***
Вернувшись в квартиру, он моментально сбрасывает с себя всю верхнюю одежду. Наруто ощущает себя тающим кубиком льда. Он включает котацу (единственная дорогая покупка на военные заработки), и быстро забирается под него. Даже при низкой температуре, оно кажется горячим для его заледеневших ног. — Хината, скорее иди сюда. Она, в отличии от него, не торопится, плавными движениями стягивая с себя куртку. Проводит пальцами по влажным от снега волосам, расчесывая их, отчего они становятся слегка взъерошенными. Она опускает взгляд на свою длинную юбку, мокрую по колено от глубокого снега. Наруто проследил взглядом, как она подошла к раковине и принялась подбирать края намокшего материала: — Хина… Под юбкой у неё оказались леггинсы. Разумеется, под ней что-то надето… Наруто мысленно бьёт себя по голове за то, что ожидал чего-то другого. Секунду он наблюдает, как она выжимает юбку, а затем, его взгляд скользит вверх по темным леггинсам, к полному изгибу груди. «Разве ты не хочешь посмотреть на меня?» Воспоминания о её словах вынуждают его отвести взгляд. — Наруто-куунн. Он, осторожно, снова переводит взгляд на неё. Она смотрит на него надув губы, и задирает вверх мятую юбку, полностью обнажая подтянутые ноги: — Я такая мокрая. Он прекрасно понимает, что она говорит о своей юбке, так какого чёрта, в голове вертятся такие извращенные мысли? — Эм, хочешь, я принесу тебе свои брюки? Пару секунд она растерянно смотрит на него, а затем, медленно кивает. — Хорошо, подожди минутку. Он достает свои старые ярко-оранжевые брюки: — Они, скорее всего, не подойдут по размеру, так как я носил их всего пару лет назад. Ты все еще хочешь их надеть? На её лице расплывается такая яркая улыбка, что ему начинает казаться, будто он сказал величайшую вещь в мире, раз она так ему улыбается. — Спасибо, — шепчет она. Когда она вышла из ванны, переодевшись в его брюки, он внезапно прочувствовал всю забавностью ситуации. Оранжевый цвет ярко контрастирует с её бледно-фиолетовым верхом. Штанины явно неподходящей длины собрались внизу, прямо под её пятками. Слишком широкая линия талии скатана вниз, к бёдрам, поэтому одной рукой она сжимает ткань, пытаясь удержать брюки на месте. — Теперь я похожа на Наруто-куна? — и снова мечтательно улыбается. — Эм-м, — он не может точно сказать, по этой ли причине ему так весело. Это определённо его штаны. На ней. Это так странно, или, вернее, так забавно. Она и правда хорошо выглядит. Так и не найдя, что ей ответить, он задает свой вопрос: — Они не слишком свободные? Я могу попробовать поискать другие. Она отрицательно качает головой, слегка ослабляя хватку на брюках, отчего линия талии немного смещается вниз: — Они замечательные. Его взгляд скользит вверх от брюк к её улыбающемуся лицу. Она всё ещё изрядно пьяна. Холодная прогулка не очень-то её отрезвила. — Пойдём со мной под котацу. Здесь довольно приятно. Она кивает и присоединяется к нему. Холодные пальцы её ног соприкасаются с его. — М-м-м-м, — она на секунду закрывает глаза, а затем улыбается, глядя на него: — Тёплый, как Наруто-кун. — Хм? — Он криво улыбается в ответ. — Приятно и тепло. А еще, уютно... совсем как Наруто-кун, — звук её голоса такой мягкий и успокаивающий. А улыбка на лице такая искренняя. На мгновение, она будто о чем-то задумалась: — Наруто-кун лучше, — выдаёт свою мысль она и снова улыбается. Уголков его губ коснулась лёгкая улыбка и он перевел взгляд на плотную ткань, прикрывающую его ноги. Не часто ему делают подобные комплименты. Конечно, в свете последних событий, он нередко слышит комплименты в свой адрес, но это совсем другое. Он поднял на неё взгляд, слегка смущенный её словами: — Спасибо. Улыбка на её лице становится шире. Она наклоняется и кладет голову на свои руки, сложенные на столе. Взгляд бледных глаз устремлен на него. Наруто сам не понимает почему, но хочет от нее большего. Что ещё она думает о нём? Он озорно ухмыльнулся, глядя на неё: — Не каждый день мне говорят, что я лучше, чем котацу. Должно быть, это значит, что я довольно крут. Не могу представить ничего лучше, чем это, — он жестом указывает на установку. Хината даже не пытается отчитать его за раздувшееся самомнение. Она лишь улыбается и согласно кивает, всё так же продолжая лежать на своих руках: — Наруто-кун очень крутой, — подтверждает она. Она соглашается. Этот факт придаёт ему больше уверенности. В памяти всплывают её кокетливые слова на улице: — А ещё я большой и сильный, да? Она улыбается еще шире. В бледных глазах мелькает что-то хитрое. — Красивый герой Конохи, — кивает она. Обычно, так его называют фанатки, поэтому, он не может понять, издевается она над ним или нет. Хотя, это ведь Хината. Но опять же, учитывая ее сегодняшние действия и слова, он понятия не имеет, чего ожидать от этой ее пьяной версии. Он решает