Пророчество Шибо

      Ло Юньси подходит неспешной походкой. Кажется, ничто не в силах разогнать хмурые тучи над ним. Острым взглядом, как шипом, он впивается в брата, но заводить разговор не спешит. Хотя Сяо Чжань уже слышит в своей голове его приказной тон.       И, всё-таки, первым начинает Артур.       — Хвала небесам, ты в порядке, Шон… то есть, Сяо Чжань, извини. — Запинка даётся ему легче, чем Юньси, даже улыбка не выглядит неловкой. — Слушай, раз такое дело, то зови меня Фэйюем. — Он подмигивает под грозным взглядом командующего и делает вид, что не слышит фырканья.       — Фэйюй, — произносит Сяо Чжань, словно пробует на вкус, а потом расцветает улыбкой. — Не представляешь, как я рад, что ты выбрался! А Ли Шэнь?       С души упал огромный камень, когда он увидел Фэйюя, пусть раненым, но живым.       И Сяо Чжань совсем не удивляется, что, достигнув дна своего сердца, не находит там ни ревности, ни злости. Только благодарность, что Фэйюй был рядом с Юньси, когда тому особенно требовалась поддержка.       — Ему крепко досталось, но он жив, — отвечает Фэйюй, и Сяо Чжань вздыхает с облегчением. — Мы оказались в воздушном кармане, кислорода хватило до прибытия спасательной команды. Линда, Джексон — тоже в порядке, многие улетели. А как ты? Всё хорошо? — Он делает шаг к Сяо Чжаню, но дорогу заступает Ибо.       — Лучше стой на месте, — предупреждает он, и Фэйюй понимающе вскидывает руку.       — Ладно-ладно, я просто хотел…       — Как ты смеешь указывать ему, чёртова железяка? — вспыхивает Юньси, трясясь от гнева. — Я здесь, чтобы поговорить с братом, какого хрена ты вмешиваешься? Промыл Шону, тьфу ты, Сяо Чжаню мозги? Выкрал его и вынуждаешь идти с тобой?       Взгляд командующего становится токсичнее воздуха. Он готов кинуться на Ибо и душить голыми руками. И, пока его злость не вышла из-под контроля, Сяо Чжань вступает:       — Всё добровольно, никто никого не принуждает. — Он делает глубокий вдох перед тем, как представить своего парня семье. — Ибо имеет право встревать в разговор, находиться здесь и вообще делать что захочет, потому что важен мне так же, как тебе — Фэйюй. Мы с Ибо вместе, и тебе придётся принять мой выбор, Юньси. Я ведь принял твой.       Сяо Чжань берёт Ибо за руку, а тот крепко сплетает пальцы и подтягивает его к себе, пока не соприкасается плечами.       Юньси бледнеет, сжимает кулаки в молчаливой злости. Сяо Чжань смотрит на это спокойно, ощущая, что поступает правильно. Тёплая ладонь Ибо и его крепкое плечо дарят силу. Сяо Чжань не проявляет характер, не жаждет взбесить брата. Он уверен в своих чувствах и никому, даже родной крови, не позволит проявлять к ним неуважение. Тем более, что принципы Юньси далеки от прагматичных и основаны на…       — Он же не человек! О чём ты говоришь, чёрт побери? Как ты можешь сравнивать его с Артуром… — Юньси осекается. Его уши немедленно краснеют, но командующий быстро справляется с эмоциями. — Послали же небеса братца! Что, захотелось экзотики? Пока мы жили на базе, я ведь не запрещал тебе встречаться, не контролировал…       Позади раздаётся деликатный кашель Фэйюя, а Сяо Чжань хмыкает.       — Ладно, может, бывало. — Юньси раздражённо дёргает плечом. — Но ты же сбежал с первым встречным не потому, что я перегибаю?       — Первый встречный? Ибо для меня особенный. Я сразу это почувствовал, и Оракул указал на него неспроста, он хотел, чтобы мы встретились. — Сяо Чжань поворачивает голову к Ибо и тонет в ласковом взгляде.       — Оракул? — фыркает Юньси. — Снова эти сказки? Какой ты легковерный! Это из-за ошибки программы ты помчался в объятья к врагу?       Его слова ранят. Сяо Чжаню неприятно это слышать, хоть он и понимает, что брат переживает за него, пусть и выражает это очень своеобразно. До войны Юньси никогда не позволял себе так пренебрежительно отзываться о том, что интересовало Сяо Чжаня.       — Эта «ошибка программы» спасла немало жизней. Благодаря ей, ты провернул много успешных операций. Но, в данном случае, предсказание — просто подтверждение факта. Я знаю свои чувства. Ты спросил, почему я могу дышать этим воздухом? Мы с Ибо обменялись жидкостями, — дерзко заявляет он, а на губах появляется игривая усмешка. — Для того, чтобы получить иммунитет к ядовитому газу, достаточно искренне и взаимно любить. Как мы…       — Что ты сделал? Ты… совсем отбитый? — шипит ошарашенный Юньси.       