Хочешь мира, готовься к войне — латинская пословица
У Тэхёна с его мамой была своя странная традиция. Каждое воскресенье они собирали пачку газет и садились за кухонный стол. Они часами вырезали буквы, а затем складывали из них новые предложения — более оптимистичные. Тэхён не помнит, с чего это началось, но он знает, что это было очень важно для его матери. — Мне нравится, — сказал маленький Тэхён однажды. — Но почему мы этим занимаемся? Сидя на другом конце стола, мама окинула его тёплым взглядом. — О чём чаще всего пишут в газетах? — О плохих вещах, — Тэхён немного надул губы. — Ты прав, медвежонок, — она потянулась к нему и взъерошила волосы. — Мы с тобой делаем из плохих новостей хорошие. — Но они же не исчезнут. Мама тогда засмеялась, но сейчас ему кажется, что смех её был вовсе не весёлым. — Да, но мы не позволим им нас расстроить. На самом деле они не могли себе этого позволить. Родители Тэхёна всегда хорошо к нему относились, но тогда для них наступили самые трудные времена, как и для всех порядочных людей в то время. Кризис сильно ударил по ним, потому что они наотрез отказывались прибегать к незаконным средствам заработка. Его родители были работягами, но хорошими людьми. Мир особенно жесток с хорошими людьми. Он пытается сломать их изо дня в день, даже если делает это не намеренно. Дело в том, что его родители были хорошими, но не слабыми. Они делали всё возможное, чтобы семья оставалась на плаву. Была ли их доброта слабостью? Тэхён до сих пор задаётся этим вопросом, но потом смотрит на то доброе, что есть в его нынешней жизни — на Чимина, и ответ становится кристально ясен. Доброта сама по себе не слабость, просто жизнь бывает слишком тяжёлой временами. Тэхён любил вырезать буквы из газет вместе с матерью, но в то же время ненавидел из-за осознания, в каком же дерьмовом мире он живёт. Тэхён больше не переставляет буквы в заголовках. Он их почти не читает, но когда приходится, то думает о своей матери. О том, как она всегда пыталась превратить плохое в хорошее. Она больше не видит мир таким, но её сын желает, чтобы она продолжала.***
— У нас ещё одна проблема, — объявляет Тэхён, спускаясь в подвал с портфелем в одной руке и газетой в другой. Он поднимает руку, позволяя всем увидеть первую страницу, после чего бросает её на общий стол, где ёбаная кофеварка занимает центральное место. — The Chicago Sun-Times, дамы и господа. Сокджин предупредил его сообщением. — Значит, Ричард был прав, — говорит сержант, делая глоток кофе. — По крайней мере, его информатор оказался прав, — добавляет Чонгук, также отпивая из своей кружки. Сокджин успел рассказать ему этим утром, или он сам узнал из газет? — Ну, это было быстро, — Лерой хватает газету и вслух зачитывает заголовок. — Новая оперативная группа в Гаррисоне, — он поджимает губы и кивает. — Хорошо сказано. — Они нихера не знают, но всё равно штампуют такие заголовки, — сообщает Тэхён, но быстро исправляется. — Ну, теперь уже что-то знают, но не про подпись. — Они указали имена жертв, кстати, — подмечает Лерой, пробежавшись глазами по статье. Да, указали. По крайней мере, термин «серийный убийца» ещё нигде не фигурировал. Пока все изучают газету, Тэхён молча сидит за своим столом. — Ты рассказал Сокджину про Байрона? — Ага, не переживай, — Чонгук поворачивает к нему голову. — Я и не переживал, — Тэхён не выносит эту его ехидную ухмылочку, которую так сильно хочет стереть. — Поедем к нему в полдень? — Ага, — вяло и явно нехотя отзывается Тэхён. Старший не забыл о том, что Чонгук говорил о совместной работе. Он знает, что они оба нужны оперативной группе, но Тэхен не может переступить себя. Как он может спокойно работать с тем, кого так сильно ненавидит? Звучит куда более по-детски, чем ожидалось, но это правда, ладно? Как он может? Конечно, пока что он действительно пытается работать с этим парнем, но это невыносимо. Прошло всего несколько дней, а от запаха мяты у него уже спустя пару минут, проведённых с Чоном, начинает болеть голова. Что ж, может дело не в мяте, а в самом Чонгуке. Да, наверное. Он действительно ведёт себя как ребёнок, и это бесит. Он должен признать, что Чон действительно умён, но подобное так тяжело ему даётся. Всё же, он первый и единственный, кто вспомнил об Олли, хотя Тэхён и сам бы, наверное, вскоре об этом догадался. — Я прочитал те файлы из Нью-Йорка, — бормочет Тэхён спустя время, чем удивляет Чонгука. Тэхён умеет разговаривать, что тут такого? Блять, неужели он пытается сделать то самое усилие? — И что думаешь? — спрашивает Чонгук, обернувшись к нему лицом вместе со стулом. Я думаю, что ты не заслужил такого внимания. — Не понимаю, почему наш убийца скопировал жертву разборок между бандами. — А я не понимаю, почему он скопировал твоё первое дело, — пожимает плечами Чонгук. — По крайней мере, он выбрал такое же место, но город же совсем другой! — Дело не в месте, а в нас самих, — младший разминает шею и хрустит костяшками. Тэхён какое-то время молчит, после чего вздыхает. — Есть только один способ убедиться, что это правда. Чонгук медленно кивает и озвучивает мысли обоих: — Третье убийство.***