слегка надавить: — Значит, я ещё и красивый, да? — игриво спрашивает он. Она слегка расширяет глаза, и, моментально краснея, отводит взгляд: — Наруто-кун очень красивый. Хитрая ухмылка на лице медленно померкла от кристальной искренности, прозвучавшей в её голосе. Он вдруг почувствовал чрезвычайную уверенность в себе. Её взгляд возвращаются к нему, и они молча смотрят друг на друга. Он мог бы сейчас сказать все, что он о ней думает. Что она сильная и красивая, а еще, заставляет его чувствовать себя... — Я скучала по тебе, — едва слышно прошептала она. Он наклоняется вперед, ближе к ней, чтобы лучше ее слышать. — Последние ночи... были такими тяжелыми... — произносит она, всё тем же тихим шепотом. Он кивает и тоже кладет голову на сложенные руки. Их лица так близко друг к другу, почти так же близко, как в то утро на его диване. Он ловит её взгляд. В бледной глубине ее глаз скрывается чувство, которое он узнает. Одиночество и... потребность... в чём-то… — Я тоже скучал по тебе. — Правда? — Она удивлённо вскидывает брови. — Ага, — он продолжает смотреть ей в глаза. — Я не мог заснуть. — Я тоже, — её тихий голос, звучащий так близко что-то делает с ним. Он долго смотрит в её глаза и замечает, как они опускаются ниже, кажется, она смотрит на его губы. Их взгляды вновь встречаются, и она смущённо краснеет. Выражение на её лице, вызывает странное, давящее чувство в груди и сердце словно сжимается. Он опускает взгляд на её губы, затем, снова смотрит в глаза, и возвращается к губам, которые слегка приоткрылись. Он никогда не целовал никого намеренно. В его жизни случалось несколько незапланированных поцелуев, и все они были ужасными и очень неловкими. Ему кажется, что Хината хочет, чтобы он её поцеловал. Он думает, что был бы совсем не против этого. Пожалуй, это может быть... приятно. От этой мысли у него перехватывает дыхание. Он внимательно вглядывается в её глаза, ища в них подтверждение своим мыслям, анализируя тепло её взгляда. Это вызывает бурлящее желание внутри. Она мягкая. Она сама поцеловала его, едва коснувшись и тут же отстранившись, но от понимания этого, сердце застучало быстрее. Он удивленно застыл, наблюдая, как она придвигается к нему еще ближе и, подставив лицо, закрывает глаза. Она ждёт. И он не раздумывая, сокращает расстояние. Её губы такие мягкие. От этого ощущения сердце отчаянно забилось в груди. Стало трудно дышать. Он нежно прижался губами к её губам, и почувствовал, как по телу пронеслась волна предвкушения. Её язык прошелся по его губам, и от этого онемел разум. Он встречает её своим языком, нежно ласкает, ощущая сладкий привкус алкоголя, от недавно выпитых ею фруктовых коктейлей. Мелькает мысль, что у него самого, наверняка, гораздо более кислый вкус. И это будто отрезвляет, заставляя вспомнить, как именно все это произошло. Он отстраняется от неё. Она бы не стала этого делать с ним, если бы не была пьяна. — Наруто-кун, - шепчет она. Тоска в её голосе так очевидна. И он не может отказать ей, когда она так смотрит на него. Он снова берёт в плен её губы, медленно проникает в её рот языком и находит её язык, наслаждаясь тем, как они переплетаются друг с другом. Он чувствует, как её ноги трутся о его, как рука плавно ложится ему на грудь и легонько тянет за рубашку. Она милая. Милая Хината, единственная из всех... кто заставляет его чувствовать себя желанным. До его ушей донёсся звук её тихого стона. Он чувствует закрученную, скомканную ткань своих брюк на её бедре. Они до смешного велики ей, и он легко находит доступ к ее коже, проводит ладонью по линии талии, а затем плавно скользит к спине. Он притягивает ее ближе, прижимая хрупкое тело к своему. Он резко выдыхает, чувствуя, какая она мягкая, а после снова сосредотачивает все свое внимание на сладости её губ. Она кончиками пальцев касается его шеи, зарывается ими ему в волосы и, чёрт возьми, он мог бы заниматься этим всю ночь. Он грубо прижимает свой язык к ее, и она отвечает ему тем же. Тихие, мелодичные стоны, что она издает, заставляют его хотеть большего. Больше её в его руках. Больше её тела прижимающегося к нему. Больше её вкуса на его языке и губах. Он ненадолго отстраняется, и развернувшись к ней всем телом, обхватывает её ногами. Она смотрит на него из-под ресниц затуманенным взглядом. Рот слегка приоткрыт, дыхание прерывисто. Она заводит обе руки ему за шею и целует его, прижимаясь ближе, под напором его крепких объятий. Её тело так идеально подходит его рукам, и он стонет, когда тонкие пальчики зарываются в его волосы, касаясь кожи головы. Крепко обхватив ее за затылок, он притягивает ее ближе, не позволяя оторваться от него, даже для того, чтобы вдохнуть. Она отводит лицо в сторону от его губ, в поисках нужного кислорода, но он, не в силах остановиться, продолжает покрывать ее поцелуями. Он