POSTMAN

Крыша уже промокла от крупных капель дождя, звук которых перекрывал все другие. Он не был похож на летний — капли были холодными, будто предвестники осени, которая наступит уже через полмесяца. Тёмная чёлка прилипла ко лбу, и Кэти убрала её беспорядочным движением руки. Все письма были доставлены и вот, она сидит здесь одна, мокрая, стуча зубами от холода. Сырая почтовая сумка стала на несколько оттенков темнее. Это место стало их тайным с Грейнджер. После смерти Лаванды, девушку серьёзно подкосило. Белл же в нужный момент оказалась рядом, предложив лишнюю пачку. Сейчас же она просто пришла сюда, чтобы посидеть. Рядом опустилась фигура и она сразу поняла, кто это. — В такой дождь не покуришь, — прокричала Кэти, чтобы девушка услышала её слова. Шум от дождя не прекращался. — Я разнесла все оставшиеся письма, так что можем идти домой, — тоже крикнула Гермиона, протягивая руку подруге. Они бесшумно передвигались по переулкам. Их устраивала компания друг друга: никто не задавал лишних вопросов, но при этом им было удобно находиться рядом. Одиночество меньше давило на голову. Самое примечательное, что после смерти Браун все стали холодными, словно лёд. Джинни продолжала вести дела, помирилась с Гермионой, но все также отчаянно пыталась вытянуть отца из болота под названием «алкоголизм». Смерть подчиненной подкосила его — Артур кричал по ночам и иногда просто нёс бред. Все знали: у мужчины поехала крыша. Штаб ВБПО встретил их таким же холодом, как и на улице. Вода в ботинках неприятно хлюпала, бежать по лужам было явно плохой идеей. И все-таки Кэти видела во всем какой-то жестокий романтизм. Какая бы жизнь ни была отвратительная, ей доставляло удовольствие представлять себя одной из героинь романа. Такие книжки ломились из старого шкафа на чердаке, поэтому для неё было приятным открытием коротать вечера, попивая горячий стакан воды, кутать ноги в колющийся плед и представлять себя кем-то более значимым, чем сейчас. — Девочки, смотрите, что я принёс! — Артур ворвался на кухню, безумно тряся в руке какой-то пакет, при этом разбрызгивая капли от дождя на всех остальных. Сьюзен заинтересованно перегнулась через стол и тут же схватила «добычу». К ней подключилась Алиша, быстро разворачивая пакет. Белл мельком взглянула на Гермиону, та тоже проявила интерес и подошла чуть ближе, оторвавшись от разговора с Уизли. — Козырьки?! — разочарованно и в то же время удивлённо, воскликнула Алиша, доставая серый головной убор. — Обменял на пару книг с чердака. Тем более, в беретах могут опознать, что вы девушки, козырьки — мужской предмет одежды. А это значит... — мистер Уизли загадочно протянул последнюю фразу и ухмыльнулся. — Стрижка, — простонала Парвати, падая лицом в старый диван, который тут же заглушил её дальнейшие слова. Кэти невольно дотронулась до собственных кудрей. Ну да, длина уже успела вновь подрасти. Видимо, сейчас придётся стричься под мальчика, ведь под козырек длинные волосы не спрячешь. — Смотрите, что ещё я получил! — радостно воскликнул мистер Уизли, доставая из сумки кассету и пластинку. Грейнджер охнула, забирая все в свои руки и жадно рассматривая эмблему группы. — Неужели это Modern Talking?! — выдохнула Гермиона, продолжая рассматривать кассету. — Выменял на пару серебряных ложек. Все равно это старье валялось на чердаке, а так хоть послушаем прекрасную музыку, — мечтательно прикрыл глаза Артур, но потом строго продолжил, — но сначала стрижка! Анжелина достала ножницы и старую электрическую машинку. Все отнеслись к этому спокойнее, чем в прошлый раз. Алиша уже не плакала, лишь распустила кудри, которые были небрежно собраны в пучок. Первая была Грейнджер. Кэти невольно восхитилась её решительностью, ведь все остальные продолжали