Все истины легко понять, как только они будут обнаружены, но проблема в том, что их сложно обнаружить — Галилео Галилей
Как по часам, Чонгук привычно просыпается раньше установленного на всякий случай будильника несмотря на то, что вчера вернулся домой поздно. Ему нравится быть на пару шагов впереди. Нравится просыпаться, когда кто-то только укладывается в кровать. Когда небо ещё тёмное, а город окутывает тишина. Ну, Чикаго на самом деле никогда не спит, однако Луп в половину пятого утра намного спокойнее. В такое время за него действуют, скорее, рефлексы. Не став надевать футболку, несмотря на кусачую прохладу октября, он заходит в ванную, чтобы покинуть её уже минут через десять, опустошённым и освежённым. С тонким полотенцем на бёдрах он шагает через гостиную, ступая босиком по чёрной мраморной плитке, и оказывается в гардеробной. Несколько тёплых точечных светильников позволяют отлично рассмотреть шкафы и полки с одеждой. Слева развешены костюмы, обувь выставлена прямо напротив, а всевозможные галстуки в специальном шкафчике на стене. Всё кажется очень похожим друг на друга, но каждая деталь уникальна. Наиболее общие черты — это тёмные тона и цена, но Чонгук легко может себе это позволить. У него есть и более яркие вещи, но он всегда предпочитал темные оттенки. Элегантность и сдержанность, ничего лишнего. Однако сегодня утром он предпочитает надеть нечто отличающееся от его привычной рабочей одежды. Кто будет заниматься спортом в костюме? Как обычно в это время суток, он проходит в дальний конец комнаты и открывает дверь, ведущую в другую гардеробную, чуть поменьше. Затем, окинув её беглым взглядом, он выбирает толстовку и спортивный костюм. Классика. Далее его день продолжается в привычном порядке. Он легко завтракает, слушая подкаст, чистит зубы, проверяет все комнаты, надевает кроссовки, берёт сумку и закрывает дверь, проверяя замок трижды — на всякий случай. Только тогда он готов к работе.***
— Ещё раз! У него нет выбора, раз тренер так сказал. Задыхаясь после толкания санок, за которыми следовали подтягивания, Чонгук покорно возвращается к тяжелым саням. Хотя его ноющие мышцы умоляют его остановиться, ему всё равно. Боль не остановит его посреди драки или погони, так почему сейчас должна? Он продолжает, весь в поту, но ведомый громкой музыкой, разносящейся в тренажерном зале. — Отлично, — наконец признаёт тренер, когда Чонгук подтягивается в последний раз. — Пять минут перерыв, и пойдём на ринг. Чонгук кивает, снимая крышку с бутылки, ему не терпится драться, хотя он делал это уже много лет. Бокс — это зависимость. Он не может даже представить себе жизнь без него. Этот вид спорта помогает ему всякий раз, когда работа перегружает его разум — а, Бог знает, это происходит постоянно. Но иногда… — Так, надевай перчатки, сынок. Он снова кивает и тянется за ними в сумку, но затем замечает уведомление на экране телефона. Ты мне нужен. Приезжай как можно скорее. Он хмурится. В такую рань? Следом приходит ещё одно сообщение с адресом. Он уже тянется, чтобы спросить о причине такой суматохи, но его поторапливает тренер. — Перчатки, сейчас же. — Прости, не могу, — бормочет Чонгук, всё ещё прожигая взглядом смартфон. — Не может он, ага! На ринг, живо. — Я серьёзно, — бросает он, принимаясь собирать вещи, — там ЧП. — В половину шестого? — Ты знаешь, как это бывает, Джо, — вздыхает. — Отработаю в другой раз. Тренер наконец отпускает его, бросив на последок: «Будь осторожен, сынок». Порой его работа должна быть превыше всего.***
— Ладненько, — думает Чонгук вслух, вставляя ключ в замок зажигания, оживляя двигатель с приятной мелодией. Затем на смену ей приходит другая: его любимый плейлист с синтвейвом, чтобы ездить ночью или пока в Чикаго ещё темно, и город лишь немного окрашен разноцветными огнями. Так он и едет, постукивая по рулю от бурлящего внутри него беспокойства. Он не очень-то привык к подобным ощущениям, но вся эта ситуация сама по себе необычная. Да, тот факт, что он часто видит трупы, тоже нельзя назвать обычным, но, к сожалению, подобное уже вошло в привычку. Спустя минут пятнадцать он прибывает в хорошо знакомый ему район. Знакомый не потому, что ему нравятся окрестности, а из-за того огромного количества времени, которое он здесь проводит. Чёрт. Если это то, о чём он думает… Всё ещё сомневаясь, он паркуется у тротуара, глушит двигатель и выходит из машины, хлопнув дверью. — Это было быстро, — подмечает голос из темноты ещё до того, как появляется силуэт его обладателя. — Какого чёрта? — спрашивает Чонгук, шагая навстречу мужчине. — Ты совсем не похож на человека, которому нужна помощь, если честно. Раздраженный бессмысленной тревогой, которую он испытывал в дороге, детектив становится куда более резок. — Я не рассказал всех подробностей, но ты правда мне нужен. — Сокджин, — начинает Чонгук. — Объясняй. Сейчас же. Он не должен так разговаривать с начальником, верно? Ну, чёрт побери, Сокджин даже не сержант его группы. — Думаю, дело тебя заинтересует. Пойдём. — Дело? Какое? Зачем тогда ты позвонил мне, а не своему невероятному детективу, а? Сокджин делает короткий вдох, и Чонгук сразу догадывается. Сержант всегда так себя выдает. — Нет, пожалуйста, нет, — напряженно начинает детектив. — Скажи мне, что ты этого не сделал. Он не скажет, потому что именно это он и сделал. Чонгук знает это, но всё же. Почему? Для дела? В подобном не было необходимости ранее, так почему сейчас? Особый случай, а? Херня. Часть его уже заинтересована этим, но другая считает, что всё это просто ловушка. — Так, что за дело? — резюмирует Чон. — Я никого здесь не вижу. — Это случилось чуть подальше отсюда. — Так, я твоё секретное оружие, а? — Может и секретное, но точно не оружие. — Сокджин, — журит Чонгук, — сейчас не самое лучшее время для этого. — Просто пойдём. — Чтобы увидеть ещё одного твоего секретного? — он качает головой. — Ну уж нет. — Чонгук, — сержант хватает младшего за плечи, — это убийство, и далеко не самое типичное. Поэтому пойдём, пока я не надрал тебе задницу. При любых других обстоятельствах детектив сопротивлялся бы немного дольше, но убийство? Странное, по видимому? Он в деле. — Пойдём, — сдаётся Чонгук. Они оба шагают к нужному месту по пустому району, когда им навстречу выходит ещё один силуэт. — Ты здесь! На секунду Тэхён, кажется, вздыхает с облегчением, прежде чем замечает Чонгука. Затем его черты ожесточаются, и в этот момент любой будет опасаться за свою жизнь, стоя под таким взглядом. — О, пошёл ты нахуй, Сокджин!