— Если его здесь нет, клянусь я… — Ш-ш-ш, просто смотри. Он ещё и шикает на него? Ну нет, это уже… Погодите, это Харлей? Тэхён щурится, чтобы убедиться, прав ли он, хотя прекрасно знает, что прав, учитывая характерный звук, разлетающийся по улице. Они припарковались довольно далеко от дома, поэтому Байрон не заметит их внедорожник, если только случайно не посмотрит в другом направлении. — Говорил же. Тэхён стискивает челюсти, но решает промолчать. Как только Байрон паркует своего зверя перед домом, детектив открывает дверь и выходит, направляясь к зданию и не дожидаясь Чонгука, который всё равно следует за ним. Приличный дом, не броский. Тэхён достает свой значок и стучит в дверь, когда Чонгук оказывается рядом. Им не приходится долго ждать. Их встречает определённо нужный им мужчина — высокий, крепкий, с длинными волосами и в кожаной куртке, как сказал Хайме. — Добрый день, Байрон Кокс? — Ага, а вы? — кивает байкер. — Детектив Ким, — он демонстрирует значок и указывает на Чонгука. — И это мой напарник, детектив Чон. Симпатичный у вас Харлей, — говорит он, убирая значок. — Вам нравятся Харлеи? — Не очень, предпочитаю супермото. — Совсем другой стиль, — Байрон прочищает горло. — Но, полагаю, вы пришли не байки обсудить. — Верно, — подтверждает Чонгук. — Мы можем войти? — Чувствуйте себя как дома, — подтверждает он, отступая. Еще один приветливый наркоторговец, а? Очевидно, ему просто нечего скрывать в своём доме. Осмотревшись, они подмечают, что комнаты выглядят уютными, но повсюду разбросаны разные запчасти. На самом деле это больше напоминает мастерскую, чем жилище. Байрон предлагает им сесть, но они вежливо отказываются, поэтому он тоже остаётся стоять. — Скажу прямо, — начинает Тэхён. — Вы знали о смерти Фрэнсиса Гудмана, так? — Понимаю, — байкер опирается локтем о столешницу позади него. — Да, знал, но уезжал я не из-за этого, если вы пришли к такому умозаключению. — Мы ничего не говорили ни о каких умозаключениях, — вмешивает Чонгук. — Не говорили, вы правы, — отмахивается Байрон. — Сейчас все уже в курсе. — Спасибо той газете, да. — Убийство, да? Это странно, знаете. — Почему? — спрашивает Чонгук. — Фрэнсис, он… Он был засранцем, знаете, пьяницей, но чтобы убивать его? Он никого настолько сильно не раздражал. — Некоторые люди убивают по далеко не веским причинам, — отвечает ему Тэхён. — Да, думаю некоторые да. Но не он, да? О, возможно, он убивал раньше, но точно не в этот раз. Тэхён всегда доверяет своей интуиции и поэтому… — Зачем мне убивать чувака, который должен мне денег? Точно. — Послушайте, — начинает Чонгук. — Если честно, мы не думаем, что вы его убили, но, может быть, вы сможете нам помочь. — Хотел бы, но я ничего не знаю. Тэхён сжимает челюсти скорее рефлекторно, и Чонгук тоже кажется погружённым в свои мысли. Они должны расследовать убийство, и он чувствует, что даже узнай они, почему Фрэнсис был должен ему деньги, они не приблизятся к разгадке с этой информацией. Им просто нужно задать ему пару простых вопросов, чем Тэхён и займётся. — Замечали что-нибудь странное в последнее время? Что угодно. Байрон почёсывает свою густую бороду указательным и большим пальцами, словно извращенная версия какой-то древнегреческой статуи. Замерев со слегка наклонённой, будто бы для покачивания головой, байкер внезапно хмурится и опускает глаза, собираясь с мыслями. — Было кое-что, да, — говорит он наконец. — Я заходил к Фрэнсису домой за несколько дней до… сами понимаете. — За сколько конкретно? — спрашивает Чонгук. — Восемь, может, девять дней. Было около десяти вечера, и я на выходе заметил припаркованную рядом с его домом чёрную машину. Я запомнил её, потому что у неё были сильно затонированы окна. Тонированные окна в Вэст Лоуне? Забудьте об осмотрительности. — Вы разглядели номер? — Чонгук спрашивает, хотя даже не надеется на положительный ответ. — Нет, я был слишком далеко, и темно уже было, простите. Но это был, типа, небольшой минивэн, таких в округе не много. Да, такие скорее разъезжают по Лупу, в них прячутся знаменитости и подобное дерьмо. Богатеи, в общем. Это странно. — Это лучше, чем ничего, — заявляет младший. — Больше ничего? — Не думаю. Тэхён кивает и протягивает руку байкеру. — Тогда спасибо. — Спасибо, — повторяет за ним Чонгук, чуть дольше обычного задерживая хватку на руке Байрона. — Продолжайте в том же духе, мистер Кокс.***
Солнце уже давно село, когда Тэхён покидает станцию, оставив троих коллег работать в одиночестве. Чонгук ушёл немного раньше него, сказав, что ему продуктивнее работать у себя. Несмотря на свой темперамент, Тэхен, однако, дома работать совсем не может. Там слишком пусто и слишком много беспорядка. Детектив вздыхает, усевшись за руль своего Форда и прижавшись спиной к потрёпанной кожаной спинке сидения. Сегодня им не удалось узнать больше ничего, кроме наличия тайного минивэна. Без его номера или ещё одного свидетеля это всё равно бесполезно, но, по крайней мере, это знание может им пригодиться, если… Да, если произойдет ещё одно убийство. Только так они смогут подтвердить свои догадки или узнать что-то ещё, и это чертовски раздражает Тэхёна. Два трупа, но улик по-прежнему нет. Этот ёбаный убийца либо самый умный, либо самый удачливый ублюдок на Земле. В любом случае ему это не сойдет с рук. И у этого ублюдка не будет рядом Аннализ Китинг, когда они его поймают. Он уже тянется, чтобы завести мотор, когда телефон в его кармане вибрирует. Чим, 21:02 приходи! Ничего необычного в принципе, но с чего вдруг именно сейчас? Чим, 21:03 бесплатный ужин, ты не сможешь отказаться Прекрасное заявление. Он не сможет отказаться и от того, чтобы лишний раз увидеть Чимина.Тэхён, 21:03 уже мчусь, идиот
