Я во власти дурного сна

      Напряжённое молчание действовало на нервы. Тишину разбивало цоканье копыт по неровной дороге и щебетанье птичек из открытого окошка. Сидящие в экипаже люди старались не встречаться взглядами, пытаясь смотреть в сторону. На обратной дороге Эллаира сидела напротив графа, а рядом с ним сидел Сирил, который, к большому удивлению, был спокоен и не отпускал едких шуточек в её адрес. — Ваше поведение недопустимо, — неожиданно произнёс Рейнхольд, переводя задумчивый взгляд с пейзажа за окном на девушку напротив. — Вы ведёте себя неподобающе. Впредь, вы не станете больше посещать со мной окрестности Кораллового хребта, дабы такого больше не произошло. — Недопустимы ваши бесчинства, — холодно изрекла Эллаира. — Я вынужден пойти на это.       Королева зло усмехнулась, сложив руки на коленях. — Я поражена, — выдохнула она. — Вы так спокойно сидите и ничуть не стесняясь, оправдываете свой ужасный поступок… Какой же вы жестокий. — Господи, пошли мне терпения, — выдохнул Сирил себе под нос.       Граф продолжал молчать. На лице его не было никаких эмоций, казалось, ему абсолютно всё равно, что говорит эта девушка. Однако, сжавшиеся кулаки, показывали уровень его нервозности и нежелание слушать продолжение нелестной речи в свой адрес. — Жестокий… — повторила Эллаира. — И высокомерный. — Следите за тем, что говорите, иначе… — Иначе, что?! — громко спросила Королева. — Вы и меня накажете?! Кем вы себя возомнили? Что за дерзость?! — Я — полномочный представитель нашей Королевы! — ответил ей Пиэль. — Я не должен спрашивать Вас, что мне делать. Больше не смейте лезть в мои дела!       Эллаира поджала губы. — Кажется, я ошибалась на ваш счёт, — ответила она, зло усмехнувшись. — Вы ещё хуже, чем я думала.       Остаток пути они провели в молчании. Ни мужчину, ни девушку недавний конфликт совершенно не волновал, зато Сирил нервно сжимал пальцы каждый раз, стоило молодым людям глубоко вздохнуть или сделать какое-нибудь движение. Помощник графа каждый раз глядел в окно, с напряжением высматривая что-то, о чём девушка не знала. Рука его лежала на рукояти меча, готовая в любой момент вытащить оружие с ножен и начать бой. — В чём дело, Сирил? — заметил его метания Рейнхольд, скучающе прикрыв глаза. — Чем ты взбудоражен? — Мы проезжаем Серебряную долину, — серьёзно произнёс он, таким тоном, словно само название места говорило о том, как опасно. — Творящиеся здесь преступления не редкость. — Прекрати, Сирил, — отмахнулся от него, как он надоедливой мухи, Пиэль. — Даже если разбойники и захотят напасть, то потерпят поражение, ибо мой экипаж им победить вряд-ли под силу. Это всего лишь стайка воришек, не более.       Слова Графа мало чем помогли, потому что Сирил продолжал оставаться наготове во все оружия. Девушка даже засомневалась в правильности поездки по этой окрестности: если даже Сирил в напряжении ждёт нападения разбойников, то какие они на самом деле представить страшно. — Разбойники настолько коварны? — озвучила она свой вопрос. Граф проигнорировал его, а Сирил ответил. — Они обворовывают всех аристократов. Возомнили себя добродетелями, своеобразными Робин Гудами. Считают, что делают хорошее для народа, — Сирил зло усмехнулся. — Но я считаю, что они эти деньги попросту тратят в кабаках и тавернах. — Если у них такая большая группировка, то и наставник наверняка есть, — с делом произнесла Королева. — О, наставник у них есть, и это, на редкость, наглая девица, — ответил Сирил, успев за темой беседы расслабиться. — По своему нраву она даже тебя превосходит, — едко бросил помощник Графа. — Неужели она задела твоё самолюбие? — усмехнулась Эллаира. — Я не знаю этой разбойницы, но уже уважаю её. — Она довольно сильна, — задумчиво произнёс мужчина, не замечая колкости в свою сторону. — В нашу последнюю встречу она одолела меня. Но, думаю, ей либо повезло, либо я сражался в неполную силу. Ведь в конце концов, я с женщинами не дерусь. — Ясно почему, — усмехнулась Эллаира, натыкаясь на колкий взгляд помощника. — А не кажется ли тебе, что ты уж больно разговорилась? — спросил он.       