Нет мечтаний в наших сердцах

На следующее утро я вызвала Литву к себе. К моему удивлению (и некоторой досаде) она выглядела столь же обворожительно, как и накануне, а главное - похоже, не слишком увлекалась напитками. В отличие от некоторых… Вздоха я не сдержала, и девушка, все еще стоящая в дверях, неуверенно переступила с ноги на ногу. - Да подойди ж ты, наконец! – Раздраженно бросила я, нетерпеливо взмахнув рукой. Она удивленно вскинула брови, губы у нее чуть дрогнули. Войдя в комнату, Тори сделала реверанс, и опять замерла с неестественно выпрямленной спиной, пряча за ней руки. - Ближе, Тори. – Вздохнула я. С ней всегда будет так тяжело? - Прошу меня извинить, Ваше императорское величество. – Чуть слышно произнесла она, подходя ближе, и опять приседая. - Прощаю. А теперь… Прежде чем я успела закончить, она грациозно опустилась на колени и протянула мне небольшой, знакомый мешочек из бархата. - Я спросила у Русии о тех рубинах, что были на мне вчера. И мне удалось добиться от него ответа, что они принадлежат вам. - Она состроила смущенную гримаску. Я взяла мешочек и бросила его на ковер. Девушка удивленно округлила глаза. - Я их пересчитала. Несколько раз. Все камни, что были на мне вчера – все там, до единого. – Торопливо заговорила она, явно защищаясь. - Уверена в этом. Кроме того – вся эта история не твоих рук дело. – Пробормотала я, пытаясь представить свой будущий разговор с Иваном на эту тему. Литва неуверенно улыбнулась. Я тоже сочла за лучшее послать ей сдержанную улыбку. - А теперь, девочка… - Она опять напряглась, но промолчала. – Когда ты присоединилась к нашему двору, нужно назначить тебе место. Обычно подобные вопросы Иван решал самостоятельно, но данный случай я решила ему на откуп не оставлять. Менее всего мне хотелось, чтобы он сам определял время, которое может проводить в обществе этой особы. - Ты можешь числиться при Иване, или же в моем личном штате. Хотя тебе, так или иначе, придется иметь дело с нами обоими – просто с кем-то чаще, с кем-то реже. Выбор я тебе дозволяю сделать самой. Какое-то время она молчала, очевидно, переводя мои слова – говорили мы на французском. - Я хотела бы состоять при вас, если позволите. – Наконец, произнесла она, опустив взгляд. – Я привыкла получить приказы напрямую, а не через… - И побледнела, поняв, что сказала. Я не сдержала смешка на это гордое заявление, и она резко подняла взгляд, словно не веря, что я на это способна. После чего чуть заметно улыбнулась, а я с предельной ясностью поняла, что Иван с этой пташкой, пытаясь приручить – и как подчиненную, и как вероятную фаворитку - еще намучается. Судя по тому, как увивались вокруг нее вчера кавалеры, и как она с ними держала – в кокетстве и амурных ухищрениях она разбирается не хуже, чем Суворов – в военном деле. Тори чуть скосила зеленые глаза в сторону, чем-то напоминая кошку выслеживающую мышь. Я даже задумалась - по зубам ли вообще Ивану будет эта барышня? - То есть ты себя почитаешь ровней империи? - Да, Ваше императорское величество. Ведь он получает распоряжения от вас лично? - Какая дерзость. – Пробормотала я, а она чуть отпрянула, словно боясь, что я еще ударю. - Если честно – я просто не знаю, какой от меня прок в Санкт-Петербурге. – Вдруг как-то слишком уж беспечно произнесла она, поднимаясь и отряхивая голубую свою юбку – так словно забыла обо всем, о чем мы только что говорили. Я промолчала, с затаенной иронией наблюдая за ней, когда она, завидев что-то в окне, направилась к нему. - Но думаю, всем действительно станет легче, когда мне будет, чем заниматься. Так каковы же будут мои обязанности и чин? Я повела плечами: - Толковая прислуга. Тори побагровела до корней волос, явно страшно уязвленная: - Прислуга, Ваше императорское величество? - Я же не для красивого словца спрашивала – при ком ты желаешь состоять. Хотя, признаюсь, твой выбор был известен мне заранее. Особенно, после того, как Латвия испросил перевода в мое подчинение. - Латвия. – Прошептала она, казалось, сразу позабыв и о язвительном слове «прислуга», и словно вообще полностью уносясь куда-то прочь из чуждого и холодного ей Петербурга. – Конечно же. Смышленый мальчик. Я решила эти слова не комментировать, вспомнив мальчишку, от любого шороха зеленеющего от страха. Наконец, она вынырнула из своих мыслей: - О,… но так что же насчет моих обязанностей, Ваше императорское величество? Мне стало действительно любопытно – сколько раз она еще использует это обращение, прежде чем начнет говорить, как Иван - «матушка-царица». - Думаю, что сейчас твои услуги потребуются в разборе документов. Часть из них – как я уже говорила ранее - поступает от Ивана или им рассматривается. Литва кивнула, отходя от окна и вновь приближаясь ко мне. По дороге она вдруг резко остановилась, о чем-то задумавшись. - Вы всегда называете его … Иваном? Я вопросительно вскинула бровь, и она вновь смутилась. - Мне следует именовать его как-то иначе? Нет, это определенно забавно… - Просто…просто мне казалось, что это в обыкновении только у моих великих князей. – Выдавила она, старательно рассматривая ковер. – Короли Фел…Польши именовали его «Польска». По крайней мере, при мне. - А как твои великие князья называли в присутствии поляков тебя? Честно говоря, это мне было не так уж и интересно. - Я-я не помню. – Пробормотала она, как-то сжимаясь и опять кладя руку на раненный бок. - Гм. Так как же мне лучше называть тебя – Литвою или Тори? Девушка прикрыла глаза и направилась к двери, возле которой остановилась и присела в реверансе. - Как вас будет угодно. – Выдавила она, не поднимая головы. - Могу я идти, Ваше императорское величество? - Ступай. «И опять «Ваше императорское величество». Выйти от меня барышня решила с гордо поднятой головой, а потому едва не врезалась в пришедшего с утренним докладом Ивана. - Вам следует быть осмотрительнее, Литва. – Мягко упрекнул он ее. Ответа я не расслышала – знаю только, что он был кратким, и за ним сразу же раздалось торопливое цоканье каблучков и шуршание юбок. Вошедший Иван был мрачнее тучи. Я решила сделать вид, что ничего не заметила.