…две недели спустя…
– Кейтлин, а ты ничего не забыла? – зачем-то спросила за завтраком у меня тетя Элис. – Нет, а что? – не поняла я. Смысл вопроса до меня дошел в последний момент. «Мне же сегодня нужно встретиться с художником!» Решив попросить отвезти папу, тотчас же побежала к нему. Пришлось объяснить, зачем же мне так срочно понадобилось ехать в город. Пришлось сказать, что один художник очень хотел меня нарисовать. Он удивился, но согласился отвезти. Меня уже ждали. Я понимала, что мне ничего не грозит, так как папа рядом, да и сама не слабая, поэтому безбоязненно направилась к художнику, у ног которого стоял задрапированный в белую ткань прямоугольник картины. Больше ничем этот статный мужчина не напоминал того странного, чуть безумного человека. Аккуратный костюм, стильная кожаная куртка с мехом на вороте, лакированные туфли и гладко зачесанная назад грива бронзовых волос дополняли образ. Вежливая улыбка на гладко выбритом лице располагала к общению. – Доброго дня, миссис?.. – Мисс Каллен. – А… – Нас с моим спутником часто принимают за молодоженов, – чуть покраснев, объяснила ситуацию я. Это на самом деле было правдой. Почти каждую встречу, иногда и не по разу такое происходило. Меня это сильно смущало, а вот Аро был непоколебим. – Понятно. Жаль, тогда я, возможно, не угадал с сутью картины… – расстроенно начал мужчина. – Позволите? – Да-да, конечно. Я осторожно стянула с холста ткань и обомлела. Со страхом оглянулась на папу, но он смотрел в другую сторону, а, значит, мои мысли не сможет прочитать. Тихонечко выдохнув, снова повернулась к холсту. Это был шедевр! На картине была передана истинная сущность Аро, его аура власти и сила. Я же была изображена спокойной, уравновешенной, истиной леди. Такой, какой стану через пару лет. «Возможно». Пусть наши отношения и не были показаны прямо, мы не целовались, не держались за руки, как на многих картинах изображают любовь или нечто подобное, но сразу было понятно, что на картине изображены далеко не чужие друг другу люди. Чего стоит только поза Аро, как бы защищающая меня. – Вы… У меня слов нет! Это шедевр! Превосходно! Невероятно! – на мои глаза наворачивались слезы. – Сколько я Вам должна за это чудо? – Девочка, – именно после этого обращения я наконец-то поняла, то этот мужчина многое пережил и намного старше, чем кажется на первый взгляд. – не все в этом мире измеряется деньгами. – Но Вы же так старались! – У меня денег более чем достаточно. Тем более и ты, и твой спутник уже оказали мне неоценимую услугу. Вы вернули мне вдохновение и желание творить. – Но… – Не стоит спорить. Я все сказал. Для меня будет величайшей наградой и благодарностью, если ты со своим возлюбленным будешь счастлива, и мои труды не пройдут даром. Покраснев, казалось, до самых корней волос, я начала отпираться, доказывать, что художник полностью неправ, но, посмотрев в его неестественно яркие голубые глаза, поняла, что это совершенно бесполезно. – Думаю, Вам пора, юная леди, – он галантно поклонился и ушел, оставив меня с картиной и в «растрепанных» чувствах.…два дня спустя…
С Аро мы больше так и не виделись. Какой-то тревожный червячок все время грыз меня изнутри. Я просыпалась и засыпала с чувством тревоги. На улице холодно. Дороги замело. Ничего не оставалось делать, как чем-то заниматься дома, так как в такую погоду нас с Несси никуда не выпускали. Я сидела на кровати и тупо смотрела на холст. В этот момент в моей голове билась лишь одна единственная мысль. «Я. Влюбилась. В. Аро Вольтури». – А если этот браслет был ошибкой, и он уже жалеет о своем подарке? Я же ему совсем не пара… Моя рука сама потянулась к картине, и я кончиками пальцев осторожно погладила нарисованное лицо правителя, с сожалением понимая, что вряд ли когда-нибудь смогу сделать это в жизни. «Дампирка из вегетарианского клана и правитель Вольтури не пара друг другу. На память о нем у меня останется лишь эта картина». Стук в дверь отвлек меня от грустных мыслей. На пороге легко и как-то натянуто улыбаясь, стоял дедушка. – Кейти, можно? – Да, конечно, – накинув на картину одеяло, попыталась в ответ улыбнуться. – Тише, цветочек, не плачь, – он сел рядом и обнял меня за плечи, прижимая к себе. – пусть у нас и не бьются сердца, но, поверь, они болят, если родным плохо. Особенно мы все переживаем за вас с Ренесми. Только сейчас я осознала, что по моим щекам потоком текут слезы. Именно это стало последней каплей. Я разревелась, уткнувшись в плечо дедушки. – Что у вас тут… Ох, солнышко, – с другой стороны села и обняла меня бабушка. – Он тебе что-то сказал? Что-то сделал? – серьезно спросил дедушка, когда я поуспокоилась. – Что? Откуда ты знаешь? – Я вас видел из окна своего кабинета в больнице. – Значит мне тогда не показалось. Нет, ничего. Просто я осознала, что дампир не пара владыке вампиров. И все, о чем я думаю и мечтаю, смогу сказать лишь картине… Даже несмотря на это, – прошептала я и сдернула одеяло. «И будь, что будет!» Одеяло шурша осело на матрас, а по картине с тихим шорохом поехал драгоценный браслет. Комната погрузилась в абсолютную тишину. – Как же ты так, милая, – со вздохом, тихо сказала бабушка. – Сама не понимаю, но, точно знаю, что уже давно. – Но это же… – начала вампирша, пристально изучая картину. – Я знаю. Но со мной он был совсем другим, не таким, каким его изображают слухи и сплетни. Может быть я и наивная дурочка, но что-то в этой жизни уже понять могу. Его искренность и не наигранность. Чего стоит лишь то, что на встречи со мной Аро надевал перчатки. – Перчатки? – удивленно переспросил дедушка и задумался. – Встречались? Сколько раз? Когда? – Каждый раз, когда, либо я, либо Джаспер отвозили ее в город после дня рождения. – на пороге появилась тетя Элис и ласково мне улыбнулась. – Думаю, теперь ты понимаешь, о ком я говорила тебе. – Но… Как же так… – А вот так! – тетя плюхнулась рядом с нами на кровать. – Ого! Очень красивая картина! Вы на ней такие, – она замолчала, подбирая слово. – настоящие. – Мне тоже нравится, – я улыбнулась. – Как на каток сходили? – Просто чудесно, – не сдержав довольного смешка, сказала я. – Я… – лицо тети неожиданно приобрело отстраненное выражение. – Элис? – дедушка вскочил и подал ей мой блокнот для рисования и ручку, но они не понадобились. Моргнув, она пришла в себя. – Что ты увидела? Около минуты она сидела подавленная и молчала. Казалось, что если бы у нее была возможность, то тетя бы заплакала. Пряча от нас всех глаза, она, наконец, сказала то, от чего мой счастливый мир разлетелся на миллиарды мелких осколков. – А… – тетя покосилась в мою сторону, но продолжила. – Аро умер.