Фэйюй закусывает губы, но его попытки подавить смех всё равно получаются громкими. Юньси придавливает его жёстким взглядом.       — А с тобой что? Сошёл с ума с ними на пару?       — Любовь — это всегда немного сумасшествие. — По лицу Фэйюя расплывается сытая улыбка. — Их ментальную связь можно было проследить ещё на базе. Сяо Чжань тайком пробирался к пленнику, чтобы побыть рядом, а когда я взломал кратковременную память Ибо, помнишь, о ком он думал? Мы тогда неверно предположили, что он собирается убить Сяо Чжаня, но, похоже, чувства были иными.       — Чувства? Какие, на хрен, чувства? Киборги их не испытывают! — Юньси ещё пытается спорить, но, когда верный соратник меняет сторону, получается гораздо хуже. — Я с ног сбился, разыскивая брата! Думал, его захватили для исследований и уже распилили на кусочки. А он в это время с киборгом «обменивался жидкостями»! — он снова неумолимо закипает. — Иммунитет из-за взаимной любви? И как я раньше не додумался, что спасти мир так просто?!       Договорив, Юньси срывает с лица маску и глубоко вдыхает отравленный воздух. Сяо Чжань оторопело смотрит, как бледные щёки брата розовеют, а веки наливаются синевой. Следующий вдох уже выходит судорожным и хрипящим. Юньси согнутыми пальцами скребёт по горлу, пытаясь нащупать упавшую на грудь маску, и Сяо Чжань, отмерев, бросается вперёд, подхватывает гибкий силикон и возвращает на лицо.       Холодные тонкие пальцы вцепляются в руку, но Сяо Чжань и не собирался отступать. Он придерживает Юньси, ожидая, пока выровняется дыхание. Небеса, какие худые у него плечи! Пальцы, кажется, вот-вот пройдут насквозь.       — Прости меня, Юньси! Не знаю, что на меня нашло, зачем я тебя дразню… Просто в последнее время со мной происходит много изменений, к которым я ещё не привык. — Он сглатывает ком в горле и окунается в бархатную черноту взгляда напротив. — И с Ибо тоже. Не хочу пугать тебя, подробнее расскажу позже. То, что я дышу этим воздухом, — большая удача. Неважно, как я получил это преимущество, важно, как я им воспользуюсь. — Он снова делает глубокий вдох, собираясь объявить вторую главную новость сегодняшней встречи. — Я хочу, чтобы люди снова могли дышать, чтобы не чувствовали себя чужими на планете. Поэтому мы с Ибо направляемся в Нео-Пекин, чтобы с пульта управления перепрограммировать установки, вырабатывающие «радон-мю-девять».       — Это самоубийство! — резко заявляет Юньси, отталкивая Сяо Чжаня прямо в руки подступившего Ибо. Взгляд командующего зацепляется за пятно запёкшейся крови на его кисти, и последующая фраза звучит уже не так жёстко. — Думаешь, вдвоём вы сможете то, что не под силу всему восточному фронту?!       — Вдвоём больше шансов проникнуть незамеченными, — начинает Сяо Чжань, но, натолкнувшись на неодобрительный взгляд Юньси, вздыхает. — Именно поэтому я и хотел уйти молча. Знал, что ты не поймёшь и не отпустишь.       — Конечно, нет! Отправить на смерть того, кого должен защищать? Один раз я уже мысленно похоронил тебя, не хочу, чтобы это стало явью… — его голос вздрагивает.       — Юньси…       — Хорошо, хоть додумался оставить сообщение, — бурчит он и несколько секунд недовольно сопит, вероятно, желая молчанием усилить в Сяо Чжане чувство стыда. — Так значит, пульт управления находится в Запретном городе?       Сяо Чжань действительно успевает ощутить себя самым ужасным братом на планете. Но от новой реплики удивлённо вскидывает брови. Юньси смотрит в сторону, демонстрируя профиль с небольшой горбинкой и заострённый подбородок в обрамлении высокого воротника защитного костюма.       — Откуда ты… — начинает Сяо Чжань, но быстро понимает, что, раз брат шёл по его следам, то, само собой, был в пещере и с помощью сканера нашёл рисунок в пыли. А не случись буря, он мог бы настичь их с Ибо ещё у каньона и лишить прекрасных минут наедине.       — Да, я был на всех ваших стоянках. — Юньси подтверждает догадку Сяо Чжаня, а через мгновение его серьёзный вид сменяется на до странного шкодный. Уголки губ вздрагивают. — Ты ещё помнишь Кьюби?       Сяо Чжаню кажется, что нельзя удивиться сильнее. Он не предполагал, что Юньси увидит тот рисунок, который он оставил у каньона перед отъездом. Он просто задумчиво водил пальцем в пыли, пока не вывел очертания круглолицего мультяшного человечка из тех времён, когда ещё работал Интернет, Сяо Чжань учился в старшей школе, а Юньси заканчивал университет. Они обменивались видео и дружно ржали над приключениями незадачливого малыша.       