Двигатель всё же оживает, и, как он и сказал, Тэхён держит путь в Ближний Норт Сайд и Старый город. Движение на дорогах сейчас хорошо соответствует мыслям в голове Тэхёна: оно не оживлённое и немного шумное, полное ненужных манёвров и беспокойное. Он рад, что Чимин попросил его приехать, потому что он уже успел по нему соскучиться. Кроме того, было бы очень полезно сейчас отвлечься на что-нибудь, не касающееся дела. Тэхён стоит за дверью, держа портфель в одной руке, чтобы второй сразу же обнять человека, который ему откроет. Дело в том, что он резко замирает, когда дверь перед ним действительно открывается. — Да ты, блять, надо мной издеваешься? Улыбка Намджуна становится шире, когда он приглашает Тэхёна войти, поправляя свои бледно-розовые волосы, которые спадают неуложенными прядками. Нахуй его. — Где Чимин? — спрашивает Тэхён прямо из прихожей. — И тебе добрый вечер, Тэхён. — Кем ты себя возомнил? — детектив плотно сжимает челюсти и зыркает на репортёра. — Где он? — Расслабься, инспектор Лестрейд. Он вышел в магазин. — Да я как минимум Шерлок Холмс, — явно обижается Тэхён. Намджун задумывается на секунду, а затем морщит нос. — Ватсон. — О, отвали, — Тэхён именно это и имеет в виду. Он даже не пытается вести себя дружелюбно, что бы Намджун ни подумал. Тэхён ставит портфель на пол, снимает пальто и вешает его на вешалку, игнорируя пристальный взгляд Намджуна. — Так, ты есть в этой новой оперативной группе, да? Тэхён видит намерения Намджуна насквозь, но жалеет, что не заметил раньше. — Ты отправил те сообщения, не так ли? — Может, ты всё-таки и Шерлок, — хлопает в ладоши Намджун. — Подойди-ка сюда. Намджун прищуривается, но делает, как попросили. Тэхён наклоняется и шепчет ему на ухо: «Я ни хрена тебе не скажу», затем слегка толкает его и садится на диван, ожидая Чимина и никого другого. — Ты же знаешь, что я работаю в Tribune, да? — Да, и? — Тэхён раздражённо вскидывает бровь. — Вероятно, поэтому Sun-Times опубликовали эту новость быстрее. — Мой босс хочет, чтобы мы контратаковали. — Он может хотеть, что угодно, мне насрать. Я ничего не скажу, особенно тебе. — Она хочет, — поправляет Намджун. — Мой прошлый начальник был… — Намджун? — перебивает Тэхён. — Мне насрать. И нет ничего более правдивого, чем это. Ему плевать на Намджуна и, ну, ему наплевать на СМИ. Он ненавидит их. Они оба слышат, как открывается входная дверь, и Тэхён быстро замечает появление Чимина. — Тэ! — темноволосый идёт к нему, обнимая прежде, чем Тэхён успевает встать. Младший опускает его на диван и прижимает к себе немного дольше, после чего позволяет ему опуститься рядом с собой. — Ты чего здесь делаешь? — Спроси своего очаровательного соседа. Чимин поднимает хмурый взгляд на Намджуна, который пожимает плечами. — Мне нужна была инфа про опергруппу. Полицейский вынимает телефон, разблокирует его и усмехается, увидев разговор. — И для этого ты взял мой телефон. — Ты всегда оставляешь его по всему дому. Чимин спешно извиняется перед Тэхёном и вздыхает. — Что тебе было непонятно во фразе: «Тэхён ничего тебе не скажет, не стоит даже пытаться», м? — Пытаться — это моя работа, — смеётся Намджун. — Что ж, дерьмовая у тебя работа, — комментирует Ким. — Может, по твоим словам, моя работа и дерьмовая, но, если верить общественности, именно вы справляетесь дерьмово со своей. — Ты, тупой уёбок, — рычит Тэхён и уже почти поднимается на ноги, но Чимин останавливает его. — Я принёс еду не для того, чтобы ты устраивал здесь сцены, — Чимин отпускает воротник Кима и хмурится в сторону Намджуна. — А ты приглашал его не для того, чтобы издеваться. — На самом деле, ты его пригласил, — с гордостью говорит тот. — Ох, заткнись, — Чимин поднимается с дивана и хлопает в ладоши. — Итак, ужинаем. С вами обоими. — Не, я пас, — Намджун хватает телефон и кладёт его в окошко между кухней и гостиной. — Он сдох, так что не звони мне. — Он и не собирался, — Тэхён натянуто улыбается и обнимает Чимина за плечи. Тот пихает его локтем, но не отстраняется. — Да-да, — он надевает куртку и шапку, махнув на прощание. — Повеселитесь. Тэхён ждёт, пока не хлопнет входная дверь, и тяжело вздыхает. — Твой парень просто за гранью. — Ты скорее станешь моим парнем, чем он. — Справедливо, — Тэхён чмокает Чимина в лоб и отступает. — По правде говоря, ты заслуживаешь большего, чем… это, — он морщится в притворном отвращении, заставляя Чимина закатить глаза. — Не будь ребёнком, — Чимин бьёт его в грудь. — И ты правда лучше. Тэхён невольно хихикает. Чимин такой льстец, он тоже за гранью. — Да, но только по мнению тебя, тебя и тебя, — Тэхён разминает шею. — Может, ты перестанешь нести херню, когда твой рот будет чем-то занят. Чимин оскорблённо охает, но всё равно направляется на кухню. Там он разбирает сумку прямо на столе, показывая всё, что купил, Тэхёну. — Лапша с курицей, серьёзно? — Я давно хотел, — пожимает плечами Чимин. Ради бога, он и так постоянно это ест. По какой-то причине, а, главное, из любви к Чимину, Тэхён просто вздыхает и позволяет ему делать, что заблагорассудится. — Поэтому ты выглядишь таким малюсеньким, — поддевает Ким, наблюдая за тем, как тот кипятит воду. — Я спортивный. — Тогда, малюсенький спортсмен. Чимин поворачивается и выглядит при этом так, будто чем-то крайне расстроен, но его голос вскоре эхом разносится по комнате. — Я не стал спрашивать, пока Джун был здесь, но сейчас… — он снова отворачивается к плите. — Расскажи мне всё. — Ох, ты слишком хорош, сэр Пак, — Тэхён усмехается, упираясь локтями в столешницу. — Мне нечего сказать. На самом деле, есть чего. Очень много всего. — Новое убийство, новая оперативная группа и, главное, новый напарник, а тебе нечего сказать? — Чимин вскидывает бровь. — Тот самый напарник. — Тот самый придурок. — Так