И только хотела Эллаира ответить, как карету резко качнуло в левую сторону. Мужчины смогли вовремя среагировать и удержаться на месте, а она кубарем полетела на другую сторону экипажа. — В чём дело? — громко спросил Граф, выглядывая из окошка.       Карету снова качнуло, в этот раз в право, поэтому Эллаира, вновь не удержавшись, полетела уже в сторону Пиэля. Тот успел поймать девушку в последний момент. Однако, не удержав равновесия, повалился с ней на пол. Карета покатилась кубарем по земле и остановилась на боку, слегка покачиваясь. Девушка открыла глаза, рассматривая обстановку. Мужчины рядом тоже открыли глаза и пробежалась взглядом по экипажу, останавливаясь на девушке. — С Вами всё в порядке? — спросил Граф, рассматривая лицо девушку на количество повреждений. Она качнула головой, отползая назад. За окном послышались стоны кучера и стражников. Затем раздались звуки приближающихся шагов. Эллаира затаила дыхание. К карете кто-то подошёл и заглянул во внутрь. На молодых людей смотрел улыбающийся, немного полноватый, одноглазый парень. — Надо же, нам улыбнулась удача, — громко произнёс он. — Граф Пиэль, собственной персоной, его сторожевой пёс Сирил и… — он замер, разглядывая лицо юной Королевы. В глазах его таилось восхищение. — И прекрасная Незнакомка с наивными глазками, — произнёс он.       Разбойник взглядом пробежался по внутреннему экипажу, будто высматривая, что можно отнять и наткнулся на мешочек серебряных монет, собранных с горожан. Улыбка на его лице просияла, и в тот же миг, ловким движением, он схватил добычу и вылез из кареты. Эллаира не успела ничего понять, как её небрежно вытащили из экипажа, а следом и спутников девушки. Их всех выставили на улице и зафиксировали руки за спиной. Позади Сирила, в отличие от Графа и Королевы, стояло двое разбойников, готовых в любой момент напасть на мужчину, если тот посмеет сделать что-то не так. — Смотрите, ребят, — показал находку одноглазый разбойник. — Провались я под землю, если не прав, но я уверен, что эти деньги были совсем недавно забраны у людей. Мы удачно встретились с нашим Господином, — последнее слово он выделил особой интонацией, бросив взгляд на Рейнхольда, который был спокоен, как океан, и казалось, что происходящее его никоим образом не касается. — Да как ты смеешь… — прорычал Сирил, намереваясь подойти, но его тут же удержали, скрутив руки за спиной. — Меньше агрессии, будь добр, — раздался в стороне женский голос. Девушка неотрывно и очень холодно смотрела на помощника графа, совсем не обращая внимания на остальных путников и своих ребят. Она медленно, и даже грациозно, прошла вперёд, и на лету подхватила мешочек с деньгами, который одноглазый разбойник подбросил в ввысь. — Вы ступили не на те земли, уважаемые, — отрезала она, оглядев всю компанию, задерживаясь взглядом на Эллаире. — Дорога здесь платная, а уж для Графа цена и вовсе в несколько раз больше, чем обычно, — зло усмехнулась она. — Скажем, вот этот мешочек с серебром, окупит всё в одночасье. — Змея… — прошипел Сирил. — Какая же ты змея… — Уж лучше быть змеёй, чем сторожевым псом на привязи у диктатора, — ответила девушка, даже не взглянув в сторону Сирила. — Не зли меня, сахарный. Я вольная птица и делаю всё, что хочу. А сейчас я хочу забрать ваши