Всё не так уж плохо

Юнги выписывают быстро. Пару дней он лежит в больнице, ходит там на всякие физио, получает клизму — в общем, стандартное лечение. Мину все эти два дня скучно очень. На стены лезть хочется, но Чимин ему приносит гостинцы, а ещё книги. Сначала мужчина куксится, повторяя, что не собирается читать всякие там разные детективы, а потом нормально. Втягивается, когда совсем заняться нечем. Первым делом Юнги идёт к Чимину. Там обнимает его, целует, любит. Они лежат голые в кровати и курят одну сигарету на двоих, рассматривая потрескавшуюся штукатурку на потолке белого цвета. Мин про себя думает, что купит краску, побелит все по-новой, когда денег получит. А он получит точно, потому что пострадал на прошлом задании. Пак любовно поглаживает грудь старшего, а сам смотрит наверх, куда-то ему на подбородок. Мин выдыхает дымок дешевых сигарет из киоска рядом с домом, а ещё улыбается. Скучал он по Чимину просто жуть как, а сейчас снова в душе появляется такое необходимое чувство счастья. — Хотел тебе сказать, что когда к тебе приходил Хосок, то мы с ним поговорили, — вдруг начинает блондин. — О чем же? — удивлённо спрашивает Мин. — Я спросил его про день Рождения и он пригласил. — Серьёзно? — хмурится старший, — И как у тебя только наглости хватило... — Природный дар, — Чимин целует в ключицу, — А ещё милая улыбка и глазки красивые. — Это уж точно... — соглашается Юнги. — Значит, пойдём, да? — Пак ожидает ответа. — Ну пойдём, коли уж нас пригласили... В комнате раздаётся счастливый визг, а после поцелуи. Юнги решает сделать ещё один кружочек, а потому заставляет младшего лечь на животик. По всему периметру большого хосоковского дома стоит охрана. Огромные мужики-шкафы с накаченными грудаками и отнюдь не скромным физиономиями прекрасно осознают, у кого работают и от этого гордятся собой так сильно. Юнги мимо них пройти не то чтобы боится, а поссыкает немного. Чимин вышагивает рядом, держа его под руку. Мин хмыкает, приближаясь к воротам. Там петух какой-то стоит и никого внутрь не пускает. — Имя? — спрашивает этот клоун и смотрит требовательно. В руках у него бумага какая-то. Неужели Хосок список гостей составил? — Мин Юнги и Пак Чимин, — отвечает брюнет твёрдо. — Заходите, — им освобождают проход, и парни заходят. Вообще, Чимин привык гулять на разного рода вечеринках, но на таких больших ещё никогда не бывал. Ему очень интересно, как здесь вообще всё, а ещё парень думает, что, может, кто-то покрупнее заметит его и пригласит к себе. Юнги нервничает, потому что вечеринка Хосока равна куче авторитетов. Мин боится встретиться с кем-нибудь не тем, посмотреть как-то не так, а потом мучиться хренову тучу лет, потому что перешёл кому-то дорогу. За Чимина он не переживает, потому что такие сахарные мальчики, как он, не привыкли получать по морде, а такие, как Юнги, - очень даже. За лицо-то он не переживает, больше за статус свой. Мин в своих кругах считается весьма себе уважаемым человеком. Одно слово и этого можно лишиться. Вообще Юнги как-то не удавалось рассмотреть дом Чон Хосока, всегда их переговоры были у него в кабинете. Надо сказать, Мин порой мечтал сбежать оттуда из-за пугающей атмосферы, а потому некогда ему было рассматривать интерьер награбленный. У их босса огромная люстра посреди гостиной. Такая, блять, большая, что кажется, будто Чон украл её с Эрмитажа. Такое очень может быть, ведь власть у Хосока огромнейшая. В зале диван большой стоит, кожаный. Только попробуй пролить сюда какую-нибудь бадягу - прибьют сразу. Ковер из шкуры зебры. Почему именно зебры - Мин не знает, да и спрашивать не особо хочет. Юнги никогда защитником животных не был, но все же ему неприятно. Он старается вот на это не наступать. Чимин шеей крутит так, что у него там что-то заклинивает. Слюни пускает на чужое богатство и наверняка мечтает жить так же. Глаза у него прямо блестят, а губы в улыбке растягиваются. Он пару раз смотрит на Юнги и все это сменяется каким-то разочарованием, что ли... Мин не комплексует. Он, честно, рад стараться для благополучия их главного. Только паковский взгляд как-то неприятно ощущается. Юнги поджимает губы. Подают икру красную в каких-то корзиночках, чем-то отдалённо похожих на печенье. Там таких несколько и стоят они все на серебристых подносах. Мин слышал, как их "тортолетками" называют, а ему от этого названия смешно. Ещё на похожих подносах разносят шампанское заграничное с пузырьками в специальных фужерах. Юнги эту кислятину не