сказать тебе нечего, — Чимин заливает кипяток в приготовленные миски, — не так ли? — Он всё такой же невыносимый, — закатывает глаза Тэхён. — Но теперь как будто бы вдвойне, потому что он буквально всегда рядом. — Это, ну, его работа. — Ладно, — Тэхён глубоко вдыхает аромат курицы. — Прошло всего несколько дней, а от его мятного запаха у меня уже голова раскалывается. То, как он ведёт себя, дико действует мне на нервы, а… — Ещё неделя, и ты в него влюбишься. Блять, Чимин. Он умеет раздражать, как никто другой. — Ещё неделя, и я убью его. Чимин кладет руки на стол позади себя, явно словами Тэхёна не впечатлённый. Да, он точно за гранью. — И, бог знает, у тебя будет эта самая неделя, да? Куда больше одной недели, чего Тэхён и боится. — Ага, эти блядские убийства сведут меня с ума, — он на мгновение прикрывает глаза. — Чувствую себя идиотом. — Но ты не идиот, — криво ухмыляется Чимин. — Как и Чонгук. — Два усилия с обоих сторон, — бормочет Тэхён. — Что ты сказал? Блять, он сказал это вслух? — Чон, он… — Тэхён не может не закатить глаз. — Он сказал мне, что нам нужно сработаться. — И для этого осознания тебе понадобился он? — руки Чимина мягко ложатся на плечи Тэхёна. — Перефразирую: твоя упрямая задница в нём нуждается. Чимин вдруг смеётся над выбором слов. — Я не нуждаюсь в нём, — вскидывает бровь Тэхён. — Как и моя задница. — Как интересно. — Отвали. Чимин хихикает, снова игнорируя хмурые слова Тэхёна. Затем берёт миски с готовым ужином, ставит их на стол и садится к нему лицом. Тэхён рад, что Намджун ушёл.***
Тэхён никогда много не пил. Наверное, за всю свою жизнь в сумме он выпил несколько банок пива с Чимином, когда они были моложе и любыми путями стремились к свободе. Они быстро поняли, что употребление алкоголя слабо к этой свободе относилось, скорее, наоборот. Тэхён усвоил это на собственном горьком опыте. После смерти отца он узнал всю правду об этой мерзкой жидкости. Этанол — хорошее слово: оно подозрительно плавно скользит по вашему языку, что не может быть хорошим знаком. Хорошие вещи редко оказываются такими при детальном рассмотрении, так что, скорее всего, в итоге вы просто столкнётесь с неслабым ответным ударом. Алкоголь не исключение из данного правила. Конечно же, причин пить много, но ни одна из них по правде того не стоит. Зачастую вначале это кажется простым развлечением. Вы молоды и беспечны, хотите выпить, потому что ваши приятели считают это прикольным, устраивая вечеринки чаще, чем нужно. Алкоголь не выглядит вредным, некоторые даже считают, что это прекрасный инструмент для стимулирования общения. Да, он не выглядит опасным. И все же это так. Время идёт, и веселиться без алкоголя уже не получается. Фактически, вам даже не хочется веселиться, если нет алкоголя — ведь в чём тогда смысл, а? Сам факт вечеринки больше не связан с радостью, он связан с выпивкой. Дело в том, что это не радость. Это уже форма зависимости, даже если вы думаете, что этого не может быть. Такое ведь может случиться с кем угодно, но не с тобой, да? Но однажды ты осознаёшь, что внезапно стал тем самым «кем угодно». В некоторых случаях, может быть, вы не пьете, но жизнь стабильно выбивает из вас дерьмо, и вам нужно что-то, что угодно, чтобы это пережить. Некоторые люди находят успокоение в еде, другие — в работе или музыке. В чём угодно. А некоторые люди прикладываются к бутылке. Поначалу это совсем немного, скажем, стакан. Стакан быстро превращается в два, три, четыре и так далее. Один-два стакана вечером превращаются в бутылку утром, а вы этого даже не замечаете, потому что алкоголь — вещь порочная. Он стоит прямо перед вами, заявляя, что он ваш друг, чтобы в один прекрасный день ударить вас ножом в спину. В какой-то момент вы понимаете, что алкоголь остаётся с вами не потому, что он ваш союзник, а потому, что уже имеет над вами полную власть. У бутылки нет рук или ног, но, бог знает, она может крепко удерживать вас, сжимать за горло, черт возьми, убеждая вас, что ещё полна алкоголя, даже если вы всё допили буквально полчаса назад. В какой-то момент вы даже перестаёте понимать, что происходит вокруг, и где вы сами находитесь. Вы начинаете забывать элементарные вещи, но вскоре даже это становится для вас обычным делом, поэтому, когда из памяти исчезают важные, вы уже не замечаете. Тэхён не вычитал об этом в Википедии, он это испытал. В каком-то смысле он до сих пор испытывает, потому что алкоголь оставляет неизгладимый след, даже если сами вы не пьёте. Ещё одна особенность алкоголя: он редко влияет только на одного человека. Сопутствующий ущерб идёт в комплекте. До того, как стал случайной жертвой, Тэхён был сыном — и до сих пор остаётся сыном. Сыном, который видел, как алкоголь на глазах отравляет его родную мать. Она не пила ровно до того момента, когда умер её муж. Любовь всей её жизни, простой таксист, скромно выполняющий свою работу, был убит каким-то ненормальным. Тэхён лишь спустя время понял это, но в тот день он потерял и отца, и мать. Алкоголь постепенно взял в заложники его мать, и с того момента вся привычная ему жизнь стала воспоминанием. Иногда это воспоминание вызывает у него теплоту в груди, напоминает ему о счастливых событиях, которые всё же были, несмотря на то, что их жизнь никогда не была лёгкой. Он смотрит на старые фотографии, и они вызывают у него улыбку. Например на ту, которую сделал его отец, когда они отправились в лагерь в государственном парке Уайт Пайнс Форест, или ту, которую сделала мама, когда Тэхён впервые сел в отцовское такси. В