целует её подбородок, проводит губами по бледной шее, облизывая и посасывая нежную кожу, прижимаясь к ней так крепко, словно желая стать одним целым. — Наруто-кун! — она выкрикивает его имя, и давно затвердевший член дергается в штанах. Она наклоняет голову, открывая требовательным губам больше доступа к своей шеи. Он жадно всасывает кожу, провоцируя ее тихие стоны. Он прижимается к её обнаженной коже. На задворках сознания что-то подсказывает, что он не должен этого делать. Но она так чертовски приятна на ощупь. Он целует её в шею. Звук её голоса так чертовски хорош. Он снова ловит её губы, проникая языком ей в рот, желая коснуться её языка ещё разок. Она чертовски сладкая на вкус. И когда он цеплялся за её спину, бёдра и свободные брюки, он понимал, что не должен этого делать. Она была пьяна, а он, на самом деле, нет, поэтому, он знал, что все происходящее было неправильным, но... уже слишком поздно. Если он остановится, что тогда? Тогда она может уйти от него. И он будет так одинок. Сердце болезненно сжимается от одной только мысли, и он наклоняется к ней, притягивая её ближе к себе. Он прижимается к ней губами, мягко поглаживая её своим языком. Ненадолго отстраняется, чтобы как следует рассмотреть её, развеять свои сомнения, увидеть, что она так же увлечена этим, как и он. То, как она смотрит на него, так отчаянно, так преданно, вызывает в нём желание потереться о неё своей твердой длиной. — Хината, скажи, если хочешь, чтобы я остановился. — Не останавливайся. Два слова ещё никогда не звучали так возбуждающе. Дыхание сбивается, и он крепко целует её, прижимается губами к её горячей коже и скользит языком по шее, желая услышать, как она вновь со стоном шепчет его имя. Она произносит его так... так будто он ей нужен. Прижавшись лбом к ее плечу, дает доступ кислороду, чтобы тот прогнал туман в голове. Он слышит её тяжелое дыхание. Видит, как быстро вздымается её грудь. Так хочется дотронуться. — Мммм… — стонет она. Он сжимает пышную грудь, завороженный тем, как нежная кожа наполняет его ладони. Сосредоточенно хмуря брови, он отрывает голову от её плеча, желая видеть её реакцию. Она поднимает лицо, встречаясь с ним взглядом, рот приоткрыт, а учащенное дыхание манит его в очередной раз прильнуть к ее губам. — Скажи, если ты этого хочешь, — шепчет он, внимательно наблюдая, как её губы складываются в слова, которые он так отчаянно хочет услышать. — Наруто-куунн... я хочу тебя. Голубые глаза расширились от похоти, прозвучавшей в её словах. Светлые брови сошлись ближе к переносице: — Ты хочешь меня? — Наруто-кун, — она кивает, снимает с себя рубашку, стягивает бретельки и расстегивает лифчик. Он впивается взглядом в глубокую ложбинку, переходящую от идеального мягкого изгиба груди к округлым прекрасным соскам. Её нежные руки вновь гладят его плечи, а пышная грудь колышется в такт её движениям. — Я хочу тебя. И он теряет рассудок. Обхватывает ее грудь ладонями, сжимает, растирает, щиплет. Целует и посасывает. Обводит языком затвердевший сосок и лижет кожу, вынуждая ее выгибаться к нему навстречу. Он сводит обе груди вместе и продолжает свои интенсивные ласки. Ее вздохи и стоны превращаются в крики, а звук его имени становится громче. Сжав и облизав её грудь ещё несколько раз, он вернул свое внимание к ее губам. Насладившись ими, обхватил ее и притянул ближе к себе, упиваясь ощущением мягких сисек, прижатых к его груди, ощущением теплой кожи в его объятиях. Он решительно скользит рукой вниз, вдоль обнаженной спины и запускает ладонь в свободные брюки, сжимая ее попку. Она стонет, теснее прижавшись к нему. — Ты хочешь меня? — голос низкий и неровный. Второй рукой он ласкает её грудь. Хочется полностью раствориться в ней. — Да! Да, я хочу тебя, Наруто-кун, пожалуйста, я хочу тебя. Блядь. Теперь он точно не сможет остановиться. Он стягивает с себя рубашку, а затем, целует ее с большей жадностью. Он чувствует, как ее руки блуждают по его груди, плечам, бицепсам, и, черт возьми, как же от этого становится хорошо. Руки скользят вниз, по его прессу, мышцы напрягаются от предвкушения дальнейшего направления её ласк. Она прижимает ладонь к его длине, и он пытается удержаться от толчка в её руку. Его накрывает легкая волна экстаза и он отрывается от её губ. Оба на мгновение замирают, пристально вглядываясь друг в друга. Она слегка приподнимается, позволяя свободным брюкам соскользнуть с её бедер. Пара движений, и она избавляется от них, продолжая смотреть ему прямо в глаза. Он сглатывает и поднимается на ноги, протягивает ей руку и ведёт в свою спальню. Она тут же забирается на кровать и садится, ожидая его. Он просто не может остановиться. Не теперь, когда стягивает с неё трусики, обнажая блестящую мягкую кожу. Не теперь, когда нежно ласкает её влажные складки, целует и мнет