Ironic

Рекомендуется к прослушиванию: Rihanna — Umbrella

Тони Старка для него больше не существовало. Так думал Питер, пока на следующий день к нему не примчался Нэд, чуть не выломав входную дверь квартиры громкими стуками. Лучший друг сразу же с порога прокричал: — Включи CNN! Срочно! И у Паркера не осталось никакого выбора, кроме как выполнить его просьбу в добровольно–принудительном порядке. Если бы он только знал, что увидит по TV, то уж точно не позволил бы Лидсу нарушить его и без того шаткое душевное равновесие этим дивным утром. С экрана на него смотрел Тони Старк, выглядевший так, словно покинул модный подиум Парижа, а не ауди R8. Впрочем, ничего необычного — мужчина всегда выглядел шикарно. Но когда с пассажирского сидения показалась кудрявая голова Флэша Томпсона, Питеру почудилось, что в Куинсе началось землетрясение, иначе как ещё можно было объяснить проседающий пол под его ногами? — Мистер Старк, Daily News, будьте так добры представить нам Вашего нового протеже, — вещал тем временем ящик на всю громкость. Мужчина в привычном жесте тряхнул головой и снял очки, одарив симпатичную журналистку нечитаемым взглядом. — Дамы и господа, представляю Вашему вниманию Юджина Томпсона, нового обладателя гранта имени меня на обучение в МТИ. Паркер ущипнул себя до покрасневшей кожи, не веря собственным глазам и ушам. Ему вдруг показалось, что зрение резко ухудшилось до состояния, которое у него было до укуса паука, а слух просто создаёт какие–то нереальные помехи. — Мистер Томпсон удивил меня своим прототипом веб–шутера, и теперь станет не только студентом одного из престижных университетов Нью–Йорка, но и самым молодым инженером проектной команды Stark Industries. — Мистер Старк, мистер Старк, — голоса журналистов перебивали друг друга, пытаясь урвать любую ценную информацию, но Питер их больше не слушал. Он присел на край кровати, так удачно стоявшей позади него, и обхватил голову обеими руками. Буквально на секунду Паркер представил себя на месте Флэша, и внутри всё похолодело от того, что его самая заветная мечта так и останется просто мечтой. Нереализованной и несбыточной. Нэд с виноватым видом стоял неподалёку и теребил край своей рубашки, прекрасно осознавая, какие именно мысли терзают его друга. — Я подумал, что тебе нужно увидеть это до того, как ты пойдёшь на выпускной сегодня вечером. Не хочу, чтобы ты столкнулся с Томпсоном, пребывая в неведении. — Спасибо, Нэд, — бесцветным голосом поблагодарил его Питер. — Они не ответили, да? — Да. Речь шла о гранте в МТИ, который разыгрывался среди всех студентов Америки. Лидсу всё же удалось уговорить Паркера на то, чтобы он доработал портфолио и направил его вместе с заявкой на рассмотрение приёмной комиссии МТИ и три других престижных университета: Колумбийский, Принстонский и, конечно же, Гарвард. Нэд свято верил в то, что Питер достоин большего, чем просто грант от Тони Старка. Однако, у Паркера не осталось веры в собственную удачу, ведь речь шла о целом континенте, желающем попасть в самые злачные учебные заведения их страны. Более того, Лидса уже взяли в университет Бостона, что заставляло Питера чувствовать себя самым настоящим неудачником на свете. Нет, безусловно, он был искренне рад за друга, но после увиденного по CNN разочаровался в себе ещё больше. — Вот увидишь, кто–нибудь точно даст тебе шанс! Питер пробормотал: — Чёртов Флэш Томпсон отобрал у меня мечту всей моей жизни. Лидс не успел ничего возразить на это, когда он твёрдо заявил: — Нэд, прости, но я не пойду на выпускной. — Но ты же обещал мне быть там вместе! — Я не смогу. Насмешек Томпсона я просто не выдержу. А он сровняет меня с грязью, и… — Хорошо–хорошо! Я понял! Никакого выпускного! Ты только не нервничай, ладно? Питер не сразу понял, что вода на его лице — это горькие слёзы от невыносимой обиды и вопиющей несправедливости, разъедавшей все его внутренности смертельным ядом. Тони Старк мог выбрать любого, но судьба видимо та ещё злодейка, если таким подлецам, как Томпсон, достаётся всё самое лучшее. — Флэш не продержится в Stark Industries и дня! Старк вышвырнет его, как только поймёт, что он обманщик. Все его крутые идеи принадлежат