Всё будет хорошо… (JJBA SC, Avdol x Polnareff, Jotaro x Kakyoin)

После этого промежутка времени наконец настало время рассказать о событиях, которые произошли у наших других двух персон. Всё правильно, речь идёт о Мохаммеде Абдуле и Жан-Пьере Польнареффе. А у них, хоть и намного позже, но тоже было довольно весело. Сперва стоит начать с их жизни в принципе. Абдул вернулся к работе предсказателем довольно быстро, всего спустя неделю после выписки из больницы. Конечно, из-за популярности на Хан аль-Халили, где он работал, да и в самом Каире, известия о его потере рук быстро распространились. Но когда Абдула лично спрашивали о том, как это произошло, он лишь называл ситуацию с Ваниллой Айсом «несчастным случаем» и никаких подробностей больше не добавлял. Не важно, кто это был — посетитель на сеансе гадания или просто кто-нибудь из знакомых: ответ оставался одинаковым. Мохаммед часто был занят, работа кипела, реабилитация всё так же продолжалась (и из-за неё его рабочий день был неполным), и он старался тщательно следить за бытом в доме. Но конечно же, он не забывал о Польнареффе, с которым они во время путешествия подружились, а пребывание в больнице ещё больше сблизило их. Время от времени они созванивались, а на пятом месяце реабилитации Абдула в их общение вошла переписка, так что иногда они могли и обмениваться письмами. Но что насчёт самого Польнареффа? Он довольно быстро адаптировался к своим протезированным пальцам и то же был занят работой в своей родной деревушке во Франции после тех поисков убийцы его родной сестры и путешествия в Египет. Ну, и старался помогать своей тёте, которая вырастила его и Шерри. Вечерами он любил прогуливаться по деревне, и чаще всего местами прогулок становился ближайший парк или лес, где мужчина с наслаждением слушал небольшие концерты вечерних пташек или тихий шум листвы на ветру. Это могла быть обычная прогулка после работы или регулярный выгул Игги, который хоть и далеко не сразу, но адаптировался к новому дому. Польнареффу всегда становилось так приятно каждый раз, когда у Абдула появлялась свободная минутка для звонка. Темы для разговора были разными, но на его интересные рассказы у француза всегда была довольно эмоциональная реакция. Например, однажды Абдул рассказал о пополнении в его курятнике, и Жан-Пьер сразу же начал представлять, как маленькие жёлтенькие и пушистые цыплята сидят на ладони его друга. И от этого он только сильнее начал умиляться. Но чувства к Абдулу у Польнареффа никак не угасали. Ему было интересно — перевёл ли уже его возлюбленный то письмо? В один день он подумал: «Наверняка то был не самый лучший способ признания в любви.» Вскоре он решил во что бы то ни стало наконец пригласить Абдула к себе и сказать обо всём самостоятельно. Наверняка так будет лучше, чем просто ждать его звонка с ответом на письмо. Но Абдулу всё никак не выходило приехать, когда француз звонил ему с предложением «навестить старого дружка». Жан-Пьер даже начал сомневаться, что когда-нибудь они снова встретятся, и он скажет своему возлюбленному о своих чувствах. «Джотаро и Какёин смогли, но смогу ли я?...» Но один июльский вечер француз не забудет никогда. После очередного рабочего дня он нашёл у себя в почтовом ящике конверт, причём он был из Египта. «Абдул снова мне письмо написал? Интересно, что-же там?» — подумал Польнарефф, рассматривая его. Затем он вошёл в дом, открыл сам конверт и нашёл там... Золотой браслет. Причём такой красивый... Польнарефф не ожидал, что Мохаммед вдруг начнёт дарить ему подарки. Конечно, это был не первый раз, когда вместе с письмом он мог что-то дополнительно сложить в конверт — обычно это были фотографии. С теми же цыплятами, например. Закончив разглядывать браслет, Жан-Пьер положил его на стол, а затем вытащил из конверта само письмо. И там было написано всего одно предложение:

«Жди меня во Франции на следующей неделе. Мохаммед Абдул»

«Он сможет... Он сможет наконец приехать! Как же я рад, что наконец скоро увижу тебя, Абдул!» — думал Польнарефф, крепко держа это письмо и стараясь не заплакать от такого сильного счастья. Позже Польнарефф пару раз созвонился с Абдулом, чтобы уточнить когда, где и во сколько встретить его. Он ждал дня его приезда с нетерпением. И он настал. . . . 12 июля, 1989 год. Жан-Пьер был в аэропорту и ждал с нетерпением Абдула из Египта, держа табличку с его именем. Он был настолько рад, что наконец увидится со своим товарищем, и так волновался из-за этого... А ведь они не виделись целых полгода... У француза бешено колотилось сердце, и его уже начинало потихоньку трясти. Его так и переполняли эмоции. Его так и переполняли радость и волнение в одной смеси. Он внимательно наблюдал за мимо проходящими людьми, выслеживая, не идёт ли Абдул. Ожидание уже становилось слишком долгим, но тут... Польнарефф наконец увидел его. Да, всё верно: Абдул шёл прямо к нему, глядя на него своими красивыми карими глазами и искренне улыбаясь ему. Жан-Пьер почувствовал, как его сердце заколотилось ещё сильнее, и он громко выдал: — Мохаммед Абдул?! Мохаммед ещё шире улыбнулся и ответил радостным голосом: — Да, он самый! И в следующий миг он оказался в плену крепких объятий блондина, говорящего: — Абдул, чёрт возьми, как же я соскучился! Наконец ты прилетел! Египтянин издал радостный смешок и сказал, обнимая в ответ: — Я тоже очень скучал, Польнарефф. Абдул был очень рад, что теперь может обнимать своего друга. Он решил сделать эти объятия потеплее, так что он начал немного нагревать свои протезы, имитируя тепло настоящих, живых рук. Жан-Пьер, почувствовав это, тихо спросил: — О, ты и такое теперь умеешь? — Ну конечно. От такого тепла их объятия стали ещё крепче, и они так обнимались на протяжении полминуты, пока светловолосый не отпустил немного товарища: — Я смотрю, ты всё так же носишь этот шарфик! — сказал он, указывая пальцем на красный клетчатый шарф Абдула. Да, он продолжал носить этот подарок, подаренный ему французом на первом посещении в больнице. — А что? — раздался голос Мохаммеда. — Ничего, — ответил француз, улыбнувшись немного пошире, а затем снова обнял его. А всё-таки, как же они были рады видеть друг друга... — Польнарефф, нам как бы надо идти, — сказал Мохаммед после того, как его снова начал обнимать Жан-Пьер. — А, точно. Я просто так соскучился! — ответил тот и отпустил с объятий, а затем он добавил. — Ты уже бронировал номер в гостинице? — Ещё нет. А у тебя есть предложение? — откликнулся Абдул. — Есть. Ты можешь жить у меня! — Серьёзно? — Абдул, ну конечно. Тебе точно понравится моя деревушка! — Ну, зная тебя, я точно не заскучаю там. Вскоре они наконец добрались до машины Польнареффа, на которой и доберутся до его деревни. Они уже чувствовали, что эти ближайшие дни там пройдут весело.