её грудь. Не тогда, когда она сжимается вокруг его пальца, а язык проникает ей в рот, повторяя движения пальца внизу. Не тогда, когда она хнычет: — Пожалуйста, Наруто-кун, пожалуйста. И вот, он уже нависает над ней, устроившись между ног, касаясь своим членом её промежности. Он понимает, что не должен этого делать. Что так делают только влюбленные. После многих, многих свиданий. Или после свадьбы. Он правда, правда не должен этого делать. Но он хочет этого. Он хочет почувствовать ее. Он хочет чувствовать себя хорошо. Хочет чувствовать себя хорошо с ней. Он хочет, чтобы она осталась с ним сегодня ночью. Он наклоняется к её губам и страстно целует. Его член вдавливается в неё, и головка проникает в мягкие складки. Он издает громкий стон удовольствия, а затем еще один, вжимаясь в нее чуть глубже, раздвигая нежную плоть, принимающую его в свои объятия. Он наклоняется и сосет розовый сосок до тех пор, пока он не становится твердым на его языке. То же самое проделывает со вторым, потягивая его губами. Она задыхается и извивается под ним. Член проникает в неё всё глубже, чувствуя, как просачивается свежая влага. Удовольствие разливается по его венам. Он ловит её губы в жадном поцелуе, а пальцы тянутся к её соску. Не в силах больше ждать, он толкается вперед, и мягкие влажные складки обволакивают его полностью. — А-а-а-х! — крик Хинаты наполняет комнату. — Арх, Хината, — он замирает, уткнувшись ей в плечо, отчаянно пытаясь взять себя в руки, дрожа от самого ощущения того, что находится внутри нее. Нутро сжалось, тело напряглось на пару мгновений, пока он мысленно отступал от надвигающегося оргазма. Наконец, восстановив контроль над собой, он отрывает голову от ее плеча. Приподнявшись на локтях, скользит взглядом по ее вздымающимся мягким грудям, прикрытых веками глазам и задерживается на открытых, задыхающихся губах. Её образ слишком сильно, слишком возбуждающе действует на него. Он прижимается к манящим губам, желая вновь почувствовать их вкус. Она задыхается, не способная ответить, встретить его требовательный язык своим языком. Он дает ей передышку и опускается ниже, целуя и посасывая ее шею. Она то сжимается, то расслабляется вокруг него, привлекая внимание к пульсирующему, находящемуся на грани разрядки члену. Он плотно смыкает веки, задыхаясь от желания, сжимает кулаки и тяжело дышит, пока снова не успокаивается. Он отчаянно лижет и сосет ее шею, она откидывает голову, открывая перед ним больше доступа к своей гладкой коже. Бездумно, он приподнимает бёдра, и её влажная хватка вокруг его твёрдой длины, вновь толкает его к кульминации. Он вздрагивает, делает паузу, задыхается, старается сдержать себя. Перенаправляет свою отчаянную энергию, пытаясь отвлечься, проводит кончиком языка по её соскам. Она дрожит под ним. Протяжные стоны сквозь плотно сжатые губы - музыка для его ушей. Он скользит внутрь, неторопливо, пока полностью не оказывается в ее шелковистых объятиях. От эйфории он теряет всякую способность мыслить здраво: — Блядь, так чертовски приятно, — она невероятно мягкая. Тугая. Влажная. Сжимает его. — Мм… Наруто-кун... Ах... — тихий голос, произносящий его имя, вызывает нестерпимое желание начать двигаться. Он медленно отстраняется, и от этого, под закрытыми веками вспыхивают яркие звезды. Она обхватывает его спину, когда он снова входит в неё, на этот раз быстрее, и её короткие ногти выпиваются в его кожу. Он стонет, грубо и пошло ругается, пытаясь сдержаться, чтобы не кончить слишком быстро. Её горячая сердцевина прижимается к нему, сдавливая и втягивая его обратно. Пьянящее удовольствие туманит его разум, сердце сжимается в груди. Это ошеломляет, как будто он может сорваться и потерять себя в ней навсегда, манящая опасность, заставляющая его отступать, а затем, снова и снова входить в её мягкие, тугие складки, наслаждаясь экстазом, проходящим через каждую клеточку тела. Он делает несколько вдохов, замедляя свои толчки, и наконец, находит правильный ритм, не грозящий преждевременным финалом. Он размыкает веки, вглядываясь в ее сверкающие, затуманенные глаза, в её лихорадочный румянец, расползающийся по щекам: — Хината... — он щиплет её сосок, сжимает податливую грудь и глубоко входит в нее снова и снова, наблюдая, как она закрывает глаза, как её губы раскрываются издавая чувственные стоны. Он наклоняется, небрежно целует её, лаская языком. — Хината, ты так хороша ... так хороша... — целует её подбородок, шею, ключицы, просто, чтобы слышать её стоны. — Ах... Наруто-кун... Чувственные вздохи ласкают его уши, и он продолжает, вытягивая член до кончика, и снова глубоко погружаясь в нее. Никогда раньше он не испытывал ничего подобного. Никогда еще никто не произносил его имя так, как стонет его она. Никогда и никто не заставлял его чувствовать такую неописуемую