какой-то момент это теплое чувство превращается в болезненное, тупую боль, напоминающую Тэхёну, что все закончилось. В напоминание о том, что жизнь несправедлива, что семнадцатилетний подросток потерял отца из-за какого-то сукиного сына, но ведь так оно и было, и он ничего не может с этим поделать. Напоминание о том, что тот же самый подросток потерял мать, которая раньше всегда была рядом с ним, и что она на его глазах постепенно разрушала собственную жизнь. Это произошло не сразу, но Тэхен был свидетелем каждого её шага к этому. Спустя почти десять лет эти воспоминания всё ещё хлёстко бьют Тэхёна по лицу. Каждое действие, каким бы незначительным оно ни было, имеет последствия. Целую вечность назад один гребаный ублюдок решил убить хорошего человека, отца, на что не имел никакого права, но этот урод решил поиграться в Бога лишь потому, что ему захотелось. Мама действительно пыталась двигаться дальше, очень старалась, но всех её стараний оказалось недостаточно. Ей нужно было убежище, и она нашла его в алкоголе. Она не знала, что вскоре это убежище будет затоплено, и она в нём утонет. Но Тэхён больше не злится. Он лишь сожалеет, что не смог стать тем самым убежищем для неё. Потому что в тот день Тэхён тоже потерял часть себя. Но слава тому, кто был в небе в то время, у него были его тетя и Чимин. Прошёл месяц с тех пор, как Тэхён был здесь в последний раз. Он всегда ждет месяц, прежде чем вернуться, потому что, во-первых, у него не так много свободного времени, а во-вторых, это довольно сложно. Не поймите его неправильно, несмотря ни на что, Тэхён любит свою мать, глубоко заботится о ней, но он знает, что там она в надёжных руках. Проведя столько времени в реабилитационном центре, она заслужила жить в самом лучшем доме престарелых в Чикаго. Так что, да, Тэхён навещает её стабильно раз в месяц. Это учреждение не просто дом престарелых в классическом понимании. Оно больше походит на гостиницу или пансионат с дополнительным уходом со стороны персонала. Здесь у его матери есть собственная комната с отдельной спальней и ванной. Условия действительно прекрасные, но Тэхен отправил её сюда не для того, чтобы избавиться, как можно было бы подумать. На самом деле она сама настояла на этом, уверяя, что это лучший выбор в их ситуации. Так и было. — Мистер Ким! — приветствует его молодая медсестра, как только он заходит внутрь. — Как поживаете? — Хорошо, как ты, Лана? — улыбается ей Тэхён. Она всегда была добра по отношению к нему и, что самое главное, к его маме. — Отлично, спасибо! — она всегда кажется такой весёлой, довольной своей работой. — Ваша мама в своей комнате. Тэхён благодарит её и исчезает в одном из коридоров. Здесь, как всегда, светлее, чем за пределами Чикаго. Его мать заслуживает такого света, поэтому он рад, что они выбрали именно это место. Он неспеша идёт, кивая любому, кто ему улыбнётся, и вскоре оказывается перед маминой маленькой комнаткой — спальней и ванной. Навещать её в реабилитационном центре было сложно, но здесь… гораздо спокойнее. Он стучит в дверь и сразу входит. — Тэхён! — восклицает его мама с мягкой улыбкой на губах. Похоже, сегодня хороший день. Иногда она с трудом узнаёт собственного сына, но Тэхен не может её винить: алкоголь разрушает мозг, может быть, даже сильнее, чем это делает старость. Тэхён подходит ближе и обнимает её несколько долгих секунд. — Как у тебя дела, мам? — Стало лучше, как ты пришёл, медвежонок. Ах, это прозвище. Тэхён слабо улыбается и садится на свободный стул около маленького круглого столика. Честно говоря, когда Тэхён смотрит на свою мать, он видит отца. Он даже представить себе не может, что она также видит в лице собственного сына знакомые черты мужа. Учитывая их корейское происхождение, Тэхён всегда был похож на него. — Ты пришёл раньше в этом месяце, чем обычно. Тэхён подбирает со стола ручку и по привычке возится с ней. — Думаю, в этом месяце у меня будет больше дел, так что, да. Он думает о третьем убийстве, конечно. — Спасение мира занимает много времени, — добавляет она. — Я просто пытаюсь предотвратить падение Чикаго, и даже это кажется невероятно сложным. — Что же, ты отлично справляешься в таком случае. Ему хотелось бы в это верить, но он не может сказать, что хорошо справляется со своей работой, пусть и не сомневается в своих способностях. Всё же их ёбаный серийный убийца всё ещё где-то на свободе. Но, конечно же, Тэхён избавляет её от этой крошечной детали и кивает. — А как твои дела? — спрашивает он, не желая больше говорить о работе. Да, он определённо не позволит словам, вроде «Чонгук» или «серийный убийца» вырваться из его рта в этом месте.***
Тэхён резко садится, ощущая, как бешено колотится сердце в груди. В комнате всё ещё темно, так сколько сейчас времени? И почему его телефон продолжает звонить? Ёбаный рингтон, слишком громкий. С полузакрытыми глазами Тэхён хватает смартфон и отвечает на звонок, не глядя. Это должно быть Сокджин. — Тэхён? Я тебя разбудил? Не Сокджин. — Не то слово, Чон, — ворчит Тэхён, едва открывая рот. — Что тебе надо, ёб твою мать? — Tribune. — Газета? — спрашивает Тэхён, ещё не в силах соображать быстро. — И что с ней? — Я отправил тебе заголовок, зацени. Тэхён издаёт невнятное мычание и открывает сообщение. Что, блять, за херня? Детектив хмурится и ещё раз смотрит на картинку, надеясь ошибиться. Но глаза его не подводят. Смелое предложение действительно так и кричит: «Серийный убийца на свободе?» любому желающему приобрети утренний выпуск. Экран слишком слепит непривыкшие