***
— Ты хочешь его оставить себе? — спросил Чонгук, когда они расположились в его каюте и немного помолчали, собираясь с мыслями. — Он не собачка, Гук, — сердито ответил Сокджин. Когда никого не было рядом, во всех важных разговорах они давно договорились обращаться друг к другу без регалий. — Он живой человек. — И очень привязанный к тебе живой человек, — понимающе кивнул Чонгук. — Что между вами? — Это сложно сказать, — помедлив, смущённо ответил Джин. — Он... он думает, что я его омега. — Почему сейчас это слово, такое ненавистное и вызывавшее столько отвращения и боли, далось ему проще, он не понял, но осознание этого принесло ему какое-то усталое облегчение. Чонгук внимательно посмотрел на него и покачал головой. — А ты что думаешь по этому поводу? — А я думаю, что мне нужно время, чтобы что-то понять, — вздохнув, абсолютно искренне ответил Джин. — Потому что сейчас я не понимаю вообще ничего. Он может найти меня по запаху. Он ведёт себя как мой... — Он смутился, но потом твёрдо продолжил: — ... как мой парень. Он, кажется, меня... Я ему и впрямь нравлюсь.. — Он понимал, что надо, надо сказать самое важное — но пока не мог найти на это силы. — Он к тебе приставал? — как будто почувствовав то, что так мучило Джина, сурово спросил Чонгук. — Только скажи, и я быстро... — Нет! Нет, не надо, — торопливо ответил Джин. — Парень ни в чём не виноват, он меня спас! — Увидев округлившиеся глаза Чонгука, Джин мысленно дал себе по лбу за то, что проговорился, но упрямо продолжил: — Я потом расскажу, обязательно, но не сейчас. Сейчас надо, чтобы ты понял: я не оставлю его в колонии отказников. Он там не выживет без... Один. — И не дав Чонгуку ни о чём больше спросить, спросил сам, переводя тему: — А что у вас с Тэхёном? В глазах Чонгука тут же засветилась грусть. — Я не могу понять, — странно-жалобным голосом ответил он. — Я явно сделал что-то не так, но... Но мне казалось, что он тоже этого хочет... — Вы что... — Джин испуганно глянул на Чонгука и сказал тише, замирая от нехорошего предчувствия: — Ты его... ты его насильно?.. что ли... — Ты спятил? — рявкнул мгновенно взвившийся Чон. — Он был согласен! Стонал так, что у меня крышу сорвало! А теперь строит из себя! И умолк, понимая, что сказал, возможно, лишнее. Джин, ахнувший после этих слов и теперь глядящий на него с яростным осуждением, покачал головой: — Ты же... Как ты мог? Как ты можешь? Он ведь теперь полностью от тебя зависит! Ты же сам захотел взять на себя эту ответственность! — А разве я против? — возмущённо и с тоской выкрикнул Чонгук. — Я за! Но он... Я вырубился на полчаса после того, как его... это... А он ушёл. Ничего даже не сказал. И теперь не смотрит на меня даже... — Зачем ты выбросил его одежду, — вспомнив тоску в глазах омеги, спросил Джин. — Её ему папа... — Чего это выбросил? — удивился Чонгук. — Сказал бросить в вакуумник, чтобы почистить. Она же с планеты, мало ли из чего она там сделана. Джин почувствовал, как у него отлегло от сердца. — Он думает, что ты одежду выбросил. Про вакуумник он вряд ли знает. И думает, что когда он тебе надоест, ты и его выбросишь. Чонгук закатил глаза и заскрипел зубами. — Долбаный омега, — пробормотал он, — предупреждали меня... — Ты поосторожнее при мне об омегах, — невесело усмехнулся Джин. — Ты не омега, даже не надейся, — надулся Чонгук. — Ты нормальный мужик. И я надеялся, что раз он тоже... ну, вроде как мужик, то с ним