тебе, и Томпсон это знает! Нэд всеми силами пытался приободрить лучшего друга, не давая ему сорваться в пучину злости и отчаяния. Питер в задумчивости пожевал губу и вспомнил все моменты, когда Томпсону удавалось своими силами обскакать его в программировании и инженерии. К сожалению, парню пришлось признать, что таких моментов было немало. Несмотря на то, что Флэш был полным говнюком по жизни, он оставался одним из самых лучших выпускников Мидтаунской школы. — Он справится, и ты это знаешь. Лидс остался с ним до самого вечера, а потом Паркеру пришлось приложить немало усилий, чтобы отправить друга веселиться с остальными на вечер выпускников. И пока Флэш по полной праздновал свой триумф, Питер прощался с прошлым, очищая комнату от плакатов, игрушек и прочих символичных и родных сердцу сувениров, связанных с Железным человеком. Его детские мечты развеялись по ветру в тот самый момент, когда Тони Старк поступил так, как поступил, но винить мужчину в этом до конца своей жизни было бессмысленно, ведь свой выбор он уже сделал. И в его правильности Питер нисколько не сомневался несмотря на тупую боль где–то в районе солнечного сплетения. В полном раздрае его и застала тётя Мэй, вернувшись со смены из госпиталя, где проходила обучение и стажировку в отделении эстетической косметологии. Решив заглянуть к племяннику и узнать, всё ли у него хорошо, женщина в ужасе воскликнула: — О, Господи, Пит! Какой погром ты здесь устроил! Паркер махнул рукой на бардак и бросил в огромный чёрный пакет смятый постер с изображением брони Марк 24. Видя, что её мальчик не в состоянии что–то возразить, Мэй подошла к нему, аккуратно переступая через битые статуэтки Железного человека, и нежным голосом позвала: — Ну иди ко мне. В тёплых объятиях родного человека Питеру стало немного легче переносить собственное горе. — Всё так плохо? — Ни один университет не ответил, а это значит, что я действительно пустоголовая бездарность. Паркер не мог объяснить даже самому себе, почему именно эти слова Старка так прочно засели в его голову. Наверное, по причине того, что мужчина был ему не безразличен. И Мэй догадывалась об этом уже очень давно. — У меня для тебя кое–что есть, — заговорщицки прошептала женщина. — Нашла это под дверью. Протянув конверт племяннику, одарившему её взглядом, полным неверия и какой–то робкой надежды, женщина тепло улыбнулась и замерла в ожидании. Наверное, она была второй по счёту после Нэда, кто верил в Питера, как никто другой. — Ну же! Открой его! — Это письмо не от МТИ, — парень явно недоумевал и в то же время боялся увидеть, что же там внутри. Он дрожащими руками вскрыл конверт и забегал глазами по тексту: — Дорогой мистер Паркер, приёмная комиссия Нью–Йоркского университета выражает Вам своё почтение и с радостью сообщает, что Вы зачислены в школу инженерии Тэндона за высокий средний балл, активное участие в научной деятельности Мидтаунской школы науки и технологий и выдающиеся результаты, продемонстрированные на конкурсе по присуждению гранта имени Энтони Эдварда Старка. Сообщаем, что все расходы на обучение, а именно проживание в кампусе, учебные материалы и книги, расходы на питание и транспортные затраты будут полностью покрыты за счёт стипендии имени Мартина Лютера Кинга. Просим ознакомиться с нашими условиями, приведёнными в приложении к данному письму и дать свой ответ не позднее пятницы. С уважением, ректор Нью–Йоркского университета, Джереми Маккелен. Внезапно наступившую тишину нарушил оглушительный вопль. — Питер, детка, я так счастлива! — женщина прыгала на месте от радости и хлопала в ладоши, глядя на явно шокированного племянника. — Ты этого заслуживаешь, как никто другой! — Но я не подавал заявку в Нью–Йорский университет! — озадаченно пробормотал себе под нос удивлённый донельзя парень. — Это и не важно! Кто угодно мог это сделать! Нэд, например. О, или директор Андерсон! — Ты права, но всё же здесь что–то не так. — Питер, посмотри на меня! Паркер заглянул в родные зелёные глаза, которые светились неподдельной радостью и гордостью за него, и наконец осознал самое главное. — Меня взяли! Я поступил! — Бинго! Чувство облегчения сделало ноги ватными, а