глаза, поэтому он подносит телефон к уху. — Кто написал это дерьмо? Тэхён боится слышать ответ. Обоснованно. — Дай-ка глянуть, — слышится шуршание. — Эм, Стэйси Грант и Намджун Ким. Ну, блять, конечно же. — Блять, — бормочет Тэхён, втягивая воздух сквозь стиснутые зубы. — Я найду этого ублюдка. — Что? — Этот Ким, я его знаю. — Это, типа, закон такой или что? — Чего? — спрашивает в ответ Тэхён. — Ну, то, что все Кимы ведут себя, как идиоты. — Отвали, Чон, — Тэхён встаёт с кровати и, блять, точно не с той ноги. — Предупреди команду, я займусь им. Он отбивается, не дав младшему ответить, и тут же звонит Чимину, наконец проснувшись. Тот отвечает быстро. — Тэхён, что случилось? Он знает, что сделал Намджун? И каким образом он, блять, это сделал? — Чимин, знаешь, где сейчас Намджун? — Собирается на работу, но об этом… — Тэхён чувствует, как парень на том конце хмурится. — Последние пару дней он ведёт себя странно. — Не говори ему о том, что я звонил, Чим. Позвоню тебе позже, хорошо? — Да, конечно, — вздыхает Чимин. — Не натвори глупостей, Ким. Тэхён почти смеётся над этим. Он не такой, правда? Башня Tribune была более стильной, чем их новое здание, построенное в 2018 году, хотя Тэхён должен признать, соседство с парком Миллениум и этим его долбанный Бобом — это круто. Но Тэхён здесь не для того, чтобы восхищаться стилем. Прямо сейчас он ждёт у входа, прислонившись спиной к стене. Ещё довольно раннее утро, но люди уже спешно шастают по тротуарам, правда медленнее обычного, потому что сегодня скользко. С серого неба лениво сыпятся мелкие снежинки, что в ноябре не редкость. Тэхён выдыхает горячий воздух, который тут же превращается в облачко белого пара. Он всегда находил это забавным. Оглядываясь в поисках Намджуна, он изредка потирает руки в перчатках друг о друга. А, вот и он, идет на работу, как ни в чем не бывало. Тэхён отталкивается от стены и подходит к Намджуну, который хмурится в своей этой шапочке, как только замечает Тэхёна. Детектив ускоряется и, оказавшись рядом, не дает ему даже вздохнуть. Он ловит репортера за воротник и прижимает к стене, немного в стороне от посторонних глаз, но всё же на виду. — Прямо сейчас я должен выбивать из тебя всё дерьмо, Ким. — С чего бы, детектив? — хмурый взгляд Намджуна сменяется на высокомерный. Тэхён сжимает челюсти и ещё раз ударяет его спиной о стену. — Откуда у тебя эта информация? — Оу, ты уже видел газету? — журналист коротко усмехается. — Повторять не буду, идиот. — Ты правда думаешь, что я просто так оставил телефон дома? Тэхён удивлённо распахивает глаза, осознавая. — Ты записал наш разговор? — Оказалось легче, чем я думал, — Намджун гордо пожимает губы. Тэхён взрывается, кровь начинает шумно пульсировать в его висках, а грудь сильно и до боли сдавливает накрывшим его с головой гневом. Он, блять, ненавидит журналистов, особенно этого. Он бы сломал ему нос прямо сейчас, если бы не прохожие. Тем не менее, он хочет преподать ему заслуженный урок. — Могу я вам помочь, сэр? — раздаётся позади женский голос. Тэхён хмурится, в отличие от Намджуна. Этот уёбок улыбается. Детектив оборачивается, но Кима не отпускает. — Это не ваше дело. Блондинка улыбается ему той улыбкой, которую он ненавидит больше всего. Лицемерной, что так хорошо смотрится на богатых сучках и ублюдках. — Вообще-то моё, — она кивает на Намджуна. — Видите ли, вы беспокоите моего сотрудника. Тэхён отпускает его и полностью разворачивается к женщине. А вот и новый босс, да? — Кстати, — она всё ещё по-блядски улыбается, протягивая ему свою руку, — я Эрин Уайт. Тэхену нравится думать, что он в каком-то смысле джентльмен. Но на этот раз он не собирается им быть, поэтому снова хмурится и не жмёт её руку. — Верно, вам нет нужды представляться, — говорит она, когда Намджун встаёт рядом. — Все знают вас, детектив Ким. Особенно благодаря нашей последней статье. Она пытается действовать ему на нервы, и у неё это отлично получается. Однако он не может даже тронуть её. Во-первых, потому что она женщина — и человек, который на самом деле ничего ему не сделал, а, во-вторых, если он это сделает, у него правда возникнут серьёзные проблемы. — Я с тобой не закончил, Ким, — перед уходом бросает Тэхён. Он направляется к своей машине, когда чувствует чьё-то прикосновение на своём плече. Он быстро разворачивается, готовый сразиться с любым, кто осмелится до него дотронуться, но, в конце концов, просто разочарованно стонет. — Какого хуя, Чон? — упомянутый Чон слабо толкает его, что всё равно умудряется Тэхёна разозлить. — И не трогай меня! Чонгук не слушается и сильнее сжимает его плечо. — Ты чего там делал, идиот? — Идиот? — Тэхён отводит чужую руку. — Пошёл нахер. — Перестань ругаться и подумай! — Чонгук тяжело вздыхает и опускает руки. — Это твой способ разобраться с ситуацией? — Да, а что? — кровь всё ещё шумит у него в ушах. — Тогда перестань разбираться! — Чонгук убирает от лица волосы. — Серьёзно, чувак, какого чёрта! — Я тебе не чувак. — Ебать меня в… Да ты просто чёртов ненормальный! — Я не собираюсь тебя ебать, — Тэхён вскидывает бровь. — Это просто выражение, не переводи тему. Тэхён ещё никогда не видел его таким рассерженным. — Намджун украл эту информацию у меня, поэтому… — Как украл? Он вздыхает, внезапно ощущая себя до ужасного глупо. — Он записал разговор. Чонгук поджимает губы и внезапно взрывается громким смехом. — Ты и правда настоящий идиот. — А он ублюдок! — жалко оправдывается Тэхён. — Зато умный! — Чонгук глубоко вдыхает и на секунду зажмуривается. — Сокджин будет в бешенстве. — С каких пор ты так хорошо его знаешь, м? — усмехается Ким. Чонгук вторит ему и закатывает глаза. — Он руководит нашей проклятой группой, — он сжимает переносицу и смотрит на Тэхёна. — Просто держись пока подальше от СМИ. — СМИ могут, блять, поцеловать меня в зад.***