деньги, украшения, одежду и эту красавицу, — указала она пальцем на Королеву. — Которая по какой-то нелепой случайности оказалась в вашем обществе. — Знай своё место, Жизелла, — произнёс Граф. — Как ты смеешь разговаривать в такой манере? — Ох, простите великодушно, — усмехнулась она, издевательски поклонившись. — Я действую по своим правилам, и хоть вы убейтесь, по другому не будет. Если хотите в живых остаться и до поместья добраться, то советую прямо сейчас уходить с пустыми руками, — ответила разбойница, взглядом выискивая, что ещё можно прикарманить.       Сирил резко подорвался, намереваясь схватить разбойницу, но трое бойких разбойников сумели его утихомирить и вернуть в исходное положение. Жизелла лишь холодно усмехнулась на провальную попытку прислужника Графа, встала перед ним и внимательно оглядела. Сирила трясло, как в лихорадке, в то время как Жизелла была спокойна, словно лань. — Жалкая воровка, у которой нет и гроша за душой, — прошипел Сирил, на лице которого было явное отвращение. — Выживают только сильнейшие, — прошептала разбойница, ничуть не обращая внимания на его реплики. — Таков закон природы. — Жаль, я не убил тебя тогда… — Тебе ничего не мешает сделать это сейчас, — усмехнулась девушка. — Замолчи, не то я… — Что? — спросила Жизелла. — Я знаю, что за все свои поступки отвечу после смерти, но тем не менее, я её не боюсь. Поэтому, если тебе от этого станет легче, перережь мне горло и заживи спокойно.       В правую руку Сирила девушка вложила кинжал, помогая крепче ухватиться за рукоятку. Свои косы разбойница откинула за спину и сама приблизилась к воеводе. На лице мужчины стали проступать желваки, рука его нервно и зло сжималась, трясясь от напряжения. Он смотрел в её глаза, надеясь увидеть в них страх или ненависть, но к сожалению, кроме безразличия ничего в них не находил. И почему его так злит эта холодность по отношению к нему? — Я не стану марать об тебя руки, — опустил кинжал Сирил, отходя на безопасное расстояние.       Граф тем временем, поднялся на ноги и беспрепятственно подошёл к Жизелле. В глазах его не было злобы, даже некое уважение. Это удивило и потрясло Эллаиру. Высокомерный и надменный граф испытывал уважение к кому-то, кроме себя. — Мы вряд-ли станем друзьями, Жизелла, — начал он. — Однако я помню твои заслуги перед Треспией, и поэтому даю вам шанс уйти. Совсем скоро здесь будет лорд Осмонт, — Королева вмиг прислушалась, услышав имя дядюшки. — Он — человек без моральных устоев, а потому, немедленно убьёт каждого из вас. Не упрямься и прислушайся. Если тебе всё равно на себя, то подумай о своих товарищах, — Жизелла обернулась на разбойников, со странным выражением на лице. — А что если это обман и вы, таким образом, хотите загнать нас в ловушку? — задала вопрос разбойница. Эллаира видела, как она волнуется о каждом, кто много лет шёл в её тени. Она напоминала ей птицу, которая всеми силами защищала птенцов. И сейчас девушка противилась своим принципам, ставя в первую очередь безопасность товарищей. — Я даю тебе слово, Жизелла, — серьезно произнёс Граф. — Если вы уйдёте, все твои люди будут в полной безопасности. Как и ты, разумеется, — добавил он.       Жизелла глубоко задумалась, поджав губы. Уходить без ничего она не хотела, но и умирать ещё не собиралась. А в том, что их убьют она не сомневалась. Она помнила и знала, на что способен Герцог. Её всю передёрнуло от воспоминаний давних лет. Она не хотела, чтобы её товарищи прошли через то же, через что прошла она. Уж лучше умереть быстро и безболезненно, чем мучаться от боли несколько дней, без воды и еды.       