***
— Они в ярости, Чонгук, — раздаётся голос Сокджина из динамика телефона. Чонгук откладывает его на стол и садится. — Хорошо, — отвечает он, чувствуя на себе взгляды Тэхёна и Чимина. — Это значит, что я поступил правильно. — Для себя, возможно, — вздыхает сержант. — Но они с тобой явно не согласятся. — Я понял, — он бросает взгляд на двоих мужчин, всё ещё стоящих. — Мы поняли. Что ты хочешь, чтобы я сделал? — Ты чертовски хорошо знаешь, что сделать уже ничего нельзя. Единственное, что нам всем сейчас нужно, это найти Уайт поскорее. — И остановить её. — Остановить её, не создавая лишнего шума, — поясняет Сокджин. Как будто у них есть выбор. Если без шума не обойтись, так оно и будет, и они мало что могут с этим поделать. Эрин Уайт не из тех, кто сдается, он всех об этом предупредил. — Мы сделаем всё возможное, но мы имеем дело с убийцей, Сокджин, — отвечает Чонгук. — Серийным убийцей. Гладко всё не будет. Если предположить, что они найдут её вообще, очевидно. Но они найдут, иначе и быть не может. — И я наведу шум, если потребуется, — резко вмешивается Тэхён. — Слышишь, Сокджин? Тишина. — Ладно, — вздыхает сержант. — Я сейчас поеду обратно в участок. Где вы? — У меня, с Чимином, — отвечает Чонгук. — Мы привезли сюда кое какие вещи из дома Эрин, которые могут помочь нам её найти. — Вы могли бы заниматься этим и в подвале, но ладно, — напряжённый голос Сокджина эхом разлетается по комнате. — Лаборатория возьмётся за образцы, которые вы взяли из дома Эрин, но результаты мы получим не раньше её поимки, — пауза. — И если получим, значит мы проебались. Сегодня. Они должны найти её сегодня. Завтра слишком поздно, не говоря уже о послезавтра. Несколько часов уже слишком долго, но у них нет особого выбора. В текущей ситуации и с их текущими знаниями невозможно сказать, где она прячется, а бродить по всему городу без определённой конечной цели только заставит их потерять ещё больше драгоценного времени. — Но не думайте пока о лаборатории, — добавляет Сокджин. — Вы знаете, какая у вас главная задача. — Мы найдём Эрин и Юнги, — говорит Тэхён. — Ты знаешь, что найдём. — Знаю. Тэхён явно испытывает облегчение, услышав подобный ответ. — Ладно, — Сокджин нарушается собственное молчание. — Я скажу вам, если что-то произойдёт тут у нас. — И мы предупредим, если что-то найдём, — уверяет его Чонгук. Ещё одна пауза, более тяжёлая. По какой-то причине никто не желает класть трубку. — Ещё кое-что. Вот и причина. — Да? — выдыхает Чонгук, чувствуя сухость во рту. Сокджин прокашливается. Они все могут слышать его тяжёлое дыхание. — Я не хочу, чтобы кто-нибудь из вас пострадал, так что пожалуйста… — он ненадолго умолкает. — Будьте осторожны.***
Тэхён с Чимином синхронно поднимают головы, когда телефон Чонгука начинает вибрировать на столе. Он хмурится, но всё равно отвечает на звонок, включая громкую связь. — Так вы знали. Голос женский. Знакомый? — Простите, но кто это? — Карен Джонсон, — конечно. — Я шутила об этом, и вы даже не сказали мне. Тэхён и Чимин озадаченно переглядываются. Чонгук тоже не понимает, что происходит, если это может их успокоить. Его мысли где-то в другом месте, сосредоточены на поиске Эрин, сосредоточены на поиске Юнги. — Простите, — повторяет он, — но что мы вам не сказали, мисс Джонсон? — Эрин, — её голос далёк от резкого, но также не отличается мягкостью. — Вы знали, кто она, ещё до того, как прийти ко мне. — Мы не были в этом уверены, — отвечает Чонгук. — И, при всём уважении, мы не можем разглашать детали расследования, тем более текущего. — Вы могли бы… — Но, — перебивает её Чонгук, — если вы можете нам чем-то помочь сейчас, мы с радостью воспользуемся. Наступает тишина. — Я не много знаю об Эрин, если об этом вы спрашиваете, и тем более не знаю, где она может быть. Очевидно. Было бы слишком хорошо. — И ничего о её семье? — спрашивает Чонгук. — Семье? — горько усмехается она. — Мы далеко не друзья, как вы уже знаете, и Эрин всегда была вся в работе. Думаю, кто-то вам уже говорил подобное. — Вы уверены? — настаивает Тэхён, склоняясь ближе к телефону. — Ничего не знаете? Вообще? — Послушайте, я… — она умолкает, вздыхая. — Колин мог что-то знать, но уже слишком поздно. Тэхён встаёт со своего места и подходит ближе, словно это что-то изменит. — Пожалуйста, мисс Джонсон, — давит детектив. — Вы должны были что-то слышать. Может, вы не обратили внимания, но даже самая глупая вещь может нам помочь. Снова пауза. Пальцы Тэхёна нервно барабанят по столу. Карен Джонсон не стала бы ничего от них скрывать, не так ли? Она бы не позвонила, если бы её целью было оставаться в тени. Даже если она лично ни черта не знает об Эрин, её влияние может помочь. Она должна знать кого-то, кто знает прошлое Эрин. Чонгук также чувствует, что отец Эрин может быть источником ответов, но у них мало времени, так что могут ли они идти по следу, пришедшему из ниоткуда? Кроме того, Карен могла бы помочь. — Я поговорю с другими журналистами, но ничего не могу пообещать, — произносит Карен, заставив Тэхёна замереть. — Мы все в шоке, знаете. Или нет. Ладно, значит придётся идти по следам отца. — Конечно, мисс Джонсон, — отвечает Чонгук, стараясь скрыть отчаяние в голосе. — Спасибо. Она кладёт трубку, и комната погружается в тишину. Тэхён ещё какое-то время стоит, но возвращается на своё место. — Думаете, она что-то найдёт? — спрашивает Чимин. — Хуй бы знал, — пожимает плечами Тэхён. — Но не стоит на неё рассчитывать. — Что нам тогда делать? — спрашивает офицер. — То есть, мы так ничего и не нашли в её вещах. Чонгук достаёт фотографию, предположительно, отца Эрин и пару секунд на неё смотрит, после чего кладёт на стол. — Я уверен, это может нам помочь. — Мы даже не уверены, что это её отец, — вяло протестует Чимин. — У нас нет ничего на этого парня, даже имени. — Имя можно найти, — отзывается Чонгук, пока мысли ещё вяжутся друг с другом. Твою мать, он не может думать более десяти секунд, но ему приходится. И неубежденные лица Чимина и Тэхёна не помогают. — Чимин прав, — бормочет Тэхён. — Это может оказаться очередным тупиком. Зачем Эрин оставлять такое фото у себя дома? Она наверняка знала, что мы там окажемся. Да. Да, она знала. — Именно, — Чонгук дважды стучит по фотографии указательным пальцем. — Значит, это либо ошибка, либо подсказка. И Эрин редко совершает ошибки, но Тэхён с Чимином сохраняют скептицизм. — Да ладно вам, — настаивает Чонгук. — Вы хотите найти Юнги или нет? — Это вообще вопрос? — срывается Чимин, подрываясь с места так, что стул резко откатывается назад. Чонгук ждет, пока выражение его лица смягчится, но этого не происходит. Его мозг понимает, что последнее, что им нужно, это лаять друг на друга, но его язык оказывается быстрее. — Тогда почему ты ведёшь себя как избалованный ребёнок? — выплёвывает Чонгук, наклоняясь вперёд, ближе к столешнице, и хлопает по ней ладонью. — Если есть идеи получше, не стесняйся поделиться! Напряжение густеет, пока хмурый взгляд Тэхёна переходит от Чонгука к Чимину. На секунду ему кажется, что Тэхён встанет на сторону офицера, но, как ни странно, он принимает нейтралитет. — Это ваш план, м? — рычит Тэхён. — Будете собачиться, пока я тут пытаюсь понять хоть что-нибудь в этой хероборе? — Это не… — Сядь уже нахуй, Чонгук, — Тэхён сурово обрывает его, а затем бросает взгляд на офицера. — Тебя это тоже касается, Чимин. Они оба стоят ещё пару секунд, но настойчивого взгляда Тэхёна почему-то достаточно, чтобы заставить их сесть. Чимин всё ещё смотрит на него, но его глаза больше не полны гнева — вместо этого они грустны и дезориентированы. Просто взглянув в глаза Чимина, Чонгук понимает, что проебался. Чёрт, он знал это ещё до того, как наговорил ему всякой ерунды, но это вырвалось наружу самопроизвольно. Они все на взводе, но всё же, между ними не должно быть такого. Так не может быть, иначе они проиграют. Юнги проиграет. А Эрин победит. — Прости меня, — выдыхает Чонгук, заставляя Чимина качнуть головой слегка. — Забей, — отвечает Пак. — Ты прав, мы не можем копаться в наводках, и ты работал над этим делом дольше меня. — Всё равно ты знал, что происходит. В качестве ответа Чимин протягивает ему руку ладонью вверх, и Чонгук сжимает её на несколько секунд. — Отлично, — говорит Тэхён, когда с примирением покончено. — Насчёт её отца. Как нам найти его, Чонгук? Тот начинает вертеть в руках первую попавшуюся ручку. — Тайлер был с ней заодно, так что я не доверяю базам данных, — начинает он. — Её фамилия слишком часто встречающаяся, потому ничем нам не поможет, да и о ней самой мы мало знаем, — возможно, это дело рук Тайлера или просто меры предосторожности Эрин. — Твою мать, если бы только у нас было больше времени. В идеальном мире — не таком идеальном, если они всё ещё имеют дело с убийствами — у них не было бы лимита по времени. У них его было бы предостаточно, чтобы обойти все родильные отделения Чикаго и заглянуть в архивы. Они могли бы найти больше людей для допроса, найти больше связей между Эрин и этим делом, между ней и городом. Потому что, если присмотреться, что они о ней знают? Ничего, кроме работы. Может быть, она даже не родилась в Чикаго, может быть, её родители ещё живы, может быть… да. Слишком много «может быть», и до сих пор никакой уверенности. Уайт на данный момент не что иное, как расплывчатая сущность; журналистка, которая хороша в расследовании, но её саму расследовать невозможно. Худший расклад. Уайт словно ветер, словно проклятая буря. Вы чувствуете, что она приближается, но не знаете, как сильно она ударит вас по лицу. Вы понимаете, что она здесь, только когда уже чувствуете боль, когда уже слишком поздно укрываться. — Но времени у нас нет, — отвечает Тэхён. — Другие уже ищут информацию о прошлом Эрин. Они просто не могут ничего найти, потому что эта сука была готова. И в этом вся проблема. Они уже должны были найти что-то, даже мельчайшую деталь, но они этого не сделали, и, что ж, Тэхён прав. Эрин была готова. Её план пошёл не так гладко, как должен был, но её скрытность была хорошо спланирована заранее. Если бы не её работа, Эрин Уайт была бы чёртовым призраком. — Я бы даже не удивился, узнав, что это не её настоящее имя, — добавляет Тэхён. Возможно ли это? Чонгук задумывается на секунду, но быстро отмахивается. Профайлы не идеальны, и даже Хосок может совершать ошибки, но личность Эрин достоверна, в этом Чонгук уверен. — Эрин Уайт — это Эрин Уайт, не сомневайтесь, — произносит Чонгук. — Она может и стёрла инфу, чтобы усложнить нам жизнь, но она никогда не пыталась скрываться. Она из тех убийц, которые желают прославиться, иначе она бы вела себя совсем иначе. Тэхён сжимает голову в руках и выдаёт громкий, раздражённый полу рык, полу стон. — Блять. Нахуй её. Нахуй Тайлера. Просто… нахуй. Чонгук бы лучше не сказал. Он чувствует себя ужасно, его разум превратился в нескончаемое поле битвы, глаза и горло горят, а грудь тяжелеет от беспокойства. Он чувствует себя придавленным к полу как ситуацией, так и собственными беспорядочными мыслями. Как бы он ни старался, он не может сосредоточиться на чём-то одном. Что, если она причиняет боль Юнги? Что, если они на ложном пути? На пути ли они вообще? Почему они не могут найти последнюю часть этой чёртовой головоломки? Почему вещи имеют смысл на секунду, а потом теряют его вовсе? Почему, как, когда, что, если и так далее. Его разум переполнен и скоро утопит его. Выдержит ли он? Чонгук был слишком высокомерным во время пресс-конференции, не так ли? Он никак не может найти Эрин, особенно, когда она позаботилась о том, чтобы так хорошо всё исказить, скрыть все следы. У них есть её ДНК, но результаты требуют времени. У них есть её ДНК, но ДНК не расскажет им, где она прячется. Так что? Как им найти эту суку? Как? — Давайте пробежимся ещё раз по бумагам, — Чимин нарушает тишину. — Придумаем что-нибудь, если ничего не найдём. Тот факт, что это всё, что им остаётся, ужасно пугает.***
Всё, что им оставалось, не оправдало своих надежд. — Ничего, — ворчит Тэхён в бессчетный раз. — Только счета, ещё счета и ещё счета… ох, я уже упоминал счета? — У меня не лучше, — заявляет Чимин и проводит ладонью по лицу. — Если у неё и было что-то важное, она забрала это с собой. Лист бумаги сминается под пальцами Чонгука. Взгляд вновь ложится на фотографию. Должно быть, в сотый раз он смотрит на неё, но всё равно не получает ответов. Иногда черты лица мужчины напоминают ему об Эрин, но это рук дело какой-то галлюцинации, не более. Люди могут быть похожи друг на друга и без родства. Но они ведь должны быть как-то связаны? Иначе эта фотография не хранилась бы у Эрин. Чонгуку нужно думать, как она. Если бы он был чёртовым серийным убийцей, что бы он сделал, чтобы подёргать копов? Он оставил бы ложные следы в каждом месте, где они побывали, но Эрин не банальный убийца. Вопрос в том, хочет ли она быть найденной или нет? Если да, то дело в них, не так ли? Она нацелилась на них обоих, поэтому хочет, чтобы они пришли и встретились с ней лицом к лицу. Или она этого не хочет, но в таком случае им пиздец. Или они всё же найдут её, но для Юнги уже будет слишком поздно. Твою мать, это Эрин. Она убила своего напарника, человека, который знал об их поездке в Индиану и Огайо. Эрин знает, что всё кончено, не так ли? Должна знать. Это очевидно, особенно после пресс-конференции. Они дали понять: она самая разыскиваемая преступница в Чикаго, была бы во всей стране, если бы они не были уверены, что она не покидала город ветров. Каждый чертов полицейский должен её высматривать, но даже этого недостаточно, чтобы она забеспокоилась. В лучшем случае она зла, расстроена, потому что они с Тэхёном всё ещё не нашли её. В каком-то смысле это её последняя битва. Даже если ей удастся убить их обоих — чего, очевидно, Чонгук не допустит — для неё всё равно всё будет кончено. От этого никуда не деться, особенно, если за ней гоняется весь город. Пока она остается в Чикаго, она в ловушке. И она не уйдет. Это противоречило бы всему, что она делала, противоречило её цели. Серия началась с них обоих, значит так же и закончится. Эрин не из тех, кто с лёгкостью может всё бросить. Если бы она действительно хотела сбежать, то уже сделала бы это. Она бы не похитила Юнги. Чёрт, она бы даже не убила Тайлера, по крайней мере, не так, как она это сделала. Эрин хотела, чтобы они знали, что это она, а не кто-то другой, иначе она бы не засунула свой телефон Тайлеру в рот. Если бы всё это никак не касалось Юнги, у Чонгука было бы гораздо больше времени, чтобы подумать и собраться с силами, но это не так. Чонгук не может медлить, когда на кону стоит жизнь Юнги, хотя он сомневается, что Эрин убьёт его. Потому что Юнги просто приманка, верно? Гарантия полного их внимания, ещё один способ причинить им боль. Когда всё только начиналось, Эрин выбрала медленное разрушение, но теперь она отошла от выбранного курса. Сейчас всё просто: убей или убьют тебя, но из всех троих именно она — настоящая убийца. Теперь ей важно лишь остаться известной и всеми разыскиваемой, поэтому больше нет смысла скрывать свою личность. Так что да, она хочет, чтобы её нашли, но сдаваться врагу не так уж и весело, верно? А веселье всегда было для неё важной чертой. Такая несмешная забава, жуткое наслаждение, которая подходит убийцам. Она живёт ради кровавых головоломок и методичных игр. Она живёт ради того, чтобы насмехаться над ними, доказывать своё превосходство. Но существует ли это превосходство вообще?***
