Глупый автор, глупый роман

Облачные глубины оказались весьма гостеприимны. Се Лянь был рад тому, что в новом месте их встретил именно Вэй Усянь. Этот юноша так легко начал череду торжественных представлений, что казалось, будто Вэй Ин заранее знал об их прибытии, ждал их. Быстро располагали к себе и улыбка, и открытость, и… удивительно простое принятие супружества между мужчинами. Складывалось ощущение, будто Вэй Усянь не в первый раз сталкивался с подобным. И сейчас, пока они вместе направлялись в Главный зал, Се Лянь с интересом изучал их проводника. Чтобы хоть как-то скрасить тишину, Усянь решил начать диалог. Сперва он пытался разговорить Ло Бинхэ. Таинственная метка на лбу, схожий стиль в одежде – Вэй Ин не мог не заинтересоваться этим юношей! Увы, сам юноша интересовался только своим драгоценным учителем, и все вопросы Вэй Усяня оказались проигнорированы. Вторым на очереди был как раз бедный учитель. И если до этого Вэй Ин отчаялся привлечь внимание Ло Бинхэ, то теперь не знал, как от него отделаться. Любая попытка завязать разговор с Шэнь Цинцю прерывалась короткими, но резкими репликами его ученика. Вэй Ина такое поведение Ло Бинхэ веселило лишь еще больше. Однако начать разговор ни с ним, ни с его учителем не представлялось возможным. Вынужденный сменить жертву, Вэй Усянь обратил свой взор на Хуа Чэна. — Уважаемый, поделитесь историей? У вас наверняка есть парочка-другая в запасе! — Обычно принято развлекать гостей, а не наоборот. – сделав паузу, Хуа Чэн взглянул на Вэй Усяня. – Впрочем, вы и ваш вид уже справились с этим. Хуа Чэн как обычно надменно смотрел на всех вокруг. На всех. Кроме своего супруга. — Сань Лан, господин Вэй лишь хотел начать беседу. Ведь так? — Видимо, в глазах вашего супруга лишь вы достойны внимания, Ваше Высочество. Смеясь, Се Лянь посмотрел на Хуа Чэна, прежде чем ответить: — На самом деле Сань Лан обычно более… разговорчив. Сейчас мы все еще не привыкли к новым обстоятельствам. — По уважаемым Ло и Хуа это не заметно. Думается, что, стоит мне отвести взгляд, - они не станут терять время и тут же украдут вас и уважаемого учителя Шэня. — Лишь кажется, господин Вэй. Сохраняя дружелюбную улыбку и поддерживая разговор, Се Лянь не терял возможности осмотреть Облачные глубины. Это было воистину прекрасное место. Здания не были величественными, но казалось, будто каждый камень и каждая дощечка дышали изяществом и утонченностью. Лишь слепой не ощутил бы, насколько замечательным был здесь фэншуй. Безусловно, место, как нельзя лучше подходящее для самосовершенствования. — Ваше Высочество, а вы правда небожитель? Тихий и спокойный голос Лань Сычжуя показался Се Ляню удивительно соответствующим Облачным глубинам. Юный адепт все это время шел рядом, не привлекая внимания, но и не скрывая своего интереса к гостям. — А-Юань, не стоит задавать такие вопросы! Не думаю, что глубокоуважаемые даочжаны стали бы лгать. — Учитель Вэй, но ведь вы сами говорили, что небожители все поголовно слишком высокомерны, Тут Вэй Усянь невольно вздрогнул. И почему эти юные заклинатели запоминают не то, что нужно? И, что еще хуже, вспоминают тогда, когда это совсем не нужно? Лань Сычжуй же и не думал останавливаться несмотря на плохо скрываемую панику его бедного учителя Вэя. — …а их вычурное сияние сопоставимо с солнечным. И что «эти небесные зануды», даже если они есть, вряд ли спустятся своими благословенными ножками на нашу грешную землю. Сычжуй будто не замечал того, как каждым словом вбивал очередной гвоздь в гроб Вэй Ина. Не замечал и нескрываемого Хуа Чэном недовольства, перемешанного с презрением. — Но уважаемый Се не выглядит ни высокомерным, ни ослепительно сияющим. Се Лянь засмеялся, услышав слова юного адепта. Да, внешний облик принца и правда был далек от некогда ослепительного образа Бога войны в короне из цветов. Но он никогда и не стремился к подобной вычурности. С самого начала он хотел помогать