Послышались цоканье копыт и движение колёс по вытоптанной, пыльной дороге. Среди деревьев показалась карета, приближающаяся к повороту. Эллаира узнала экипаж Герцога, в котором ездила множество раз. Теперь она воспринимала его как потенциальную угрозу не только для разбойников, но и для самой себя. Нельзя, чтобы он её увидел. Нужно бежать. — Уходим! — крикнула разбойница, и приспустила в лес, зазывая остальных. Эллаира замерла посреди дороги, она не знала, что делать. Граф и Сирил отвернулись к подъезжающей карете, ожидая Герцога.       Злость на дядю затуманила разум: он заставляет Графов и Маркизов делать грязную работу, заставляет жителей голодать, а потом как ни в чём не бывало, забирает налоги у своих подчинённых. Было ощущение, что её обманывали всю сознательную жизнь: ей казалось, что дядя прекрасный человек и страна будет процветать, пока он жив. Теперь же она разочаровывалась в нём с каждым днём всё больше. Ещё несколько дней назад ей казалось, что она никогда не станет такой же, как дядя, как бы не старалась. Что ж, она действительно не станет такой, как он, а будет в разы лучше. Потому что на первом месте у неё будет стоять страна и народ, а не собственные амбиции.       Единственным и, казавшимся в тот момент, правильным решением, было просто затаиться среди деревьев, наблюдая за Герцогом и Графом со стороны. Схватив с земли большой булыжник, она приспустила в лес. Лишь бы Рейнхольд забыл про её существование, не решив знакомить её с лордом Осмонтом. Эллаира представила эту абсурдную историю знакомства с собственным дядей и нервно усмехнулась, убегая всё дальше от места встречи мужчин. Герцогу хватит услышать лишь её имя из уст Пиэля, чтобы пазл в его голове сложился. Дядюшка никогда не был глупцом, наверное, поэтому и прожил почти всю жизнь один, не подпуская к себе ни одной женщины, которая видела в нём только титул и богатства, коих у Герцога было немало.       Спрятавшись за деревом, Эллаира увидела, как Герцог вальяжно вышел из экипажа, сразу направляясь к Рейнхольду. Разговор со стороны казался напряжённым, Герцог спросил Рейнхольда о чём-то, а тот, в свою очередь резко обернулся, оглядываясь. Он вгляделся в лес, словно пытался найти Эллаиру, пропажу которой заметил только что. И девушке даже показалось, что он увидел её сквозь ветви и большое расстояние. Она поспешила спрятаться за деревом, глубоко дыша. Камень, сжатый в кулаке, обжигал руку. Выглянув и убедившись, что Пиэль больше не смотрит в её сторону, она направилась вглубь леса, ощущая дежавю. Слишком часто она гуляет по лесу, и пора бы уже заканчивать с этими прогулками, потому что они, по итогу, заканчиваются очередной проблемой.       Идти по незнакомому лесу было страшно. Когда она убегала от Графа и его людей, то в крови бурлил адреналин, а в голове было одно: бежать! Сейчас же она шла вполне осознанно, страха не было, но лёгкое напряжение и плохое предчувствие шли следом за ней. Она была даже согласна на встречу с Герцогом, лишь бы поскорее уйти отсюда. Все дороги, по её мнению, вели в одно и то же место. А от переизбытка свежего воздуха начинала кружиться голова. Она продолжала идти прямо, не задумываясь о том, куда приведет эта дорога.       Взбодриться ей помог клинок меча, выставленный из-за дерева и приставленный к её горлу. Разум вмиг прояснился и искал пути отступления. Дядя её нашёл? Он настолько зол, что хочет её убить? — Ты что здесь делаешь, разноглазка? — раздался женский голос. — Разве ты не была в сопровождении Графа и его помощника?       