Сейчас кажется, что существует. — Мы тратим время зря, — ворчит Чимин, откладывая последний лист. — Мы здесь закончили. Чонгуку трудно это признать, но из вещей Эрин больше нечего выжимать. — Ага, — с горечью соглашается Чон. — Закончили. Его разочарование продолжает нарастать, поскольку он не может забыть про эту чёртову фотографию, которая не даёт ответов, как бы долго он на неё ни смотрел. Она лишь создаёт кучу вопросов, многие из которых были бесполезны, просто отравляют его разум и вмешиваются в мысли, которые действительно могли бы помочь ему увидеть вещи яснее. Может быть, это фото было оставлено там только для того, чтобы запутать их, может быть, это была всего лишь одна из редких ошибок Эрин, может быть, она не имеет такого большого значения… так много возможностей. Чонгук уже ненавидит это слово. — Стоит съездить в Гаррисон, — произносит Тэхён. — Может, они выяснили побольше нашего. Что было бы несложно, потому что у них нет ничего, кроме фотографии и знания о том, что Эрин всегда вовремя оплачивала свои счета. Что с Намджуном? Должно быть, он всё ещё ищет Уайт. А Карен? Она тоже её ищет? Чёрт, она могла бы быть даже с Намджуном. В конце концов, они же знают друг друга, верно? Намджун и Стэйси были на этой фотографии с Эрин, Колином и новым главным редактором. Стэйси. Где она, кстати? Чонгук так спешил, что даже не спросил об этом Намджуна в главном офисе Tribune, но это странно. Эта парочка всегда вместе, особенно в такие важные дни. Она была на месте преступления, так почему сейчас складывается такое впечатление, что её вовсе не существует? Надо будет спросить у Намджуна. Или, может, не стоит откладывать? Твою мать, это должно иметь какое-то значение, верно? — Что насчёт Стэйси? — внезапно спрашивает Чонгук, пока Тэхён с Чимином собираются выходить. — А что насчёт Стэйси? — хмурится Тэхён. — Не думаешь, что нам сегодня Эрин хватило по горло? — Ты не находишь это странным? — продолжает Чонгук, надевая пиджак и убирая фото в карман. — Она неделями гонялась за нами с Намджуном, а сейчас просто превратилась в призрака. — Она не призрак, — отвечает Тэхён, — мы просто не искали её, потому что у нас есть дела поважнее. Чонгук цокает, когда они выходят из квартиры. — Чонгук прав, — вмешивается Чимин. — Это может быть важно. По правде говоря, сейчас так много вещей, которые могут быть важны, что голова Чонгука вот-вот взорвётся. Всё кажется важным, но ничто не содержит правильных ответов. Это как гигантский лабиринт без выхода, без нити Ариадны. Повсюду стены, и кажется, что ни одну из них невозможно сломать — слишком высокая и прочная. — Ладно, — сдаётся Тэхён, — позвоним Намджуну по дороге. Они выходят и через несколько секунд уже оказываются в машине. Чимин собирается набрать номер Намджуна, когда звонит телефон Чонгука, что немного его удивляет. — Сокджин, — здоровается Чонгук. — Нашли что-нибудь? — Телефон горячей линии часами надрывается, — объясняет сержант. — Тяжело отличить правду от лжи, но мы составили список районов, где может быть Эрин. Вам стоит приехать. — Мы уже в пути, — произносит Чонгук, и Тэхён заводит двигатель. — Хорошо, — на фоне царит хаос. — Что у вас? — Ничего, просто зря потратили время. К сожалению. — Уверен, это не так, — слабенькая попытка подбодрить, но Чонгук ею доволен. — Едьте осторожно. Тэхён приподнимает бровь, но никак не комментирует услышанное. — Так мне звонить Намджуну? — раздаётся сзади голос Чимина, заставляя Чонгука обернуться. — Да, нужно убедиться. Офицер кивает, но его вновь перебивает телефонный звонок. На этот раз телефон Тэхёна. Трубку снимает Чонгук по просьбе напарника, который никак не может сейчас дотянуться до девайса. — Намджун? Что случилось? — Я сейчас с Карен. Чонгук никак этого не ожидал, как и остальные двое. — Карен — это Карен Джонсон? — спрашивает он. — Верно, — раздаётся её голос. — Это насчёт Стэйси. Желудок Чонгука сжимается при одном упоминании её имени. Какая ирония судьбы. И он задаётся вопросом: почему Намджун и Карен вдруг оказались вместе? Ну, он думал об этом несколько минут назад, но теперь, когда это стало реальностью, кажется, что оно появилось из ниоткуда. То же самое с Карен, беспокоящейся о Стэйси. Потому что да, она кажется взволнованной, тон её голоса — менее уверенным, чем обычно, и это не предвещает ничего хорошего. — Она не с тобой? — спрашивает Чонгук, обращаясь скорее к Намджуну, чем к Карен, поскольку ещё не знает, что может связывать двух женщин, кроме фотографии из кабинета Колина. — То есть, вы всё ещё её не видели? — Я видел её этим утром, — отвечает Намджун. — Но мы разделились около десяти. Она подумала, что так у нас будет больше шансов найти Эрин. Значит, она тоже ищет Уайт? Это имеет смысл, но в десять утра? Пресс-конференция ещё не состоялась, так как она узнала о виновности Эрин? Что, если… нет. Это просто очередная глупая мысль, забравшаяся ему в голову, не так ли? Они нашли сообщника Эрин, и, хотя он уже думал о возможном трио в прошлом, это маловероятно, особенно сейчас. Если бы был второй напарник, Эрин убила бы и его, верно? Ох, но… твою мать, неважно. Чонгук должен сосредоточиться на фактах, должен заставить свой разум замолчать более чем на пять секунд. — А после ничего? — Мы списывались около двух часов дня последний раз, но с тех пор она не выходит на связь. — У меня та же история, — добавляет Карен. — Не знал, что вы близки, — подмечает Чонгук, стараясь вытянуть из Джонсон ответы. — При всём уважении, детектив, — ох, понятно, куда всё идёт, — я не обязана разглашать вам детали своей личной жизни, особенно, если это вас не касается. — Неплохо, — произносит Чонгук, хоть и без тени веселья в голосе. — Но мстить мне каким-либо образом не поможет нам найти Стэйси. — Просто плачу той же монетой, — размеренно отвечает Карен. — Мы сейчас собираемся к ней домой, но я подумал, что вам стоит знать, — вмешивается в их перепалку Намджун. — Вы к нам присоединитесь? Чонгук молча спрашивает у Тэхёна, затем Чимина. Оба кивают, и Чонгук соглашается. Исчезновение Стэйси сейчас не имеет никакого смысла, если только оно как-то не связано с Эрин. Они не могут доверять сообщениям Стэйси, особенно тем, которые были отправлены после пресс-конференции. Если есть шанс, что не она лично их отправляла, то по этому следу стоит идти. — Да, — сообщает Чонгук Намджуну. — Но не сразу, у нас есть другие дела. — Хорошо, увидимся. — Честно? — произносит Тэхён, когда звонок прекращается. — Я не знаю, к чему нас это приведёт. — К логову Эрин, — отвечает Чонгук. — Это же было нашим местом назначения? Тэхён молча поворачивает налево. Взгляд Чимина в зеркале заднего вида успокаивает, но голова офицера наверняка забита вопросами, как и Чонгука. И у Тэхёна. Но да, логово Эрин. Чикаго большой, но не бесконечный. Уайт не может быть слишком далеко, верно?***
Гаррисон сейчас оживленнее и шумнее чем Уолл Стрит. Чонгук идёт впереди и впервые ни с кем по пути не здоровается. Некоторые копы замечают их, но никто не осмеливается что-то сказать. Отлично. В подвале уже не так шумно, поскольку в помещении остались только Сокджин с Хосоком, однако даже через закрытую дверь слышен весь шум участка. — Вот, — произносит Сокджин, положив перед ними список. — Не точный, но это всё, что у нас есть. Список не очень-то длинный, но и не сказать, что короткий. Лично они не успеют объехать все места, если хотят найти Юнги до завтрашнего дня. — Шесть районов. Те, что повторялись чаще всего, — объясняет Хосок. — Некоторые люди говорили, что видели Эрин сегодня или вчера вечером. Другие заявляли, что видели её гораздо раньше несколько раз, но не обратили внимания. Ошибки не исключение. — Соседи звонили? — спрашивает Тэхён. — Да, но только те, что живут рядом с её домом, а это не то место, которое мы ищем, — отвечает спецагент. — Её несколько раз видели около дома Сандерса, так что мы добавили его в список на всякий случай, но Лерой с Джорджи уже там. Тэхён берёт ручку, чтобы заключить название этого района в скобки. — Мы отправили патрули в каждый район, — говорит сержант. — Все активно ищут Эрин, а также её минивэн или личный автомобиль. — Хорошо, — тихо отвечает Чонгук, всё ещё разглядывая список, затем громче: — Хорошо. Пять районов, если не считать Гэри Сандерса. Новый Ист Сайд. Скоттсдейл. Старый город. Стритервилл. Саут-Диринг. Новый Ист Сайд понятно, потому что там находится офис Tribune. В Старом Городе живёт Намджун, тоже есть смысл. Стритервил — часть Ближнего Норт Сайда, так что не удивительно. Скоттсдейл и Саут-Диринг, к слову? Странно. Они оба располагаются на юге Чикаго, к тому же, что разнится со всеми предыдущими районами. — Эрин могла встречаться с Намджуном, так что Старый Город объясним, — произносит Чимин, обличив в слова мысли Чонгука. — Новый Ист Сайд и Стритервил тоже не удивляют. Опять же, мысли Чонгука претворены в слова. Тэхёном. — Мы сосредоточимся на Скоттсдейле и Саут-Диринге, — объявляет Чонгук. — Но сначала нам нужно заехать домой к Стэйси. — Стэйси? — переспрашивает агент. — Что с ней случилось? — Если бы мы знали, — отвечает Тэхён. — Она не подавала признаков жизни пару часов, поэтому её дружочки начали паниковать. Чонгук перебивает его, объясняя сложившуюся ситуацию более вежливо и подробно. — Ладно, — начинает Сокджин, — значит поезжайте к Стэйси и выясните всё там, — затем он смотрит на своего собственного напарника. — Мы с Хосоком поедем в Саут-Диринг. Теперь у них есть план, но времени всё ещё в обрез. Об этом их оповещает темнеющее небо, когда они покидают участок.***
— Детективы, — произносит Намджун, открывая дверь. — Чимин. Офицер не удостаивает его ответом, слегка задев его плечом. Чонгук косится на своего напарника и, когда Тэхён пожимает и следует за Чимином внутрь, давит смешок. Всё ещё не сводя взгляда, Намджун склоняет голову к плечу. — Ты всегда был самым вежливым сре… Чонгук проходит внутрь, не дав Намджуну договорить. Вздох Кима за спиной заставляет Чонгука хохотнуть, но его веселье быстро сходит на нет, задавленное напряжение в комнате. — Вы скрывали от нас такие вещи, — цедит Тэхён, но Карен так легко не возьмёшь. — Скрывали? — усмехается она. — Бред. Стэйси никак не связана со смертью Колина. — И всё же мы здесь, — отвечает детектив, приближаясь. — Ищем её, потому что все понимаем, что её исчезновение может быть как-то связано с Уайт. Карен испепеляет Тэхёна взглядом, и детектив ей не уступает, но Чонгук вступает раньше, не позволяя перепалке накалиться. — У нас нет на это времени, — произносит он, гляда на них попеременно. — Так вы близки со Стэйси? Женщина молчит какое-то время, глядя на Намджуна, который также. — Вам стоило предупредить меня об Эрин, когда приходили ко мне. Спрашивал он не об этом. — Мы уже это обсудили, — отвечает Чонгук, чувствуя подступающее раздражение. — И я всё ещё не понимаю, как это связано со Стэйси. — Я могла бы вам помочь. Тэхён смеётся с горечью, а Чимин, вовсе незаинтересованный разговором, оглядывает комнату. — Бросьте, — говорит Чонгук, склонив голову к плечу. — Вы журналист, а сейчас вообще главный редактор. Мы оба знаем, что вы не стали бы нам помогать, скорее наоборот. — Но даже журналисты — люди, — возражает она. — Если бы речь шла о ком-то другом, может я и не стала бы помогать, вы правы, но Эрин? Бог знает, я могла бы стать одной из жертв в её списке. Если у неё есть список. Им всё ещё нужно проштудировать ту Библию, но не сейчас. — И вы всё ещё можете стать следующей, если мы быстро её не найдём, — срывается Тэхён. — Так что я советую рассказать нам всё. Её раздражают эти приказы со стороны Тэхёна, но за всем этим напускным Карен Джонсон оказывается мудрой женщиной. Поэтому она не молчит долго. — Я какое-то время знаю Эрин, как вам уже известно, — начинает она, — но то же самое касается и Намджуна со Стэйси. — Да, мы видели командную фотографию, помните? — давит Тэхён. — Так что насчёт Стэйси. Карен недовольно цокает, но отвечает. — Мы с ней больше, чем коллеги, — выдаёт она, внезапно впиваясь взглядом в Чонгука, после чего переводит его на Тэхёна. — Уверена, вы понимаете. — И что это должно значить? — защищается тот. — Я тоже не знал, — произносит Намджун, очевидно стараясь переключить внимание Тэхёна… тщетно. Тот в его сторону даже не смотрит. — Итак? — продолжает давить детектив. — Собираетесь отвечать? — Мы оба знаем, что это должно значить, — отвечает Карен также резко. — А теперь перестаньте вести себя так, словно я не на вашей стороне. Всё закончится плохо, если она продолжит в таком же духе. — На нашей стороне? — повторяет Тэхён, закипая. — Быть на нашей стороне не значит быть геем, а помогать нам найти эту чёртову суку! — Тэхён подходит ещё ближе. Если бы Чонгук его не знал, то начал бы опасаться за его дальнейшие действия. — И знаете что? Вы нихуя в этом не продвинулись. Пару секунд никто не смеет произнести ни слова, после чего Карен выдаёт слабый, задушенный смешок. — Закончили? — спрашивает она деланно пренебрежительно. — Ага, — шипит Тэхён, после чего добавляет: — Так вы двое трахались, и что? Я должен рассыпаться в восторгах? — Вы бы поняли, если бы дали мне закончить. Тэхён продолжает смотреть на неё несколько секунд, стиснув зубы и напрягая плечи, но в конце концов отступает, в конце концов прислоняясь к ближайшей стене. Похоже на него. — Так давайте, — произносит Чонгук, радуясь минувшему шторму. — Расскажите нам. Взгляд Джонсон отрывается от Тэхёна и падает на него. Чимин всё ещё занимается своим делом, а Намджун молча стоит в углу, точно так же, как и Тэхён. Ну что за атмосфера, это точно. — Мы уже были близки, когда я ушла из команды Эрин, — поясняет Карен. — Стэйси была кем-то вроде инсайдера с тех пор. Она сближалась с Эрин, чтобы держать меня в курсе её дел. Чонгук тут же вздёргивает бровь. — И всё? — разочарованно спрашивает он. — Стэйси шпионила для вас. Зачем? — Вы правда совсем не знаете Эрин, — усмехается она. — И это видно. — Ага, — выдаёт Тэхён, — а вы так хорошо её знаете, что не разглядели в ней убийцу. — Так и вы тоже, — возражает она. — В конце концов, она всё ещё не за