простым людям. И если это требовало вознесения и сияющего образа небожителя – значит, так тому и быть. — Божество обязательно должно быть изнеженным и надменным? Хуа Чэн предпочел бы дойти до главы Гусу в тишине, однако не мог не вмешаться, когда обсуждение коснулось Се Ляня. — Для меня Его Высочество – единственное и истинное божество. И других я не приемлю. — Вы предвзяты. В разговор вступил Цзинь Лин. Он уже достаточно насмотрелся на Лань Ванцзы и Вэй Усяня, и терпеть еще две влюбленные «аморальные парочки» не был намерен. Даже если это значило привлечь внимание князя демонов. — Юный глава ордена Цзинь дорос до титула, но так и остался ребенком? Цзинь Лин был готов вскипеть от негодования, однако время, проведенное на посту главы Ланьлин Цзинь, научило его укрощать свой пыл: — Предлагаю закончить этот разговор. Услышав эти слова из уст Цзинь Лина, Вэй Усянь сперва подумал, что в его племянника вселились призраки. Подобное поведение уж слишком отличалось от обычной вспыльчивости «юной госпожи». И все же этот заклинатель смог переступить через свою гордость. Немыслимое дело для воспитанника Цзян Чэна. — А-Лин, этот дядя и не заметил, как ты быстро вырос! — По мне будут судить и о всем ордене Ланьлин Цзинь. Кем бы ни были наши гости, я не хочу, чтобы они заблуждались на наш счет. Было видно, как Цзинь Лин усилием подавил свой порыв ответить грубостью. Увидев это, Се Лянь улыбнулся и выразил почтение юному заклинателю. — Вы достойный глава своего ордена. Наблюдавший за этим Цзинъи больше не мог сдерживать свой смех. Лишь пару дней назад они с Сычжуем были вынуждены приносить извинения за неосторожные слова этого «достойного главы своего ордена». Из-за этого сейчас слова Цзинь Лина казались не более чем неумелой игрой во взрослого. Но, к несчастью Цзинъи, этим случайно вырвавшимся смешком он привлек к себе внимание Вэй Усяня. — Лань Цзинъи! Услышав свое имя, юноша вздрогнул. — Д-да, учитель Вэй? — Почему ты все еще здесь? — А я должен быть где-то еще, учитель Вэй? Услышав это, Вэй Ин состроил самое разочарованное выражение лица, на которое он только был способен. Будто вытирая горестную слезу, Усянь продолжил: — Ай-яй-яй, и что же скажут уважаемые Хангуан-цзюнь и Цзэу-цзюнь, когда поймут, что из-за легкомысленности юного адепта они узнали о прибытии гостей слишком поздно. – театрально шмыгнув носом, Вэй Усянь, почти плача, продолжил свою речь. – Уже вижу, как расползаются трещины на безупречном авторитете Гусу Лань. У господина Цижэня ведь сейчас есть свободное время? Кажется, один из его учеников нуждается в повторном курсе… — Я понял, понял! Прошу простить меня! Быстро отвесив уважительный поклон, Цзинъи помчался в сторону библиотеки. Этот Вэй Усянь и сам забыл о том, что последние дни Лань Сичэнь проводит за чтением свитков, а не в главном зале. Сам забыл, но повесил всех собак на бедного Цзинъи! Не желая нести столь тяжкий груз вины (и проводить часы, выслушивая нравоучения Лань Цижэня), адепт предпочел как можно быстрее оповестить главу ордена о прибывших гостях. Наблюдавший за этим Цинцю наконец вступил в диалог: — Многим на пике Цинцзин не помешало бы такое послушание. На самом деле этот бедный учитель предпочел бы не обращать на себя излишнего внимания. Однако Система молчала, а чрезмерная скрытность могла привлечь еще больше ненужных взглядов. Цинцю протолкнул злосчастный фолиант в рукав и присмотрелся к адептам Гусу Лань. Бинхэ, услышав голос своего учителя, будто оживился и с улыбкой активно закивал: — Полностью согласен с вами, Учитель. — Тебе не помешало бы в первую очередь, Ло Бинхэ. Се Лянь незаметно улыбнулся, прикрываясь рукавом. Ему все больше нравились эти двое. Несмотря на всю неизвестность, сейчас Се Лянь с интересом наблюдал за развитием действий. Присутствие рядом Хуа Чэна успокаивало и дарило чувство безопасности. Сжав крепче ладонь супруга, Се Лянь продолжил следовать за Вэй Усянем.