***
Вернувшись к себе домой, Дамиано стал разбирать вещи. Немного поработать руками, чтобы разгрузить мозг, хотя это вовсе и не в его стиле, ему было бы приятнее заняться очередной подготовкой к Евровидению, попридумывать рифмы и покидаться сообщениями с друзьями. Но сейчас почему-то захотелось сделать что-то непривычное, чтобы доказать Мэри (или уже всё-таки самому себе?) свою состоятельность слушать и слышать её, как это полагается в нормальных отношениях. У него их действительно было прилично. Последние вот закончились совсем недавно на нейтрально-негативной ноте, потому что они успели завести двоих котов, а сейчас им предстояло окончательно разъехаться. Но методом проб и ошибок коты остались у Дамиано, а часть вещей бывшей ещё лежали в квартире. Благо, что бОльшую часть она успела вывезти, остались только совсем мелочи. Но раз уж фронтмен планировал вести свою нынешнюю возлюбленную к себе домой, то ему следовало разорвать все нити с прошлым. В коридоре, в шкафах, ещё стояла пара туфель омерзительно фуксиевого цвета (и с каких пор Давид начал так не любить этот цвет?), в ванной — старая зубная щётка и пара очков. В общем, щётка отправилась в мусорку, а туфли и очки оказались в холщовой сумке, которая валялась где-то между стеной и тумбой, да ещё и принт у неё какой-то дурацкий, как бы намекая. Слава богу, что его любовь с бывшей спокойно сошла на нет, и они оба поняли, что уже не могут дополнять друг друга, как раньше, иначе бы сейчас с этим были серьёзные проблемы. Заодно Дамиано прибрался в целом в доме, поласкался с котами и остался ждать вечера. От скуки фронтмен перебирал в голове различные сюжеты, мотивы, раздумывал над тем, что ему стоит сделать. В первую очередь пришла мысль купить цветы, желательно без шипов. На ум пришли пионы. Такие же пышные, нежные, тонкие-звонкие и прекрасно подходившие к немного бледному лицу его возлюбленной. Воз-люб-лен-на-я. Как много в себе таило это слово! И горечь, и тяжесть, и ласку, и пенящийся океан с льдистыми голубыми глазами напротив. Давид умудрился упасть в этот сладкий яд собственноручно, забывшись обо всём. Друзья, работа, окружающие. В этом был бы хоть какой-нибудь смысл, если бы можно было скрываться и не выдавать всего сразу, но если уж ему пришло на ум полюбить такого человека, как их менеджер, то теперь остаётся только молча соглашаться на всё, что она скажет. И вовремя успокоить группу, что всё будет хорошо. Ну, должно быть хорошо. Незаметно для Дамиано наступил долгожданный вечер. Лего и Биде, будто чувствуя тревогу хозяина, ластились к нему особенно нежно, мурлыкая от каждого поглаживания в ответ. Благо, такой жест любимцев действительно прибавил немного умиротворения и спокойствия. Теперь он мог со спокойной душой заказать цветы на дом, одеться как следует и приехать к уже собравшейся с мыслями Марии. Сделать первый жест в сторону того, что он способен не просто быть хорошим, а лучшим в её жизни. Лучшим.***
Менеджер за это время действительно успела прибраться и собраться с мыслями. Вместо спешно наброшенной одежды была удобная пижама, а волосы оказались собраны в аккуратный пучок. Мария вновь выглядела идеально, как с обложки. Дамиано невольно залюбовался ею, забыв на пару мгновений, что стоит на пороге дома с цветами. — А, прости, это тебе, — Давид протянул букет, неловко улыбаясь. Мэри улыбнулась в ответ какой-то особенно мягко, уголками губ, становясь в этот миг не тем бесконечно злы начальником, а любимой девушкой. — Спасибо. Я очень люблю пионы, — необъятный букет менеджер держала на уровне лица, когда пропустила Дамиано внутрь дома и закрыла за ним дверь, так что в этот момент её выражение не было видно. Хотя на короткий момент она вдохнула тонкий аромат цветов, наслаждаясь его многогранностью. И вот откуда было бы знать фронтмену про её любимые цветы? — Да? Значит, я угадал, — Давид самодовольно улыбнулся, проходя в дом. Всё такой же. Видно, что руку к интерьеру приложила именно Мария. В отличие от утра, теперь было прибрано, вещи стояли на своих местах, а с кухни тянуло выпечкой. — Угадал, — вторила менеджер, поставив цветы в вазу. — Я приготовила для тебя вишнёвый пирог. Надеюсь, ты любишь что-то такое? За букетом вновь расцвела мягкая улыбка, от которой на душе у Дамиано потеплело. Насколько же невозмутимой была эта женщина по отношению к нему, и насколько ласковой она может быть, если