решёткой, верно? — Твою… — Достаточно, — вмешивает Чимин ледяным тоном и повторяет: — Тэхён, достаточно. Потому что Юнги всё ещё где-то там, и Чимин не может этого вынести. Никто из них не может, включая Тэхёна. Так что да, офицер прав, этого более чем достаточно. Время летит, когда оно на исходе. Комната погружается в тишину, Тэхён хмурится, но ненадолго. — Я думала, что Эрин что-то замышляет, — продолжает Карен, — или, по крайней мере, планировала что-то на будущее, вот почему. Хотя я была слишком далека от истины. Не думала, что она зайдёт настолько далеко. — Эта серия — далеко не первые её убийства, — объясняет поверхностно Чонгук. — Но определённо самые жестокие. Вы не могли, никто не мог знать. Кроме Тайлера. Это все еще не настолько глубоко укоренилось в сознании Чонгука, чтобы он мог полностью признать это, но доказательства очевидны. — Понимаю, — произносит Карен, вероятно тоже не осознавая. Тяжело признавать, что ты так долго был не прав, что все ответы были перед тобой с самого начала. Но это правда, верно? Этого они ждали последние несколько месяцев, поэтому единственное, что Чонгук может сделать, это заткнуть своё эго, стиснуть зубы и найти Уайт. Найти Юнги. Это всё, что имеет значение на данный момент, с последствиями он разберётся позже, когда все будут в целости и сохранности, кроме Эрин. Извините, но ему правда наплевать на её судьбу. — Мне кажется, она всё равно что-то скрывала от меня, — добавляет Карен. — Стэйси, я имею в виду. — Что, как вы думаете? — Что-то, что могло бы привести нас к Эрин, — отвечает Карен. — Думаю, она не рассказывала мне о том, в чём не была уверена. Вся эта ситуация странная, не так ли? А может быть, это просто его разум опять играет с ним злые шутки? Пытается заставить его сомневаться даже в истине? Но это может быть ложью, верно? Пока что всё это — лишь слова, а человек, их произнёсший, не самый надёжный из всех. Хотя, никто не может быть на сто процентов надёжным. — И ты ничего об этом не знал? — Чонгук спрашивает Намджуна, который качает головой. — Разве ты не был в близких отношениях со Стэйси? — Думал, что да, — отвечает он. — Думал, мы были хорошими друзьями. Очевидно, я ошибался. — Ты был её другом, — уверяет Карен, глядя на репортёра. — Всё ещё её друг, я же говорила. Это… — Не имеет ко мне никакого отношения, понял, — перебивает её Намджун. — Поэтому мы и не друзья. Иначе она бы посвятила меня. — Я не позволила ей, — отвечает Джонсон. — Но ты ведь не её хозяйка, не так ли? Колкость Намджуна на этот раз лишает её дара речи, и это всё, что требуется Чонгуку, чтобы переориентировать разговор. — Вы оба хотите найти Стэйси, верно? — журналисты кивают. — Хорошо, тогда прекратите нести херню и помогите нам. Вы здесь уже нашли что-то или нет? — Мы… ещё не начали искать, — чуть смущённо признаётся Намджун. Замечательно. По крайней мере квартира не кажется большой, и их достаточно, чтобы поиск занял минуты, а не часы. — Значит время приступать. — Эй, Чонгук? — раздаётся голос Тэхёна с другой стороны небольшой комнатки. — Думаю, я нашёл то, что нам нужно. Чонгук подходит к напарнику и опускает глаза на блокнот в его руках. — Он был в запертом ящике, — добавляет Тэхён, выпрямляясь, — но они дерьмово сделаны, легко взломать. Тэхён переворачивает несколько страниц, чтобы показать ему, в чём дело, и действительно, это именно то, что им нужно. Мысли и сомнения Стэйси об Эрин, изложенные на бумаге. Слишком хорошо, чтобы быть правдой, но, опять же, это не произошло в одночасье. Эти страницы? Многие из них были заполнены задолго до сегодняшнего дня. Все эти сомнения были в голове Стэйси уже довольно давно, но она никогда никому не говорила, и теперь ей придется заплатить за это высокую цену. Её исчезновение слишком внезапное и странное, чтобы не связать его с Эрин, теперь он в этом уверен. — Всё сумбурно, но нам стоит прочитать. Чонгук соглашается, и они погружаются в записи. Вскоре они понимают, что дневник рассказывает не только об Эрин, а скорее обо всём этом деле в целом. Первые записи появились во время второго убийства, Гудмана, когда Тэхён ещё не был его напарником. Кажется, это было лет десять назад, хотя на самом деле совсем недавно. На первых страницах почерк Стэйси аккуратный и красивый, но позднее он с каждой страницей становится всё размашистее и непонятнее. Мысли словно выливаются потоком из головы Стэйси. Они не организованы больше, а слова едва читаются и иногда даже не формируют предложения. Время от времени появляется красная паста, бросается в глаза, но большинство страниц исписаны чёрной ручкой, как предпочитает Тэхён. — Наброски, — замечает напарник Чонгука, когда они доходят до первого, занимающего половину страницы. — Впечатляет, я бы сказал. Они поразительны, если закрыть глаза на контекст, в котором они были созданы. Линии формируют лица, иногда знакомые, иногда нет, а также здания и районы. Они узнают все, но от некоторых невольно бросает в дрожь. Например, рисунок дома, в котором живёт Чонгук. Не квартира, потому что Стэйси там никогда не была, но всё равно некомфортно даже смотреть на этот набросок. — Жутковато, — добавляет Тэхён, глядя на свой собственный дом на следующей странице. — Зачем ей это рисовать? — Она журналистка, — пожимает плечами Чонгук, словно это нормально для любого в этой сфере. — С высоким уровнем самоотдачи, думаю? — Самоотдачи, ага, — усмехается Тэхён, переворачивая страницу. — Ну, посмотри на это. Очередная волна тревожности накрывает Чонгука, но по другой причине. — Она даже выглядит… мило, — произносит он, глядя на портрет Эрин. — Ага, — выдыхает Тэхён почти шепотом. — Есть ещё. Уайт, снова и снова. Её лицо изображено на нескольких страницах. Иногда в углу, иногда оно занимает всю страницу. Все они отличаются друг от друга, но каждая вызывает тревогу. — Её видение Эрин менялось со временем, — произносит Чонгук, касаясь серых и чёрных линий. — Первый рисунок совсем не похож на последний. Могла ли она знать об истинном лице Эрин под маской? Её истинная природа, скрывающаяся за всем напускным? Ничто на этих страницах не говорит об этом, по крайней мере, не о полном объеме этого. У Стэйси были — ну, до сих пор есть, верно? — сомнения и теории, но ни черта не говорит о том, что она знала наверняка. Однако им ещё нужно просмотреть несколько страниц, так что нет смысла ломать голову сейчас. — О, — говорит Чонгук. — Это мы. Они коротко переглядываются, и это помогает немного сбавить давление на пару недолгих секунд. — Ну, она хотя бы нас не обделила, — подмечает Тэхён, заставляя Чонгука тихо, коротко рассмеяться. Их силуэты и лица появляются ещё пару раз, как и Намджуна. Здесь же есть портрет Хосока и Сокджина, но Стэйси не рисовала их вместе, как их с Тэхёном. Ким переворачивает страницу, приближаясь к концу блокнота, и Чонгук замирает, сжав запястье напарника. Кажется, он на секунду даже перестал дышать. — Вот, — свободной рукой он указывает на слово, что привлекло его внимание. — Наша следующая остановка. — Скоттсдейл, — вслух читает Тэхён. — Туда мы и так собирались. И тогда тишина снова берёт верх, когда они читают предложения вокруг этого единственного слова. Они читают их один раз, потом второй, и Чонгук сбивается со счёта. Это не окончательное доказательство, но одна из самых убедительных зацепок, о которых они могли только мечтать. Жаль, что Стэйси никогда ничего им об этом не рассказывала, никогда не делилась такой важной информацией. Но, в некотором смысле, Чонгук понимает. Сама Стэйси писала, что это было неочевидно, что она не переосмысливала тот момент раньше. Так что да, Стэйси видела Эрин в Скоттсдейле несколько недель назад, когда она ещё не была подозреваемой. Она была просто Эрин Уайт, очаровательной и надоедливой журналисткой, умной и несколько злобной, но не убийцей, верно? Верно. Затем начались собственные сомнения Чонгука, но не Стэйси. Нет, она пришла к этому позже, если верить её словам, и ей нужна была смерть Тайлера и внезапное исчезновение Эрин, чтобы соединить все точки, о которых она забыла, подсказки, которые не выглядели подсказками ранее. Она вспомнила всё это, увидев, как Эрин въезжает не в свой район, или, по крайней мере, не тот, который бы Стэйси знала и знает. Молодая журналистка в тот момент была с подругой, но на следующий день она спросила об этом Эрин. Ответ Уайт был расплывчатым, но тогда она не обратила на него внимания. Ведь она тоже могла встречаться там с подругой, как и Стэйси. — Если бы только Стэйси пошла иным путём, — бормочет Чонгук. — Если бы только она правда нам помогла. Это могло бы изменить множество вещей. Может, не всё, поскольку прошлое — есть прошлое, но несколько убийств бы точно удалось избежать. И это как раз могло бы всё изменить. Для друзей, для семей, для него. Для Тэхёна. Хотя, может, они не сблизились бы настолько, если бы быстро расследовали это дело, но… Неважно. Что сделано, то сделано. Изменить сейчас можно лишь будущее Эрин, а также Юнги и, вероятно, Стэйси. Потому что она поехала туда, не так ли? Почему иначе она пропала? — Скоттсдейл, — повторяет Тэхён, игнорируя сожаления Чонгука. Тэхён без предупреждения выходит из комнаты, пряча блокнот Стэйси во внутренний карман пальто. Чонгук на секунду замирает, глядя на удаляющуюся спину Тэхёна, и вскоре следует за своим напарником, который не ушел так далеко. — Мы едем в Скоттсдэйл, — говорит Тэхён Чимину, входя в комнату. — Не спрашивай, я всё объясню в машине. Приглушенный шёпот, многозначительные взгляды. Чонгук видит, к чему всё идет. На этот раз Тэхён будет говорить и врать, не так ли? Потому что они не могут рисковать, если Намджун и Карен будут болтаться у них под ногами. Особенно, когда они, скорее всего, столкнутся с кем-то столь же опасным, как Эрин Уайт. Он это понимает, противиться не будет. Ведь он, наверное, выбрал бы тот же вариант. — Но… — всё равно пытается Чимин, но его быстро перебивают. — Всё в машине, — повторяет Тэхён. — Доверься мне. Это и делает Чимин, следуя примеру Чонгука, и идёт за Тэхёном. — Что-нибудь нашли? — спрашивает Намджун, когда они все оказываются в гостиной. Тэхён не очень хорошо врёт, но Чонгук решает всё равно ему довериться. Намджун не купится на ложь Чимина, даже на его. — Не совсем, — пожимает плечами Тэхён. — Но Сокджин позвонил, нам нужно ехать. Намджун складывает руки на груди и прожигает их скептическим взглядом. — Куда ехать? — Так тебе всё и расскажи, — отвечает детектив. — Оставайтесь тут и продолжайте искать, хорошо? Намджун ни во что из этого не верит, это очевидно. Его плечи напряжены, его взгляд становится ещё более настороженным, чем раньше, и, поскольку Намджун — это Намджун, кажется, что он не собирается так просто сдаваться. — Что вы скрываете? Тэхён играет желваками, явно теряя терпение. — Мы уже миллион раз говорили на эту тему, — отвечает он. — Мы детективы, а не твои дружки-приятели. Мы… — Чимин даже не детектив, — перебивает его Намджун. — Суть в том, — цедит Тэхён, — что мы ничего тебе не должны, Ким, и даже если бы у меня было, чем с тобой поделиться, я бы не стал. — Так вы нашли что-то, верно? Твою мать, у них нет на это времени. По крайней мере, Карен нет рядом, чтобы ещё больше усложнить ситуацию, но она может вмешаться в любой момент, так что им действительно нужно поторопиться и покинуть это место. — Если бы у меня было, чем с тобой поделиться, — повторяет Тэхён, — Это значит, что делиться мне нечем, — Намджун зыркает на него, но впервые Тэхён мудро решает не усугублять и поворачивается к репортёру спиной: — Позвони, если что-то найдёте. Взгляд Намджуна мечется между Чонгуком и Чимином, но останавливаются на последнем, поскольку по лицу детектива и без того видно, что он ничего не скажет. На улице воздух свежий; даже прохладный, потому что ветер явно усилился. Когда Чонгук поднимает взгляд, несколько редких капель разбиваются о его кожу. Небо потемнело, оттенки облаков усиливают болезненный тон — но что выдает его, так это неповторимый запах. Дождь сегодня будет сильный.***
Скоттсдейл полон отдельно стоящих, похожих друг на друга домов. Если Эрин прячется здесь, они никак не смогут найти её, просто взглянув по сторонам. — На странице нет адреса, — произносит Чимин, подтверждая мысли Чонгука с Тэхёном. — Будет непросто. Конечно, но они не одни, и даже если Сокджин с Хосоком решат задержаться в Саут-Диринге, другие копы приедут помочь. Хотя Чонгук не особо на них рассчитывает, поскольку они не из Гаррисона. — Пришло время вспомнить старые-добрые методы, — произносит Чонгук, когда Тэхён въезжает на парковку, где их уже ждут три полицейские машины. — Будем ходить от двери к двери, даже если это не быстро. А будет не быстро, если удача сегодня решила от них отвернуться.***
Удача действительно решила сегодня показать им свою задницу. Прошло столько времени, что все втроём уже насквозь промокли и упали духом. Потому что Юнги всё ещё где-то там. Он так, так близко, иначе быть не может. И всё же они спускаются с крыльце энного по счёту дома с пустыми руками. У остальных копов то же самое, судя по отсутствию звонков. — Конечно, она выбрала этот ебучий район, — ворчит Тэхён, зачёсывая со лба мокрые волосы. — Она знала, что ты мы сто лет будем её искать. Здесь всё как под копирку. Чонгук снимает с руки чёрную резинку, чтобы убрать лезущие в глаза волосы в небольшой пучок. — Это странно, кстати, — подмечает Чимин. — Зачем ей оседать здесь, где так много людей могут её заметить? — Это её фишка, — отвечает Чонгук, чувствуя как брызги попадают даже на лодыжки. — Прятаться на видном месте. — Никто всё равно не знал, что она убийца, — добавляет Тэхён. — Тем более, она возвращалась сюда ночью, чтобы никто её не видел. И они видели этих людей, зашли домой к каждому, но никто не видел, как Эрин заходила в дом. По большей части, её видели два или три раза, да и уверены в этом на сто процентов не были. Кто-то утверждал, что видел её минивэн, но он проезжал мимо. — Мы найдём её, — уверяет Чимин скорее самого себя. — Место, которое мы ищем, не может быть слишко далеко. Если бы Чонгук верил в бога, он бы упал на колени и начал бы молиться, чтобы Чимин оказался прав. Но он не верующий, поэтому просто стучится в следующий дом.***