неуверенно переглядываться. — Сейчас будет под мальчика, — предупредила её Джонсон. — Не страшно, давай, — легко ответила девушка. Первые волоски посыпались на пол, а Белл продолжала завороженно смотреть, как каре превращается в нечто иное. Грейнджер даже дотронулась до бритого затылка и на лице появилась нервная усмешка. — Это… Непривычно, — хмыкнула Гермиона. — Я оставлю тебе маленькую чёлку, в принципе будет стильно. Думаю, теперь ты будешь похожа на пикси или эльфийку. Это очаровательно, — улыбнулась Анжелина, продолжая работать. Кэти посмотрела на Грейнджер: та выглядела свежо, хоть ей и было тяжелее всех. Малфой пока не появлялся в ВБПО. *** Грейнджер вытащила с чердака старый кассетный приёмник. Падма рядом восторженно вскрикнула, захлопав в ладоши: — Ой, эта штука такая большая! Это вот сюда опускается кассета? — заинтересованно ткнула в кнопку Патил, начиная рассматривать «штуку». — Да. Ничего не трогай, пока я не разберусь, как его включать, — пробурчала гриффиндорка, машинально захотев перекинуть волосы на другую сторону, но нащупала лишь пустоту. Это было немного непривычно — видеть себя в новом образе, но ей очень даже шло. Гермионе даже захотелось надеть широкие брюки-клеш и джинсовую рубашку с нашивками. Такие вещи, конечно же, носила её мама в «молодости». Сейчас мода была другой, но вещи в любое время выглядят диковинкой, Грейнджер это очень нравилось. Вставив первую кассету, девушка аккуратно вытянула приёмную антенну. Сначала послышалось неприятное шипение, и девочки в комнате поморщились, но спустя пару попыток заиграла мелодия, которую она помнила ещё с детства. Джин любила эту группу и у неё даже хранились плакаты участников в старом шкафу. Это была любимая песня её мамы. Девочки тут же встали и начали неуверенно, но затем более развязно танцевать под музыку, которая давала расслабление, утешение, истинный отдых для мозга. Грейнджер влилась в круг, и её схватила за руку Джинни, увлекая в зажигательный танец в стиле восьмидесятых. Магловская песня, которая покорила сердца всех волшебниц в этом доме. 《Cheri Cheri Lady.》 Слушая эту мелодию, Гермиона смогла ощутить нечто родное, воистину настоящее. Перед глазами вновь возник образ матери: субботнее утро, она стоит за плитой и делает вкусные сырники, покачивая бёдрами в такт песне, а Гермиона, в помятой ночнушке и с медведем Тедди в руках, тянется к горячему какао, дабы наконец проснуться. — Ты о чем-то задумалась? — Джинни провернула её под рукой в танце и у девушки невольно закружилась голова. — Маму вспомнила, — коротко ответила Гермиона, обходя Уизли сбоку и мягко проведя ладонью по ее пояснице. — Не думай ни о чем, просто отрывайся, — ухмыльнулась Джинни, но услышала стук в дверь и замерла, как и все остальные в комнате. Грейнджер тихо подошла к проигрывателю и нажала на «паузу». Рыжая гриффиндорка смело пошла к двери, а за ней и все остальные. Проходя мимо кухни, Сьюзен схватила старую чугунную сковороду в руки, чем вызвала добрую усмешку у некоторых. Во всяком случае нужно успеть замахнуться, ведь некоторые Пожиратели очень быстрые и луч в грудь попадает за доли секунд, без возможности даже успеть поднять палочку. Уизли всех призвала жестом к молчанию, а потом резко открыла дверь, вытаскивая нож и направляя на противника. Но увидев его, лишь взвизгнула. Гермиона, заметив человека в дверях, накинулась на мужчину, обхватывая того руками и ногами: — Чаки! — Я тоже рад тебя видеть, precioso*! Как вы, девочки? — спросил Риддс, аккуратно спуская с себя Грейнджер и заходя в дом. Со времен блокады, Чаки был тем человеком, который несколько раз в неделю приходил к ним в дом и делился свежими булочками с вишней и мясными пирогами, но после того, как его жена Мари поняла, что беременна, он