серотонин, кажется, пробил верхнюю допустимую границу, и Паркер еле удержал себя от желания выпрыгнуть в окно и выпустить всё накопившееся напряжение вместе с пустыми переживаниями в полёте. — Послушай меня! Тебя ждёт великое будущее, и никому, слышишь, никому и никогда не позволяй усомниться в этом. Даже если этот кто–то чёртов Тони Старк, ты меня понял? — Да, мэм. — Ох, Питер, не называй меня мэм. Разве я так стара? — Нет, ты у меня самая красивая и замечательная тётя на свете. — Так–то лучше, молодой человек. — А теперь обрадуй Нэда. Думаю, он будет рад за тебя, как и я. И Мэй была права. Лидс примчался к нему сразу же на следующее утро после выпускного, счастливый и взбудораженный хорошими новостями. Остаток лета они провели в тщательных сборах и подготовке к новому шагу в их жизни. Нэд с радостью помог Питеру перевезти половину вещей в новый кампус на Манхэттене и обещал почаще звонить, а также навещать друга, ведь Бостонский университет находился в другом городе. Паркер старался не думать об их скором расставании вплоть до первого дня осени. Отпускать Лидса было нелегко, ведь они бок о бок пережили столько всего в старших классах школы. Когда они прощались в аэропорту, Нэд крепко обнял Питера и обратился к нему с просьбой: — Не ходи на задания один, ладно? Это опасно. — У меня есть самый надёжный напарник на свете, и я не собираюсь это как–то менять. — Мой П.И.Т.Е.Р всегда со мной, да? — Лидс постучал по неприметному маленькому устройству в виде чёрного паука, раскинувшего свои лапы над левым карманом рубашки. Портативный информационный телепорт ежесекундного реагирования, а в сокращении П.И.Т.Е.Р, являлся тестовым и очень сырым прототипом собственного искусственного интеллекта. Созданное на скорую руку устройство позволяло по голосовой команде подключаться к любому гаджету с выходом в Интернет и всегда быть на связи с Нэдом. У Питера уже имелись задумки и далеко идущие планы на изобретение, носившее аббревиатуру его имени. Он хотел доработать устройство сразу в трёх направлениях: выводить изображения собеседников в виде голограммы в любой удобной для общения проекции, создать и встроить новую поисковую систему на базе нейронных сетей и машинного обучения, а также свести до минимума влияние излучения на здоровье человека, ведь любые информационные технологии подобного масштаба шли рука об руку с радиацией. Паркер полностью распланировал своё обучение в университете, определился с датами ночного патрулирования по городу и решил с пользой проводить свободное от учёбы и супергеройских активностей время за апгрейдом новой брони Человека–паука и доработкой ИскИна. Наверное, таким образом он компенсировал грядущее отсутствие Лидса и его взбалмошных идей, которые хоть немного, но всё же делали жизнь Человека–паука не такой скучной. А ещё Питеру пришлось попрощаться с Мэй. Когда последние нужные вещи были собраны, а до начала семестра оставался всего один день, тётя устроила наивкуснейший прощальный ужин и заказала ему такси. Паркер взял с неё обещание звонить ему в любое время, если вдруг случится что–то непредвиденное, но Мэй лишь отмахнулась от его излишних переживаний, сказав, что она уже давно никому не нужна, кроме Питера. В её лукавом взгляде парень увидел, что это было не совсем правдой. Паркер давно подозревал, что у Мэй появился новый поклонник, ведь она в свои годы могла дать фору любой женщине модельной внешности, и потому покидал тесную квартирку в Куинсе со спокойным сердцем. Его новый дом находился в спокойном, тихом и уютном местечке, где царил мир науки и высоких технологий. Нью–Йоркский университет был удивительным местом, обросшим собственной инфраструктурой, куда входили экспериментальные лаборатории, огромные библиотеки, эргономично обустроенные зоны для нетворкинга и компьютерные классы, оснащённые передовой техникой последних моделей. Условия были воистину райские, и Питер окунулся во всё это великолепие с головой. Первые две недели обучения пролетели со скоростью света, и Питер почти забыл о том неприятном инциденте со Старком. Но, видимо, у судьбы на него были другие планы, и потому дальнейшие события больше походили на очень плохо