эйфорию. Никогда еще никто его не хотел. На мгновение, его охватывает ужасное чувство, когда в голове проносится мысль, что возможно, на самом деле, она его не хочет. Он просто пользуется ею, пока она так безнадежно пьяна. Но уже слишком поздно. После сотни поцелуев, слишком поздно. Он должен был остановиться после первого. Ему не следовало целовать ее в ответ. Но несмотря на все это, в эту самую минуту, он двигает бедрами, лаская языком ее губы. Не могу… Просто не могу... Он вынимает невероятно твердый член и вновь глубоко толкает его, наслаждаясь тем, как ее тугая, мягкая дырочка массирует его пылающую длину. Так хорошо: — Хината… — он толкается сильнее, быстрее. Она ведь хочет этого, да? Она хочет этого... — Наруто-кун... Ох! — громко стонет она, вновь и вновь выкрикивая его имя. Прикусив губу, он вглядывается в ее лицо, на котором явственно читаются признаки ее удовольствия, и замедляет темп. Он знает, что утром она его возненавидит. И потому, пока она все еще хочет его, пока он глубоко внутри неё - притягивает ее ближе, обволакивая своим телом, прижимается к ней и толкается так медленно, как только может. Проникает в неё глубоко, растягивая удовольствие этого момента. Её дыхание рванное и частое. Она шепчет его имя тихо, многократно, словно молитву. Обнимает его так крепко, не давая возможности подняться и посмотреть на неё, поцеловать её. Внезапно, она громко вскрикнула, выгнулась, прижалась к нему всем телом, сжав его внутри себя, будто в тиски, и затихла. Покраснев от столь крепких объятий, и продолжая неспешно толкаться в ее пульсирующую хватку, он вдруг замечает, что член выходит из неё, весь пропитанный скользкой жидкостью. Она судорожно хватает ртом воздух, пока её тело медленно расслабляется под ним. Он приподнимается и смотрит на неё широко раскрытыми глазами. Руки, раскинутые в разные стороны, лежат поверх растрепанных волос, а сама она выглядит совершенно ошеломленной, но только что испытанное облегчение прогоняет румянец с её лица. Она кончила?! От её вида по телу пробегает дрожь, его накрывает волна желания, страстная потребность присоединиться к ее кульминации и входить в нее так быстро, как только сможет, многократно и неумолимо. Каждый глубокий толчок в ее цепкую плоть вызывает нарастающий экстаз. Отчаянное желание разрядки становится все сильнее и сильнее от того, как раздвигаются ее мягкие влажные стенки, всасывая и поглощая его длину. Ее сладкие вздохи вновь наполняют его разум, и он теряет контроль, всецело растворяясь в этих ощущениях. Яйца сжимаются, дыхание перехватывает и волна интенсивного, сокрушительного удовольствия проносится по его венам. Задыхаясь от нетерпения, он жадно вбивается в ее мягкое податливое тело. Небывалый восторг пронзает все его существо и он выплескивает густую сперму в ее нежные мокрые складочки. Кайф проносится через все тело, и он притягивает её ближе, прижимая свой таз к ее, полный решимости извергнуть каждую каплю своего сдерживаемого груза как можно глубже в неё. Он замирает, переводя дыхание у её шеи, опустошенный член пропитался их общими соками. Долгожданное удовлетворение вытесняет дымку похоти. Впервые за много лет он чувствует усталость. Глубокое и всепоглощающее чувство удовольствия и комфорта проникают в каждую клеточку его тела. Он находит в себе силы для того, чтобы поднять голову и поцеловать её. Ей с трудом удается ответить на его поцелуй. Он отмечает её сонные глаза и вялую попытку улыбнуться ему. Похоже, она вот-вот провалится в сон. Прижавшись к ней, он провожает остатки адреналина и наконец, позволяет себе полностью расслабиться. Слегка отстранившись, выходит из нее и в этот момент его сердце больно сжимается от понимания, что все закончилось. Смотрит вниз, туда, где только что был, словно желая убедиться в том, что все это было по-настоящему и с удовлетворением замечает, как доказательство их близости вытекает из нее на простыню. Даже тогда, когда он находит в себе силы подняться с кровати, она не шевелится, и судя по ровному дыханию, должно быть, уже спит. По-быстрому приведя себя в порядок, он обессилено падает на постель, устроившись к ней поближе. Где-то глубоко внутри мелькает мысль, что это неправильно, но все, чего он сейчас хочет - это чтобы она была рядом. Он натягивает тонкое покрывало на их обнаженные тела, берет ее за руку и поддается желанной усталости.***