стал реже приходить, а потом и вовсе его заставили закрыть свою булочную. С начала июля он не заходил, и девушки даже думали, что, возможно, Пожиратели настигли его. Грейнджер рассматривала его морщины и дрожь пробрала её с ног до головы. Ему тридцать восемь и он уже… Не выглядит таким молодым, как месяц назад. Милый человек, килограмм сто в весе, но с чистой душой и открытым сердцем, сейчас стоял на их кухне и выкладывал на столешницу пирожки с картошкой. Аромат быстро заполнил всю комнату, у Гермионы мгновенно выступила слюна во рту и она судорожно сглотнула. Все девчонки налетели на еду, под басистый смех Чаки. Никто бы не подумал, что обычные пирожки будут вызывать такой бурный восторг. В последний раз она «пировала» в доме Малфоя. Прощальный завтрак. Она встала рядом с Риддсом, и тот мгновенно повернул голову к ней, не отрывая взгляда от девочек. — Соболезную, Гермиона. Как узнал от Артура, сразу пришёл вас навестить. Сложно вам, наверное, приходится? — тихо прошептал Чаки, мягко опустив свою крупную ладонь ей на спину, в знак поддержки. — Сначала было сложно, но… Потом я эмоционально выгорела и стало как-то все равно, — она попыталась выдавить подобие улыбки. Ей совсем не хотелось улыбаться. — Эх, девочки, что же с вами сделала война. В первые месяцы вы светились, сейчас же нет и проблеска былой радости. Цветы… Цветы этой ужасной войны, которая вас так безжалостно растоптала, — он по-отцовски приобнял её за плечи, а Гермиона позволила себе положить голову на его грудь. Какой она цветок? Никогда не сравнивала себя с растением, но раз уж такой разговор… — Какой я цветок? — тихо спросила Гермиона, вновь посмотрев на мужчину. — Хм… Наверное, сирень. Грейнджер невольно ойкнула и толкнула Чаки под ребра локтем. — Это маленькие сиреневые цветочки! Я думала, ты обозначишь меня каким-то более серьёзным растением, — посмеялась Гермиона. — Сирень олицетворяет красоту, не вижу ничего такого. А вот другим я бы подобрал другие, — Риддс кивнул в сторону девочек головой, а потом продолжил, — Джинни определённо магнолия. С виду нежная, но листья твёрдые. Ханна — лилия, такая же экстравагантная, дающая всем знать о себе. Анжелине подходит ирис, какие бы мысли ее не посещали, она всегда остаётся верной друзьям. Сьюзен напоминает мне гиацинт, Луна — гардению, Алиша же похожа на кувшинку. Падма и Парвати — точно анютины глазки, а Кэти — азалия. — Ты настоящий эксперт! До работы в пекарне занимался садоводством? — ухмыльнулась Гермиона, и правда проводя параллель между растениями и людьми. Девушки продолжали наедаться пирожками, а Луна принесла из комнаты оставленный проигрыватель. На кухне вновь заиграла группа Modern Talking. — Ты забыла, я же рассказывал о жене! До войны вся моя веранда была обставлена помидорами и… — Да, точно, — тихо ответила Гермиона, что-то припоминая о старом разговоре. И снова это разделение на жизнь «до» и «после». Да, Чаки, мы цветы, выросшие в период войны. *** Блейз перебирал различные склянки в своей лаборатории, которая находилась в подвале поместья, выделенного Лордом. То самое, которое было на границе с Лондоном. — Ты вечно будешь запираться в лаборатории? Когда ты думаешь, то появляется слишком много мозгошмыгов вокруг, — тоненький голос Луны послышался со стороны двери. Забини покрутил в руках зелье Костероста. Он много думал о Лавгуд — о том, что связывало их сейчас. Разные. Абсолютно разные. Она была светлым лучом, сам же Блейз ощущал себя вселенским злом, работающим на диктатора. — К твоему сведению, Луна, я не могу не думать, по-крайней мере потому, что это присуще всем людям, — съязвил Блейз, начиная перебирать зелья. Ящики надо было перебрать до завтра, остальные Пожиратели отправлялись в бой за Бристоль. Его и Нотта