срежиссированную мыльную оперу. Всё началось с радостной новости, которая всколыхнула университет и сподвигла всех его обитателей к активным приготовлениям, ведь сам Брюс Беннер согласился посетить несколько лекций и выступить на тему «Инженерные и программные методы расчёта защиты живого организма от гамма–излучения». Питер был вне себя от восторга! Он сразу же забурился в компьютерный класс и поднял все последние труды и статьи учёного, наслаждаясь ими часами напролёт, выписывая из них формулы, рисуя пересечения с собственными проектами и формируя целые списки вопросов для обсуждения. Абсолютно все в городе знали о второй агрессивной и очень опасной сущности учёного, но это не помешало студентам забить конференц–зал до отказа в день прибытия Беннера в Нью–Йоркский университет. Лекция была уникальной в своём роде и помогла Питеру открыть глаза на многие вещи. Например, как построить защиту от гамма–излучения без помощи толстых стен из бетона, свинца и других неподъёмных материалов. Удивительным было то, что секрет надёжной защиты оказался сокрыт в тех же живых организмах. В ходе выступления Беннера выяснилось, что под его руководством несколько лабораторий одновременно проводили опыты в течение трёх лет на разных подвидах растительного мира и отбирали те, что имели естественную или приобретённую способность не погибать от гамма–излучения, а извлекать из него энергию для синтеза органических веществ из неорганических. Таким образом велись активные разработки над созданием живого щита от радиации, которой был прост и экономичен в использовании. Паркер поглощал каждое слово наподобие тех самых питающихся радиацией живых организмов, не отводя глаз от визуально спокойного и явно увлечённого своим выступлением Беннера. Он сгорал в нестерпимом желании тут же задать гениальному учёному около тысячи вопросов и никак не мог перестать ёрзать на стуле. Когда конец лекции всё же ознаменовался немного насмешливым голосом, словно не верящим в то, что кто–либо из целой толпы понял или заинтересовался темой его выступления: — У Вас ко мне есть вопросы? — рука Питера подпрыгнула вверх одной из первых. И, о счастье, ему позволили говорить кивком головы и обращённым только на него пристальным взглядом. — Мистер Беннер, это большая честь для меня присутствовать на Вашей лекции сегодня, — в его голосе не прозвучало ни грамма фальши, на что Брюс отвёл глаза в сторону. — Меня зовут Питер Паркер, первый курс школы инженерии Тэндона. Я хотел бы узнать, сколько времени уходит на создание живого щита, о котором Вы говорили? — Приятно познакомиться, Питер. Всё зависит от того, о каком организме идёт речь. Если взять за основу плесневелый гриб Cladosporium sphaerospermum, то не больше месяца. В остальных случаях всё зависит от скорости фотосинтеза. Видимо, Беннер не ожидал нового вопроса от Питера, так как забегал глазами по другим поднятым рукам в зале, но тот всё же задал его. — Можем ли мы применять те же живые организмы, что Вы тестируете для гамма–лучей, в качестве защиты от электромагнитного излучения? — Да, но не все. Некоторые виды чувствительны ко многим видам радиации, другие — нет. — А сколько по вашему экспертному мнению нужно растительного материала, если удельный коэффициент поглощения составляет две целых, одну сотую ватт на килограмм? — Вы разрабатываете собственный гаджет, мистер Паркер? — Можно и так сказать, — парень раздумывал несколько секунд, а затем всё же признался. — Скорее прототип искусственного интеллекта, встроенный в портативный носитель. По залу раздался целый гул из удивлённых голосов. — Что ж, тогда Вам нужно посетить Stark Industries и задать этот вопрос тому, кто знает про искусственный интеллект намного больше меня. Питер прикусил нижнюю губу, раздумывая, как бы повежливее намекнуть о том, что ноги его не будет в логове Железного человека. — Боюсь, мистер Беннер, мне не подходят губительные методы защиты от радиации, которые применяет мистер Старк. Брюс на такое смелое высказывание усмехнулся и предложил то, что повергло Питера в самый настоящий экстаз. — Тогда я предлагаю следующее, мистер Паркер. Давайте позволим остальным задать свои вопросы, а