— Со смерти Фрэнсиса прошло две недели, а у нас по-прежнему никаких продвижений, — напоминает всем Сокджин, привычно опираясь на стол и держась за его края руками. — Результаты из лаборатории тоже придут не сразу. Они всё ещё в подвале всем составом, периодически забывают моргать или борются со ставшими свинцовыми веками из-за невероятной усталости. Уже должно быть так, блять, поздно. — Этот убийца необычный, — проговаривает Джорджи. — Его преступления кажутся идеальными. — Но они такими не являются, — протестует Чонгук. — У нас, возможно, есть приметы машины убийцы. — Поправочка, — отвечает Зак, который в принципе чаще молчит. — Байрон видел подозрительную машину рядом с домом Фрэнсиса. — Брось, Заки, — Чонгук смотрит на него. — Сраный чёрный затонированный минивэн? Это наш убийца. — Может быть, но это по-прежнему ничего нам не даёт. — Пока что, — бормочет Тэхён. — Так что, нам просто ждать следующего убийства? — Да, Зак. Мы будем молиться на него, молиться, чтобы он совершил, блять, ошибку. — Меня переёбывает от этих слов, но он прав, — подтверждает Чонгук. — Так вы теперь ладите! — внезапно возникает Лерой. — Нет, блять! — в унисон протестуют оба, заставляя Лероя закатить глаза. Сокджин прочищает горло, чтобы привлечь их внимание. Он выглядит как обычно красиво в тёмно-синем костюме, сжимая длинными пальцами край стола. Хотя он выглядит усталым. — Мы продолжим искать зацепки, но я должен сказать… — он сжимает переносицу. — Наши детективы правы, — его глаза изучают пол какое-то время, после чего он добавляет: — Но СМИ не дадут нам после этого покоя. — Люди начали обсуждать убийства в соцсетях, — поясняет Лерой. — Просто, блять, прекрасно, — ворчит Тэхён. — По крайне мере, Тэхён не сможет напасть на всех этих людей. Ким прожигает взглядом посмеивающегся рядом с собой Чонгука. Блядской мятой пахнет до сих пор, хотя уже поздний вечер.***
Вот и оно. Пятница, 22 ноября. Ночь только начинается, когда они покидают участок, но на улице уже подморозило. Им повезло, что их джип был припаркован близко к выходу, поэтому они спешно расселись: Лерой с Джоржи — сзади, Тэхён с Чонгуком — впереди. Тэхён, сидевший за рулём, завёл двигатель и выкрутил печку на максимум. Практически все сотрудники в Гаррисоне уже на своих постах. Только несколько человек остались в участке, чтобы всё контролировать, как Сокджин. Сегодня вечером это не только Тэхён и его ёбаный напарник. С ними ещё пацан и Джорджи, что не вызывает недовольства у старшего. Но дело не в этом. Сегодня вечером они поймают этого ёбаного убийцу, если он осмелится нанести ещё один удар. С его стороны это будет глупо, но Тэхён считает, что он именно так и поступит. Он уже сбросил тела в парках Вэст Гарфилд и Гумбольдт, поэтому небольшая команда Тэхёна направлялась в Ист Гарфилд, где предположительно убийца может оставить свою жертву на этот раз. По крайней мере, они на это надеются. Жестоко надеяться на чью-то смерть, но если она поможет им поймать этого психа раз и навсегда, Тэхён позволит этому произойти. С горьким послевкусием, но позволит. Сегодня они закончат. Он закончит с этими убийствами и с Чонгуком. Отличный дубль. — Все готовы? Чонгук кивает. Тэхён смотрит в зеркало заднего вида, замечая кивки Лероя и Джорджи. Он трогается с места, и за ним сразу же срываются несколько машин, направляющихся в тот же район, пока другая группа направится в Гумбольдт и Вэст Гарфилд. Их цель как нельзя более ясна: заблокировать всю область, чтобы остановить любого, кто захочет сбросить там тело. Оказавшись в нужном районе, они осматривают каждый уголок в поисках чёрного минивэна, в основном. Каждый из них стремится выхватить взглядом что-то действительно подозрительное. Они вскоре отрываются от сопровождения и остаются практически одни под покровом ночи в Чикаго, или, по крайней мере, Тэхён так себя чувствует. Но он знает, что это не так. Где-то неподалёку явно проедет либо полицейская, либо гражданская машина. К тому же некоторые мелкие преступники всё ещё бродят поблизости. Однако Тэхён не может их винить: раньше он был на их месте, за исключением того, что лично таким дерьмом не занимался. Это было не в его вкусе, но, честно говоря, он всё же наделал немало глупостей. Теперь… ну, он до сих пор иногда лажает, но не так серьёзно и не так часто. Он вырос, но взрослые порой могут быть хуже подростков. — Я крайне удивлён, Чонгук, — внезапно начинает Лерой спустя тридцать минут патрулирования. Детектив не оборачивается, но зыркает на него через зеркало заднего вида. — Почему? — Тэхён всё ещё тебя не убил. На пару секунд смех Чонгука разрывает тишину в салоне. — И я его не убил. — Справедливо, — замечает Лерой. Тэхён громко прокашливается. — Я всё ещё здесь, вы же в курсе? — Все мы здесь. — Соберись, Чон, — Тэхён крепче сжимает руль. — Ты тоже, мелочь. Они немного посмеиваются, но в конце концов подчиняются. Сейчас не время для всякой херни. Они сидят в кромешной темноте салона в припаркованной у тротуара машине. Тэхён смотрит на свои старые часы. Блять. — Прошло уже несколько часов, — справедливо подмечает Джорджи. Почти три утра. Тэхён встречается взглядом с Чонгуком. Никто из них не отводит свой. Глаза Чонгука глубокие, но сияющие, и это сияние подсказывает, что