Глава 3: Альфы, беты и омеги
Опустив руки на раковину, спокойно выдохнул. Вглядевшись в зеркало, следя за стекающими каплями на лице, Саске непроизвольно приподнял бровь. Его глаза не выражали ни одной эмоции, а радужка превратилась в бездну холода и мрака. Схватив полотенце, висевшее возле зеркала, вытер лицо. Бросил в корзину, а затем и вовсе облокотился об плитку стены, съехав вниз. Усевшись на пол, укладывая руки на коленях, а голову опрокидывая назад, прикрыл глаза. Что он имеет? Во-первых, он не в прошлом. По крайне мере, не в его мире. Этот мир состоит из колоссального разрыва меж пространственного времени и «Решений». Находя в книге всё больше отличий с его родным измерением, Саске определённо осознал в каком невыгодном положении он (они) оказались. Во-вторых, ему двенадцать лет. Брюнет не только уменьшился в размерах, но и приуменьшил свои способности. Ибо это тело, какое-то странное. Но говорить об этом рано, всё, что он смог ощутить, так это контроль чакры и не сопротивляемость тела. Что значит, прошлый носитель погиб. В крайнем случае, смешался с душой Учихи. Ну, и последнее, и самое странное, что могло отличать их миры, так это... Он — альфа! Альфа! Черт возьми. Это осознание пришло совершенно неожиданно. Когда читая анатомию человека, с дополнительными изменениями, Саске заметил некую схожесть с собой и в описании книги. Также это подтвердил… Брат, будучи переносчиком его с пола на кровать. Будь Саске в беспамятстве, он бы вряд ли это запомнил, но так как тело, скорее, поразил шок, нежели что-то иное, ему удалось запомнить всё. Особенно: «Походу альфа внутри тебя стал просыпаться». Он точно это сказал. И ему не показалось. Узнав поподробней кто такие альфы, младший Учиха, — теперь младший, а не последний, — немножечко прифигел. Хотя в понятии Учихи, которые вообще стараются не показывать эмоции, немножечко — это утрировано. Ощутив все эмоции, в данной ситуации, которой он мог, ужаснулся. Альфа — это не только глава дома или клана. Эта безоговорочный лидер над всеми другими сущностями земли. Или быть точнее «Вторичного Пола». Всего их три: альфа, бета и омега. Альфа — лидер, самец, существо, которое может оплодотворить бету или омегу, неважно какого пола, но не способствующий выносить потомства. Такую функцию выполняет женщина-альфа. Уникальная способность альф, это узнавать свою пару по феромону — особому запаху, что распространяет омега. Также альфа может распространять свой феромон, тем самым показывая другим самцам свою территорию и принадлежность человека. Зачастую, феромоны помогают в словесных поединках, указывая свою силу и авторитет над другим альфой. Особи этого вторичного пола, имеют такую особенность как гон. Он начинается с четырнадцати — пятнадцати лет, что значит, альфа готов к собственному потомству. Бета — это не омега или альфа, это что-то между ними. Бета может как оплодотворить, за частую омег. Так и вынести потомства, только с помощью сперматозоидов альф. Бета и бета, не могут друг друга оплодотворить, из-за чего, такие пары вынуждены обратиться к врачу за помощью. Особи этого вида не имеют гона или течки. От чего не имеют запаха или внутреннего зверя. Но несмотря на это, в обществе люди с этим гендером занимают вторую позицию. Имея власть над омегами, но не над альфами. Омеги — вынашивают потомства. Имеют феромон, особый запах, который в дальнейшем привлекает альф. Также, если омега достигла нужного возраста, у неё начинается течка, позволявшая в дальнейшем без проблем зачать и выносить потомства. Люди с этим полом не так много имеют власти. Будь они в правлении Императорских не усобиц, Саске бы ещё понял. Но сейчас! У него сложилось такое впечатление, что нынешние люди разделены на три класса: богатые — альфы, высший класс; среднестатистический — бета, средний класс; бедняки — омеги, низкий класс. Потому что это бред. Даже читая книгу по анатомии, Учиха ощущал как бет, и особенно омег принижают. Не будь он женатым мужчиной на Узумаки, и хотевший ещё и дочь, плюнул бы. Но он не станет. Это явная дискриминация. Затем, чуть позже, найдя книгу «История альф, бет и омег» и изучив её досконально, Саске теперь оставалось только молиться, чтобы Наруто оказалась в приличной семье и не омегой. Пусть будет