после мы с Вами прогуляемся, и Вы подробно расскажете о своих наработках, а я подумаю, как именно мои знания смогут помочь Вам и Вашему проекту. Договорились? — Конечно, — Питер упал на стул позади себя и никак не мог унять дрожь в коленях до тех пор, пока сессия вопрос–ответ не закончилась. Ему несказанно повезло, о чём говорили завистливые и местами даже агрессивно настроенные взгляды однокурсников по соседству, но ему на это было, откровенно говоря, всё равно. Он добился того, чего так хотел — внимания гения, представлявшего собой ходячую энциклопедию и неиссякаемый источник знаний. Надо отдать должное Беннеру, он выслушал каждого желающего и терпеливо ответил на все вопросы, даже если они были местами неуместны или касались его второго «я» в лице Халка. Когда зал опустел, Питер повёл учёного за собой в парк по соседству, вежливо предложив угостить того, чем он изволит, и они остановились у кофе–зоны. Наверное, это было меньшим, что мог сделать Паркер для столько выдающейся личности, как Брюс Беннер. Их разговор начался с тривиальных вопросов об обучении мужчины в Гарварде, его дипломной работе, научной деятельности и о том, что он делает, когда удаётся выкроить хотя бы пару часов свободного времени. Брюс наверняка заметил, как тщательно Питер избегал упоминаний о Старке, потому первым задал свой вопрос: — Так что насчёт искусственного интеллекта? У него есть имя? — Д–да, — обычно, Питер не заикался, но не каждый день ему приходилось обсуждать столь важные темы с учёным, который также, как и Тони, мог счесть его наработки смехотворными. Предыдущий опыт уже научил его быть предельно осторожным и раскрывать информацию незнакомым людям в значительно урезанной версии. — Но я пока не хотел бы озвучивать его, извините. — Ничего, это очень правильная модель поведения для начинающего учёного. Так что там насчёт удельного коэффициента поглощения? Питер никогда ещё не чувствовал себя настолько комфортно. Обсуждать нечто важное и значимое для него с человеком, который понимал его с полуслова, было просто восхитительно. Если бы термин научного оргазма существовал, то Паркер не стыдясь признался, что наслаждался пятым по счёту за последний час. Брюс с первых минут позволил ему обращаться к себе по имени и был тем самым воплощением выдающегося ума, беспрецедентной открытости и особой тактичности в отношении даже самых глупых вопросов, к которому так тянулся Питер. Он ни разу не почувствовал скованность или неуместность своих вопросов, и от этого рождалось ощущение крыльев за спиной, на которые можно положиться и воспарить к небесам. Вот бы Старк был таким же! Он не знал, почему вдруг такое неправильное и очень несвоевременное сравнение двух гениальных мужчин друг с другом возникло в его голове, и Паркер принудительным образом избавился от странных мыслей, вернувшись к интересному обсуждению с Брюсом его наработок и идей. Когда их общение подошло к концу, Паркер взволнованно поинтересовался: — Вы ещё приедете к нам с лекциями? — Да. У меня запланировано два выступления на следующей неделе. — Это здорово! Я там точно буду! — Тогда ещё увидимся, Питер. Пожать руку гению на прощание не позволила девушка, кубарем полетевшая в его сторону и чуть не сбившая парня с ног. Паркер, как самый настоящий герой, тут же бросился ей на помощь. — Эй, ты в порядке? — Да, спасибо, — в поднявшейся с земли девушке, быстро отряхнувшей одежду от зацепившейся за неё осенней листвы, Питер признал хорошо знакомого ему человека. — Эм Джей! Что ты здесь делаешь? — Пытаюсь подкатить к двум супергероям, разве не видно? Питер явно смутился и покраснел, задаваясь вопросом, а действительно ли Джонс пошутила или же знала о его маленьком секрете, но скрывала это, ведь девушка была далеко не глупа. Чтобы разрядить неловкую обстановку, повисшую между ними, он первым нарушил тишину и представил её Беннеру. — Брюс, это Мишель Джонс, моя, эм… — Не утруждайся, Паркер, — махнула рукой Эм Джей. — Мы учились вместе. И только. Мужчина улыбнулся на столь откровенную манеру общения и кивнул головой в приветствии. — А это Брюс Беннер. — Приятно познакомиться, Мишель, — Беннер пожал ей руку и, видимо, оказался