в тумане. Он пытался найти хоть какую-то зацепку в своей голове, но было слишком мутно. — И как мы спаслись? — Тебя после потери сознания пару раз ранили, — ответил на первый вопрос Мечта. — А вот больше не скажу, так как сам был без сознания. Лучше тебе услышать от первых уст. Уверен, что завтра Эррор придёт снова и всё тебе расскажет. А сейчас тебе нужно отдыхать, — он грустно посмотрел на выход из палаты. — Я тут уже час. Выходил попить воды. Возвращаюсь — ты в сознании. К сожалению, мне пора идти. У меня встреча с психологом. После этого инцидента брат стал меня сильно опекать. Поправляйся и удачи, — Дрим помахал другу и ушёл, оставляя художника со множеством вопросов.