Братья, по-любому

🎵: Снег над Ленинградом - Микаэл Таривердиев 🎵: Мелодия - Микаэл Таривердиев ________________________________________________________________       Прошло ровно два года с момента гибели Женьки. Ощущение самого волшебного праздника давно покинуло бригадиров. При взгляде на белоснежный снег перед глазами сама собой вырисовывалась багряная река крови. А тридцатое декабря, день, когда все люди суетятся, покупают пушистые елки, делают заготовки на праздничный стол, стал сроком девяти дней. Но сегодня был особенный день – Фил смог встать на ноги во всех смыслах. Тамара, скрывая от мужа слезы, гладила его по неокрепшей спине, по обмякшим плечам, целовала в бледные щеки и как мантру приговаривала: «Ты молодец! Молодец! Все получится, мой хороший!». Надо было искать силы двигаться дальше. Жить дальше, как бы абсурдно и банально не звучало это. И Пчёлкин, забиравший этим вечером Юрку от Ольги Николаевны, понимал – его сыну всего шесть лет, и нужно продолжать создавать для него маленькие чудеса каждый день. Малыш не должен видеть с раннего детства серые скорбные лица, не должен нести это клеймо. В силах взрослых заполнить ту пустоту, которая черным осадком поселилась в сердечке мальчика. Первый год он ждал, когда мама вернется. В этом году он понимал, что этого не произойдет. И Витя усиленно изо дня в день пытался по-разному залатать и свое изрешеченное сердце, и надорванную душу сына. Боль потери не пройдет никогда. Если ты по-настоящему любил того, кого потерял. Ведь за все то время, которое ты провел с любимым человеком, он стал частью тебя, как рука, нога или половина сердца. Боль слабеет, притупляется со временем, но чувство потери остается навсегда. Просто мы учимся жить с этим, привыкаем к боли, которая с годами лишь теряет остроту и становится выносимой. Остается жгучая тоска. А тоска – это и есть любовь. Пока мы продолжаем любить ушедшего, мы продолжаем испытывать эту многогранную гамму тоски и печали. Мы знаем, что боль, которую мы испытываем, будет продолжаться, но она также останется безутешной, и мы никогда не найдем ей замену. Независимо от того, что происходит, что мы делаем, боль есть всегда. И так и должно быть. Это единственный способ увековечить любовь, от которой мы не хотим отказываться. Космос верил, что Женька никогда не покинет их. Даже после смерти будет ангелом-хранителем. Но Пчёлкин не очень-то верил в Бога и в жизнь вечную. Но соглашался с тем, что раз любовь к тому, кого больше нет, не проходит, значит, есть высшие чувства. А горе – и есть надежда на встречу. Это сохранение любви и верности в вечности…       - Пап, а мы будем ставить елку? – Юрка ластился к ногам отца, пока тот спешно пытался приготовить для мальчика омлет.       - Конечно, будем, Юрец.       - Ура! – сын попрыгал на месте, параллельно дергая штанину Пчёлкина, и Витя, оторвавшись от процесса, подхватил мальчонку на руки и легонько щелкнул его по носику. – Па, а можно я сегодня с тобой посплю?       - Что, кошмары снятся?       - Нет… - Юрка поводил пальчиком по орнаменту на свитере Вити, - мама всегда их отгоняет… Пчёла чуть запрокинул голову, фокусируя взгляд на яркой лампочке на потолке, и прикусил нижнюю губу. «Так вот где ты путешествуешь, малыш, когда мне не снишься, - промелькнуло в голове. – Оказывается, совсем рядом». Улыбнулся и уткнулся носом в кучерявую головку Юры.       - А хочешь, поделюсь с тобой маленьким секретом? Только ты никому.       - Буду молчать, как рыба, - с серьезным выражением личика пообещал Юрка.       - Завтра приедет дядя Валера.       - Правда?! – мальчик просиял настолько, что Пчёла неосознанно уловил в его улыбке улыбку жены. Улыбку, которая играла на ее губах до последнего дня, несмотря на то, какие кульбиты исполняла ее непростая жизнь. – С тетей Тамарой?       - Конечно.       - И дядя Космос будет?       - Будет. И дядя Саша с семьей.       - Ура, и Ваня приедет! Ольга Николаевна приехала в дом Пчёлкиных еще ранним утром, чтобы начать готовку. Мужчины собирались на рынок, чтобы докупить недостающие продукты.       - Теть Оль, я привел вам сразу двух помощниц! – Космос ввел на кухню Олю и Людочку. Улыбка – измученная, уставшая, но благодарная – скользнула на губах старшей Филатовой. И женщины засуетились на кухне, каждая занятая отведенными для них делами. Оля Белова, как главная по сладостям, принялась за готовку душистых пипаркукас. Годы в Америке наложили свой отпечаток на новшества новогоднего стола. Фигурками из пипаркукас наряжали рождественскую елку, их брали с собой в гости, а из пряного теста делали сказочные домики, украшенные снежной сахарной глазурью. И вот сейчас женщина колдовала над печеньем, не жалея посыпку.       - Дамам требуется моя помощь? – Холмогоров возник за спинами Оли и Люды, вдохнув аромат индейки, и своровал ломтик огурчика.       - Нет, - Людочка мягко ударила его по руке. – И перестань кусочничать, Космос. Тот состроил обиженную мордашку.       - Тебе жалко?       - Включи лучше нам телевизор, - попросила Ольга Николаевна.       - Без проблем, - согласно кивнул Холмогоров, щелкнув пультом. На экране замелькали кадры из фильма «Ирония судьбы».       - Обожаю его, - улыбнулась Людочка, глянув на экран телевизора. Надя уже обнаружила у себя в квартире непрошенного гостя и поливала его из чайника.       - Каждый год одно и то же, и как не надоел? – хмыкнул Кос. – Пацаны! Идем смотреть мультики!       - Мультики! – с радостным возгласом мальчишки убежали в гостиную.       - Мужчины-мужчины, - улыбаясь, покачала головой Оля.       - Эй, Космолет, ты чего там расселся? – стряхивая с волос снежинки, в коридоре возник Пчёлкин. Он внес два пакета на кухню, поцеловал наспех женщин в щеки и снова крикнул в глубину квартиры: - Нам еще одну ходку делать.       - Фи, спец по финансам, помощник депутата, и такие жаргонные словечки! – поцокал языком друг.       - Повозникай мне еще. Женщины, продолжающие готовку и параллельно следящие за развитием событий на голубом экране, щебетали о фильме и о последних новостях, порхали по кухне и обменивались опытом.       - Мультик закончился, - в кухню вбежал Юрка.       - Тогда идите поиграйте с Ваней, только осторожно, не снесите елку, - Оля наклонилась к мальчику, протянула ему две мандаринки – для него и для сына – и погладила Юру по голове.       - Мы вчера с папой весь вечер ее наряжали, как же я ее теперь уроню? Дети убежали в зал. Юрка, уплетая цитрус, стал показывать Ваньке новые игрушки, которые они вместе с Витей покупали в «Детском мире», затем они стали изучать елочные игрушки на пушистой красавице.       - Вот, смотри, а это мамина любимая, - Пчёлкин-младший показал на фарфоровую балерину, - ей ее дядя Валера дарил.       - Я соскучился уже по нему, - грустно вздохнул Ваня. – Уже столько прошло, а он все никак не поправится. Юрка, как истинный хранитель секретов, загадочно улыбался.       - Эх, я бы рассказал тебе, но не могу.       - Секрет?       - Большой-большой!       - От друга? – насупился Ванька.       - Ну… это не только моя тайна, - чуть опустил голову Юра, - это вообще сюрприз! Ваня лишь пожал плечами, но было видно – он заинтригован. Мальчишки поиграли в железную дорогу, погонялись с машинками, и не заметили, как за окном уже стемнело.       - А чего елку никто не включает? – наконец, спросил Ванька.       - А я сейчас сам! – Юрка потянул провод к розетке, включил гирлянду, но огромная звезда от этого покосилась на самой макушке. – Ой…       - Не страшно, дядя Космос поправит, - успокоил его Белов-младший.       - Я сам, - пообещал Юрка и стал думать, как дотянуться до верхушки елки. Решение было найдено – выступающие боковые полочки на серванте могли отлично помочь.       - Давай лучше я, - предложил Ваня, - я выше.       - А я легче, - не уступал Пчёлкин-младший. Он ухватился за полочки, наступил на одну и, как мартышка, полез вверх – поправлять звезду. И миссия бы была успешной, если бы при спуске маленькая ручонка не заскользила по гладкому дереву и не задела портрет Женьки. На грохот среагировали все. В зал первым влетел Пчёлкин, подхватил сына с пола, усадив себе на колени.       - Сильно ушибся, малыш? – он с тревогой заглянул в глаза ребенка. Тот, всхлипнув, отрицательно покачал головой.       - Что случилось? – на ходу стянув с себя фартук, к ним уже подбежала Оля. – Ударился?       - Да нет, - чуть не плача, закачал головой Юрка. – Пап… Я мамину фотографию разбил… Витя глянул на пол – рамка с изображением Женьки лежала в осколках. Оля присела на корточки, аккуратно собирая разбитое стекло, а Ванька бережно поднял фотографию девушки.       - Прости, пап, - Юрка уткнулся в плечо отца.       - Так, мужик, ты чего? – Пчёла легонько встряхнул ребенка за плечи, принял из рук Ваньки фотографию и покрутил ее со всех сторон. – Ничего страшного, фотография цела. А рамку мы новую купим, еще красивее…       - Ей больно… Оля замерла, глядя на мальчика. Витя столкнулся с Беловой взглядами, и у обоих эта детская болезненная фраза вызвала жгучие воспоминания. Пчёлкин крепко прижал к себе Юрку, погладил по голове.       - Она на тебя не обиделась, я точно знаю.       - Правда?       - Честное слово. Юра взял из отцовских рук снимок Женьки и поцеловал изображение в щеку.       - Мамочка, прости. Ольга сжала пальцами основания переносицы, спешно останавливая накатывающие слезы. Витя поднялся, все еще держа сына на руках, и улыбнулся:       - Так, господа и дамы, шагом марш помогать накрывать на стол. Когда сервировка стола была завершена, телевизор включен на комфортную громкость, все рассажены по местам, Юрка вдруг осознал, что Космоса среди присутствующих нет. Но еще обиднее стало осознание факта, что и дяди Валеры и его жены тети Томы тоже не было за столом.       - Пап, - малыш потрепал Пчёлкина за рукав пиджака, - пап… А где? Витя приложил указательный палец к губам и подмигнул сынишке. До боя курантов оставалось чуть меньше десяти минут, и мужчина поднялся с бокалом из-за стола и прочистил горло.       - Ну что, Белый, ты или я?       - Хозяин дома толкает тост первым, - отсалютовал своей стопкой коньяка Саша, приобняв жену.       - Итак, моя дорогая семья, - начал Пчёлкин, - я хочу сказать вам всем огромное спасибо за всё. Уточнять не буду, все и так прекрасно всё знают и помнят. Прошлый новый год мы не встретили… Но в этом нам дарован шанс наверстать упущенное. Конечно, в первую очередь ради наших детей. Нашего продолжения и нашего будущего. Давайте проводим старый год и поблагодарим его только за одно – что он дал нам силы жить дальше. Женщины украдкой утерли подступившие слезы, Саша и Витя чокнулись и покосились в коридор. Там, аккуратно распахнув дверь, замаячили несколько фигур.       - Юрец, - Пчёлкин склонился к сынишке и тихо шепнул на ухо, - а теперь можешь громко оповестить всех.       - А сейчас – сюр-р-рпри-и-из! – бойко проулюлюкал Юрка, думая, что он уже все знает, однако, взрослые позаботились о том, чтобы в следующую минуту момент стал подарком и для него. Громко напевая старую известную песенку о елочке, в зал ворвалась четверка. Космос, облаченный в костюм деда Мороза, Тамара, переодетая Снегурочкой, и еще двое, среди которых все присутствующие чуть позже узнали Андрея Дунаева – красная пимпочка на носу и плюшевые оленьи рога красовались на его голове. За собой он вел что-то большое, накрытое красным одеялом.       - Отчего же здесь так тихо? Вроде праздник на носу... – пробасил Мороз Холмогоров. – Может, не туда пришел я? Зря подарки волочу? Присутствующие радостно заулюлюкали и захлопали в ладоши, а дети повскакивали со своих мест и бросились в гущу событий.       - Ну-ка, полные бокалы наливайте всем скорей, - продолжал Космос, - Громко дедушку встречайте! Всем нам станет веселей!       - На весь год веселья, смеха, блеска радости в глазах! – присоединилась и Тамара-Снегурочка. – Пусть всегда всё удается, даже в самых крепких снах!       - Ура-а-а! – мальчишки запрыгали на месте от радости и предвкушения главного подарка.       - Вот к вам в гости приехал наш настоящий и верный друг! – Холмогоров вывел на передний план Дунаева. – Он привез вам, детишки, огро-о-мный подарок! Хотите его поскорее увидеть?       - Да!       - Я не слышу остальную семью!       - Да! – подхватили взрослые.       - Добрый друг мой, открывай волшебный мешок! – Космос хлопнул Андрея по плечу, и Дунаев откинул красную ткань. Фил, улыбаясь и опираясь на трость, замахал рукой, и все остальные, удивленно округлив глаза, вскочили из-за стола.       - Он ходит? – Белый покосился на довольного Пчёлу, а затем, не дожидаясь ответа, бросился к Валере. – Брат… - крепко прижал еще неокрепшего Филатова к груди.       - Ну как, хороший подарок? – улыбнулся кончиком губ Фил, когда к нему, наконец, приблизилась мать. Ольга Николаевна, не скрывая слез, обвила мужчину за шею и расцеловала Валеру в порозовевшее лицо.       - Куранты!.. – крикнула Оля. - Раз!.. Два!... - голосили женщины и за ними подхватывали бригадиры, пока Космос и Витя разливали шампанское по бокалам. Женя, Оля и Тома писали желания на листочке. - Девять!.. Десять!... - Оля подпалила спичкой свою бумажечку, Тамара проделала то же самое, синхронно с Беловой опуская тлеющие белые листики в бокалы. Только Женя аккуратно сложила своё желание вчетверо и положила под тарелку мужу. - Двенадца-а-ать!!!       - Пап, - Юрка наклонился к уху Пчёлкина, - а какое желание загадывала мама? Пчёла погладил сына по волосам, заглянул в его светящиеся глаза и видел в них глаза любимой жены. В светло-карих глазках Юрки проглядывали маленькие золотистые штрихи.       - Самое лучшее желание на свете, малыш.       - И какое?       - Тебя.