наблюдательней, чем Питер, потому что следом прозвучал вежливый вопрос. — Вы точно в порядке? У Вас там кровь. Мужчина указал рукой на рваную рану под её коленом, на что взбалмошная девчонка лишь отмахнулась. — Эм, не знаю. Мы тут репетировали с однокурсниками кое–что, и я оступилась. Думаю, всего лишь ушиб. — Ты тоже здесь учишься? — воскликнул Питер. — Да. Разве Нэд не говорил тебе? — Нет! Забыл, наверное. Эм Джей пожала плечами и окинула рану внимательным взглядом. Затем девушка сделала на пробу пару шагов и сморщила нос от неприятных ощущений. Видимо, чтобы не создавать ещё большей неловкости, она вежливо попрощалась: — Мистер Беннер, рада была с Вами познакомиться лично. Увидимся, Паркер! — и направилась в сторону кампуса, прихрамывая на одну ногу. Питер проводил её взволнованным взглядом и тут же обратился к Брюсу: — Извините, но мне нужно пойти за ней и убедиться, что она дойдёт до медпункта или, как минимум, до своей комнаты. Спасибо, что уделили мне столько времени! Я очень надеюсь, что до следующего Вашего появления здесь я успею закончить подготовительные работы по созданию живого щита. — Не торопись. Я оставлю тебе свой номер телефона и почту на случай, если у тебя останутся вопросы или ты не успеешь по некоторым причинам, — Брюс понимающие кивнул в сторону Эм Джей, и на лице Питера расцвёл румянец. — Спасибо, — единственное, на что его хватило в столь неловкой ситуации. — Удачи, Питер. Беннер пожал ему руку и двинулся к северному выходу, а Паркер бросился следом за Джонс. Оказалось, что девушка не ушла слишком далеко и сделала остановку около своих однокурсников, столпившихся вокруг неё и выглядевших глубоко расстроенными. Увидев подошедшего к ним Питера, она усмехнулась: — Следишь за мной, Паркер? — Просто хочу убедиться, что с тобой всё в порядке. — Мне больно наступать на ногу. Поможешь добраться до кампуса? — Да, конечно. Питер терпеливо дождался, пока Эм Джей попрощается с каждым из своего окружения, и галантно позволил обхватить его руку для правильного распределения нагрузки на раненую ногу. Когда они отошли на приличное расстояние, он уже не мог молчать. — У тебя появились друзья? — Нет! — Тогда кто все эти люди? — Они такие же первокурсники, как и мы, но в данный момент эта немного хаотичная толпа занимается планированием вечеринки в честь посвящения. Ты ведь слышал про неё? Конечно, Питер знал, что по почти вековой традиции в конце сентября в каждом университете страны закатывалась чумовая вечеринка для первокурсников, но игнорировал её по нескольким причинам. Во–первых, Нэд был слишком далеко, чтобы вытянуть его из замкнутого пространства и оттянуться вместе как следует. А во–вторых, он дал обещание Беннеру, что запустит эксперимент с выращиванием живого щита из живых организмов сегодня же, чтобы обсудить его результаты на следующей неделе. — Да, но меня там не будет. — Фу, какой ты скучный, Паркер. — Кто бы говорил, девушка, у которой не бывает друзей! — Ты прав, мне плевать на вечеринки и людей в особенности. Но я обожаю танцы, и потому не смогла пройти мимо Lip Sync Battle. — Ты танцуешь? — искренне удивился Питер. — С самого детства. Это единственное, что мне нравится больше, чем учиться и познавать что–то новое. Моё тайное хобби. На этом месте Эм Джей всезнающим взглядом окатила парня, и ему пришлось быстро прервать их зрительный контакт, чтобы ничем не выдать себя. Врать он умел, но не так хорошо, как хотелось бы. — И что ты будешь танцевать? — Не я, а мы. Lip Sync Battle — это что–то вроде конкурса для команд, где судьями являются твои же одноклассники, а вместо призов выдают бесплатные билеты в музеи или кино на выбор в течение месяца. Смешно, конечно, но зачастую в такого рода состязаниях ты участвуешь не ради победы, а потому, что хочешь бросить вызов самому себе и выбраться из привычной зоны комфорта. Моя команда выбрала сингл Рианны и поставила хореографию за неделю под её знаменитый сингл Umbrella. — Звучит круто! — Да, круто! Жаль, что я так не вовремя оступилась и теперь не смогу выступать. Вдвойне обидно, что это исключительно моя идея, и это я должна была исполнять роль Рианны. — Теперь понятно, почему твои друзья так