Последняя часть квартала. Если они ничего сейчас не узнают, им конец и, если Чонгук допустит эту мысль, они проиграли. Он никогда не был пессимистом, но в моменты отчаяния, как правило, проявляются необычные части его личности — тяжесть в желудке, характерная для стресса, доказывает это часами. — Ничего, — говорит им Тэхён, положив трубку. — Вся надежда только на нас. Чонгук отходит, чтобы получше рассмотреть два ряда домов, стоящих по обеим сторонам дороги. Их осталось немного, что его ничуть не успокаивает. Если людей, которых нужно было проверить, много, значит надежда есть, но эта же самая надежда со временем только сдувалась словно старая шина. — Тогда пойдёмте, — произносит Чимин, на удивление наименее разочарованный среди них. Ему тоже, наверное, не сладко приходится, но он хотя бы это не показывает. Они следуют за Чимином и стучат во все чертовы двери. Первый? Ничего. О да, они слышали об этих убийцах, но никогда не видели Эрин Уайт здесь, или, по крайней мере, они не помнят этого — это наиболее усреднённый ответ, который встречается чаще всего, так что неудивительно, почему Чонгук устал от него. Но ладно, справедливости ради, он не может заставить людей вспомнить то, чего они никогда не видели. Второй дом? Вы правильно догадались, то же самое. Третий? Ах, да, мужчина, кажется, видел блондинку раз или два в этом районе, но блондинки не такая уж редкость, не так ли? Четвёртый? Парень под кайфом от травки, и непонятно, почему он вообще открыл дверь. Итак, очередной провал. Самое худшее в нем? Это, блять, продолжается, а дождь не перестает хлестать в лицо. Дома ещё есть, но Чонгук теряет надежду. На секунду задумывается о том, чтобы лечь прямо на асфальт, позволить накапливающим воду лужам поглотить его и стереть все совершённые ошибки. Но затем перед ними оказывается шестой дом, а вместе с ним и эта пожилая, кроткая дама. Она впускает их, дрожащим, но мягким голосом, резкими чертами лица, но тёплым взглядом сквозь бабушкины очки. Она не узнает их лиц, но, когда детективы представляются, вспоминает. Её внук уже говорил об этих двух великолепных детективах, говорит она им, и по какой-то причине этого почти хватает, чтобы Чонгук прослезился. Может быть дело в усталости, умственной или нет, или просто в мягкости и невинности женского голоса, но в данный момент ему все равно. Она такая воздушная, правда, даже специально узнала имя Чимина, хотя никогда о нём не слышала. Это заставляет их троих рассмеяться негромко, и, если честно, Чонгуку было это нужно. Дальше начинаются серьёзные дела, хотя она как будто и не замечает нарастающего напряжения в комнате, наполненной зелёными растениями. — Ох, — произносит женщина, поправляя очки, чтобы лучше рассмотреть фото. — Конечно, я её знаю. Сердце Чонгука замирает, а челюсть бы давно валялась на полу, если бы он так сильно их не сжимал. Ему хочется схватить Тэхёна за руку, но он никак не может пошевелиться. — Знаете? — с неподдельным удивлением спрашивает Чимин. — Вы знаете Эрин Уайт? — Да, — с улыбкой отвечает она, поднимая взгляд. — Она хорошая девушка, дважды помогала моему малышу. Он постоянно застревает в странных местах. — Малышу? — спрашивает Чонгук, но ответ на его вопрос появляется в ту же секунду в виде спящего калачиком кота неподалёку. — Ох, вы имете в виду своего кота? Женщина кивает и медленно оборачивается, чтобы посмотреть на питомца. — Со стороны и не скажешь, — начинает она, — но Оливер — маленький чертёнок. Вообще не выглядит на свой возраст, не то что я. При других обстоятельствах Чонгук с удовольствием провёл бы несколько часов в этом очаровательном маленьком домике, слушая всё, что милая старушка говорит о своём коте и его проказах, но сейчас это невозможно. Потому что Юнги всё ещё там, и они, наконец, близко к нему. Так близко, что не терпится выбежать искать его на улицу прямо сейчас. — И вы знаете, где она живёт? — спрашивает Тэхён мягко, но с ноткой нетерпения, которую улавливают только Чимин с Чонгуком. Женщина кивает и показывает им через окно дом, о котором идёт речь. Последний из ряда на другой стороне дороги. Как и ожидалось, он похож почти на все жилые дома в этом районе, и, как и в любом другом месте, газон был недавно подстрижен. Ничто, абсолютно ничто не могло привести их к этому конкретному дому, и это ужасно пугает. — Я видела, как она заходила в этот дом, но только ночью, — продолжает старушка. — Уверена, она очень усердно работает. Она усердно работала над совершенствованием своих навыков убийства, но Чонгук не в силах рассказать женщине ужасную правду. Должно быть, она одна из тех редких чикагцев, которые не знают истинного лица Эрин, и, хотя это, безусловно, вопрос времени, когда её внук или кто-то ещё разрушит её представление о Уайт, Чонгук не будет тем, кто сделает это. Это может звучать глупо, но он просто не может, особенно, когда в голосе старушки звучит благодарность, когда она говорит об Эрин. Как бы Чонгук ни презирал её, он не хочет видеть непонимание на лице этой женщины. — Почему вы её ищете? — спрашивает она, повернувшись к ним. — Что-то случилось? Чонгук хочет отрицать, но Тэхён перебивает его. — Нет, не переживайте об этом. Спасибо, мадам. Чимин не спорит, а это значит, что никто из них всё равно не хочет говорить ей правду. Это действительно глупо, особенно если они найдут Уайт через дорогу, но пока они просто ещё раз благодарят старушку, прежде чем покинуть её дом. Напряжение становится невыносимым, как только дождь встречает их снова. Сквозь стену из капель обретает форму логово Уайт, освещённое старым мерцающим фонарным столбом. Света не хватает даже на то, чтобы добраться до двери. — Что будем делать? — спрашивает Чонгук, следуя за Тэхёном. — Пойдём внутрь, конечно, — отвечает напарник, продолжая слишком быстро удаляться. — Может, стоит преду… — Мы идём внутрь, — Тэхён перебивает Чонгука, обернувшись на него. — Или, может, ты передумал, услышав… Тэхён останавливается, глядя на удаляющуюся фигуру Чимина. — Твою мать, — бормочет Чонгук и подбегает к офицеру, который уже достаёт пистолет. — Чимин, секунду подожди. Офицер пронзает его острым взглядом, который вскоре смягчается, выцепив чонгукову Беретту. — Давайте не глупить, хорошо? — объясняет Чонгук, когда Тэхён подходит. — Зайдём внутрь, проверим каждую комнату. И гараж. Я отправлю адрес Сокджину на всякий случай. Им следует дождаться подкрепления или, по крайней мере, вызвать полицию, которая не должна быть слишком далеко от их текущей позиции, но неотложные проблемы требуют срочных решений. И часто безрассудных. — Если она внутри, — добавляет Чонгук, — не сомневаюсь, что она нас ждёт, так что будьте начеку. — Нас трое против неё одной, — произносит Тэхён. — Давайте окружим дом. Вы зайдёте с парадной, а я — с задней двери. Обычно Чонгук настоял бы на том, чтобы остаться рядом с Тэхёном, но текущая ситуация далека от идеальной, поэтому он подавляет желание оспорить это решение. Однако он не согласен с чем-то другим. — Нет, кто-то должен следить за гаражом, — спорит Чонгук. — Она может уехать, и мы точно её потеряем. Хотя она, вероятно, вообще не сбежала бы, если бы не планировала вести их куда-то еще. Тэхён бросает взгляд на узкий переулок, по обеим сторонам которого стоят гаражи. — Чимин, следи за дорогой, — приказывает Тэхён. — Но… — Никаких «но», — перебивает детектив, снимая с предохранителя Смит и Вессон. — Пойдём. Чимин отходит, едва слышно ступая, и вскоре исчезает за углом неосвещённого переулка. Когда они остаются одни, Чонгук легко встречается со взглядом Тэхёна даже в темноте. — Я попробую тихо вскрыть замок на задней двери, — произносит Тэхён. — Если я не открою тебе входную дверь через минуту, вышиби её. Чонгук кивает, но странное предчувствие постепенно расплывается по телу. — Если она внутри, не сомневайся, — добавляет напарник, и на его сведённых к переносице бровях скапливается влага. — Стреляй сразу. Не убивай, если она не вооружена, но всё равно стреляй без предупреждения. Черты его лица могут быть точёными и свирепыми, но его голос не лишен дрожи. Чонгук пытается казаться собранным и сильным, по крайней мере, настолько, насколько ему позволяет бешено бьющееся сердце. — Просто останься в живых, хорошо? — говорит он Тэхёну, поборов нужду прикоснуться. Короткий кивок, и его напарник исчезает, оставляя после себя пугающие тени и тишину. Тишина. Слишком много тишины. На улице ни души, даже бездомных котов не видно. Ничего, кроме звука его рваного дыхания и шума дождя. Уайт действительно внутри? Отчего-то подобное кажется странным. Несмотря на то, что это может быть то место, которое они искали, Чонгук был бы удивлен, обнаружив Эрин по ту сторону стен. Тем не менее, он продолжает, потому что это единственное, что он может сделать в данный момент. Занавески задернуты, и, если Эрин смотрит в одно из окон, он её не видит. Он идёт вдоль фасада и доходит до входной двери, чтобы затем нетерпеливо ждать на пороге. Чонгук пытается открыть дверь, чтобы убедиться, но она заперта. Он внимательно прислушивается, почти затаив дыхание, чтобы уловить малейший шум внутри, который действительно слышится через несколько секунд. Слабый скрип дверной ручки, затем лёгкие шаги. В проёме появляется силуэт Тэхёна, который спешно отворачивается. Поскольку лестницы нет, они расходятся на первом этаже, Чонгук держится левее. Он не убирает палец со спускового крючка, его обе руки опущены, однако он готов среагировать при любой опасности. Дело в том, что опасность не наступает. Единственные звуки в тишине издают они с Тэхёном, а все комнаты кажутся вовсе нежилыми. Внутри темно, но Чонгук не сомневается в этом, закончив беглый осмотр. Он оглядывает маленькую, пустую кухню в последний раз и направляет к двери в гараж. Один вид на чёрный минивэн заставляет его замереть на месте. — Какого? — выдыхает он, не в силах отвести взгляд. — Ага, — бормочет Тэхён, всё ещё двержа в руках оружие. — Она сбежала на своей тачке. — Или Стэйси, — предлагает Чонгук, прийдя в себя. — Ты всё ещё думаешь, что она сюда приехала? — Ага. Тэхён не продолжает, вместо этого нажав на кнопку, чтобы открыть ворота. — Только не говорите мне, что её здесь нет, — произносит Чимин, заходя внутрь. Никто ему не отвечает, так что ответ очевиден. — Блять, — шипит Чимин, слегка потянув себя за волосы. — Но здесь должно быть что-то, — Чонгук рассуждает вслух, расхаживая по гаражу. — Что-то вроде… — а затем это становится очевидным. — Твою мать, конечно, подвал! Чимин с Тэхёном молчат, обдумывая такой вариант, пока Чонгук опускается на колени. Ему хватает одного взгляда под машину, чтобы заметить люк в бетонном полу. — Он здесь, — говорит он слегка приглушённо из-за неудобной позы. — Под этим чёртовым монстром. Чонгук поднимается на ноги, и в следующую же секунду Тэхён ломает тонированное окно минивэна первым попавшимся под руку инструментом — молотком. Стекло разбивается, позволяя детективу открыть дверь изнутри. — Нет времени искать ключи, и я не уверен, что смогу завести её без них, — говорит Тэхён, сидя за рулём. — Он на механике, так что я поставлю на нейтральную, а вы толкайте, хорошо? Они так и поступают, и, даже если первый толчок даётся тяжело, им нужно оттолкнуть огромный автомобиль всего лишь на метр или около того, чтобы получить доступ к люку. Тэхён нажимает на тормоз и выходит из машины, оставляя её прямо посреди переулка. Соседи и так не заметят, потому что на узкой улочке стоят одни гаражи. Повисает тишина. Может ли Уайт быть внизу? Может, но Чонгук не стал бы на это ставить. Разве что она приготовила какую-нибудь ловушку, но это не совсем в её стиле. Что она могла сделать в конце концов? Подорвать саму себя, как смертники, как только они откроют люк? Просто заложить взрывчатку? Определённо не её стиль. Уайт скорее заманит их куда-нибудь и нанесёт удар спереди, чтобы увидеть, как жизнь покидает их глаза. Она получает удовольствие от запутанных, интимных убийств, а не тех, что на расстоянии. Её объятия, как правило, холодные, но тем не менее это объятия. Так что же их ждёт в этом подвале? Если они нашли правильное место — а Чонгук знает, что да — тогда ответ кажется логичным. Готов ли он увидеть всё своими глазами? Возможно нет. Спустится ли он туда? Конечно. Юнги будет ждать его там? Он сомневается. Если Эрин здесь нет, то почему Юнги должен? Зачем его похищать, если… зачем он теряет время? Ему просто нужно открыть этот чертов люк. Чонгук выпускает воздух, который держал в лёгких, и вновь достаёт Беретту, открывая люк. Перед ним оказывается деревянная лестница. — Я сразу за тобой, — говорит ему тихо Тэхён и сжимает плечо. Чонгук кивает и делает шаг вперёд, особо не раздумывая. Ступенька скрипит под его весом, но дальше он не движется. Снизу не раздаётся ни звука. Он крепче сжимает пистолет, продолжая спускаться. Запах крови и пота ударяет в нос ещё до того, как он замечает источник. Тэхён первым находит выключатель, и убогая жёлтая лампочка загорается. Первым, что бросается в глаза Чонгуку — тело Стэйси. Тэхён с Чимином всё равно проверяют каждый угол, хотя понятно, что Уайт здесь нет, когда как Чонгук спешит к журналистке. Её голова наклонена к груди, в уголке губ запеклась кровь и по подбородку стекает слюна. Тоже с кровью. Чонгук убирает Беретту, чтобы развязать ей руки, что занимает у него долгие секунды. На запястьях женщины остались фиолетовые следы, а кожа ненормально бледная, но Чонгук находит пульс. — Какого хера…? Он слышит голос Тэхёна позади, но слишком занят бессознательной женщиной, чтобы обратить внимание. Он позже выяснит, о чём говорит его напарник. — Она… — начинает Чимин, но Чонгук тут же качает головой. — Она дышит, — бормочет он. — Позвони… Его перебивает кашель, затем ещё и ещё. — Тише, — шепчет Чонгук, глядя в покрасневшие глаза Стэйси, но её это не особо успокаивает. — Это я, — добавляет Чонгук, словно они какие-то друзья. — Детектив Чон. Ты в безопасности. В безопасности, да, но всё ещё в ужасном состоянии. Её сейчас далеко не каждый узнает. Стэйси охватывает паника, дыхание становится рваным, но вскоре она приходит в себя и понимает, что ей не навредят. — Скла… Чонгук хмурится. Он слышал что-то, верно? Он хочет переспросить, но губы Стэйси снова шевелятся. — Склад, — выдыхает она, затем снова заходится кашлем, сплёвывая кровью. Грудь Чонгука сжимается, кожу покалывает от разочарования. Почему? Твою мать, почему он пропустил это? Он должен был подумать о том странном месте, где они оказались дважды. Те два раза он встречал там Намджуна и Стэйси, но дело не в них было. Эрин всегда вела детективов туда, куда хотела, даже если для этого приходилось использовать собственных коллег. Так и было, верно? Она использовала их всё это время, и не только когда дело доходило до работы. — С Юнги? — напряжённо спрашивает Чонгук. — Моим другом? Стэйси медленно кивает, скривившись от боли. — Эрин, она… — журналистка снова кашляет, после чего переводит взгляд с Чонгука на Тэхёна. — Она сказала, что будет ждать вас там. Только вас двоих. — Блять, — произнсоит Чонгук, не найдя лучших слов. Он косится на Тэхёна через плечо. — Едем туда, — говорит за него напарник. Чонгук поднимается, чувствуя одновременно уверенность и тревогу. — Я с вами, — заявляет Чимин, но Тэхён другого мнения. — Ни за что, — резко отвечает он. — Оставайся здесь и вызови подкрепление, хорошо? — Чонгук обращается к Чимину спокойно, но твёрдо, и кивает в сторону Стэйси. — Ей нужна помощь. Они не дают ему ответить и покидают подвал, даже его не обыскав.***