Меч плавно ушёл в сторону, давая девушке свободно дышать. Жизелла вернула его в ножны, возвращая задумчивый и немного суровый взгляд к Королеве. — Герцог не должен видеть меня, — пояснила Эллаира, опуская подробности, но разбойница оценила ситуацию по своему: — Ты сделала ему какую-то гадость или выкрала что-то? — усмехнулась она, задав риторический вопрос. — А, впрочем, какая разница? Сейчас мы по одной стороне, поэтому если не хочешь попасться в лапы узурпатора, то советую идти с нами. Мы разбили лагерь неподалёку отсюда, — она указала в сторону и вновь оглядела девушку с головы до ног. — Однако, в таком наряде вряд-ли будет легко передвигаться по лесу. Я дам тебе сменную одежду. — Спасибо, конечно, но я должна вернуться. — Тебя никто не держит, — наклонила голову набок Жизелла. — Вот только, видимо, ты ни разу не была в Королевской темнице. Иначе бы поняла, что лучше объединиться с разбойниками, чем быть избитой до полу смерти в одной из камер, — девушка крепко сжала кулаки, но не от злости, а скорее, от бессилия. — Герцог щедр на наказания, которого, по его мнению, заслуживают бродяги вроде нас. — Ты так уверенно говоришь, будто была свидетелем этого, — нахмурились Королева. Воинственный настрой неожиданно пропал. Захотелось пойти с Жизеллой, от неё шла аура защиты. Девушка чувствовала, что с этими ребятами ей будет безопаснее, чем одной в незнакомом лесу. — Может быть, — усмехнулась Жизелла, направляясь к лагерю, возле которого находились остальные разбойники, в том числе и одноглазый парень, который сейчас внимательно следил за фигурами девушек. Большое внимание он заострил на Эллаире, что, впрочем, не удивительно, ведь она чужая среди них. Разбойники осторожны, и девушке показалось, что если она сделает что-то не так, то очень сильно поплатится за это.       Несколько палаток, стоявших полукругом, как бы скрывали это место от посторонних глаз. Десятки людей были заняты своими делами, но Эллаира всё равно ловила на себе их заинтересованные и настороженные взгляды. Все они были вооружены, и девушка мысленно поругала себя за то, что не взяла с собой арбалет. Она знала, что они не тронут её, пока она не представляет собой опасности, однако с оружием в руках она бы чувствовала себя наравне с ними и, чего уж скрывать, безопаснее точно. — Тебя как зовут-то? — спросила разбойница. — Я Эллаира.       Жизелла усмехнулась. — Милосердная, значит, — она задумчиво постучала пальцем по подбородку. — Только так ли это на самом деле, малышка Элли? — Ты не намного старше меня. — Но, тем не менее, я уже имею представление о мире, в котором живу, а вот ты нет.       Она прошла вперёд, к сидящим на бревне разбойникам, кинув одноглазому парню мешочек с монетами, который успела прихватить перед тем, как бежать. Эллаира осталась стоять, держа руки за спиной. Она не знала, как относится к этим людям. — Расслабься, разноглазка, — подошёл к ней со спины одноглазый разбойник. Он не притрагивался к ней, но она почувствовала горячее дыхание. Её самообладанию можно было только позавидовать — никто не увидел, как она едва заметно вздрогнула от неожиданности. — Мы не убийцы и не дикари. Садись, поешь с нами. Я сам готовил, — парень широко улыбнулся, демонстрируя ряд ровных зубов. — Надеюсь, там не будет яда? — усмехнулась Эллаира, расслабляясь. — Поверь, от еды Таки можно отравиться и без яда, — произнесла какая-то девушка с короткими волосами. Эллаира оглядела её, обращая внимание на глубокий шрам на лице. — Не выдумывай, Рейна, — ответил ей Таки, подмигивая. — Ты в восторге от меня и моих кулинарных способностей. Ты же запала на меня, не отрицай очевидное. — Так уж и очевидное, — фыркнула Рейна, отворачиваясь, но на её лице Королева успела увидеть лёгкую улыбку. — Я заинтригована, — потёрла ладони Эллаира, удобнее усаживаясь за импровизированный стол. Таки улыбнулся, снимая с огня чугунный казан, запах из которого заставлял желудок скручиваться в узел от удовольствия. Таки и ещё несколько ребят раскладывали еду по тарелкам, контролируя, чтобы каждому досталась его порция и никто не остался голодным.       