расстроены. Из тебя вышла бы отличная Рианна. — Они мне не друзья, — Эм Джей жестом попросила Паркера остановиться и сделать небольшую паузу в их черепашьих гонках до кампуса. — Просто партнёры по танцам. — Как скажешь. Джонс снова окинула Питера внимательным, словно ощупывающим всё его тело взглядом, и совершенно неожиданно выдала: — А ведь ты тоже подходишь на эту роль, Паркер. — Я? Очень смешно! Белокожий парень с ростом метр шестьдесят пять изображает Рианну на сцене перед толпой малознакомых ему людей. Тебе ничего не кажется странным? — Ты прав! Однако Питеру не стоило расслабляться раньше времени, так как Эм Джей не оставила свою сумасбродную идею в покое: — Мы найдём тебе парик, корсет, чулки и удобную обувь. На шпильках ты не продержишься и трёх секунд. А ещё я научу тебя двигаться под музыку, как Рианна всего за неделю! Глаза цвета спелого ореха распахнулись так сильно, как если бы из–за угла вдруг вырулил локомотив и двинул на всех парах в их сторону. — Ты сейчас серьёзно? — Вполне. Тебе нужно расслабиться, Паркер. Все эти общения с выдающимися учёными и опыты над растениями до добра не доведут. Так и в гигантскую ящерицу превратиться недолго. — Почему в ящерицу? — Ну, у нас уже есть Халк, Железный человек, Чёрная вдова, Человек–паук и куча остального суперсброда. Явно не хватает кого–то из рептилий. Годзиллы, например. Питер не смог сдержать улыбку на столь весёлый бред. — Эм Джей, прости, но танцы — это не моё. Девушка скептически хмыкнула на явный отказ ввязаться в нечто неординарное и нетипичное для привычного Питеру жизненного уклада. — Жаль, что столь уникальная гибкость и плавность движений так и останется спрятана за красивой маской. — Откуда ты… — Мы с тобой несколько лет провели в спортзале мистера Бина, забыл, дурень? Эм Джей вовремя перебила его, и Паркеру очень захотелось стукнуть себя по лбу. Он чуть не повёлся и не раскрыл своё Альтер эго вот так просто! Ему явно стоило вести себя более хладнокровно и внимательно. — Ты права, но нет. — Я не настаиваю, потому что уверена почти на сто с центами, что ты передумаешь. — А я уверен, что мой ответ никак не изменится. — Ты плохо себя знаешь, Питер Паркер. Ты явно не можешь оставаться в стороне, когда другим требуется твоя помощь. Почему–то именно эти слова девушки нарушили его хрупкое душевное равновесие и посеяли прямо по его центру зерно сомнения. Он довёл Мишель до её комнаты, дождался прихода врача и его финального заключения о том, что ей действительно противопоказаны любые физические нагрузки, тем более выступления на сцене, и только тогда покинул кампус в поисках всего необходимого для проведения опыта по созданию живого щита. Он работал над ним всё своё свободное время, и даже отменил парочку ночных вылазок в город. И всё ради того, чтобы удивить человека, который с теплом и пониманием отнёсся к его проекту. Паркер продолжал уверенно игнорировать тот факт, что у него на лицо явные проблемы с полученной психологической травмой, ведь свои неудачи со Старком он пытался всеми силами восполнить успехами с Беннером. Ирония, и только! Через несколько дней Питер уже имел первые результаты своего эксперимента, а ещё через два снова сопровождал Беннера после очередной лекции и увлеченно рассказывал обо всём, что ему удалось зафиксировать или додумать самому в процессе наблюдения за размножением колонии плесневых грибов. Брюс слушал внимательно, иногда делясь своим неоценимым опытом или весьма полезными советами. Когда они проходили неподалёку от студентов, репетирующих постановочный танец под чутким руководством прихрамывающей Эм Джей, Паркер резко затормозил и задал вопрос, который был неожиданным даже для него: — Вы часто покидаете свою зону комфорта? На что Беннер мягко рассмеялся и ответил с лёгкой грустью в голосе. — Хотел бы я ответить нет, но иногда решаю не я. — Ох, простите! Это было так бестактно! Питер не осознавал до конца, что же с ним творилось, а потому не увидел ничего катастрофичного в том, чтобы поделиться своей проблемой. — Моей знакомой нужна помощь. Она не может выступить на сцене, и просит меня сделать это вместо неё, а я не могу. Просто не могу, и всё. Но после того, как я