бетой, ну максимум женщиной альфой. Но никак не «сокровище семьи», — так омег описывают в книгах. Как брюнет выяснил, в этом мире могут рождаться девочки-альфы, и то только если родители этого дитя папа-альфа и мама-альфа. Там преобладает ген «А», ну, или хромосомы «УУ», из-за чего рождается ребёнок альфа. Зачастую, такую практику делают в кланах, тем самым усиливая главную ветвь и будущее поколение. Допустим. Но если родиться девочка-омега, так ещё и в неблагополучной семье, её ждет смерть. Зачастую, такие особи отправляются на панель, либо в ряды шиноби. Но так как из-за тренировок и многострадальных отработок техник, сбивается цикл. Восстанавливать его довольно трудно, а если течка застанет неожиданно на поле боя — это обозначает только одно — позор, или мгновенная смерть. Лучше второе, чем каждодневные насмешки. Ладно девушки, но парни! В этом странном и дискриминантном мире ещё есть парни-омеги, которые, как и все омеги могут вынашивать и вскармливать грудью потомство. Что за бред?! Если девушкам-омегам как-то и везёт в мире, то парням — нет. Парни-омега это такая же редкость, как и джинчуурики. Эта особь считается позорной. Испокон веков мужчины всегда считались почётом и продолжателями рода, защищая женщин и омег. Но если этот неполноценный мужчина мог сам понести потомство, при этом вскруживая каждому мужчине-альфе и женщине-альфе голову, считалось омерзительным. Потому омега-мужчина не имеет право занять главенствующую роль, если из клана и почитаемой семьи. А ещё запрещалось выходить замуж. Но если в клане рождался омега-парень, что происходила довольно редко, его сразу клеймили меткой альфы и делали накожником главы клана, или будущего наследника. Это делалось для того, чтобы неполноценный омега не распоясывал кровь и гены. И не дай Ками, принес нежеланное потомство. И это звучало дико… Бетам жилось спокойней, но не так сладко, как альфам. От чего можно понять, что этим миром правят Альфы. И от этого становилось ещё беспокойней. Почему-то каждый раз, когда в мыслях или на устах проплывает омега, сердце замирает, а грудная клетка кровью обливается. Словно кто-то шкрябает её, вырваться хочет. Если бы Саске не узнал в этом чувстве своего теперешнего зверя, он бы посчитал себя поехавшим. Чего скрывать, он и сейчас себя таковым позиционирует. Но с чего ему вырываться? Не признает хозяина или пытается захватить шаткое сознание брюнета. Всё может быть. Но это не главное. Главное — это как-то адаптироваться, и научиться жить с кошмарами прошлого. Если есть брат, значит есть и семья. Если есть и семья, значит будет и клан, — это уже подтвердилось историей Конохи. Недалеко от клана ушли бывшие друзья. С кем угодно готов снова встретиться, даже с Мадарой, но только не с ними. Раны ещё не затянулись; ненависть не угасла; а боль, смешанная с горестью и обидой, только больше разжигала пламя Асмодея. Поэтому крутанув головой, и встав с пола, с решимостью и холодом в глазах, открыл дверь. И не успев сделать и шага, как наткнулся на девочку, лет семи. Не поменявшись в лице, но ощутив внутри кульбиты, встретился с глазами ребенка. Агатовые глазки, прожигающие тебя на сквозь, отдались внутри Саске острой болью. Чуть нахмурившись и хватаясь рукой за голову, приподнимая чёлку, смотрел воспоминания прошлого Саске. Это как картинки, фотографии, заставлявшие сжиматься от тоски и грусти. — Брат? — Наклонив голову в бок, хлопая глазками, девочка приподнялась на носочки. Протягивая руку, от которой, на удивления самого Саске, он не отвернулся, и позволил коснуться своего лба. Проследив за гримасой мыслительного процесса, отстранился. — Лоб не горячий. Ты в порядке? Она была дорога прошлому владельцу тела. — Да, — Ответив как на автомате, отошёл от двери. — Мика? — Да? — Развернувшись к Саске, девчушка улыбнулась. — Если ты про завтрак, то он уже на столе. Думаю, мама решила тебя сегодня не будить из-за состояния здоровья. Но, так как ты сам поднялся, стоит позавтракать. А то, кто знает, как сущность альфы ещё на тебя подействует, правильно? А, завтрак пройдёт не в столовой, как обычно, а на кухне. Ожидая похвалы, видя это на лице малышки, Саске только подтверждающие кивнул. А затем и вовсе потянул руку к макушке Учихе. И только его подушечки