По старой привычке, выработанной со времен учебы в Академии, он просыпается еще до восьми. Ранний утренний свет проникает через окно, освещает тишину его спальни, пока он все пытается понять, как же время пролетело так быстро. Так и не найдя ответа, он продолжает лежать, глядя на умиротворенный профиль Хинаты. Она все еще спит. Учитывая то, сколько она выпила, скорее всего, проспит еще как минимум часа два. И это дает ему два часа на попытку кое в чем разобраться. По правде говоря, ему во многом предстоит разобраться. Например, что заставило его сделать это? Почему он решил, что это хорошая идея? Насколько же сильно он тронулся умом, раз так поступил с Хинатой? И не с кем-нибудь, а именно с Хинатой! Если ему так сильно хотелось потрахаться, то, - как выразилась Ино, вчера на вечеринке, - у его порога выстраивалась целая очередь из девушек. Потому что прошлой ночью она флиртовала со мной! Он помнил всё, что она делала, чтобы соблазнить его, каждый маленький момент, ставший причиной того, что он потерял свою девственность. Он смотрит на девушку рядом с собой, сквозь натянутое тонкое покрывало, отчетливо проступают очертания пышной груди. Он не мог ими насытиться прошлой ночью. Откуда же ему было знать, что они окажутся такими приятными на ощупь? Откуда ему было знать, какими мягкими они будут? Он любуется сиянием ее кожи и волос в утреннем свете. Стоит признать, что в последнее время он находил ее очень привлекательной. Кажется, это началось с тех пор как… он не уверен точно… может, совсем недавно, он неожиданно заметил, что начал присматриваться к ней. Возможно, он хотел ее сильнее, чем думал. И когда она начала заигрывать с ним, это заставило его почувствовать… что-то… Но это не имеет значения. Это не поможет ему оправдать свои действия. Что сделано, то сделано. Невозможно повернуть время вспять, но можно постараться сгладить последствия. Можно попытаться спасти хотя бы их дружбу, если, после всего случившегося, она будет готова принять его. Набравшись решимости, он поднялся с кровати. Беспорядок в его гостиной - наглядное доказательство совершенной им ошибки. Ее (его) брюки валяются на полу, рядом с ее топом и бюстгальтером. Впрочем, как и его рубашка. Котацу все еще включен. Вот дерьмо! Он выключает его и гадает, какой же счет за электричество получит в конце месяца. Несмотря на то, что у него теперь имелись деньги, он все равно старался много не тратить, так как большую часть сбережений спускал в Ичираку. Принявшись собирать разбросанную одежду, он покраснел вспоминая, как прошлой ночью, они были не способны себя контролировать. Наверно, если бы он не проснулся обнаженным рядом с ней, то и вовсе не поверил бы, что все это произошло на самом деле. Когда она, наконец, проснулась, первым делом бросилась в ванную, да еще с такой скоростью, что он понял об этом лишь тогда, когда щелкнул дверной замок. Он тихо подошел к двери ванной, прислушиваясь к любым признакам рыданий по ту сторону. Но ничего не услышал. Стоя перед дверью, он чертовски нервничал: — Э-э... - прочищает горло и пробует снова, — Хината, я... эм... я приготовил для тебя завтрак, ничего особенного, просто тосты и яичница, ну, знаешь, но... поешь немного, потому что тебе нужно постараться набраться сил после вчерашнего... Эм... — Он краснеет: — То есть, да, я... Хината... эм... мне нужно поговорить с тобой, когда ты выйдешь, так что... эм... да. Ага. Я приготовил тосты и яичницу, если захочешь. Ух ты. Наверно, это самая красноречивая речь в его жизни. Он отходит от двери, гадая, ненавидит ли она его еще больше, услышав его голос. — Хорошо. Она отвечает очень спокойно, но он все равно напряженно замирает, готовясь к продолжению. — Спасибо. Она благодарит его. Возможно, он не попадёт в ад. Те несколько минут, пока он ждет как она выйдет из ванной - самые долгие в его жизни. И когда она появляется, его радует то, что она выглядет хорошо отдохнувшей. А потом он замечает темный засос на ее шее. Дыхание перехватывает. Он не может вспомнить, о чем хотел ей сказать. — Хината… Она низко кланяется ему: — Мне так жаль, Наруто-кун. Мне так стыдно за себя. Моему вчерашнему поведению нет оправдания. Прошу прощения за все, что случилось прошлой ночью. И за то, что я заставила тебя стоять со мной на морозе, тоже прошу простить. Я просто не могу в это поверить. Не знаю, что со мной было не так, — извинения сыплются так быстро, что он не успевает вставить ни слова. — Даже сейчас я доставляю тебе столько хлопот. Тебе пришлось все утро оставаться здесь, чтобы убедиться, что со мной все в порядке. А вчера вечером ты привел меня сюда, и я... прости, я не знаю, что стало причиной такого моего поведения. Бесконечные извинения бьют по самому больному. Он догадывался, что причиной ее такого поведения стал алкоголь, но было больнее, чем он ожидал, когда его подозрения подтвердились: — Хината... — старается, чтобы голос не звучал обиженно, — Хината, не извиняйся передо мной, — подходит к ней и вынуждает ее поднять голову. Он смотрит в ее опаловые глаза и вспоминает, как она смотрела на него прошлой ночью. Так больно. — Это я... Чувство вины. Ужасное чувство вины переполняет его. Но он продолжает: — Хината, я знал, что ты была пьяна, и все же воспользовался тобой, и