— Сокджин, нет. — Но этот склад совсем рядом с Саут-Диринг, — отвечает сержант. — Я буду там с подкреплением через пять минут, а ещё через пять оцеплю территорию. — Я сказал, нет, — повторяет Чонгук на пределе. — Говорил же, она ждёт нас двоих, не тебя, и у неё Юнги. Я не буду так рисковать. — О, значит идти туда только с Тэхёном риском не считается? — Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Тэхён рядом с ним молчит, фокусируясь на дороге. Дворники работают слишком шумно, хотя полицейский джип ещё практически новый. — Плюс, — добавляет он, — ты не знаешь это место. Мы знаем. Вроде того. — И оно слишком большое, чтобы освободить за пять минут, — нарушает Тэхён собственное молчание. — Так что позволь нам с этим разобраться, хорошо? Сокджин не убеждён, это понятно даже по телефону. Чонгук понимает, он бы чувствовал себя также на месте сержанта, но это не так, и Юнги — его приоритет. У них появится шанс спасти его, если они явятся туда вдвоём, но стоит там появиться копам, Эрин его убьёт. — Ладно, — вздыхает Сокджин. — Но я всё равно соберу людей, чтобы окружить склад. — Пожалуйста, только не заходите внутрь, — отвечает Тэхён резко, но скорее из-за стресса, чем из неприязни к Сокджину. Сержант не станет обижаться, точно не сейчас. — Улицы уже почти пустые, — произносит Чонгук. — Мы будем там минут через пятнадцать. — Пятнадцать, отлично, — повторяет сержант. — Мне хватит времени всё организовать. — Слишком не старайся, — Тэхён сжимает челюсти. — Если зайдешь внутрь, значит всё кончено. Для Уайт или для них, но Тэхён не выражает эти мысли вслух, как и Чонгук, позволяя Сокджину собственноручно дорисовать в голове картинки. Вся малоприятная ситуация станет ещё ужаснее меньше чем через четверть часа. Нет смысла это отрицать и игнорировать факты. Всё это не предвещает ничего хорошего, только страх и смерть, просчитанные, но всё же отчаянные шаги. Из всех возможных исходов Чонгук не думал о том, в котором ему придётся спасать Юнги из лап Эрин. Ему стоило это предвидеть, правда, как и множество других вещей, что он частично и сделал, раз пытался держать его в безопасном месте. Но нигде нельзя спрятаться от Уайт. Это он выяснил на собственном горьком опыте. Ему стоило такое предвидеть, но возможно ли это было? В конце концов, это не входило в первоначальный план Эрин, он уверен. Какой бы умной она ни была, она же не чёртов экстрасенс. Она не могла предвидеть решение Тайлера или предсказать участие Стэйси. Люди могут быть предсказуемыми и непредсказуемыми одновременно, что делает невозможным сохранение плана от начала до конца в первозданном виде. Разница между большинством убийц и Уайт в том, что она ни на секунду не потеряла контроль. Даже будучи в бегах и загнанной в угол, она вела их за собой, а не наоборот. Несмотря на множественные усилия, они так и не смогли обмануть её, заманить её в ловушку. Для них она жертва, но глубоко внутри они все понимают, что среди них она — самый настоящий хищник. Они проиграли ей бесчисленное множество битв за последние долгие недели, и теперь, когда самая последняя маячит на горизонте, Чонгуку невероятно страшно. Не столько из-за того, что он может сегодня умереть — это он ещё пока до конца не осознаёт, — а скорее из-за того, что он может кого-то сегодня потерять. Речь не только о Тэхёне, не только о Юнги. О них обоих, и одна эта мысль пугает его больше всего на свете. Эрин Уайт? Он видел её достаточно, чтобы не обоссаться, когда столкнётся с ней лицом к лицу. Тэхён и Юнги, которые умирают у него на глазах? Господи, он видел подобное в кошмарах, но… блять, это совсем иначе в реальности. — Мы оцепим всю местность, — произносит вскоре Сокджин. — Войдём при первом же признаке опасности. — Никуда вы не войдёте, — отвечает Тэхён, сильно сжимая руль. — Зайдете, когда я вам скажу. — Но, что если… Извините, но этого достаточно. — Увидимся через пятнадцать минут, Сокджин. С этими словами Чонгук отбивается. Вступать в бесполезный спор — последнее, что им нужно, особенно когда всю энергию нужно сохранить для того, что будет дальше. У них не будет другого шанса на это, буквально. На какое-то время в салоне воцаряется тишина. Минут на пять, может меньше, но тянутся они бесконечно и тяжело. Тэхён первым нарушает её, но голос его не громче напряжённого шепота. — Что мы делаем? — спрашивает он словно самого себя, затем поворачивается к Чонгуку. — Я думал, что знаю, но чем мы ближе, тем больше я… блять. Чонгук делает то, к чему привык за последние недели — кладёт ладонь Тэхёну на бедро. На секунду его колено даже перестаёт дёргаться. — Ты можешь остаться снаружи, если хочешь, — уверяет Чонгук, хотя сам знает, насколько это глупо. — Я не… — Не смей продолжать, — смертельно серьёзно перебивает его Тэхён и сухо усмехается. — Блять, Гук, ты серьёзно думаешь, что я позволю тебе закончить всё в одиночку? Опять же, говорить подобное было очень глупо. Конечно, Тэхён бы не остался ждать снаружи, даже если бы Чонгук его на коленях умолял. Это и его война тоже. Их война. Драматично? Нет, не особо. Просто реальность, в которой они жили месяцами. — Я умру за тебя, — продолжает Тэхён, — помнишь? Как он мог забыть? Тэхён и его чёртовы глупые обещания, которые стоят куда больше, чем должны, потому что он искренен. Он имел в виду каждое сказанное слово, Чонгук в его глазах это прочёл. Немногие могут разыграть такой пристальный, искренний взгляд, и Тэхён явно к ним не относится. Он никогда не умел врать. — И я всё ещё не хочу, чтобы ты за меня умирал, — напоминает Чонгук с мягкой улыбкой. — Помнишь? Знакомое слово заставляет Тэхёна усмехнуться, но общее напряжение быстро возвращается из-за него же. Remember? Подписи. Не все, но большинство. Remember? Слово, содержащее в себе столько значений. Remember? Смогут ли они когда-нибудь забыть? Remember? Конечно, нет. От самого первого значения этого слова до последнего, они ни одно не забудут. В конце концов, болезненные воспоминания забываются самыми последними.***
Сокджин не врал. Когда Тэхён подъезжает к нужному месту и замечает фигуру сержанта, становится очевидно, что тот действительно вызвал подкрепление. Мигалки на крышах полицейских машин окрашивают покрытую лёгким туманом местность в красный и синий. Им повезло, что поблизости не живут люди, иначе было бы крайне сложно усмирить их любопытство и волнение. — По крайней мере моя смерть не останется незамеченной, если эта сука преуспеет, — полу шутит Тэхён, заглушив двигатель. — Похоже на начало какой-то битвы или что-то в таком духе. — Ты не умрёшь. «Я тебе не позволю». Вот, что Чонгук опускает, оставляя эту мысль при себе. Что бы там внутри ни случилось, он убедится в том, что Тэхён выйдет оттуда на своих двоих. Его напарник не отвечает, и вскоре они уже выходят из машины, направляясь к полю битвы, сотворённое их же коллегами. Они даже убрали часть забора, чтобы лучше осмотреть все окрестности. Чувствует ли она всё это давление, что тяжело оседает в воздухе и душит Чонгука? Наверняка. Даже самый спокойный человек не смог бы подобное игнорировать. Давление слишком ощутимо даже для кого-то вроде Эрин Уайт. Смотрит ли она за ними сейчас или же просто ждёт их двоих, спрятавшись в этом пыльном лабиринте? Точно не скажешь, но даже напрямую за ними не наблюдая (в чём Чонгук сомневается), она знает, что они здесь. Если она достаточно близко, может она даже слышит всё, что они шепчут друг другу, минуя машины. Никто из копов, что попадаются им на пути, не смеют напрямую к ним обратиться, потому что знают, что ответов не получат, однако волна перешёптываний не укладывается даже когда они добираются до Сокджина и Хосока, которые стоят около джипа с приоткрытыми несмотря на дождь дверьми. Чонгук опускает глаза и замечает, что вся обувь теперь перепачкана в грязи. Но подумает он об этом попозже. — Так вот оно как, значит? — с горечью произносит Сокджин. — Я швыряю двух своих лучших парней в логово к волку и смотрю, как он их сжирает? Его лучших парней. Можно и так сказать. Однако его измученный, умоляющий взгляд предлагает более сильные выражения. Такие, что трудно произнести вслух, даже когда воплощение смерти поджидает за углом, где-то в том огромном, грязном здании. И снова Чонгук задаётся вопросом, который не покидает его головы. Она смотрит на них прямо сейчас? Наблюдает за тем, что может оказаться прощанием? Это Эрин Уайт. Конечно она не пропустила бы подобное. Её талант организовывать трагедии соответствует её любви к ним. Так или иначе, она наблюдает, хотя ее силуэта нигде не видно. — Я тоже волк, — отвечает Тэхён с тенью ухмылки и косится на Чонгука. — Просто больше не одиночка. Чонгук поцеловал бы его сейчас, если бы только мог, под проливным дождём, чтобы соответствовать законам красивой трагедии. — В отличие от Уайт, — подмечает Чонгук. — И вскоре она об этом пожалеет. Без Тайлера рядом ей было бы тяжелее, но, опять же, если бы она не отрезала ему голову, их бы сейчас здесь, вероятно, не было. — Я совсем никак не могу заставить вас передумать, полагаю? — вновь пытается Сокджин, хотя ответ ему прекрасно известен. — Если ты не знаешь, как вытащить оттуда Юнги без угрозы его жизни, — начинает Чонгук, — то нет. Сокджин сжимает переносицу и вздыхает, на секунду прикрывая глаза. — Наденьте хотя бы бронежилеты, — сержант кивает в сторону багажника джипа. — Может хотя бы они будут гарантией того, что я не найду внутри ваши трупы. Фраза даже относительно не звучит грубо, скорее болезненно. Если это ещё одна попытка их переубедить, то она не сработает. — Сокджин, — гортанно произносит Тэхён, глядя на него. — Ты нам доверяешь или нет? Сержант выдерживает его взгляд, пока Хосок достает снаряжение с заднего сиденья. Чонгук стоит между ними, ожидая ответа Сокджина, который приходит быстрее, чем ожидалось. — Конечно, я вам доверяю, — его взгляд перемещается на Чонгука, затем на Тэхёна. — Но это не означает, что мне не страшно. Ответ заставляет Тэхёна умолкнуть и сжать плечо сержанта, хлопнув по нему промокшей перчаткой пару раз. Они не произносят лишних слов, этого простого жеста хватает. Чонгук снимает пиджак, чтобы надеть под него бронежилет, и Тэхён следует его примеру. — Я не знаю, что она спланировала, — начинает Хосок, — но она не станет вас щадить, это уж точно. Выбрать это место было умным решением. Склад большой, его сложно прочесать, и он неуязвим для снайперов. Углы для обстрела слишком неудобные, и вокруг не так много других сооружений, что максимально усложняет поиск места. И правда умно, но по крайней мере они с Тэхёном знакомы с местностью хоть немного. — Нам нужен сигнал, если внутри всё пойдёт не так, — произносит Сокджин. — Я закричу, — пожимает плечами Тэхён. — Старые добрые методы, да? Весь город меня услышит. — А если тебя подстрелят до этого, а? Сокджин снова заводит свою шарманку. — Тогда вы услышите Чонгука, — отвечает Ким. — Доволен? — Тэхён, ради всего… — Пойдёт, — вмешивается Хосок, сжимая плечо сержанта, чтобы его успокоить. — Готовы, детективы? Чонгук кивает и достаёт пистолет одновременно со своим напарником. — Тогда пойдёмте, — кивает Хосок и делает шаг вперёд, удивляя остальных. — Хосок… — начинает Сокджин, но его вскоре перебивает Тэхён. — Что ты имеешь в виду? Тот смеётся, оборачиваясь. — Вы серьёзно решили, что я, будучи специальным агентом, отпущу вас одних? — ещё один сухой смешок. — Пойдёмте, ребята. — Эрин не позволит, — возражает Чонгук. — Скорее всего, нет, но стоит попытаться, не думаешь? Послушай, я знаю, что Юнги в приоритете, и я не дам ему умереть. Если она захочет, чтобы я ушёл, я уйду, хорошо? — Но… — Всё, что вы знаете сейчас, вы услышали от Стэйси, — продолжает Хосок. — Она может и хочет видеть вас двоих, но мы об этом не должны быть осведомлены. Плюс, будет куда легче, если я буду знать, где вы находитесь, — как будто она позволит, предложив ему возможность атаковать с тыла. Тем не менее, Чонгук держит рот на замке, потому что Хосок чертовски настойчив, когда хочет. — А теперь пойдёмте. Они заходят в обветшалое здание в тишине, и с каждым шагом запах химикатов становится всё ярче. Красная буква «R» всё ещё на стене. Чонгук с трудом сглатывает ком в горле и отводит от неё взгляд, следуя за мужчинами. — Он ещё огромнее, чем кажется, — шепчет Хосок. — Ведите. Они вдвоём выходят вперёд, ступая осторожно, чтобы избежать весь разбросанный по полу мусор, а также не позволить Эрин услышать их приближение. Они уже вошли в поле её зрения или нет? Чонгук продолжает смотреть наверх, изучая по возможности другие этажи, но архитектура завода затрудняет процесс. Тем не менее, всё ещё никаких следов Эрин. Мысль о том, чтобы позвать Юнги проскальзывает в голове один раз, затем второй, и больше его не покидает. Наоборот пробирается глубже под кожу, заставляя её зудеть нетерпением и злостью. Потому что Юнги здесь, но он его не видит. Юнги так близко, но кажется, что так далеко из-за этой чёртовой суки, и… Надо успокоиться. Ему нужно сохранять трезвый рассудок, сохранять спокойствие, иначе Юнги попрощается с жизнью в любой момент. У Чонгука рядом есть Тэхён, справедливости ради, ведь он сомневается, что Хосок пробудет с ними долго, но всё же его напарник не сможет спасти Юнги в одиночку, поэтому Чонгуку придётся держать самообладание. Ну или притвориться. Уайт не оценит жгучий темперамент, может даже убить их перед собственной смертью. Поэтому нельзя рисковать. Слева раздаётся звук; Чонгук дёргается и одним движением целится в источник звука. Рядом с ним Тэхён ругается, глядя на двух дерущихся крыс. Чонгук медленно выдыхает и опускает оружие, чувствуя как бешено колотится сердце в груди. Если его так напугали две чёртовы крысы, то что с ним будет, когда он встретит их двуногую госпожу. Но это не так важно. Пока что Уайт всё ещё не видно. Если она знакома с местностью лучше них, тогда это не удивительно. Она, возможно, не так всё планировала изначально, но у нее было достаточно времени, чтобы выбрать идеальное место, организовать последнюю игру. В отличие от первого раза здесь, сейчас Чонгуку вовсе не весело. Хоть он и постепенно привыкает к запаху химикатов, он всё ещё неприятно щиплет нос. Он промок с ног до головы, а от порывов ветра, насквозь пронзающих старое здание, сводит челюсти. Чонгук испытывает небывалое давление, и очевидное присутствие Уайт не облегчает положение. Кажется, словно она прямо за их спинами, готова задушить его в любой момент. Ох, и темнота. Господи, он едва ли раньше видел более мрачное место, хотя снаружи просачиваются красно-синие блики, пачкающие ярким остатки от былых стен. В какой-то момент Хосок