пальцев касаются мягких нитей, цвета вороньего пера, сразу себя отдергивает. Непонимающе взглянув на руку, а затем переведя взгляд на младшую… Сестру, нахмурился. — Все хорошо? Кивнул. Посчитав себя ещё более странным чем прежде, ретировался в комнату. Не забывая кивнуть на прощание, или, скорее, на дальнейшее время провождение. Что вызвало больше негодования и смятения. Если ему и нравиться эта кроха, то только из-за прошлого владельца тела. А так он её знать не знает. И ещё век бы пожелал не знать. У него отродясь младших не было, а тут, целая сестра. И как прикажете вести ему с ней? Если Саске её даже не знает. Мика непонимающе наклонила голову и брата взглядом до поворота проводила. Бровки нахмурила. Сколько бы брюнет себя страна не вёл, но чтобы так — впервые. Учиха младшая со страхов в глаза брата смотрела. Вместо теплоты и радостных искор, как это было обычно, лютый холод, да ненавистью прикрытый. Раньше было так, дайте Саске взглянуть на сестру, и он вместо серьезно и холодного парня, в лужицу превратиться. Мика думала, что так и получиться, но не в этот раз. Мама подшучивала даже, что Саске — копия Итачи. Но нет же, сегодня совершенно иначе. Вместо бездонных глаз клана, черные дыры, манящие и пугающе одновременно. Зрачок, обычно смешивающийся с радужкой, непривычно продолговат. Да и горит опасно — кровью, и огнем. Никогда такого не видела, но предчувствует: «С сегодняшнего дня всё измениться». Остановив шквал мыслей около дверей своей комнаты и нервно выдыхая, мысленно собрался. Посчитав не уместным свое поведение перед младшей Учихой, так ещё и альфой, — как он это понял, сам не сообразил. Скорее всего, внутренний житель помог в этом, ну, или воспоминания тела. По крайне мере, его… Сестре легко будет житься. Наверное… И опять он в тупике. Снова не те мысли, и не то умозаключение. Вспомнив об завтраке, и то с помощью желудка, отправился на кухню. По словам сестры, чёрт возьми, там должно были собраться всё семейство. А так как расположение дома не менялось, да и память не подводила, решил направиться туда. Ему рано или поздно прийдётся повидаться с вновь приобретенными родственничками. Да и как-то отличаться от этого Саске особо не хочется. Но его ещё настораживают те слова: «…завтрак пройдёт не в столовой, как обычно...» Почему как обычно. В его мире матушка предпочитала кухню, нежели столовую. Ах, ну да. Не его мир, не его мать, не его семья… Родственнички. Будь у него возможность, оставил эти кошмары при себе. Да и вспоминать то, что у тебя когда-то отняли, причём родной старший брат, особого желания нет. Как и находиться тут. Но его снова не спросили. Если так размышлять, Саске вообще, никогда ни о чём не спрашивали. Брюнету не привыкать. Остановившись рядом с кухней, ощутил аромат каши. Сразу вспоминается два времени, когда мама готовила её, и Наруто. Эти женщины умудрялись готовить её так, что пальцы можно было облизывать. Только вот, Микото готовила её исключительно по болезни. А блондинка, показывая свою любовь и надёжность. Это своего рода была традиция, каждое утро садившись за стол, они в молчании ели кашу на рисе с разными добавками. А потом, уже окончательно проснувшись, начинали без умолку говорить. Точнее, говорила Узумаки, а Учиха её слушал. И было в этом что-то домашнее, интимное, личное. Сглотнув ком горечи, Саске решительно прошёл вперёд. Пройдя коридор, предатель остановился в проеме. Заметив его, находившиеся в комнате замерли, а затем и вовсе обратили свои взоры на Саске. Не показывая вида дискомфорта и раздражения, ибо эти лица бесят, прошёл на свое место. Сев около брата, как это обычно бывало, взглянул на Микото. Назвать эту женщину матерью — язык не поворачивается. — Ка-сан, — тяжело сглотнул, — отомри. Отмерев, женщина ахнула, прикрывая ладонью рот. — Доброе утро, родной, — Искренне улыбнувшись, кладя в чашку кашу, протягивая сыну, спросила,— как ты? Приняв порцию, Саске благодарно кивнул. Взяв ложку, подозрительно скосил взор вправо, где молча завтракал брат. На удивление самого Учихи, старший отпрыск этой семьи был точной копии бывшего отступника. Что уж говорить об его невозмутимости. Итачи спокойно сидел за столом на татами* и пережёвывал пищу. А вот Микото, перевёл холодный и оценивающий взгляд