можно будет попроще, чем с девочками. А он... — Тут Чонгук внезапно покраснел и продолжил, запинаясь: — Я... я, может, был с ним это... грубоват. Ну, когда мы... — О, боже, — вымученно вздохнул Джин. — Что ты там наделал? — Да ничего я не наделал! — сразу обозлился Чонгук, но потом снова опустил взгляд. — Но... Он просто такой... Он так вишней пахнет, что я... Я возбудился очень, ну, ты понимаешь? Возможно, он и не очень хотел. Чонгук остановился, прикусив губу, а Джин прикрыл глаза ладонью. Да ради же Дальнего! Чон досадливо поморщился, явно что-то вспоминая, и продолжил нерешительно: — В общем, зажал я его на диване, стянул с него штаны, а он там — ну, ты понимаешь? — он там такой влажный был... Мокрый, понимаешь? — М-мокрый? — удивился Джин. — Эээ... где? — Не тупи! — возмутился Чонгук. — Между булок, где же! — Не понимаю... — Мокрый был, скользкий, как будто прозрачным, чистым там всё смазано. Это такое ощущение... Ты не представляешь! И пахнет одуряюще, — быстро и тихо забормотал Чонгук, явно вспоминая и снова как будто переживая момент. — Я всё забыл, я себя не помнил. Он, кажется, просил, чтобы не надо, а я... Я уже один раз вот так отпустил его — там, в саду. Но сейчас не смог. Сунул в него пальцами, а он горячий... такой сладкий и горячий! Выгнулся, застонал — высоко, нежно так... Джин покраснел и шикнул: — Хватит! Нахрен мне это знать? — Нет, ты не понимаешь... — Чонгук наморщил лоб и потёр переносицу. — Мне было в нём так хорошо, как никогда и ни в ком. Податливый, ласковый, такой послушный... А как стонал! Ему нравилось! Нравилось! Я знаю! Он кончил! Он не притронулся к себе — только от меня внутри кончил! Я прямо на нём уснул — так было хорошо, тепло, уютно, когда он дышал подо мной. А потом проснулся — один. А он... А мне так хорошо после этого было, так... знаешь, как будто курс озонотерапии после Пыльного облака прошёл! А он и не смотрит на меня теперь. Скажи, — он с надеждой и отчаянием посмотрел на Джина. — Это... это ведь не считается, что я его... изнасиловал? — Не знаю, — растерянно пролепетал Джин, — но если у них поцелуй — это потеря невинности... То что тогда значит секс? Чонгук уставился на него, не мигая, и глаза его постепенно стала топить тоска. — Капитан Чонгук, — внезапно позвучал напряжённый, отдающий металлом голос Свити. — В ходе постпланетной тотальной проверки борта был обнаружен организм, на уничтожение которого нужно ваше особое разрешение. Чонгук и Джин с изумлением посмотрели друг на друга и в один голос скомандовали: — Изображение-нейро, Свити. Тут же перед каждым из них загорелся индивидуальный экран, на котором они увидели переборки трюмовой части корабля и притиснутого к ним синим лучом Свити... мальчонку. На вид ему можно было дать лет семнадцать-восемнадцать, не больше. Испуганное, залитое слезами лицо, светло-розовые волосы, топорщащиеся, явно встрёпанные после сна, огромные, чистые светло-медовые глаза излучали ужас, а рот с алыми губами был раскрыт в явном рыдании. Джин и Чонгук смахнули экраны в сторону и посмотрели друг на друга в полном онемении. Первым отмер Чонгук: — Эт-то ещё... что за?..6.
13 ноября 2021 г. в 18:19
За ужином они снова собрались все вместе. На Тэхёне и Намджуне уже была форма флота ТТА, и если Намджун рассматривал её с явным удовольствием, хотя явно не понимал назначения и половины всех её прибамбасов, Тэхён был угрюм и явно не желал себя рассматривать.
