The Winds of Chicago

Зло сближает людей — Аристотель

Тэхён разворачивается и спешит в обратную сторону, туда, где он действительно нужен и подальше от компании ужаснейших во всём Чикаго уёбков. — Тэхён, — зовёт его Сокджин. Никакого ответа, очевидно. Детектив только ускоряет шаг. — Тэхён! — не унимается старший. Пусть он физически не может идти быстрее, чем уже идёт, он просто решает не оборачиваться, приняв решение работать в одиночестве. Ему даром эти двое не нужны. — Не веди себя, как ребёнок, — говорит Сокджин, как только нагоняет Тэхёна, который тут же останавливается и поворачивается к нему лицом. — Ты соврал мне, — он тычет пальцем мужчине в грудь, — привёл сюда его, и я ещё ребёнок? — Это не то… — О, это как раз то самое! — перебивает его Тэхён. — Мы даже начать не успели! И что теперь? Меня не достаточно? Потому что убийца, блять, оставил подпись. Это всё, что нам пока что известно. — Подпись? — встревает Чонгук. — Ты… — угрожающе начинает Тэхён, готовый любым способом его заткнуть, но Сокджин вовремя встаёт между ними. — Успокойся. На самом деле это худшее, что можно сказать, когда Тэхён выходит из себя. Его кровь закипает, он не думает дважды и агрессивно хватает Сокджина за пальто. — Отвали от меня вместе со своим щенком. Я работаю один. Даже если пару минут назад он был готов работать с Сокджином. Терпение иссякает, поэтому старший отводит руки Тэхёна, в то время как его аура становится заметно сильнее. Его широкие плечи, кажется, нависают над детективом, даже если эти двое примерно одинакового роста. Сокджин редко доминирует над Тэхёном, но последний чувствует, что вот-вот исчезнет перед таким впечатляющим напором. — Кем ты себя возомнил? — укоряет Сокджин. — Я всё ещё твой начальник, так что ты будешь выполнять мои приказы, — он делает ещё один шаг и опаляет холодным воздухом щёку детектива. — Я не намерен больше выслушивать жалобы. Тэхён молчит, но со всей имеющейся гордостью смотрит на Сокджина так долго, как это необходимо. Он не может проиграть эту битву, даже если она глубоко задела его, о чём свидетельствует дрожь, пробегающая по его спине. На этот раз её причиной стала не холодная погода, а человек, стоящий перед ним. Всегда этот придурок. — Так точно, сержант, — сдаётся Тэхён с нотками иронии в голосе. Даже если он и замечает дерзость, Сокджин, похоже, доволен достигнутым результатом. Слышать, как Тэхён выполняет приказ, всегда необычно. Но повиноваться — не значит согласиться, сержанту лучше это запомнить. — Так, что там с подписью? — снова спрашивает Чонгук спустя пару секунд тишины. Тэхён сейчас вынужден смириться со своим положением, понимая, что не может взрываться всякий раз, как этот уёбок открывает свой рот. Бог знает, это тяжело. Всё, что ему сейчас хочется, это отправить его обратно в Нью-Йорк. — Скоро сам всё увидишь, — Сокджин начинает идти, за ним следуют Чонгук и, далеко позади, Тэхён, который анализирует окрестности, чтобы сосредоточиться и одновременно успокоиться. Длинная улица пустынна, и немногие еще работающие фонари на столбах не могут её достаточно осветить. Застенчивый ветер трясет мертвые листья, заставляя их падать с многострадальных деревьев. Этим утром Тэхён похож на дерево. Он бессилен против стихии, наблюдая, как то, что ему принадлежит, исчезает в темноте на большом от него расстоянии. Отдалённые звуки и голоса дают ему понять, что они приближаются к месту преступления, которое Сокджин быстро покинул, стоило им только приехать — ради Чонгука, чего Тэхён тогда не знал. — Вы вернулись, — приветствует их главный криминалист, подходя ближе к жёлтой ограждающей ленте. — Мы ещё не закончили, но офицеры всё ещё за фургоном. — Спасибо. Сообщите, когда закончите здесь. — Хорошо. Мы как раз собираемся начинать третий осмотр. Третий и, соответственно, последний. Первый нацелен на выяснение того, какого рода преступление было совершено, во время второго