на мать, была немножко другой. Более живой, что ли? Покрутив головой, брюнет приступил к трапезе. И кто бы сомневался, даже каша и та — похожа. Бесит… Продолжив есть в молчании, не замечая никого и упуская момент прибытия отца и сестры, запихнул очередную ложку в рот. — Вижу тебе лучше, — Вздрогнув от знакомого баса, Саске выпрямился. Приоткрыв глаза, успевшие закрыться сами собой, взглянул в центр стола. За ним восседал мужчина, в амуниции джоунина и капитана полиции Конохи. Черные волосы уложенные в прическу, а агатовые глаза, смотревшие с каким-то блеском, предвкушали, хмыкнул. Опущенные губы и складочки под ними. Кого-кого, а спутать своего отца с кем-то у него физически и… Морально не получиться. — Какие на сегодня планы, Итачи? Он потерял к нему интерес. Ни капли не удивившись и мысленно приподнимая плечи, в придачу с ними закатывая глаза, — взяв привычку у супруги, — продолжил есть. Что ж, он убедился в очередной раз, что даже могила не изменит человека. Тому прямое доказательство — Мадара и… Итачи. А его отец, Фугаку — особый вид. Даже в параллельном мире умудряется его не замечать. Но ему не обидно. Все равно, этот человек — не его родитель. — Что за запах…? — Нахмурив брови, осматривая помещение на наличие сия предмета, повернулся к брату. Принюхавшись, понимая чем, и от кого пахнет, Саске придвигается ближе. — Ты одеколон сменил, брат? Поняв, что сейчас сморозил, быстро отстранился от старшего. Сжав ложку сильнее и хмуря лицо, от чего со стороны кажется, что он сейчас взорвётся от напряжения, пытается понять себя. Особенно свои действия. Сколько помнит себя Саске, у него никогда не было порывов, чтобы понюхать кого-то. Ибо запах у всех был один: пот, кровь и слезы. Это главные спутники всех шиноби. Но чтобы Лес — никогда. Да и сознание парня куда-то улетучилось, осознавая и признавая столь сильный и мощный запах… альфы. Его брат тоже альфа. — Саске, — взглянул на Итачи, — что ты почувствовал? Непонимающе моргнув, Учиха попытался понять эмоции здешнего гения. Взгляну в глаза отступника, Саске оказался в пучине надежд и…Счастья? Да, именно этого. Только лицо старшего ребенка так и не поменялось, а в голос не особо вслушивался. Возможности не было. В мыслях своих тонет, из реальности уплывает. Оглядев присутствующих, и поняв, что они ждут его ответа, даже отец, кивнул: — Лес… Запах леса. — А как ты можешь его описать?! — С восторгом в глазах и с улыбкой на устах спросила самая младшая. Взглянув на неё искоса, а потом и вовсе внюхиваясь в запах брата, ответил: — Запах леса — один из самых приятных, многогранных и наполненных, как аромат самой природы. Летом нагретое солнцем пространство пахнет сухой землей, сыроватым мхом, хвоей и свежими листьями, грибами и ягодами, животными и палой листвой. — Ничего себе, — подытожила и озвучила мысли всех — сие разговор, малышка. — Братик, да твой нюх, это что-то. Даже ка-сан, да что там мама, то-сан не может познать тонкости феромона, а ты смог. Слава Ками, у тебя получилось… — Действительно, — непонимающе взглянув на брата, сестра его только больше запутала, попросил объяснить. — Твой альфа раскрылся, мы боялись, что это задержится на больший срок. — Альфа… раскрылся? — На грани слышимости произнес. — Ка-сан, а ты… — Здесь нечему радоваться, — веселье прервал глава семьи, — если бы альфа Саске не раскрылся раньше, это был бы позор не только клана, но и семьи. Это не приемлемо, чтобы у второго принца великого клана Учиха был слабый альфа. Наша семья чистокровная, а ты, сын мой, мог лишить себя этой привилегии. Даже твоя младшая сестра, разговаривает со своим внутренним зверем на «Ты». Чему удивляться, Фугаку действительно не меняется. Ждать от него чего-то невозможного. Чёрт возьми, он здесь от силы шестнадцать часов, какой нахер контроль, а?! Но его слова про чистокровных зацепила, нежели и эта женщина — альфа? Взглянув на Микото, улыбавшуюся Саске, а затем и вовсе в её глаза, замер. Сильная… Очень сильная. Альфа, которая поставит мужчину-альфу на колени. — Саске-нии-сан, — вздрогнув, словно от чидори, Саске сглотнул. Ещё ни кто не называл его «нии-сан». — А чем пахну я и ка-сан? — Ка-сан… — расширив крылья носа, вдыхая запах… матери, брюнет сжался. Его внутренний друг от чего-то