включает небольшой фонарик, но это лишь усугубляет ситуацию, делая склад ещё более жутким. Секунды растягиваются, превращаясь в долгие минуты. Поэтому бодрствуйте, ведь вы не знаете, в какой день придет ваш Господь. Да, что ж, так называемый Господь не спешит приходить. Эрин не явится по своей же инициативе, Чонгук понимает это минут через двадцать. — Чёрт, где эта сука? — бормочет Тэхён, прикрывая Чонгука, который взбирается по грязной лестнице перед Хосоком. — Такими темпами эта канитель никогда не закончится. — Нам нельзя торопиться, однако, — произносит специальный агент, освещая пару тёмных углов. — Её было бы легко пропустить, если бы мы пошли напрямик здания, а разделиться не вариант. Он прав, но спокойнее от этого не становится. Чёрт, что если… нет, это невозможно. Уайт здесь, верно? Иначе она не заявляла бы об этом в подвале, и это единственный известный им пустой склад. Эрин приводила их сюда ранее, так что они не могли ошибиться с этим убогим зданием. Она должна быть здесь. Нет сил и времени, чтобы тратить на эти бесполезные мысли и сомнения. Они минуют множество помещений — того, что от них осталось, по крайней мере, — и ни в одном не находят следов Эрин. Люди приходили сюда время от времени (такие, как Намджун и Стэйси), и это заметно по разбросанному мусору и разломанной мебели. Опять же, ничего примечательного. Здесь пусто и страшно. Идеальное описание этого места. Ещё утомительно, благодаря всем этим этажам и закоулкам. Кто вообще построил эту херобору? Сосредоточься. Юнги где-то внутри, и они пришли его спасти. Они здесь, чтобы положить всему конец. Тайлер мёртв, теперь им нужна только Эрин. Сейчас не время ломаться, только не в последнем забеге. Всё, над чем они работали, вот-вот должно случиться, но сердце Чонгука всё никак не успокоится из-за охвативших его сомнений и опасений. Он должен радоваться возможности пустить пулю в голову этой проклятой убийцы, но сейчас он сомневается в том, чувствует ли он именно это. Два дня назад ответ был бы Чонгуку очевиден, но сейчас, когда жизнь Юнги стоит на кону? Господи, он разрывается от этих «если» и «но». Конечно, он убьёт Уайт за Юнги, но понимает, что это не будет просто. Оказавшись лицом к лицу с Эрин, любая попытка причинить ей вред станет и попыткой навредить Юнги, возможно даже убить его. Уайт знает, что умрёт, если выкинет что-нибудь глупое. Даже при наихудшем раскладе — если она выживет, а они все умрут — копы снаружи прочешут здание и будут стрелять на поражение, о чём ей известно. Именно поэтому она так опасна, если не считать её статус безжалостной серийной убийцы. Она не пойдёт ни на какие компромиссы, не станет пытаться участвовать в переговорах. Её ждёт падение, да, но она обязательно захватит кого-то с собой. Опять же, Чонгуку плевать, если он умрёт, но… твою мать. Может ему не так уж и плевать, в конце концов. Ливень, слабый свет снаружи, лицо Тэхёна, даже запах химикатов. Чонгук не прочувствует всё это вновь, если умрёт сегодня. Он вообще ничего больше не почувствует. Совсем ничего, просто пустоту и что бы там его ни ждало по другую сторону. Стучащие друг о друга зубы? Исчезнут. Бешеный стук собственного сердца? Исчезнет. Камень в желудке и ком в горле? Исчезнут. Напряжение во всём теле? Исчезнет. Всё исчезнет. В независимости от того, приятные это чувства или нет, все они исчезнут, испарятся в воздухе. И из-за чего? Из-за Эрин, мать её, Уайт? Нахуй её. Так что да, Чонгук боится потерять Тэхёна, Юнги и даже Хосока сейчас. Но он также боится потерять себя, опуститься на колени посреди ледяного помещения и никогда больше не подняться на ноги. Тем не менее он продолжает двигаться вперёд, не зная, который шаг может стать для него последним. Он продолжает подниматься по лестницам, осматривать каждый угол. Потому что Юнги где-то рядом, и ему нужна помощь. Потому что Эрин где-то рядом, и её нужно остановить. — Блять, блять, блять, — бормочет Тэхён, покидая очередную комнату. — Он всегда был такой огромный? — Сейчас он выглядит больше, — соглашается Чонгук. — Но мы оба знаем, почему. Знают, действительно. Тогда они не искали кого-то целенаправленно, скорее просто пытались найти зацепки… не очень удачно. Но сейчас? Это совсем другое дело. Ветер усиливается, когда они подходят к другой части здания, отдалённой от той, через которую они зашли. Их отделяет всего пара метров, но даже за это время Чонгук успевает почувствовать множественные капли на лице, подгоняемые ветром. Они таким же образом осматривают и эту часть склада. Атмосфера ужасная, и это мягко сказано, потому что если Эрин не было в той части, она непременно будет в этой. Больше нет вариантов. Архитектура напоминает первое здание — множество этажей и старых лестниц, но столы и стулья здесь заменены на станки и оборудование, давно вышедшее из строя. У некоторых из них будто есть глаза, за счёт чего кажется, что в темноте они принимают жуткие формы. Даже с фонариком Хосока здесь всё ещё жутковато. Они минуют секцию со станками и оказываются в помещении поменьше. Комната всё равно большая и холодная. Мебели здесь нет, зато есть мусор. По всему полу разбросаны осколки стекла, и, если глаза Чонгука не подводят в темноте, разбили здесь что-то совсем недавно. Луч света фонаря подтверждает его догадку, а затем всё вокруг застывает. — Детективы, — раздаётся спокойный голос Эрин. — Специальный агент Чон. Хосок поднимает руку, и луч света от его фонарика скользит по её лицу, искажая и ожесточая его черты. Чонгук замирает, задержав дыхание, и все мышцы в его теле словно каменеют. Юнги здесь, и эта чёртова сука стоит прямо за его спиной, демонстрируя лишь своё лицо и правую руку, в которой держит пистолет. Кольт 1911, хромированный. Даже с виду холодный, под стать ей. Юнги здесь, и эта чёртова сука повязала петлёй на его шею толстую джутовую верёвку. Та в свою очередь была привязана к сплошной низкой перекладине, разделяющей тела Юнги и Эрин. Легко догадаться, что произойдёт, если она хоть легонько толкнёт Юнги. Он стоит так близко к пропасти, что может упасть, просто сделав слишком глубокий вдох или едва пошевелиться. Юнги здесь, и эта чёртова сука засунула кляп ему в рот, отчего его голос вырывается лишь приглушённым мычанием. Даже с такого расстояния Чонгук видит панику в его глазах, которая смешивается с чем-то вроде облегчения, но ненадолго — всё место вскоре занимает страх. Его руки связаны за спиной, вероятно, тоже верёвкой, а лицо ужасно бледное, с тонким блестящим слоем пота. — Тс-тс, — цокает Эрин, заметив направленные на себя пистолеты Тэхёна и Чонгука. — Кажется, вы не совсем хорошо оценили ситуацию. Видите ли, угрозы в мою сторону никак не помогут вашему другу. Чонгук стискивает зубы, разрываясь между желанием выступить против Эрин и необходимостью защитить Юнги любой ценой. В конце концов, последнее побеждает, и он опускает Беретту крайне медленно, предлагая Тэхёну поступить так же многозначительным взглядом. Его напарник противится некоторое время, сжимая челюсти, но всё же поддаётся. — Прекрасно, — довольно усмехается Эрин. — Теперь выбросьте своё оружие подальше, джентльмены. И вы, агент Чон. Против собственной воли детективы кладут пистолеты на пол и ногами отталкивают в сторону. Хосок неторопливо отодвигает пистолет, но не сразу избавляется от него. — Вам никогда не нравилось убивать мужчин, верно? — спрашивает он, удивляя Эрин. — Я могу понять, почему вы убили своего напарника, но Юнги? Мы все знаем, что он в этом никак не замешан. Вам не нужно его убивать. Пару секунд Уайт молчит. Затем её ухмылка становится шире и страшнее из-за света фонарика. — Отличный ход, агент. Но вас здесь даже не должно быть. Боюсь, это не ваше дело. — Совсем наоборот, мисс Уайт, — отвечает тот поразительно спокойно. — Видите ли, я… — Детектив Чон, — перебивает она. — Не окажешь мне услугу? Уложишь нашего дорогого агента ФБР спать? Чонгуку стоит сохранять бесстрастное лицо, но это тяжело. Он хмурится невольно, продолжая смотреть на Уайт, которая не прекращает ухмыляться. Конечно. Привычка — вторая натура, верно? — Не надо так на меня смотреть, — добавляет она. — Я не прошу убить его, просто вырубить. И пистолет его забери. Ох, сейчас бы взобраться по лестнице и пустить ей пулю в лоб. Его желания слишком просты. Хосок поддаётся первым, самолично оттолкнув оружие в сторону, после чего поворачивается к Чонгуку с немым: «Просто сделай уже это». Детектив не двигается ни на сантиметр, что заставляет агента подойти ближе. — У тебя получится, — шепчет Хосок ему на ухо. — Подчиняйся, и она его не убьёт. Помни, это… — Достаточно, — перебивает Эрин, хоть и не может ничего расслышать со своего места. — Сладких снов, специальный агент. — Игра, — договаривает Хосок несмотря на нетерпение Эрин и отходит чуть назад. — Он недолго пробудет без сознания, — произносит Чонгук. — Тебе стоит отпустить его, если не хочешь, чтобы он остался. Попытка жалкая, он знает, но это правда. Если ударить Хосока достаточно сильно, чтобы он потерял сознание, то получится открытая рана или слабое сотрясение, а если выбрать вариант с удушение, то оно вообще может плохо закончиться. В общем, Хосок либо умрёт, либо пострадает от необратимого повреждения мозга. Эрин не сразу отказывается, даже задумывается об этом, склонив голову к плечу. — Хотите, чтобы он наблюдал за вашими мучениями, детективы? — спрашивает она с насмешкой. — Может вы и правы, в конце концов. Чем больше, тем лучше. Тэхён закипает рядом с ним, и Чонгук может сказать, как сильно он пытается сдерживаться ради безопасности Юнги. — Ладно, — произносит она, не дав чёткого ответа. — Полагаю, хотя бы у одного из вас есть наручники? Специальный агент медленно достаёт свои, показывая их Эрин. — Прекрасно. Детектив Чон, пристегни его к одной из тех труб. Чонгук делает это вопреки своей воле, но, по крайней мере, этот вариант безопаснее предыдущего. Он забирает фонарик у Хосока и кладёт его так, чтобы Эрин и Юнги были на виду, но она приказывает выключить его. — Отлично, — произносит Эрин, словно чёртов церемониймейстер. — Теперь побудьте хорошими мальчиками и снимите эти бронежилеты. — Может отпустишь Юнги до того, как мы начнём эту хуйню, а? — рычит Тэхён не в силах больше сдерживать себя. — Это только между нами, верно? Он не при чём. — Я бы с радостью, правда, — определённо нет. — Но как только он выйдет отсюда, я умру. Давайте с пользой проведём время до этого, как вы думаете? Эта сука сумасшедшая. Чонгук знает, что этот термин является обобщённым и неточным в отношении преступников, но, чёрт возьми. Глядя на нее сквозь темноту, он не может думать ни о чём другом, не может быть таким рациональным и собранным, каким должен. Эрин Уайт ни в малейшей степени не выглядит здравомыслящей, и всё же она самая спокойная из всех, холодная и логичная, вернее — верная своей логике. — Теперь раздевайтесь по пояс, пока прекрасная шея вашего друга не сломалась. Чонгук не сомневается, поймав отчаянный взгляд Юнги вновь. Встав лицом к Тэхёну, он начинает медленно раздеваться, отбросив на пол в глухим звуком пиджак, затем бронежилет и рубашку. Кожу тут же атакуют мурашки, но он сдерживает желание скрестить на груди руки. Ему сейчас не нужно показаться ещё более слабым, чем он уже есть. — И что теперь? — рычит Тэхён, глядя наверх. — Ты такой путь проделала, чтобы попялиться на нас? Длинный язык Тэхёна станет его погибелью, если он не заткнётся поскорее, но Чонгук не может винить своего напарника. Он бы тоже ругался на неё вслух, если бы не был так сосредоточен на ботинках Юнги на самом краю. — Попялиться на вас? — повторяет она, едва сдерживая смех. — Брось, детектив Ким. Я знаю, ты привык, что тебя называют Волком-одиночкой, но сейчас ты тянешь лишь на жалкую бездомную собачонку. Гончая близка к тому, чтобы обнажить зубы. Чонгук хотел бы опровергнуть слова Эрин, но в них есть доля правды. Они оба напоминают мокрых псов, которые вот-вот получат пощечину от своего жестокого несостоявшегося хозяина. — Говори уже, что хочешь, — резко произносит Тэхён. — Ты всё равно сегодня сдохнешь, сама сказала, так зачем оттягивать? Тишина, за которой следует задумчивое мычание. — Знаете, всё ведь не так должно было произойти? — она смеётся. — Ох, конечно же вы знаете. — А как? — спрашивает Чонгук из проснувшегося любопытства. — Как всё должно было произойти? — Мы с вами не должны были встретиться на этом грязном складе, — произносит Эрин, положив пистолет на плечо Юнги, заставляя того сморщиться в страхе. — Ваш друг был запасным вариантом до того, как Тайлер проебался. Должна признать, я даже и не думала, что он меня ослушается. — Так Чапман не должен был умереть, верно? — спрашивает Чонгук. — Это было дело рук Тайлера, не твоих. — Конечно же, — отвечает она. — Убийство Колина было тупой идеей в принципе, но убийство в его собственно доме? Что за дилетантство, аж противно. Той ночью она не выглядела так, словно ей противно, но, справедливости ради, она отличная актриса. — Почему тогда ты позволила ему? — Я ничего ему не позволяла, он просто это сделал, — отвечает Уайт. — Опять же, это меня удивило, но адаптация является ключевой. — Адаптация? — переспрашивает Чонгук. — Ты могла бы просто остановиться и свалить всю вину на него. — Брось, детектив Чон. Вы искали двух человек, и потому точно не прекратили бы мои поиски. — Всё же, — напирает он в надежде получить ответы. — Стереть всё, что вас связывало было бы достаточно просто, и у нас на тот момент не было неопровержимых доказательств против тебя. — Если бы вы не поехали в Огайо, то да, может я бы так и поступила, — она пожимает плечами. — Но такого не случилось, и я знала, что вы что-то там найдёте. Рано или поздно, вы бы за мной пришли. Я не могу доставить вам такое удовольствие, джентльмены. — Я буду вполне доволен, если пущу пулю в твою голову, не переживай. — Осторожнее, детектив Ким, — предупреждает она, чуть подталкивая Юнги, но удерживая его за плечо. — Ты же не хочешь, чтобы ещё один из твоих друзей погиб из-за тебя, м? — она хмурится, не получив ответа. — Эмбер умерла в дождливый день, не так ли? — Ёбаная сука, я… Чонгук останавливает Тэхёна, опустив ладонь ему на грудь и не позволяя двигаться. Кожа под его рукой холодная и слегка влажная. — Что насчёт стихов? — Чонгук меняет тему, утопая в собственных вопросах и мыслях. — Это тоже была идея Тайлера? — Ох, Мур и его чёртовы стихи, — вздыхает она. — Он не отставал от меня с ними, поэтому я позволила ему играть по своим правилам. В конце концов, привыкла. Было забавно наблюдать за тем, как вы пытались понять то, что понимать было не нужно. Многим людям это пришлось по нраву, — она усмехается. — Это клише использовалось годами, но до сих пор не подводит. Клише. Чёртово клише. Майлз был убит и унижен просто чтобы