Постепенно девушка втянулась в разговор разбойников, активно принимая участие в беседе. На неё перестали смотреть как на врага, наоборот, как на друга, впитывая каждое её слово. Она не помнила, когда в последний раз так много разговаривала. Дядя учил её быть немногословной. Запрещал слишком много болтать как с ним, так и с остальными обитателями дворца. А за непослушание наказывал, закрывая в комнате на несколько дней. И раньше Эллаира считала, что и впрямь заслуживает наказания, а сейчас понимала, что дядя делал много ошибок в её воспитании. Она была ребёнком, у которого не было никого, кроме дяди. И даже он никогда не показывал ей своей любви. Растил, защищал, но никогда не был ласков с ней. И почему-то тогда он был идеалом и примером для подражания. Как же это глупо…       Жизелла в разговоре практически не участвовала, в основном отмалчиваясь. Она была поглощена собственными мыслями, не обращая внимания на остальных. И такое поведение казалось Эллаире несвойственным для предводительницы разбойников.       Таки, который показался Королеве при первой встречи грубым и несерьёзным, удивлял широтой своих познаний. С ним Эллаира больше всех поладила, поэтому когда остальные стали собираться в Айвидейл, она находилась рядом с ним, продолжая наблюдать за Жизеллой. — Слушай, Таки, — решилась спросить она. — А Жизелла всегда такая молчаливая или дело во мне? — Всегда по-разному, — ответил ей Таки, тоже взглянув на свою предводительницу. — Когда она чем-то опечалена или задумчива, то молчит. Встреча с помощником Графа выбила её из колеи. — А что между ними произошло? — Ох, эту историю можно передавать из уст в уста, — засмеялся Таки. — Всё началось с того, что они оба были на службе у Графа и по силе были равны. Между ними было соперничество, но Сирил тайно восхищался ею. И так было до тех пор, пока Граф не начал брать с людей двойные налоги. Тогда все разделились на два лагеря: на тех, кто остаётся на стороне Графа и тех, кто против. Жизелла ушла из поместья, а Сирил пошёл по дороге, которую выбрал сам, находясь подле Графа. Он не понимал, как Жизелла могла променять достойный титул на звание воровки и разбойницы. А с каждым днём их ненависть друг к другу лишь росла, — Таки усмехнулся. — Как иронично. Сирил хотел жить правильно, по итогу стал вымогателем. Жизелла же разбойница, которая борется за правосудие. — Граф уважает её, — вспомнила Королева. — Этому были предпосылки? Она была настолько хорошим воином? — О, даже не представляешь насколько, — ответил Таки, отходя в сторону. — Но не это главное. Она спасла большое количество жителей Треспии, которых враги подожгли в закрытой церкви семь лет назад. Около сотни людей обязаны ей жизнью и Граф, несмотря на прошлое, глубоко уважает её. Он с лёгкостью мог уничтожить каждого из нас, но не делает этого, в дань уважения Жизелле. И сегодня очень сильно удивил, предупреждая нас о приезде Герцога. Вот он-то точно не настолько милосердный, расправился бы с нами на месте. На разбойников он давно точит зуб. Серебро, собранное с людей, ему привозят дворяне на высоких социальных уровнях, мы же перехватываем деньги по дороге, а затем возвращаем жителям. — Вы действительно герои, — выдохнула Эллаира, улыбаясь. — Уверена, скоро Королева узнает ваши истинные мотивы грабежа и снимет с вас клеймо воров. Вы сможете жить, как раньше. — А возможно ли уже будет жить, как раньше? — задал риторический вопрос одноглазый разбойник, кивая в сторону. — Идём, нам нужно успеть отдать серебро до того, как зайдет солнце.