— Тебе не нравится форма? — мягко спросил его Джин, подсаживаясь рядом со своими традиционными овощами с говядиной и куском пиццы, которыми всегда ужинал.
Перед Тэхёном стояла чашка с тёмным бульоном и несколько бутербродов с какой-то пастой. Он поднял на Джина свои прекрасные глаза и смущённо улыбнулся. Улыбка вышла грустной и какой-то беззащитной.
— Мою одежду... Капитан Чонгук её приказал выбросить... А мне её папа... подарил.
Джин сердито посмотрел на Чонгука, который помогал Намджуну выбрать пиво, расхваливая своё любимое и плюясь в сторону всех остальных.
— А зачем было выбрасывать?
— Наверно, она ему не нравилась, сказал, что с ней могут быть проблемы... — тихо сказал Тэхён. Его глубокий низкий голос приобрёл странную тоскливую хрипотцу, а потом он внезапно добавил: — Если я ему однажды перестану нравиться или со мной будут проблемы, он и меня выбросит? Куда я тогда пойду?
Джин подавился куском мяса, который только что взял в рот. Тэхён посмотрел на него удивлённо и внезапно размахнулся и шлёпнул его по спине. У Джина звон прошёл по всему телу, и ему показалось, что по нему долбанули нехилым таким камнем. Он снова закашлялся — уже от удара Тэхёна и невольно кинул восхищённый взгляд на небольшие ладони растерянно моргающего на него парня.
— Нихрена ты... — продолжая кашлять, выговорил он, — сильный...
— Прости, прости, прости, — торопливо забормотал омега, испуганно глядя на подходящих к ним Чонгука и Намджуна, — я как-то не так сделал, да?
Джин пристально посмотрел на Тэхёна: в глазах юноши плавился страх, который был адресован не ему: очевидно, он боялся Чонгука, потому что именно на него смотрел с испуганной покорностью. Тэхён перевёл взгляд снова на Джина — и он стал умоляющим: юноша явно боялся, что Джин пожалуется на него капитану.
"Бедный ребёнок! — ужаснулся Ким. — Чем его этот придурок успел так запугать?! Что такого он ему сказал?! Что сделал с ним!"
— Всё в порядке? — между тем крайне жизнерадостно, весело улыбаясь, спросил Чонгук, усаживаясь напротив Джина. — Ты снова подавился? Тц, Джинни, тебе тридцать два, а ты до сих пор есть по-нормальному не научился.
Джин смотрел на него удивлённо: Чонгук всегда был бодрым, активным, но сейчас он просто светился какой-то внутренней неуёмной энергией и казался безмятежно-счастливым. И совсем не замечал, что с каждой его ласковой и доброжелательной фразой в сторону Джина Тэхён становится всё печальнее. В конце ужина у омеги слёзы чуть не капали в тарелку с почти не убывшим бульоном. А на удивление разговорчивый и весёлый Чонгук между тем только и делал, что рассказывал очень заинтересованно слушающему ему Намджуну об устройстве корабля и о том, как вообще всё устроено в том мире, где им теперь предстоит жить. При этом он обращался и к Тэхёну, пару раз спросил, почему тот так плохо кушает, заботливо подал кусок хлеба, когда тот подрагивающими пальцами потянулся к общей тарелке с аппетитными ломтиками. Но тот в ответ только потерянно улыбался, опускал глаза и ещё глубже, кажется, уходил в себя. А когда в конце ужина Намджун с тревогой спросил его, всё ли с ним в порядке и не заболел ли он, Тэхён дрожащим голосом ответил, что всё у него хорошо, торопливо встал, отвесил каждому традиционный поклон, которым омеги его народа благодарили альф после ужина за данную им еду, и быстро вышел, кажется, чуть прихрамывая и точно — еле сдерживая слёзы.
Джин мрачно проводил его взглядом и тяжело уставился на растерянно продолжающего смотреть вслед Тэхёну Чонгука.
— Ну... И что это было? — тихо спросил Джин.