соответствовать чему-то столь абсурдному. Чонгук даже поверить в это не может, но всё же правда ложкой была только что запихнута ему в рот, оставив горькое послевкусие на языке. Вопросы. Ему не удастся больше вытянуть ответы на них из Уайт. Майлз всё равно уже мёртв. И с этим ничего не поделаешь, поэтому эти мысли лучше отпихнуть подальше. Он не в душе, наедине с глубочайшими сожалениями, а напротив убийцы, за которой охотился месяцами. Ему просто нужно ещё немного продержаться, а затем будет импровизировать. — Да и Проповедники были хорошим прозвищем, — продолжает она, словно они обсуждаю прогноз погоды на завтра. — Такое сложно будет забыть. Она хочет, чтобы её помнили. Это может частично объяснить, почему она всё ещё не сдалась и, вероятно, не планирует. Такой конец бледнел бы по сравнению с её серией убийств, а трагедии в любом случае никогда не заканчиваются на хорошей и легкой ноте. — И всё? — интересуется Чонгук. — Ты убила всех этих людей просто, чтобы тебя запомнили? Чтобы оставить какой-то извращённый след в истории? Искренний смех срывается с её губ. Он мог быть приятным на слух, но только не сейчас. Чонгук презирает её голос всем своим существом. — След, конечно. Мы все хотим отметиться в этом мире тем или иным способом, не так ли? — её улыбка до жути холодная. — Но, хотите верьте, хотите нет, у меня были более… материальные причины. Идеальный способ смешать обе мои карьеры, как думаете? Её карьера. Карен, триггер. Чёрт, так одна из их сколоченных наспех теорий оказалась правдивой? — Ты видела в убийствах единственный способ подняться на вершину Tribune? — ошарашенно произносит Тэхён. — Тогда ты была дерьмовым журналистом. Этой ебанутой газете будет лучше без тебя. — Ты такой безрассудный, детектив Ким, — подмечает она, не угрожая Юнги в этот раз. — Мне всегда это нравилось в тебе. — Я должен быть польщён? — продолжает Тэхён. — Потому что я этого не чувствую. Что на него нашло? Боже, ему стоит прекратить… и всё же Чонгук не станет его затыкать, пока Эрин не делает этого самостоятельно. — Это ещё далеко не всё, — уверяет она, — но ты слишком зол на меня, чтобы понять это. Я говорила вам, кстати. Ответы чаще всего оказываются прямо под носом. Там они и были всё это время, на расстоянии протянутой руки, — пауза. — Вам нужно было всего лишь прислушаться, но вы так этого и не сделали. Чикаго болтливый, но вы так и не уделили ему достаточно внимания. — Херня, — цедит Тэхён. — Ты никогда честно не играла, и ты прекрасно это знаешь. Даже сейчас ты продолжаешь говорить загадками. — Я рада, что ты видишь во мне какого-то мастера игры, детектив, но всё же, ответы были у вас на виду, — она переводит взгляд с Тэхёна на Чонгука. — В вас самих. Вы с самого начала были главным звеном, джентльмены. — Но ты изменила способ, однако, — замечает Чонгук. — Всё началось с нас, это справедливо, но затем ты перестала копировать убийства и изменила подпись. — И даже тогда вы остались главным звеном, — в затянувшейся тишине становится заметно как поблёскивает её Кольт. — Когда совершенствовать убийства стало скучно, мне пришлось искать новые способы. Но вы всё ещё были моей главной целью, — ледяная улыбка. — Вы осознаёте, как будоражаще было с вами соревноваться, детективы? Вы были сильными оппонентами, это точно, — она смеётся. — И вот мы здесь. — Ты бредишь, — выплёвывает Тэхён, и Чонгук должен уже остановить его поток слабоумия и отваги. — Может, а может и нет, — произносит Эрин отстранённо. — Важно ли это сейчас? — она легонько ударяет Юнги по плечу, отчего кажется, что он вот-вот покачнётся. Вздох облегчения застревает в горле Чонгука, когда ему удаётся удержать равновесие. — Но достаточно вопросов. На колени, оба. Расстроенный взгляд Тэхёна пронзает его, и никто из них не успевает что-либо сказать, поскольку резкий выкрик Эрин заставляет их замереть на месте. — Живо, — цедит она уже не так дружелюбно, как ранее. — Пришло время немного повеселиться. Они подчиняются. Как иначе, если глаза Юнги наполнены непролитыми слезами, а узел на его слегка покрасневшей шее, кажется, затягивается? Что-то щёлкает, и вскоре Чонгука ослепляет луч света из оружия Эрин. Умно… и так раздражает. Опустив голову, чтобы уклониться от слепящего света, он понимает, что звук исходил не от тактического фонарика. На полу скальпель. Её. — Понимаете, к чему всё идёт? — спрашивает Эрин, явно гордая собой. — Его же я использовала на твоём друге, детектив Чон. Майлз Вебб. Он старался отбиваться, знаешь? Но всё же есть предел того, что человек может вынести. Он даже умолял, чтобы ты пришёл, но ты так и не явился. Эта ёбаная… нельзя. Нельзя реагировать. Он не должен дать ей причину убить ещё кого-то из дорогих ему людей. Не поднимая головы Чонгук косится на Тэхёна. Его напарник смотрит только на Эрин, не обращая на него никакого внимания. — Отпусти его, — снова пробует Тэхён, кивая на Юнги. — Мы безоружны и… — Встаньте лицом друг к другу, — приказывает она, игнорируя просьбу Тэхёна, и им приходится подчиниться. — Сегодня у меня хорошее настроение, поэтому я позволю вам выбрать. — Выбрать? — переспрашивает ошарашенно Чонгук. Может ли… — Я хочу, чтобы вы помнили, — объявляет Уайт. — И что же может подойти для этого лучше, чем следы на ваших телах, оставленные друг другом? Чонгук ловит взгляд Тэхёна и не видит в нём ничего хорошего. Злость, тьму, раздражение, неверие. Он чувствует примерно то же самое. Других эмоций в такой ситуации и не ожидаешь. — Любовник или проигравший… — начинает она надменно и насмешливо. — Ничего не напоминает, детектив Чон? Пошла она нахуй. Нужна всего лишь пуля прямо в череп Эрин. Так просто, но так сложно в такой обстановке. Неважно, как сильно он об этом думает, он не сможет убить её, не пожертвовав при этом Юнги. И он, конечно же, не станет этого делать. — Это мы должны выбрать? — цедит Тэхён, глядя на неё в упор. — Кому что достанется? Эрин делает то, что умеет лучше всего — усмехается. — Проницательный как всегда, детектив, — её усмешка трансформируется в хищную улыбку. — Не затягивайте с выбором, иначе… Кляп приглушает крик Юнги, когда его левая нога соскальзывает, но нельзя не заметить, как искажается в ужасе его лицо. Чонгук двигается первым, поднимаясь чисто рефлекторно. — Хочешь, чтобы твой друг умер, детектив? — спрашивает Уайт, несмотря на очевидный ответ, имея полный контроль над судьбой Юнги, а также над самим Чонгуком. — На. Колени. Он неохотно подчиняется, возвращаясь к своей прежней позе, столь же неудобной, сколь и унизительной. По какой-то причине Чонгук оглядывается через плечо, чтобы бросить взгляд на Хосока, как будто агент может помочь или дать ему какой-то ответ, чего он, очевидно, сделать не может. Чонгуку пришлось выбросить ключи от наручников ранее, а Хосок, использующий свой язык против Эрин, только усугубил бы ситуацию. Нет сомнений, что она начнёт испытывать нетерпение, если он попытается обсудить ещё раз. Его даже не должно быть здесь, она достаточно ясно выразилась. — Выбор за тобой, детектив Чон, — напоминает Эрин ту отвратительную угрозу. — Даже агент ФБР не в силах тебе помочь. — Я выбираю… — «Проигравший», — перебивает он Тэхёна. — Я выбираю «проигравший». Брови Тэхёна дергаются в несогласии, но текущего кризиса в сочетании с решительным взглядом Чонгука, кажется, достаточно, чтобы помешать ему возразить. — Ах, я не удивлена, — произносит Эрин. — Ты всегда был готов первым броситься защищать своего напарника, детектив Чон. Или мне стоит называть его твоим любовником? Как славно. — Я, блять, убью тебя, — хрипло ругается Тэхён. — Надеюсь, ты это осознаёшь. — А я надеюсь, что вы запомните это на всю свою жизнь, — она отвечает невозмутимо. — Но пока что я советую вам сосредоточиться на спасении жизни, а не её прекращении. Тэхён встречает взглядами с Юнги, проглатывает ответную реплику и умолкает. За неимением лучших вариантов, Чонгук берет скальпель и очищает его с обеих сторон, проводя лезвием по штанам. То, что он собирается сделать — дерьмо полное, но резать кожу Тэхёна грязным лезвием было бы ещё хуже. — Посмотрим… — раздумывает Эрин, постукивая Кольтом по трубе. — Любопытная у тебя татуировка на груди, детектив Ким. Не будем её портить, — энная улыбка. — Тогда давай надрежем тебе правое предплечье, хорошо? Чонгук несколько секунд смотрит на лезвие, но не видит в нём своего отражения. Это, конечно, хорошо, потому что он, должно быть, представляет собой жалкое зрелище. Когда он поднимает глаза, Тэхён уже смотрит на него, но в его взгляде трудно что-то разобрать. Чонгуку не нужно тянуться первым, потому что его напарник сам протягивает руку. — Я хочу, чтобы от раны остался шрам, так что не стесняйся резать глубже, — говорит Эрин. — Но и слишком глубоко не стоит. Ты же не хочешь, чтобы твой напарник умер от потери крови, если заденешь артерию, верно? Пять букв, которые нужно вырезать на длинном предплечье Тэхёна. Там должно быть достаточно места, чтобы не травмировать руку, порезав возле запястья, так что его напарник должен быть в порядке. Будет просто немного больно и пойдёт кровь, но без особого риска. Зачем Эрин хотеть, чтобы они оставили её метку друг на друге, если она жаждала их смерти? Честно говоря, Тайлер и она раньше помечали своих жертв таким же образом, но эти подписи должны были быть найдены никем иным, как Чонгуком и его напарником. Чонгук максимально нежно берёт запястье Тэхёна. Пульс по подушечками пальцев, кажется, такой же бешеный, как и у Чонгука. — Прости, — шепчет Чонгук, поглаживая большим пальцем холодную кожу. Он подавляет желание убрать мокрую прядь волос со лба Тэхёна и вместо этого сосредотачивается на его предплечье, тыльная сторона которого прижата к бедру Тэхёна. Он делает глубокий вдох, пытаясь сдержать лёгкую дрожь в руке, а затем наклоняет скальпель как можно лучше. Только от одной простой царапины первая тонкая кровавая дорожка стекает по коже Тэхёна, заставляя сердце Чонгука сходить с ума. Твою мать. Твою ёбанную мать. — Покажи, — произносит Эрин, когда он заканчивает с «L». — Чуть побольше, ладно? Но глубина достаточная. Ты дотошный, мне нравится, — короткая пауза. — Из тебя бы вышел отличный убийца в другой жизни, а напарник из тебя бы точно получился лучше Мура. Мур, который забил Майлза до смерти. Уайт, которая вырезала свою подпись на его спине. Воспоминания продолжают мелькать в его сознании, показывать изуродованное и избитое тело Майлза, брошенное на тротуаре словно труп какой-то бедной дворняги. Ох, сейчас бы размозжить Уайт череп. Чонгук прикусывает язык, чтобы не ответить чего-то язвительного, продолжая вырезать следующую букву, которая получается не совсем идеально круглой, как он задумывал. Несмотря на то, что Чонгук старался не задеть выступающие вены, кровь не переставала сочиться из тонких и чётких порезов, красными каплями падая на грязный пол. Тэхён страдает в тишине, стиснув кулаки и зубы, но его взгляд сосредоточен на лице Чонгука, словно так он может хоть немного поддержать его в такой ужасной ситуации. Когда скальпель вырезает на его коже третью букву, Тэхён изо всех сил сдерживает стон. — Знаешь, тебе стоит разглядеть в этом шанс, — Эрин снова провоцирует их вновь, словно физических мучений ей недостаточно. — «Проигравший» должно было красоваться на ваших хорошеньких трупах. Жаль, что Тайлер проебался. Чонгук старается игнорировать её слова, честно. Но это уже слишком, он не может зарыть в себе столько вопросов и мыслей. — Могла бы не отступать от изначального плана, — отвечает Чонгук, заканчивая букву «V». — Было бы труднее, да, но ты ведь должна быть лучшей? Задевать эго Эрин — опасная игра, но Юнги должен быть в порядке, пока он продолжает терзать Тэхёна, несмотря на его волю. — Быть лучшим не равно нестись вперёд безрассудно, — возражает она. — У меня был уготован конец для вас, но Тайлер всё испортил, ступив на порог Колина. Тогда я поняла, что убить вас уже не смогу, по крайней мере, получится не так идеально, как я это воображала. — Перфекционистка? — у Тэхёна всё ещё остались силы над ней насмехаться. — Убийство есть убийство. У тебя просто кишка тонка встретиться с нами лицом к лицу, — он усмехается, встречаясь взглядами с Эрин. — Посмотри на себя, прячешься за невиновным парнем вместо того, чтобы спуститься к нам. Мы прямо, блять, здесь, сука. Чонгук задерживает дыхание на секунду, и помещение поглощает тишина. Это было слишком? Стоило ли Тэхёну заткнуться на этот раз? — Видишь? — произносит вскоре Эрин также спокойно и с лёгкой усмешкой. — Вот что значит безрассудство, детектив Чон. Но твой напарник и не лучший, не так ли? Если бы был, то ты не резал бы сейчас его руку. Ох, отрезать бы ей язык этим самым скальпелем. — И зачем мне спускаться к вам, если вы первыми прибежали ко мне словно послушные собачонки? — продолжает она. — Настоящей госпоже не нужно даже кивать, чтобы псы оказались у ног. — Ты не госпожа, — произносит Тэхён, напрягаясь всем телом, когда Чонгук начинает четвёртую букву. — Просто запутавшаяся психопатка, желающая власти и славы. — Ах, может ты и прав, — небрежно отмахивается Эрин. — Провалилась ли я в этом амплуа? Нет, — свободной рукой она скользит по шее Юнги и убирает пару прядей с его лба. — Нет сильнее власти, чем та, что существует над жизнью и смертью, а слава… ох, уверена, вы понимаете, насколько известной я буду следующие десятилетия. — Ты сумасшедшая, — шипит Тэхён, сосредоточившись на боли в кровоточащей руке и затем Чонгуке. — Разве не все мы, детектив Ким? Чонгук напрягается, едва ли слишком сильно впиваясь в руку Тэхёна. Ей очень весело, не так ли? Вся она дерзкая, болтливая, повторяющая слова, которые уже говорила им однажды. Тем не менее, как бы она ни старалась заставить их ошибаться, они должны оставаться достаточно послушными в её глазах, чтобы Юнги мог покинуть это проклятое место целым и невредимым. Эрин принесла пистолет, и мало кто сомневается в том, что произойдёт дальше, если она осмелится оставить их обоих в живых. Склад огромен, она, кажется, знает его лучше, чем они, так что проблема может оказаться именно той, о которой он думал. Их собственное оружие не так уж и далеко, если подумать, и это не ошибка со стороны Эрин, что означает только одно. Если им удастся спасти Юнги, она будет сопротивляться, но умрёт, несмотря ни на что, убитая одним из них или, если она победит, — копами снаружи. Если им не удастся спасти Юнги — чего не произойдет — она умрёт здесь через несколько секунд, убитая одним из них. Она умрёт в любом случае. Различия будут заключаться лишь в том, кто пустит в неё пулю. — Последняя буква, — Эрин улыбается, наблюдая как лезвие снова входит в кожу Тэхёна. — Не стесняйся, покажи мне. Закончив, Чонгук поднимает скальпель вверх, и капли крови скатываются по рукояти и его