***

      В поместье Эллаира вернулась поздно вечером. Таки заставил её поужинать с ними, и только тогда согласился отпустить Королеву домой. Домой… Было странно называть поместье Пиэля домом, но тем не менее, приятно. Интересно, чем сейчас занят Рейнхольд? Наверняка, читает какую-то книгу, а быть может в напряжении ждёт прихода Эллаиры. Стало стыдно: вдруг, он и вправду волнуется о ней, переживает, что она потерялась в чаще леса, а она, ничего не подозревая, провела целый день в компании разбойников и вернулась поздно вечером.       На лице просияла улыбка, когда она вспомнила счастливые лица народа, когда им вернули их серебро. В их глазах жила надежда. Надежда не только на спокойный месяц без уплаты, но и на лучшую жизнь, которая, по их мнению, рано или поздно наступит. Люди не отнеслись к ней враждебно. Хаббо, так звали старика, которого защитила Эллаира, проверил её руку. Покраснение пропало, но тонкий порез остался, иногда давая о себе знать.       В окнах поместья горел свет. Эллаира спрыгнула с коня, отдала поводья парню, который её сопровождал от самого лагеря, дабы она не потерялась и направилась ко входу. Никакой стражи на её пути не было, поэтому она беспрепятственно прошла на второй этаж. Она уже хотела зайти в свои покои, как почувствовала на своей шее горячее дыхание. Она медленно обернулась, нос к носу встречаясь с Рейнхольдом. По его взгляду было видно, как сильно он устал, но упрямо старался не показывать этого. — Вы поступили глупо, когда убежали в лес, — наконец произнёс он, облокотившись об косяк двери. — Более того, вы поставили меня в неловкое положение перед Герцогом. Я так и не отдал ему деньги. Это не вы, случайно, прихватили их? — он прищурился.       Эллаира не стала оправдываться и просто промолчала. Она так устала, что хотелось лишь лечь на кровать и уснуть до самого утра. — Но не это главное, — продолжил он. — Мало того, что вы обокрали меня, так ещё и убежали, словно маленький ребёнок, поставив меня в неловкое положение перед лордом ещё раз. Вы сами упустили шанс, — произнёс он. — Знакомство с Герцогом открыло бы вам множество возможностей, но увы. — Я поняла свою ошибку, — ответила Королева. — Впредь, не стану поступать так необдуманно. — Эллаира… — Я устала, милорд, — вздохнула она, закрыв глаза. — Давайте перенесём разговор на завтра. Мне, как и вам, нужны силы. — Что ж, будь по вашему, — не стал упрямиться Пиэль, пропуская девушку в свою комнату. — Добрых снов, Эллаира. — И вам, Рейнхольд.       Дверь закрылась прямо перед ним. Он ещё несколько минут постоял возле комнаты девушки, слушая её шаги за дверью и тихий скрип кровати, когда она легла в постель. Убедившись, что она действительно уснула, он направился к себе. Но не успел он пройти и пары метров, как из соседней двери вышла Хильда. Она была задумчива, но увидев Рейнхольда, её взгляд смягчился. Она, ничего не спрашивая, взглянула на дверь, рядом с которой находился Пиэль, и усмехнувшись, похлопала его по плечу. — Разговор вновь не задался? — спросила она.       Рейнхольд лишь устало кивнул, запрокидывая голову назад. — Я не знаю, как ей всё объяснить, — признался Граф. — Она сегодня была так зла. И я… Я сорвался. Я впервые почувствовал вину. Это чувство обожгло всё внутри меня, задело каждую клетку. Я задумался над её словами. Кому за всё время я сделал что-то доброе? — он поджал губы и низко опустил голову. — У меня стойкое ощущение того, что я всё в своей жизни делал не правильно. — Тебе ещё предстоит научится жить правильно, — ответила экономка. — Удивительно, что Эллаира смогла достучаться до твоей совести. Я в очередной раз восхищаюсь этой девушкой. Она не та, кто способен плести интриги из тени или кто готов воспользоваться своим преимуществом над другими.       Пиэль молчал. — Будь с ней ласковее, — посоветовала Хильда. — Она нечто большее, чем ты думаешь.       Рейнхольд вспомнил их первую встречу. Те эмоции и ощущения. Уже тогда он знал, что после её прихода в поместье его жизнь изменится. В наивных и, одновременно, хитрых глазках виднелись сила и острый ум. Пожалуй, она заставила себя уважать ещё тогда, в лесу. Улыбка непроизвольно появилась на лице Рейнхольда. — Это я знаю и так…