взбесился. Шикнув на кого-то внутри, сажая на цепь, и мысленно записывая первое дело: «Научиться контролировать это» — ответил. — Свежескошенной травой. — Вааа, — радостно пища и дергая мать за фартук, девочка вскакивает с места. — А я?! Я?! — Мокрой травой, свежестью… Приятно даже. — Да! Ты прав! А то-сан, чем пахнет отец? Взглянув на отца, смотревшего в утроению, или оставшуюся с вчерашнего вечера газету Конохи, принюхался. И будь Саске слеп, возможно не заметил бы, но этот старик встрепенулся. Действительно, так и есть. Пусть он и не показывает заинтересованность, как младшая дочь в «оздоровлении» брата, мужчине все равно интересно. — Морем. Бризом, обдувающим ветром, бьющим об скалы. — Ты молодец, отото, — не став поворачиваться к брату, кивнул. — Я горжусь тобой. По-моему, это — придел.🌙🌙🌙
— Что мне делать, Курама? Отлетело от стенок. Возвращая обратно блондину, разлёгшемуся звездой на воде. Круги, исходившие от паренька были малы, в отличие от зверя. Они синхронизированы, но в то же время — потерявшие связь друг с другом. — Для начало приди в себя в реальном мире, а там, как пойдет. — А если в этом смысл? Недовольно цокнув, Лис приподнял голову. — Разуметься, — Разглядывая бездушное тело, тушу, хвостатый осёкся. Как бы он не старался приободрить друга, ничего не выходило. Это лицо боли и отчаяния, с совокупностью разбитого материнского сердца, будет преследовать его оставшуюся жизнь. — Не получилось в том, получиться в этом. Такова жизнь, Наруто, и тебе то не знать? Тебе надо лишь побороться за место под солнцем… — Я задолбалась бороться, — голос до жути холодный, а взгляд, манивший даже самого опытного воина, предательски потух. Когда-то кто-то давным-давно сказал: «Глаза — это зеркало души». Душа Наруто, покрылась пылью, а сама она — умерла. — Почему я, та, которая рождена ключом и самим пророком, дабы спасти этот бренный мир, должна бороться за место? Почему я не могу стать холодной и ненормальной, как это было у Саске? Почему все время за что-то сражаюсь, пока другие отдыхают, а?! Почему?! Да потому что, я перерождение Ашуры?! Потому что, во мне много Янь чакры?! Что?! Почему?! Кураме на это ответить нечем. Сказала по факту, по полкам разобрала, хоть и в истерическом виде. Девочка многое пережила; многих на светлую сторону вернула; себя с того света достала. Но в итоге, получила нож в спину. Нет, кинжал. — Извини, — всё, что смог сказать лис, — пойми только одно: в этом мире, ты сможешь начать всё заново. Тебе не прийдётся притворяться парнем до прихода Джирайи, ты уже им являешься. А также сможешь не скрывать чувств к… — Ты нормальный? — Разозлёно подскочив с места, кривя губы, блондин оскалился, открывая вид на клыки. — Где это видано, чтобы мужчина с мужчиной. Хоть и женоподобным… — Заметила, как погляжу, — по-доброму усмехнувшись, Лис понимающе улыбнулся, всё же раздражение подруги видно на лицо. Никогда не скрывала свои истинные чувства. Не в её стиле. — Этот мир, немного отличается от нашего настоящего. — И чем же? Приготовившись к очередному скандалу и воплям, прикрыл уши. — В этом мире существуют вторичные пола, — предсказав действия Узумаки в виде непонимающего лица, продолжил, — всего их три: альфа, бета и омега. Ты — омега. Хоть ты и мужчина, но ты сможешь родить. Или как говорят люди: «Выносить потомство». Предусмотрительно закрыв маленький рот пальцем, Курама продолжил: — Если я правильно понял, то мы в мире, где альфы ценятся превыше всего. Это своего рода защита и передача ген. Два в одном, собственно, как и у нас, только эту функцию выполняли мужчины. Плюсом становиться и то, что с рождением альфы в семье, приходит счастье и почёт. А главную ветвь укрепляет будущий наследник рода, или глава клана. Всё зависит от ситуации. Но! Если родиться мужчина-омега, неполноценный мужчина, это позор всего клана и рода. С такими мыслями, парней-омег отдают в своего образа гарем, а точнее главе клана или наследнику. Его отпрыски в дальнейшем не могут иметь шанса стать наследниками. Как-то так… Прищурив глаза, представляя уже бурю соплей и визгов, Кьюби сжался. Только вот, вместо этого, произошло что-то намного хуже. Наруто дух испустила. Ниц лицом упала, колени в воду опустила. Дрожь в теле прекратить пыталась. — Блять…