делают фотографии и эскизы места преступления, а последний заключается в непосредственном собирании улик. Криминалисты приехали быстрее обычного, вызванные Сокджином ещё до того, как он сам оказался на месте преступления. Ему же доложили копы, обнаружившие тело. Тело, которое Чонгуку всё ещё не довелось увидеть из-за большого количества работающих криминалистов. — Потерпи пару минут, — говорит Сокджин младшему детективу, который, кажется, сгорает от нетерпения. Однако Тэхёну удалось увидеть тело хотя бы издалека, и он считает, что Чонгуку не стоит так рваться в бой. — Тут тебе не парк аттракционов, — холодно заявляет Тэхён. — Я такого не говорил, — Чонгук вздёргивает вопросительно бровь. — Никогда не видел офицера, который бы с предвкушением ожидал увидеть труп человека. — Я в таком же предвкушении, которое испытываю при виде тебя. — Козлина, — бормочет Тэхён, стараясь оставаться спокойным насколько это возможно. Почему Чонгук вообще существует? Довольный собой, Чонгук разворачивается и следует за Сокджином. Ох, какая прелесть, ему даже не нужен поводок. Тэхён какое-то время не двигается с места, желая насладиться этим подобием спокойствия, прежде чем направиться к фургону, который загораживает разъезженную дорогу. Два офицера, обнаружившие тело, входят в третью команду. Тэхён, который уже разговаривал с ними, некоторое время молчит, позволяя голосу Чонгука загрязнять воздух. — То есть, вы заметили что-то странное, пока патрулировали улицы? — резюмирует детектив. — Да, но мы чуть не проехали мимо из-за темноты. — И тело вы сначала не заметили? — Нет, только надпись, — уверяет второй коп. — Подпись? — спрашивает Чонгук, поворачиваясь к Сокджину, который ему кивает. Затем, Чонгук продолжает свой мини допрос, а сержант уводит за собой Тэхёна. — Не против, если я позвоню Заку, Кристин и Лерою? Скоро нам потребуется подкрепление. — Им ты должен был позвонить в первую очередь, а не ему, — упрекает Тэхён. — Я думал, ты отличаешься от остального округа, но, очевидно, я ошибся. Ты тоже фанат. — Фанат? Тэхён, мы полицейские, а не бейсбольная команда. — Я полицейский, но ты? И большая часть округа? Ты просто пиздец какой тупой. — Ты так сильно ему завидуешь? Почему? Ты такой же талантливый, как и он, — Сокджин пытается приблизиться, но Тэхён отступает. — Такой же талантливый? Да у него нет и половины моих навыков. Это ложь, и детектив это знает, но ни за что не признается в этом сержанту. Это глупо, но Тэхён слишком ослеплен своей ненавистью, чтобы поступить иначе. — Ты не жалок, но уже на пути к этому. — Хочешь увидеть жалкого человека? Просто в зеркало глянь, Сокджин. Сержант внезапно отводит взгляд, огорошенный подобным заявлением, и Тэхён уже сожалеет о том, что сказал. Он всегда так поступает, говорит прежде чем думает, когда злится. — Про… — Не надо. Иди осмотрись, пока я обзвоню команду. Тэхён хочет закончить свое предыдущее предложение, но слова кажутся слишком тяжелыми. Они не могут сорваться с его губ. Он не может выразить свои чувства. Он никогда не сможет, если это не гнев. Уже нет. Особенно с этим мужчиной. Поэтому он разворачивается и обходит место преступления, не пересекая ленту, сосредоточившись на внешней стороне и её окрестностях, таких же холодных и грязных, как обычно. Может быть, в этот раз чуть больше. Птицы не поют. Единственные звуки, разрывающие тишину, это голоса сотрудников и щелчки камеры, а также едва слышимый шелест опадающих листьев. Однако первые любопытные уже дают о себе знать — где-то открываются занавески, где-то приоткрываются двери. Место преступления представляет собой тревожный ореол света посреди утренней дымки. Ранние пташки пока застенчивы, но хаос не за горами, Тэхён это знает. Всё всегда идёт по одному и тому же сценарию, но легче никогда не становится. Наоборот. Лента блокирует доступ к большей части, состоящей из заброшенного дома и сада. Красный кирпич поврежден, а