запястью. Рука Тэхёна дрожит немного, но он всё равно сопротивляется, не позволяя Эрин увидеть, насколько ему больно. Несмотря на общую чистоту ран, чем дольше он смотрит на них, тем больше у Чонгука крутит живот. Он хотел бы оторвать взгляд от порезов в виде букв, из которых сочится кровь словно чернила, но он просто не может. Это его рук дело. Эти порезы, он их нанёс. «Любовник». Вот, что значит любить? Иронично, не правда ли? Столько лет он старался игнорировать и отторгать любовь в самых её изощрённых и пугающих формах, чтобы не страдать, и сейчас, когда он снова обрёл любовь в Тэхёне, вернулся и его персональный уроборос. Чонгуку не только пришлось страдать, но и приносить страдания тому, кого любит. Как же рада и горда сейчас Эрин, должно быть, лицезрея как за считанные секунды его лицо охватила беспомощность. — Восхитительно, — воркует Эрин, направив на руку Тэхёна фонарик. — Любовник. Любовь. Как красиво, действительно. Жаль, она стала вашей главной слабостью, детективы. И всё ещё ей является, она сейчас останавливает вас от убийства меня. Любовь — это обуза, когда она столь искренна, но люди вашего типа этого не поймут. Пиджак слишком далеко от него. Эрин сразу же пристрелит его, если он попытается достать ту фотографию. Всё же можно немного поблефовать. — Что насчёт твоего отца? — спрашивает Чонгук, и на мгновение губы Эрин поджимаются, хотя усмешка быстро возвращается. — Это он на той фотографии, что ты оставила? — О, так вы её нашли. Мне было интересно, сможете вы по ней найти дом, но это заняло бы больше времени. Должна сказать, вы были быстры, — признаёт она. — Но все мы знаем, благодаря кому. Я поняла, что Стэйси приведёт вас в подвал в тот самый момент, когда она постучалась в дверь. Я и не ожидала, что она найдёт меня. — Это не ответ на мой вопрос, — произносит Чонгук. — Разве ты не любишь своего отца, Эрин? Она усмехается, услышав собственное имя, и пожимает плечами. — Любовь к мёртвым не имеет значения, не так ли? Не важно, как сильно мы их любим, они всё равно в итоге гниют под землёй, — Эрин смеётся через нос. — Или сгорают дотла, как та шлюха, которая звалась моей матерью. Вот он, ещё один триггер, возможный корень ненависти Эрин. Даже имея прекраснейшую семью, Эрин могла бы стать убийцей, но её методы были бы совсем другими. Шлюха, которая звалась её матерью… это может объяснить, почему она убивала женщин? — Ты убила свою мать? — произносит Тэхён с хриплым, задушенным смешком с нотками неверия, злобы и усталости. — Бля, дорогой папочка вряд ли тобой гордился, не так ли? — Как я уже говорила, — отвечает она, сжав губы, — мёртвые мертвы. Нет смысла о них переживать. Эрин лжёт, по крайней мере отчасти, но она никак не может в этом признаться, поэтому Чонгук предпочитает игнорировать это. Прежде чем он успевает расспросить её о распределении жертв — то есть о том, почему она убивала женщин, пока Тайлер имел дело с мужчинами, — Эрин дважды стучит пистолетом по перилам, имитируя хлопок. — Твоя очередь, детектив Чон, — произносит она и добавляет с гордостью: — Сегодняшний проигравший, верно? — Не надолго, — бормочет Чонгук, чтобы только Тэхён услышал. — Теперь давай на левой руке, — говорит она Тэхёну, который нехотя берёт Чонгука за запястье. Он передаёт Киму скальпель, и широкая ладонь того накрывает и стискивает на секунду ладонь Чонгука. Его кожа холодная, очень холодная, но у Чонгука такая же, только в добавок ещё до жути бледная. Повторяя позу Тэхёна, он кладёт руку себе на бедро и делает глубокий вдох перед тем, как его напарник приступит. Сперва он ничего не чувствует из-за прилива адреналина. Он наблюдает за работой Тэхёна, прослеживая взглядом дорожки крови на предплечье. Его собственной. Но это не ощущается, на самом деле. Она горячит промёрзшую кожу, но сильной боли Чонгук не чувствует. Её даже нельзя назвать терпимой, потому что он её не ощущает. Когда Тэхён заканчивает с «L», он старается найти чонгуков взгляд и ловит его. Чонгук кивает слабо, гарантируя, что он в порядке. Это действительно так, он… блять. Может, порыв ветра слишком сильно ударил ему в спину, может, запоздалое осознание, может, вид дрожащей руки Тэхёна, может, испуганный и наполненный болью взгляд Юнги, может, ненормальная ухмылка Эрин, может… важно ли это? Ведь сейчас он чувствует. Чувствует, как горячая кровь стекает по предплечью на землю, чувствует, как острое лезвие вонзается в кожу, чувствует, как колотится сердце, чувствует покалывание в затекших ногах. Чувствует всё разом. После недолгого онемения, эти чувства кажутся невыносимыми. Боль не настолько страшна, как сама ситуация в целом, и назад дороги уже нет, что он почему-то осознал лишь сейчас. Упадёт ли он в обморок, если его сердце продолжит так бешено стучать? Если задуматься об этом, Чонгук уже сейчас чувствует головокружение, в к горлу подступает неприятный ком. Тошнота. Вот, что он чувствует, смотря на свою кровоточащую рану. Тошнота, которая грозится перейти в настоящую рвоту. Ему хочется отвернуться, чтобы не видеть свою изувеченную руку, но он не станет идти на поводу у своего разума. — Почти всё, — бормочет Тэхён, опуская голову, чтобы снова поймать взгляд Чонгука. В глазах его напарника — тьма отчаяния, которую Чонгук не хотел видеть снова. Чёрт, он ведь и есть причина, по которой они здесь. Если бы он только поступил умнее, если бы только защитил Юнги, как должен был, тогда… ерунда. Эрин только что обыграла его в его же игре, Чонгук это знает. Ерунда, да, так зачем он себя сейчас этим дерьмом мучает? Не надо усугублять ситуацию, не так ли? Когда Чонгук осознаёт, что всё закончилось, Тэхён уже с осторожностью приподнимает его руку, удовлетворяя садистское желание Эрин. — Великолепно, — говорит она, подсветив руку фонарём. — Из вас вышел бы смертельный дуэт, уверяю вас. — Мы всё ещё можем им стать, — отвечает Тэхён. — Уж не волнуйся, блять, об этом. И вот ещё одно обещание с этим покончить. Эрин демонстрирует им одну из своих хищных улыбок, и её глаза загораются чем-то, что Чонгук назвал бы безумием, если бы не знал правды. Жуткая тишина затягивается, время от времени прерываясь глухим кашлем Юнги. Она тянется долго, так долго, а на самом деле проходит всего несколько секунд, максимум — минута или две. Кровь всё ещё капает с его руки, как и с руки Тэхёна, но ни один из них не осмеливается пошевелиться из-за Юнги, чьи ноги всё ещё слишком близко к пустоте. На мгновение Чонгуку кажется, что они все умрут. В конце концов, если Эрин хороший стрелок, ей понадобится нажать на курок дважды, чтобы полностью себя обезопасить, а затем в третий раз, чтобы устранить Хосока. Потом ей останется лишь столкнуть Юнги, убедившись, что он сломает шею… или она пощадит его, раз он так долго продержался. Легко и просто. Но Уайт не нравится легко и просто, не так ли? Она умрёт сегодня, ей этого не избежать. Она умрёт сегодня, но как? Это сейчас только ей решать. В глубине души Чонгук знает, как. Всё началось с них и закончится ими же. Они положат этому конец. Эрин не захотела бы другого, раз её проигрыш теперь уже настолько очевиден. Она просто не из тех, кто сдаётся, но, в конце концов, именно сегодня её сердце прекратит биться. — Теперь, когда твой извращённый разум удовлетворён, — цедит Тэхён, — сними с него это ёбанную верёвку и отпусти его. Она не спешит, но всё же отвечает: — Тебе правда повезло, что ты мне нравишься. Чонгук бы рассмеялся, если бы не опасался, что это заставит её передумать. Они ждут, пока она перережет верёвку вокруг шеи Юнги или хотя бы затащит его обратно за ограждение, но этого не происходит. Это конец, кажется, не так ли? Так почему она бездействует? Если его интуиция верна, она может вот-вот исчезнуть, но как? Она рассчитывает на скорость? Или… ладно. Он понимает намерение Эрин, когда она начинает медленно отступать, направляя пистолет Юнги в голову. Чонгук бросает взгляд на свою Беретту, но он не сможет дотянуться до неё и выстрелить, не пожертвовав своим лучшим другом. — Удачи, детективы, — произносит Уайт с ухмылкой, и черты её лица словно растворяются в темноте по мере того, как она отступает. — Было приятно иметь с вами дело. Свет выключается. Чонгуку хватает секунды, чтобы понять, что она действительно исчезла, когда как Тэхён уже вскакивает и тянется за Смитом и Вессоном. Чонгук поднимается следом и ловит свой пистолет, брошенный напарником. — Бронежилеты! — кричит им Хосок, но Тэхён уже слишком занят, взбираясь по шаткой лестнице. Времени на то, чтобы найти ключ от наручников и освободить агента ФБР, нет, но Чонгук, по крайней мере, слушает его, торопливо надевая жилет и морщась, когда он касается его открытых ран. За неимением времени искать фонарик, он цепляет бронежилет Тэхёна на сгиб локтя и спешит к лестнице, взбираясь по ней как можно быстрее и не обращая внимания на горячее покалывание во всем предплечье. Как только он оказывается на самом верхнем уровне, то рефлекторно бросается к Юнги, который чудом всё ещё стоит на ногах. Чонгук хватает связанные руки своего друга, чтобы засунуть их за перила, не давая Юнги упасть, затем быстро развязывает чертов узел, наконец позволяя ему перебраться через ограждение. Чонгук вынимает кляп изо рта Юнги, и тот наклоняется, громко закашлявшись. — Иди, — хрипит он. — Я в порядке. Чонгук сжимает его плечо и поворачивается к Юнги спиной, несмотря на желание остаться здесь и крепко обнять его. Уайт сбежала. Место, которое оказывается перед ним, огромное и тёмное. На его пути множество ответвлений, но выбрать нужно только одно. Ещё и Тэхёна нигде не видно. Хорошие, блять, времена его ждут. — Твою мать, — тихо ругается Чонгук, пробираясь вперёд и ударяясь о парочку углов по пути. Где вообще Тэхён? Он не мог уйти далеко, так? Если, конечно, он не бежал как сумасшедший, что вполне могло быть. Теперь самое важное — найти Эрин. — Тэхён? — пытается крикнуть Чонгук, но быстро сдаётся. Он мог бы поклясться, что Тэхён слышит стук его сердца издалека, которое, учитывая, как оно бьётся, вот-вот взорвётся. — Блять, блять, блять, — бормочет Чон, зайдя в тупик, и быстро возвращается. Он бежит почти согнувшись пополам, чтобы Эрин не прицелилась в него слишком легко, на случай, если она найдёт его первой. Он также время от времени прячется, но это совершенно бесполезно, судя по явному отсутствию кого-либо поблизости. Чонгук собирается снова выругаться из-за своей руки и критической ситуации одновременно, когда раздаётся эхо от выстрела, громкое и тревожное. Он бежит к его источнику и вздыхает с облегчением, замечая своего напарника за толстой колонной из бетона. Жестом Тэхён сообщает ему о местонахождении Эрин, в нескольких метрах от них, защищенной стеной, отделенной от остальных. Точно так же, как и Тэхён, Чонгук укрывается за другой колонной, стоя слева от своего напарника. Еще один выстрел тревожит его барабанные перепонки, и пуля Уайт застревает в колонне, за которой прячется Тэхён, отколов её часть. Ким ругается, дважды стреляя в ответ, и изо рта Эрин вырывается жалобный стон. Её больше не видно, но на месте, где она недавно выглядывала, остались пятна крови. — Попал в её пистолет, может ещё в палец или пару пальцев, — произносит Тэхён. — Прикроешь меня, м? — Подожди, — спешно отвечает Чонгук, бросая ему жилет. — Надень его. Тэхён просовывает голову, но не застёгивает его, как положено, поскольку уже движется по направлению к Эрин. Чонгук заходит с другой стороны, пару раз стреляет просто так, после чего продолжает следовать за Тэхёном, готовый выстрелить в Эрин, если она появится. Когда они оказываются у её укрытия, её там уже нет. Чонгук хмурится, глядя на её Кольт на полу со следами крови. — Выходи, сука! — кричит Тэхён, прицеливаясь в разных направлениях. — Или теперь тебе слишком страшно? Вопрос остаётся без ответа. Сердце Чонгука пропускает удар, когда он замечает какое-то движение в месте их прежнего укрытия, но, присмотревшись к тёмному углу получше, он ничего особенного не видит. Это обман собственного разума или просто ветер? Может, даже крысы? Он уже почти оборачивается, когда блеск крупного лезвия привлекает его взгляд. Цель движется слишком быстро, он не успеет выстрелить. Чонгук действует по наитию, вставая между Тэхёном и надвигающейся угрозой. Столкновение сильное и внезапное, но не болезненное. Чувствует ли он вообще что-нибудь, кроме безумной скорости своего сердца, когда он встречается со взглядом Уайт, свирепым, но удивлённым, почти… радостным? Чонгук смотрит вниз и только тогда чувствует, как жжёт в нижней части живота. Только тогда он замечает, как собственные руки сжимают кисть Эрин прямо под бронежилетом. Только тогда он чувствует, что вторая её рука прижата к его пояснице. — Прощай, детектив, — выдыхает она и вытаскивает нож с отвратительным звуком. Только тогда Чонгук чувствует, как кровь скользит сквозь пальцы, тёплая и густая. Он пытается стоять, но ноги быстро подводят его, и колени опускаются на жёсткий пол, где уже скопилась небольшая лужица крови. Выстрел. Два. Он теряет им счёт. Липкие бусины ударяются о его лицо. Эрин Уайт падает перед ним: её тело изрешечено пулями. Зрение Чонгука затуманивается, прежде чем он падает на бок, ударяясь головой о бетонный пол. — Чонгук! Это голос Тэхёна, да? Приглушённый и неразборчивый, но точно Тэхёна. Его напарник в спешке падает на колени, судя по грохоту. — Чонгук, эй. Он хочет что-то сказать, правда, но все слова застревают в горле. Я люблю тебя. Но его губы не двигаются, не так ли? Почему же у него не получается произнести эти слова? Вместо этого с его губ срывается болезненный стон, сопровождаемый сгустком крови, который оставляет во рту металлический привкус. Он чувствует неожиданно сильное давление: наверное, Тэхён зажимает рану. Его свободная рука опускает на лицо Чонгука, и покрытые кровью пальцы скользят по его щеке. Он слышит… сигнал обратного вызова? — Я здесь, Гук, — произносит Тэхён дрожащим голосом. — Не оставляй меня, хорошо? Чонгук никогда его не оставит, верно? — Они скоро будут здесь, слышишь? — добавляет тот, не позволяя ему закрыть глаза, несмотря на внезапную тяжесть век. — Сфокусируйся на мне, — Чонгук старается, но черты лица Тэхёна уже напоминают размытое пятно. — Не закрывай глаза, хороший мой. Голос на том конце. Сокджин? Он не знает. Чонгук поднимает руку, чтобы смахнуть со щеки Тэхёна слёзы, но у него не хватает сил. Я люблю тебя. — Лежи спокойно, Гук, — нежно просит его напарник, несмотря на плохо скрываемую дрожь в голосе. — Всё будет хорошо. Я рядом. Я люблю тебя. Как бы он ни пытался, слова не хотят покидать его рот, а лишь заставляют закашляться. Снаружи слышно хаос. Много приглушённых звуков. Но Чонгуку всё равно. — Тэхён, — едва различимо, на выдохе бормочет он. — Не… не… Пожалуйста, не дай мне умереть.