От тона, которым он задал этот вопрос, Намджун испуганно сжался, хотя обратились явно не к нему. Чонгук же подобрался и кинул на Джина мрачный взгляд, а потом ещё один — на Намджуна, неуверенный и какой-то... виноватый... Джин понял, что при старшем принце его капитан не хотел бы объясняться. Намджун же, понимая, что что-то не так, тем не менее быстро доел свою порцию, сполоснул палочки для еды, убрал их в свою неизменную нательную сумку, которую теперь надел поверх формы, и обратил взгляд ясных глаз на нетерпеливо хмурящегося Чонгука. Видимо, он понял, что тишина, образовавшаяся после ухода Тэхёна, ни к чему хорошему не приведёт, поэтому решил смыться.
— Я бы хотел ещё больше узнать об этом мире — куда мы летим, командир Чон, — сказал он. — Можно мне идти? И могу ли я спросить, как мне это сделать?...
— Свити, — позвал Чонгук.
— Да, капитан Чон, — тут же отозвался бортовой помощник.
— Назначаю тебя тьютором для Ким Намджуна, нового члена экипажа с первым допуском.
— Тема подготовки? — деловито спросил Свити.
— Начальные сведения о мире Галактического Союза. Тройственный союз. Начните с Земли: история — кратко, география — кратко, лингвокурсы — автоматом, но сначала проверь его мозг на способность усваивать сетевую информацию напрямую...
— Прошу прощения, капитан, — прервал его Свити, — для этой операции мне понадобится помощник.
— Инженер Ким Сокджин поможет тебе, когда вы дойдёте до этой части.
Джин кинул на него недовольный взгляд, но ничего не сказал: вариантов-то всё равно не было. Не капитану же этим заниматься в самом деле.
— Выполнение на старте, капитан. Литература и философия?
— Н-н-нет... Пока не надо. Лучше дай понятие о мирах дорафосов, яу, Разумном Облаке пыли... Ммм... — Он задумался.
— Пусть пройдёт введение в космологию и основы ксенологии и космозоологии, — негромко посоветовал Джин. — Кажется, Намджуну нравятся животные. Так что...
— Да, да! — поддержал его Джун, чуть ли не подпрыгивая на месте, видимо, от радости, что наконец-то появились какие-то знакомые ему слова. Джин с сочувствием посмотрел на него и ободряюще ему улыбнулся. И чуть не расплылся лужей сладкого киселя от того, какая светлая и нежная улыбка была ему ответом.
— Отлично, — между тем продолжил Чонгук. — В общем, дай ему сведения, достаточные, чтобы как-то выжить в колонии отказников и получить какую-то профессию...
Улыбка Намджуна медленно угасла. Он перевёл растерянный взгляд на Чонгука, а потом снова на Джина.
— А... Колония? Я не с ва... Вы меня... не оставите? — Он явно растерялся и испугался, и Джин злобно посмотрел на Чонгука.
— Свити, дай ему все возможные сетевые курсы, с начальных по математической практике и до всех доступных лингвистических для неспецов, ускорь процесс по максимуму, — жёстко сказал он, ловя изумлённый взгляд Чонгука. — Подготовь нам отличного члена экипажа, выясни, к чему у него склонность — и подай отчёт мне лично. Код — семнадцать.
— На старте, инженер Ким.
— Н-ну... Ладно, — растерянно сказал Чонгук. — Подтверждаю, код семь.
— На старте, капитан Чон, — отрапортовал Свити, и его голос исчез в пространстве, оставляя в столовой гробовую тишину.
— Ты не хочешь... Ты хочешь... — Чонгук явно хотел задать вопрос, но Намджун, который по очереди смотрел то на одного из них, то на другого, явно ему мешал.
— Нам надо поговорить, Джин, — тихо сказал Чонгук.
— Очень надо, капитан, — кивнул Джин. Он принуждённо улыбнулся Намджуну, встал и первым вышел из столовой.