никогда не брали на задания: Лорд хоть и был повернутым на тоталитаризме и жестоком обращении с собственными подчиненными, но он не был безмозглым идиотом и мог направлять таланты людей в нужное русло. Снейп научил его всему, хотя делал все ставки на Драко, конечно же, до того момента, пока Малфоя не клеймили, ещё пока он учился в Хогвартсе. — Ты стал очень грубым в последнее время. Я волнуюсь, — она замялась в собственных словах, что ещё больше вывело из себя Забини. — Ты говоришь мне это каждый раз, когда появляешься, — закатил глаза Блейз. — Я не могу не беспокоиться о тебе, хотя бы потому, что ты единственный человек, жизнь которого мне не безразлична. Если ты будешь продолжать себя так отвратительно вести, то я просто перестану приходить, — Полумна не стала закатывать скандал, лишь просто вышла в коридор. Забини ударил кулаком по столу и резко двинулся следом за девушкой. Он в несколько больших шагов догоняет её и резко притягивает к себе, обхватывая руками за живот так, что Луна чуть ли не спотыкается об носки его туфель своими пятками. Её лопатки стукнулись об живот Забини, а он сильнее прижал Луну к себе. — Не злись. Сейчас… Сложные времена. Лорд дал мне задание и я не могу даже спать нормально от мысли, насколько это ужасно. Оружие, которое он готовит — может стать опасным для многих и я в этом участвую! — яростно шептал Забини, — Я становлюсь неуравновешенным придурком, поэтому и говорю тебе держаться подальше! Сейчас не время для любовных проблем, я не хочу с тобой ссориться. — Что за оружие? — Лавгуд повернулась к нему, смотря на Блейза своими ясными голубыми глазами. — Для твоей же безопасности и не рассказываю. Поэтому иди обратно в ВБПО и не высовывайся. Я сам разберусь с этим, — ответил итальянец, отталкивая возлюбленную от себя и уходя обратно в лабораторию. Сейчас не время для выяснения отношений. Сейчас истинный момент для работы, настоящей работы, от которой зависит многое. *** Люциус кинул папку прямо перед сыном, отчего возник сильный поток воздуха. Лицо исказилось яростной гримасой, мужчина еле сдерживал свой гнев. — Ты, видимо, совсем чокнулся со своей грязнокровкой, с матерью на пару! Какого черта ты вообще тащишь сюда этих девок?! Неужели не понимаешь, что за нашей семьёй следят? — его трясло от злости, Люциус был готов накинуться на Драко. — Когда я принимаю решения, то продумываю все варианты развития событий. Лорд назначил меня офицером не за красивую мордашку, а за дела, понимаешь? Дела, — холодно отрезал Драко. — Тогда открой папку и посмотри, что внутри, мистер офицер. Это копия данных, которые я сделал по просьбе твоей матери у Лестрейнджей. Именно здесь находятся все данные об Ордене Феникса, а также об ВБПО. Он все знает, так что не думай, что забегая к своей девке каждые выходные и вставая между её ног как истинный альфа-самец, ты оказываешь ей и её компании услугу. Тёмный Лорд набирает силу и если на всех в Ордене у него есть информация, то проблемы будут и у нашей семьи, — в голосе отца звучали стальные нотки с примесью испуга. Он беспокоился за маму, в первую очередь. Драко открыл папку. Листы буквально посыпались из его рук. Здесь была полная информация про ВБПО, членов организации, количество и личные данные каждой. Когда он увидел информацию о Гермионе, кисть сама собой начала дрожать, будто бы все его нервные импульсы реагировали на информацию о ней. Они знали. Пожиратели знали. «Гермиона Грейнджер, грязнокровка, опасный член Ордена Феникса. Факультет в Хогвартсе: Гриффиндор. Входит в группировку ВБПО, которая противоречит идеологии Тёмного Лорда…» Он не стал читать дальше, откидывая бумагу в сторону. Единственное, что радовало — среди прочих документов были сведения о Лаванде Браун, как ещё о живом