пробовал в жизни, он взрощен на домашнем самогоне, но за здоровье Чон Хосока надо выпить. Итак, поднося к губам этот напиток, он хмурится немного. После берет себе икорку, закусывая. И как же приятно ощутить вкус дорогой жизни на языке. Чимин приветливо болтает со всеми подряд. Юнги за ним только краем глаза наблюдает, ему сейчас не до него. Хосок выходит к ним скоро в своём пиджаке. Шикарном, конечно. В брюках со стрелками, а ещё со своим фирменным лицом, на котором читается явное превосходство. — Гости дорогие, спасибо, что пришли, — говорит он с некоторой улыбкой, но нормальной, адекватной, а не с такой, когда он людей из пистолета чпокает. Юнги кивает. Краем глаза замечает Чонгука, а в другой стороне — Тэхёна. В мыслях только одно: как бы эти двое не испортили праздник своими пререканиями. В прошлый раз, в клубе, эти двое были не особо дружелюбными и приветливыми друг с другом. Кто знает, как будет сегодня. Оказывается, босс притащил в свой дом оркестр. Те играют классику, вместо обычного шансона, что Юнги слушает на своей магнитоле, в машине. Для ушей непривычно. Мин не может понять, нравится ли ему это или нет. Зато Чимин смотрит во все глаза, слушает, делая вид, что понимает в музыке хоть что-то. Но у него опыта больше. Все-таки, пока он работал в эскорте, у него были клиенты довольно обеспеченные. Значит, этот парень побывал на вполне себе приличных вечеринках. Мин вдруг видит рядом с собой Чонгука. Тот мнется, привставая на носочки и опускаясь на пяточки, а после быстро шепчет старшему прямо в ухо: — Босс сказал к нему зайти. И тут Юнги вдруг ощущает, как у него пересыхает в горле. Он резко переводит взгляд на приятеля и уточняет: — Зачем? — Кажется, зарплата... Конечно, ничего в их кругах не может считаться официальным, да и то, что Хосок им платит, не является зарплатой. Но это деньги, мани, лавэ. Кто в здравом уме решит отказаться? Они с Чонгуком подходят к двери и стучат негромко. Так надо, вдруг их начальник сейчас разговаривает с кем-то слишком важным. У него ни один день не проходит спокойно. Чон Хосок вообще обожает наводить суету. — Входите, — слышится по ту сторону двери, мужчины решаются пройти в кабинет, — Садитесь давайте, чего толпитесь там. Хосок сидит за столом и курит, пепел стряхивает в стеклянную пепельницу. Юнги с Чонгуком занимают два кожаных стула, которые стоят напротив их босса. — Ну как вы? — вдруг спрашивает начальник, — Вам все нравится? Мин поджимает губы, а потом кивает быстро. Чонгук тоже, но смотрит на него немного шокированно. Не то чтобы глава их района слишком ласковый, а потому эта забота лишь пугает, вместо того, чтобы обрадовать. — Хороший у тебя праздник, — произносит Юнги, — это же ты. Иначе быть не может. — Ну спасибо, — усмехается Хосок и затягивается, — а что это я? Не гостеприимно, я ведь даже не предложил вам закурить. Босс курит сигареты очень дорогие. Хорошие. Мин таких отродясь не видел, что уж говорить о Чонгуке. Начальник подает пачку, кивая на нее головой, Юнги вынимает себе одну папироску. Младший смотрит с неким недоверием, но после также берет себе сигарету. Мин подносит зажигалку, распыляя курительное средство и подает её Чонгуку. — А парню твоему все нравится? — спрашивает Хосок вдруг, а Юнги явно не ожидает такого вопроса. — Конечно, — кивает Мин, сощуриваясь немного, — спасибо, что пригласил его. — Ну как же откажешь такому милашке, — улыбается босс, а Юнги немного не понимает: с чего вдруг Хосок проявляет интерес к Паку? Все же ругаться с ним не хочется, это просто небезопасно, а потому приходится терпеть этот странный порыв ревности где-то внутри. — Босс, у Вас же к нам разговор? — спрашивает Чонгук вдруг, а после выдыхает дым чуть в сторону. — В этот раз вы мне очень помогли. Вот деньги, — начальник достает два конверта из ящика в столе и раздает их своим подчиненным. У обоих сразу глаза загораются. Деньги они очень любят, а потому и занимаются всем этим. — А вот тебе, Юнги, еще дополнительное вознаграждение, — произносит босс и кладет еще один конверт. — Хосок, ну ты... — начинает Мин. — Молчать, — перебивает Чон-старший, а после улыбается, — ты его заслужил. Не в положении Юнги сейчас отказываться от денег. Он свою улыбку едва скрывает, засовывая конверты за пазуху. Наверное, босс очень испугался за его здоровье, ведь люди не чужие вовсе. Может, просто решает откупиться от него из-за давящего чувства вины. А впрочем, какая разница? Главное — это зарплата и то, что все обошлось.