он всё ещё не сдался. Чон может быть кем угодно, но он не дезертир, это Тэхён знает. — Он появится, — отвечает Тэхён Джорджи, не двигаясь. — Что, если он уже здесь? — спрашивает Чонгук. Старший немного хмурится. Да, что если? Двое мужчин остаются в таком положении несколько долгих секунд, которые Лерою с Джорджи кажутся минутами, но Тэхён первым разрывает зрительный контакт из-за звонка телефона. Его телефона. — Что происходит, Сокджин? — Нашли тело, — на фоне слышатся ещё пара голосов. — Есть подпись. Уезжайте оттуда. Громкая связь не включена, но все в тишине и без того всё слышат. — Где? — Ближний Норт Сайд, — Сокджин, кажется, печатает что-то в телефоне. — Я отправил вам геолокацию. Буду ждать вас там. Тэхён вешает трубку, быстро читает сообщение, заводит двигатель и включает мигалки. Он срывается с места, испугав троих прохожих оглушительной сиреной. — 18-й округ? — удивляется Лерой. — Это, что, сраная шутка? — шипит Чонгук, такой же напряжённый, как и Тэхён. — Он обманул нас. Тэхён сильнее сжимает руль, встраиваясь в более плотный поток. Машины сдвигаются, заметив их приближение, но не достаточно быстро для Тэхёна, который продолжает ругаться. Он быстро въезжает в Ближний Норт Сайд и его ёбаный Голд Кост, но указанное в сообщении место ещё южнее. Ради бога, могут они быстрее отъезжать с его пути? — Мы почти на месте, успокойся, — Чонгук опускает руку на тэхёново бедро, но тут же хмурится, спешно её убирая. Какого хера он сейчас сделал? В ответ Тэхён лишь снова ускоряется. Он прав, кстати, потому что они правда почти добрались. Впервые, Чонгук узнаёт район лучше Тэхёна. Прибыв, детектив сбавляет скорость и кое-как паркуется. Он глушит двигатель, и они все выбираются из внедорожника, пробираясь через скопившуюся толпу и спеша к парковке. Для проформы Тэхён показывает свой значок и приседает, чтобы миновать жёлтую оградительную ленту. Сокджин уже здесь, разговаривает с двумя офицерами в форме и сержантом. Полицейские везде, концентрируясь ближе к концу стоянки и на тротуаре возле неё. В ушах Тэхёна гудит из-за всего этого грёбаного хаоса. Могут люди позволить им спокойно делать свою работу, чёрт возьми? — Что случилось? — спрашивает Тэхён, пробившись к Сокджину. — Это женщина, — только и говорит он, после чего обращается к тем троим. — Теперь мы займёмся всем, спасибо. Сержант жмёт ему руку и кивает. — Мы будем рядом, если понадобимся. Сокджин так же кивает и, как только они уходят, обращается к своим людям. — Пойдёмте, криминалисты уже здесь. Они направляются в дальний конец парковки, и, оказавшись рядом с местом преступления, Тэхён поднимает взгляд. Перед телом, по другую сторону дороги, возвышается Кафедральный собор Святого Имени, величественный, несмотря на ужас, сотворённый рядом с ним. — Прямо у церкви, какого хера? — бормочет Джорджи. — Чёрт, — ругается Чонгук. — Всё, как обычно, просчитано. Сокджин говорит с главным криминалистом, которая вскоре сообщает им: — Её оставили здесь около сорока минут назад. Да, коллеги сообщили им не сразу, но тело обнаружили прохожие. Даже если сейчас три часа ночи, всё равно это чертовски рискованно. На улицах богатых районов всегда полно народу в любое время суток. — Трое могут заходить, — сообщает криминалист. Лерой и Джорджи немного отступают, сказав, что поговорят с офицерами. Сокджин соглашается и шагает вперёд вместе с Тэхёном и Чонгуком. Нахуй. Блять, нахуй это всё. Тэхён не может не зажмуриться до боли в глазах, когда действительно видит тело. Но видеть этот труп оказывается ещё больнее. Не из-за того, кому он принадлежит — Тэхён не знает эту женщину, — а из-за того, что с ней сделали. Дженис была в нижнем белье, но на этот раз на женщине были только трусики — или, по крайней мере, то, что от них осталось. Ее грудь обнажена и покрыта зияющими ранами, одни больше других. Её тело кажется необычно красным из-за виднеющихся из многочисленных порезов мышц и крови. — Думаю, она была жива, когда была нанесена большая часть порезов, — говорит им криминалист. Тэхёну кажется, что если он ещё раз опустит взгляд, то его точно вырвет. Комок неприятно подступает к горлу, а всё внутри сворачивается, когда он снова смотрит на подпись. «REMAMBER?» написано на внутренней стороне её бедра. Прямо на бедре глубокими порезами, которые формируют буквы, из которых складывается ёбаный каламбур. — Играется в шутника, а? — цокает Чонгук и поворачивается к Тэхёну, который по-прежнему смотрит вниз глазами, полными ужаса. — Мы поймаем его, Тэхён. Он не отвечает. Не может. Ёбаный каламбур, да? Откуда этот сраный убийца знает о последнем деле Тэхёна с Эмбер? Блять, откуда? Как он смеет так играть с ним? — Нет, — цедит Тэхён сквозь плотно сжатые зубы. — Я убью его. Чонгук, должно быть, сейчас сбит с толку, как и Сокджин, который опускает руку на его плечо. Медленно детектив отводит руку сержанта и ещё раз смотрит на труп. Не только на месте преступления царит полный беспорядок, но и снаружи — копы кричат не подходить ближе. Грёбаные люди, вечно слишком любопытные. Тэхён смотрит на несчастное тело, не моргая, отчего глаза начинают гореть. Он анализирует всё, фиксирует каждую, блять, мельчайшую деталь у себя в голове, каждую зверскую рану, каждый лоскуток изодранной кожи. Спустя какое-то время он изо всех сил сжимает зубы, стараясь не позволить вырваться наружу хриплому крику, который уже сжигает его лёгкие изнутри. Он цедит два слова, два ёбаных слова, которые так много значат, которые он ощущает под кожей, в груди, в сердце. — Это война.