относиться к ней соответствующе. — Я всеяден, — Давид опустился за стол, пока менеджер разрезала пирог и клала его на тарелку. На вкус десерт действительно был приятен. С небольшой кислинкой, которая дополняла в общем блюдо. — Ммм… У тебя золотые руки, — он хмыкнул, взглянув на ожидающую Марию. Та засмущалась и села напротив, заварив себе чай. — Спасибо, — Кэмпбелл была польщена похвалой, но внутри ещё держалась. Да, улыбки улыбками, ужимки ужимками, но она так просто не сдастся на очарование фронтмена из-за парочки милых жестов с его стороны. Но, признаться честно, ей было всё это очень приятно слышать и видеть, знать, что ради неё Давид вполне готов поменяться, побыть джентльменом. Это казалось таким непривычным, абсолютно необычным для того, что было раньше. Словом, Дамиано никогда не был так учтив и очарователен с ней. Если только смешно скалил зубы и улыбался, демонстрируя явное превосходство. Как какой-нибудь зверь. Но сейчас действительно переменился, готовый выполнять обязательство. На пару мгновений менеджеру стало жаль: стоило отказать в самом начале. Чем дальше, тем больнее. Никто ведь не обещал, что Мэри в итоге окажется его девушкой, верно? В комнате повисла неловкая тишина, когда они оба принялись есть десерт. Дамиано ел достаточно аккуратно, но щёки всё равно оказались все в вишнёвом варенье. Подняв взгляд, Кэмпбелл мило улыбнулась и тихо рассмеялась, заставив фронтмена рассмеяться в ответ. — Ты не против, если я открою нам вино? — Мария покачала головой и встала из-за стола, пряча лицо в кухонном ящике. — У меня есть красное десертное, белое полусладкое, игристое… — Я не… (не люблю вино), давай десертное? — мягко остановил Дамиано девушку, подходя к той со спины и плавно опуская руки той на плечи. — Давай лучше я открою? Менеджер взглянула из-за плеча и кивнула, молча соглашаясь. Бутылка вина легко оказалась в руках Давида, и вскоре её откупорили, а алкоголь разлился по бокалам. Только от лёгкого касания плеч Дамиано, кажется, сошёл с ума. Сердце билось как бешеное, разгоняя кровь по организму. Это было так привычно, будто он мог обнять своё начальство и прижать девушку к себе, целуя ту в шею, будто они вместе уже не один десяток лет. Но, увы и ах, оставалось только сесть на своё место, стараясь не делать лишних действий, дабы не выдать себя с головой. — Не думал… Вернее, никогда не задумывался над тем, что тебе нравится вино, — признался фронтмен, разглядывая жидкость цвета крови в бокале. Пить пока он не торопился. — Не то, чтобы оно мне очень нравится. Скорее, было бы странно держать какой-то иной алкоголь, когда в стране производятся одни из лучших сортов вина. А так я предпочитаю виски. Шотландский, — сделала уточнения женщина, пожимая плечами. — А ты? — Я всего понемногу предпочитаю, — Дамиано вновь улыбнулся. Чем дальше, тем разговор заходил всё на более интимные темы. Но захмелев от вина, Мари уже не смущалась, говоря ровным, но уже замутнённым сознанием о том, чего говорить не стоило. Заметив, что менеджера уже клонит в сон, Давид только внутренне подметил, что язык развязался у неё не на шутку, и уже стоило бы прекратить говорить, иначе это могло закончиться чем-то плачевным. Например, чужими слезами, а этого никак нельзя было допустить, даже если это отчасти было на руку для него. Кажется, они играли в какую-то игру, где оба понимают друг друга с полуслова, но не могут признаться в этом, только глубоко заглядывая в глаза. Немного пьяная Мари выглядела очаровательно: с губ сошла вся помада, на лице только умиротворение, без ожесточённых дум, которые заставляли взгляд тяжелеть; наконец, только пижама и небрежный пучок, что делало девушку совсем домашней, будто Дамиано вернулся после трудового дня к себе домой, а не заглянул в гости на один вечер. Признаться честно, телефон уже успел сойти с ума от того, сколько сообщений пришло от Вик и остальных, ведь вся работа встала без их менеджера. Пожалуй, именно в этот момент Давид понял, насколько она важна для них, что в одиночку всё сделать вообще невозможно. Хотя ему и упрямо хотелось верить, будто ему удастся заменить собой не менеджера, но и вообще половину из тех, кто с ними работает. Однако правда больно колет глаза. — Позволь мне тебе помочь, — Дамиано помог менеджеру подняться из-за стола, но не выдержал, мягко накрывая губы девушки поцелуем. Трепетным, нежным и таким желанным.