отказал ей, мне кажется, что я самый настоящий слабак, понимаете? — Думаю, да. Ты разрываешься между желанием помочь и своей зоной комфорта. — Именно! Беннер похлопал его по плечу в ободряющем жесте и заинтересованно посмотрел в сторону извивающихся в танце парней и девушек неподалёку от них. — Возможно, дело не в зоне комфорта, а в твоём нежелании быть у всех на виду. Поверь, мне знакомо это чувство. Это очень похоже на то, что ты, голый и беспомощный, стоишь прямо в центре переполненной людьми площади и не знаешь, что тебе сделать в первую очередь: прикрыть своё достоинство руками или бежать. Впервые за долгое время Питер расхохотался как маленький ребёнок. — Лучше и описать нельзя, — негромко сказал он, когда веселье испортилось, а на его место опустилось горькое осознание его истинной проблемы. Он не отпустил своё прошлое в лице Тони Старка и его жестокости по отношению к нему. Это настолько ранило всегда активного и храброго сердцем Питера, что в тот день он впервые испытал неестественный страх сцены. Хуже всего было то, что он до сих пор теплился в нём и пожирал изнутри, как какой–то паразит, не знающий меры. Паркер с благодарностью посмотрел на Беннера и сказал то, что давно должен был: — Кажется, я знаю, что мне нужно делать. Все три последующих дня Питер работал как проклятый, но не над своим экспериментом, апгрейдом брони или же доработкой ИскИна, а в спортзалах и парках вместе с Эм Джей и её командой супер танцоров. Он до этого и представить не мог, что синхронное исполнение хореографии — это безумно тяжёлое занятие. Да, у него была та самая удивительная гибкость тела и способность очень быстро учиться чему–то новому, но эти навыки абсолютно не помогали Питеру разучить танец в сжатые сроки, и потому Джонс гоняла его больше всех остальных. Последняя капля терпения испарилась тогда, когда Эм Джей загнала его в раздевалку, приказным тоном заставила избавляться от одежды и натягивать по очереди три пары чулок в сеточку для примерки. В тот момент Паркер впервые за всю свою жизнь наорал на человека женского пола и, выпустив весь пар, попросту сбежал. Он никак не ожидал, что вечером в его комнату постучится не только Эм Джей, но и Нэд. Питер так обрадовался приезду друга, что чуть не разрыдался от счастья, но суровый настрой Джонс очень быстро развеял всю трогательность момента. Лидс пожертвовал вечеринкой в честь посвящения первокурсников в Бостоне, чтобы разделить её со своими лучшими друзьями в Нью–Йорке, а потому Питер никак не мог подвести его и Эм Джей. Он сам загнал себя обратно в спортзал и тренировался там до трёх часов ночи ещё пару дней. А потом настал тот самый звёздный час, когда он, облачившись во всё чёрное, включая шляпу, зонтик и до блеска начищенные лакированные туфли, должен был выйти на сцену перед воющей от восторга толпой. Его эпичное во всех смыслах выступление состояло из двух постановочных и тщательно продуманных частей: в первой он разогревал толпу под Эдди Говарда и его старенький сингл Singin' In The Rain, а во второй превращался в Рианну и в удивительно красивой, элегантной и местами шокирующей хореографии затмевал собой всех и всё вокруг. Эм Джей, несмотря на боль в ноге, успела забронировать какой–то популярный местный клуб и украсить сцену так, словно Питер и его подтанцовка были участниками самого настоящего американского ток–шоу. Первой реакцией парня на увиденное стала отвалившаяся чуть ли не до пола челюсть, ведь декорации выглядели просто бомбически. Джонс вовремя предупредила его об остальных неожиданных спецэффектах, которые будут сопровождать его во время выступления, и Паркера это успокоило, но ненадолго. Он никак не мог понять, почему же его паучье чутьё никак не могло успокоиться и терзало его то вставшими на дыбы волосками по всему телу, то трясущимися от волнения конечностями. Питер отрепетировал каждое движение по сто раз и столько же прокрутил всю их последовательность перед сном. Всё шло по плану! Пока он не увидел Брюса Беннера в самом дальнем углу бара, по соседству с которым вальяжно раскинулся Энтони, мать его, Старк. И тогда у Паркера не осталось в голове ни одного приличного слова, кроме одного. Дьявол!