окна тем более. На самом деле окон нет вообще, просто несколько досок заполняют квадратные дыры в стенах. Домишка узкий, но высокий, поэтому создается впечатление, что он вот-вот развалится на куски. Тэхён вынимает из своего длинного шерстяного пальто блокнот в кожаном переплете вместе с черной ручкой. Как обычно, он записывает основные, но важные элементы, начиная с описания самого места преступления. Это его ритуал, чтобы запомнить даже мелкие детали. Всё всегда кроется в деталях. — Что случилось? Вот и оно. Женский голос запустил шарманку. Темнокожая женщина, вполне обычное дело в этом районе. — Это место преступления, мадам, входить нельзя, — никаких «если» или «но». — Кто кого убил на этот раз? Ещё одна жертва банд? — Простите, не могу сказать. И это правда. Даже если он краем глаза видел жертву, он не может сказать, почему и как это произошло. Ещё нет. Удивительно, но женщина остаётся спокойной. Должно быть, мать беспокоится за своего мальчика или что-то в этом роде. Так часто бывает здесь. — Просто скажите, офицер… Мы потеряли ещё одного ребёнка? Он был прав. — Нет, мадам, — уверяет Тэхён. — Не волнуйтесь и, пожалуйста, идите в дом. Она щурится, глядя прямо Тэхёну в глаза, но он спокойно выдерживает, не дёрнувшись. — Я верю вам. Делайте свою работу, молодой человек. В ответ он кивает, как бы обещая сделать всё возможное. Женщину это, видимо, убеждает, потому что она незамедлительно уходит прочь. Ну, хоть что-то было легко. — Тэхён? — он оборачивается к Сокджину. — Готово, пойдём. Тэхён молча следует за ним в самую интересную часть, которая внезапно становится куда менее привлекательной, потому что Чонгук уже там. — Можете заходить, мы закончили. Надеюсь, вы ещё не успели позавтракать, господа. Видеть мёртвое тело на полный желудок действительно плохая идея. Тэхён из прошлого может это подтвердить. Трое мужчин проходят под лентой одновременно, присоединяясь к члену команды криминалистов. Характерный запах усиливается, когда они идут по влажной траве. Запах смерти, но Тэхён видал и похуже. — Недавняя смерть? — спрашивает старший детектив. — Верно. У вас хороший нюх. Конечно же. Он не носит звание лучшего детектива в Гаррисоне просто так. И вот оно, тело во плоти. Несмотря на то, что смерть наступила недавно, характерный запах уже успел пропитать воздух вокруг. Но это не самое худшее. Труп перед ним принадлежит белой женщине, цвет кожи которой заметно бледнее обычного. Её светлые волосы испачканы кровью, хотя рядом с телом не было обнаружино следов гемоглобина. Она практически голая, если не считать нижнее белье, а по всему телу, даже на шее, разбросаны гематомы. — Её задушили. Подъязычная кость сломана. Тэхён кивает, а затем хмурится. Кисти её рук были отрезаны и расположены в паре сантиметров от запястий ладонями вверх. Детектив делает кое-какие записи, пока Чонгук присаживается рядом с останками. — Унижение и насилие, — проговаривает младший. — И это… Тэхён следит за взглядом Чонгука, направленным в самый центр оцеплённого места преступления. Подпись. В буквальном смысле. «REMEMBER?» написано заглавными буквами кровью прямо на полуразрушенной стене. Что-то было не так с самого начала, но эти слова только подтвердили догадки Тэхёна. — Я не понимаю, — заявляет Чонгук. Конечно он не понимает. Его это никак и не касается. Тэхён же не может перестать об этом думать. Но почему? Это же просто совпадение, так? Да, совпадение. Но всё же. Он записывает слово и обводит его в кружок несколько раз. — Блокнот и ручка, — не удерживается от издёвки Чонгук. — Ты настолько старомоден? На этот раз Тэхёну всё равно. Он его почти не слышит и совсем не слушает. Этот уёбок сейчас не имеет значения. Никогда не имеет значения. Детектив смотрит на труп, затем на подпись, прежде чем вернуться к трупу и так далее. Повисает длительная пауза. Он ощущает чужие взгляды на себе. Ему придётся им рассказать. — Я помню.