почтальоне ВБПО. Это хорошо. Значит новой информации у них нет. — Думаешь, он прикажет ликвидировать Грейнджер и остальных? — у него мгновенно появилась боль в районе переносицы. — Слушай, мне глубоко плевать, что он сделает с твоей ходячей вагиной, беспокойство лишь вызывает тот факт, что она не сможет держать рот закрытым, если будут пытки. Так что вполне вероятно, что сейчас он найдёт способ вытащить им кишки и обмотать вокруг их же шеи, — издевательски рассмеялся Люциус. Драко встал на ноги, грозно смотря на отца. Ему это надоело. — Заканчивай со всей этой болтовней, отец. Если думаешь, что можешь заставить меня поменять мнение об этой ситуации — ты глупец. Я рад, искренне рад, что ты рассказал мне о просьбе матери. Но позиция по поводу Гермионы не изменится. Так что будь добр, не трепись об этом среди остальных и получишь в своей жизни единственное «спасибо», — фыркнул Малфой и забрав со стола маску Пожирателей, поставил точку в этом разговоре. — Я был плохим человеком и отвратительным отцом, но прояви уважение к тому, кто тебя породил, маленький говнюк, — Люциус вновь завелся, отчего Драко повернулся к нему буквально в дверях. — Будь ты хотя бы на малую долю адекватен, возможно заслужил бы уважение многих, не только от меня, — парень уже хотел на прощание помахать, как услышал очередной гневный крик в спину. — Как только ты связался с этой грязнокровкой, вся наша жизнь пошла наперекосяк! А сейчас она даже не помнит тебя, приятно, да? — рассмеялся Люциус, кидая на пол бутылку огневиски. Драко клянётся Мерлином, он старался держаться из последних сил. Но черт, когда дело касается Грейнджер, здравый смысл покидает голову, напоследок отсалютовав. Его волнение за девушку перешло в агрессию, поэтому он быстрыми шагами преодолел расстояние, с силой хватая отца за шиворот. Отца. Человека, который раньше был для него авторитетом. Сейчас же остался лишь пепел прошлого, что уже никогда не будет оказывать на него былого влияния. — Если бы я знал раньше, насколько она уникальна, то никогда бы не разбрасывался словами. Все мы люди. Со своими недостатками, достоинствами и проблемами. Мы семья чистокровных уродов, которые примкнули к тому, кто не заслуживает ничего. Она же борется за правое дело, это я точно знаю. Никогда её не останавливал и не собираюсь, потому что понимаю, насколько это важно, — прошипел Малфой, отпуская отца. Ему не хотелось смотреть на него. Было стыдно, что этот человек — его отец. Тот, кто пойдёт по головам ради собственных принципов. Тот, кому плевать на других, лишь бы была выгода. Ради неё Люциус готов убить и его, и мать. — Ты просто слабак, Драко. Сам знаешь, что в этой битве — им не победить. Я вырастил тебя тем, кто может приспосабливаться к любым условиям, а ты продолжаешь меня разочаровывать. Такие, как она — либо бросят ради выгоды, либо просто умрут, — уже серьёзно прошептал Малфой-старший, — просто ты оттягиваешь тот самый момент, вот и все. Малфой покачал головой. Он думал об этом. Думал и не раз. Грейнджер уже его бросила, вот только терять её с концами он не намерен. — Возможно, ты прав, но я хочу поступать честно. Я обещал матери, что она заживёт счастливо, даже если у меня будут проблемы. Если Поттер одержит победу, она будет единственной в нашей семье, кого смогут оправдать в глазах других волшебников, и ты это понимаешь. Поэтому, позволь мне выполнять свой долг перед семьёй. И да, Грейнджер тоже моя семья, — с этими словами он отпустил Люциуса и вышел из комнаты, погружаясь в очередные раздумья. Две женщины, которые играют в жизни Малфоя важную роль, чуть не сломали его. Мать и возлюбленная. Он пойдёт по головам, ровно как и отец, лишь бы защитить их. Только действовать будет из лучших побуждений. Они — его семья.