я... — чувство вины нестерпимо давит. — Я вовсе не был пьян. Я не пьянею. Просто притворяюсь и... Все это время я точно знал, что делаю, и я... Бля, Хината, прости меня, — он обхватывает голову обеими руками и ерошит волосы. Он не может смотреть ей в глаза, слишком боится того, что увидит там. Презрение? Шок? — Я знал, что ты ничего такого не имела в виду. Знал, что ты просто шутила, и я знал, что ты была пьяна, но я... Он просто принимал близко к сердцу все, о чем она говорила. Ему отчаянно хотелось верить, что она действительно думала о нем так, как говорила. — Мне жаль. — Голубые глаза панически расширяются, когда в голову закрадывается новая мысль, и тогда он, наконец, решается поднять на нее взгляд: — Это ведь был не твой первый раз, правда? Ну, я имею в виду… И тут он замечает, как она покраснела. Румянец, буквально, покрыл всё её тело. Возникает мысль спросить её, всё ли с ней в порядке, но в данный момент, этот вопрос видится каким-то неправильным. — Ах... — она обмахивается рукой, тщетно пытаясь унять жар и опускает взгляд под ноги. Спрятав свое лицо под челкой, едва слышно шепчет, — Это был… мой… первый раз… Требуется мгновение, чтобы осознать всю серьёзность сказанных ею слов. — Оу, — он вчера допускал возможность, что это не так. Он думал, что… Сейчас он начинает думать, что его мысли ни хрена не значат. Глубоко вдохнул, сдерживая крепкие ругательства. Он был так груб с ней. Он думал, что ей понравилось, думал, что она кончила, но теперь он в этом не уверен. Нельзя полагаться лишь на свое субъективное мнение о том, какой для нее была прошлая ночь. — Ками, Хината, если ты ненавидишь меня, если не хочешь иметь со мной ничего общего… то я все пойму… Я ужасный друг, и… Она бормочет что-то себе под нос, явно не согласная, а потом, вдруг смотрит на него с такой решимостью во взгляде, хотя, все еще невероятно красная: — Наруто-кун, ты замечательный друг! Я вела себя очень неподобающе прошлой ночью, но ты был очень... — она краснеет ещё сильнее. — Пожалуйста, не вини себя, это была моя вина... эм... — взгляд опускается в пол, и кажется, ей важно сказать что-то ещё: — Эм... если ты... — она быстро поднимает лицо, — Если ты не возражаешь ... Фразу обрывает громкий стук в дверь. Наруто пытается припомнить, кто бы это мог быть. Он свободен от миссий до завтра. Завтра у него намечена очередная миссия в детский дом. Зная, что с утра у всех будет похмелье, он не запланировал с друзьями ни одного спарринга. Так кто же это? Звуки ударов о его дверь, можно было описать не иначе, как разгневанные. Наруто нахмурился, а Хината выглядела обеспокоенной. — Секунду, сейчас разберусь с этим, — он быстро направился к двери, пока ее, чего доброго, не сломали. Это точно не Сакура. Будь это она, дверь уже давно была бы выбита. С некой опаской, он открывает ее. Это Киба и Шино. — Эм, — протянул он, не зная, с чего начать. — Я знаю, что она там! Ты обещал отвести её домой!! — голос Кибы громким эхом разнесся по коридору, и Наруто покраснел от мысли, что все соседи это услышали. — Ну ... знаешь, Хината прошлой ночью, она была... — Мы должны были забрать её, перед тем, как пойти к Куренай-сенсей, — Шино говорит обычным, ровным тоном, но почему-то от этого по спине Наруто пробегают мурашки. Хината стремительно протискивается между Наруто и дверью, распахивая её шире: — Мне так жаль, я совсем забыла! — Хината! — Киба уставился на неё в изумлении. Наруто вздрогнул и повернулся к ней, испугавшись, что Киба заметил след на ее шеи, но к счастью за эти несколько секунд, она каким-то неведомым образом успела обмотаться шарфом. И хотя, за солнцезащитными очками Шино не видно глаз, а высокий ворот пальто не дает разглядеть выражение на лице, Наруто точно знает, что друг внимательно сканирует его. А ещё знает, что на его собственном лице отчетливо читается чувство вины. Киба прожег его подозрительным взглядом, а после, снова посмотрел на Хинату: — Надеюсь, этот идиот не вёл себя неподобающе? Хината краснеет и мельком смотрит в его сторону, затем вновь поворачивается к Кибе: — Наруто-кун был очень добр ко мне прошлой ночью. Он проводил меня на могилу Неджи-ниисана, а когда я отказалась идти домой, привел меня к себе, — снова бросает быстрый взгляд на Наруто и уже спокойнее повторяет: — Прошлой ночью он был очень добр ко мне. Наруто позволяет ее словам проникнуть в свой разум. На мгновение задумывается, что, возможно, Хината не в ужасе от него, может быть, она не обиделась на то, как он с ней обошелся. Он удивляется глубине ее доброты. Она всегда с пониманием относилась к нему. — Тебе обязательно идти прямо сейчас? — он замечает, как уставились на него Киба с Шино, и задается вопросом, не сказал ли он что-то странное. — Там тебя ждёт еда, — и тут он резко переключает внимание на парней, все еще стоящих у порога: — Я ничего не приготовил для вас, ребята! Но вы можете войти, если хотите. Ее товарищи по команде на секунду удивленно замолкают, словно оценивая ситуацию, и Киба первым нарушает тишину: — Всё, что ты приготовил, наверняка, отвратительно. Держу пари, это рамен быстрого приготовления! — скривился он. — Нет, спасибо. Хината, мы пойдем вперед, а ты, если что, догоняй. Встретимся у Куренай-сенсей. — Вообще-то, это тосты и яичница! — Наруто чувствует себя оскорбленным. Он, конечно, понимает, что не самый лучший повар на свете, но он не стал бы подавать Хинате на завтрак рамен быстрого приготовления. — Наверняка все равно отвратительно! — смеется Киба, поворачиваясь. — Ладно, увидимся там ребята. Простите, что доставила вам столько хлопот, — искренне извиняется Хината. — Да нет, все в порядке, — ухмылка Кибы внезапно становится шире, — Не торопись. Наруто сидит за своим маленьким обеденным столом вместе с Хинатой, чувствуя себя так, словно ему, только что, посчастливилось увернуться от куная с прикрепленной к нему взрывной печатью. И лишь тогда, когда их разговоры стихли, до него дошло, что теперь они остались вдвоем. Он уже поел, и залпом выпивает воду, пока она жует тост. Хината нарушает неловкое молчание: — Спасибо, что приготовил мне завтрак, Наруто-кун. Тебе правда не стоило так беспокоиться. — О, в этом нет ничего особенного, — Наруто смущенно опускает голову, — После того, что я... э-э... сделал с тобой... прошлой ночью, это меньшее, что я могу для тебя сделать. — О нет! - она качает головой, — Я сама себя пригласила и... — она краснеет, — навязала тебе себя. Тебе пришлось заботиться обо мне всю ночь. И этим утром тоже. В воздухе снова повисло неловкое молчание, пока они переваривали извинения друг друга. — Эм, ну, что ж... — Наруто яростно краснеет и бросает на Хинату неловкий взгляд, не совсем уверенный в том, что ему следует это говорить, но все же продолжает, — То, что ты была у меня прошлой ночью, совсем не проблема, я... — он проводит рукой по пылающему лицу и закрывает глаза, — Я просто не мог остановиться, ты была очень хороша, — он открывает глаза, скривившись, — Конечно, это не оправдание, совсем нет, но возможно, виной всему мое недосыпание, и то, что ты была пьяна... блин... прошлая ночь была сумасшедшей. Она кивает, прячет взгляд и отчаянно краснеет: — Я больше никогда не буду так много пить. — Да, ты сказала, что вчера вечером выпила четыре стакана, верно? Она поднимает на него глаза, — Но в них было всего 3% алкоголя. Не думала, что они так подействуют на меня. — Только 3%? — он уставился на неё с удивлением. Всего ничего, но теперь хотя бы понятно, почему она все помнит и не мучается похмельем. — Ты помнишь, как собиралась раздеться передо мной, на ледяном морозе? Господи, Хината, я боюсь даже представить, что произойдет, если ты выпьешь чего-нибудь покрепче... — А-а-ах, знаю-знаю, не напоминай об этом! Она выглядит смущённой, но не обиженной, и Наруто понимает, что они вернулись в привычную колею. Возможно, они все еще могут быть друзьями. — Итак... Хината... я просто хотел узнать... как думаешь... — он бросает на неё обеспокоенный взгляд, немного опасаясь её реакции, — мы всё ещё можем быть друзьями? Ты действительно важный друг для меня, и каким бы глупым и неправильным я ни был и, ну, в общем, я не хочу, чтобы то, что случилось... встало между нами... Глаза Хинаты округлились: — О, Наруто-кун, я... — она сокрушенно покачала головой. — Ты всё ещё хочешь быть моим другом? Несмотря на то, как я вела себя прошлой ночью? — Ты была просто пьяна, Хината, — облегченно улыбнулся Наруто. — И не сделала ничего плохого... Так что, мы все еще друзья? Хината согласно кивнула, тоже испытывая облегчение. — Я лучше пойду. Куренай-сенсей и все остальные ждут меня, — объяснила она, медленно поднимаясь из-за стола. — Хорошо. Береги себя, ладно? — Ты тоже, Наруто-кун. Он последовал за ней до двери, наблюдая, как она натягивает свитер и пальто: — Хината. Она поворачивается и смотрит, ожидая, пока он продолжит. — Кхм... — он запустил ладонь в волосы и почесал затылок. — Если ты когда-нибудь снова не захочешь оставаться дома... тебе всегда здесь рады... Ты не думай, я ничего тебе не сделаю, клянусь! Просто знай, что я не против. Она смотрит на него, кивает и шепчет: — Спасибо. Когда она уходит, он остается один. И до конца дня он её больше не видит. Ночью она не приходит, но он довольствуется тем, что чувствует её чакру в поместье Хьюга. И он помнит, какой мягкой она была в его руках и на его губах. Как её стоны и вздохи, произносящие его имя, звучали в его ушах. Как ощущалось её тугое, влажное тело, когда он снова и снова входил в неё. Он стоит в душе, тяжело дыша, наблюдая, как результат его разрядки стекает с плитки, и чувство вины за содеянное тяготит его.