Высокий нескладный смех Юньси отзывается в ушах Сяо Чжаня. Когда он слышал его в последний раз? Когда видел сильно сощуренные от смеха глаза и широкую улыбку?       — Кьюби классный и такой же невезучий, как я. Просто вспомнил юность, — отвечает Сяо Чжань. — Но смотреть нужно в будущее. Юньси, я знаю, что задумал крайне опасное дело, а ты беспокоишься, но пойми, я не могу не попытаться. Даже будь всего один шанс на миллион! Я хочу сделать что-нибудь полезное, чтобы закончить эту войну! Я устал отсиживаться в штабе! Устал быть оружием! Пожалуйста, отпусти меня. Поверь хотя бы раз в жизни. Позволь отплатить тебе за те годы, что ты заботился обо мне!       Воздух в лёгких заканчивается. Незапланированная эмоциональная речь выпивает остатки сил. Сяо Чжань исчерпывает все аргументы, он не знает, как достучаться до сердца строгого командира, чем его пронять. Не мультяшками же и пафосными речами?       Юньси живёт в реальном жестоком мире, где без его усилий машина войны давно уничтожила бы всё живое. Убила надежду.       Когда-то Фэйюй говорил, что Юньси считает именно его, Сяо Чжаня, надеждой, светлым будущим. Похоже, он ошибся… Сяо Чжань отворачивается.       Но внезапно его хватают за запястье. И это не горячие большие ладони Ибо.       — Ты такой же упёртый, как я, да? Чёрт бы тебя побрал! — в сердцах восклицает Юньси, и Сяо Чжань устало готовится к очередному витку спора. Но слышит другое: — Если я не могу переубедить тебя, то… позволь хотя бы помочь. Подстраховать. Расскажи, какой план, возможно, в нём найдётся роль и для меня?       Сяо Чжань вздрагивает, глядя в тёмные пронзительные глаза. На мгновение ему кажется, что они такие же, как несколько лет назад, когда плечи этого молодого мужчины ещё не были обременены ворохом обязанностей и грузом принятых решений. Но ведь это Сяо Чжань своими страхами и беспечностью побудил Юньси принять ответственность не только за него, а за всех, кто нуждался в защите. Сяо Чжаню тогда не хватило смелости, уверенности и упорства встать рядом с братом.       Но сейчас всё изменилось. Он больше не обуза, а партнёр.       Сяо Чжань поджимает трясущиеся губы и ничего не может сказать, просто кивает. А потом оказывается объят сильными руками. Юньси по-прежнему неудобно тянуться к нему из-за разницы в росте, но в его объятьях всё так же тепло, как раньше.       Сяо Чжань громко шмыгает и утыкается носом в защитный костюм. Он готов задохнуться от запаха гари, крови и машинного масла, но… его накрывает совершенно другим облаком.       Он, словно из хранилища данных, загружает воспоминание, невероятно чёткое и яркое: его родители и семья Юньси в залитой солнцем столовой. Там витают ароматы яблочного пирога, фруктов в карамельном сиропе, травяного чая с имбирём и мёдом.       Юньси тогда носил другую причёску: прямая чёлка плотно закрывала лоб и лезла в припухшие после бессонных ночей глаза. Он хохотал над несмешными шутками Сяо Чжаня, а от белоснежной рубашки ненавязчиво тянуло тонким и изысканным ароматом свежести и кристальной чистоты. Или этот запах исходил от самого Юньси?       Он всегда был безупречным. Гордость двух семей. Отличник. Выдающийся командир. Лучший старший брат.       — Спасибо, что поверил мне, Юньси, — сдавленно произносит Сяо Чжань и крепче стискивает хрупкие плечи.              * * *              Потом Сяо Чжаня сгребает в объятья Фэйюй. Он большой и тёплый, и Сяо Чжань не придаёт значения, что жёсткие «кости» фиксирующей повязки больно впиваются в грудь. Ибо достаётся от Фэйюя рукопожатие, от Юньси — едва заметный кивок.       Не успевают они войти во флаер, как Юньси требует проверить состояние обоих.       Пока Сяо Чжаня сканируют и берут кровь, он с усмешкой наблюдает, как Фэйюй нарезает вокруг Ибо круги. Его любопытство и желание узнать Ибо в новом качестве объяснимы. Возможно, именно Фэйюй поможет им разобраться, что происходит, но в медицинском отсеке не так много оборудования. Ибо вопросительно поднимает бровь, и Сяо Чжань пожимает плечом, мол, сам решай.       Ибо со вздохом поворачивается спиной, загибает ворот куртки. Наверняка, снимаемая электрокардиограмма сейчас отображает весь спектр эмоций, но Сяо Чжань не может отвести взгляда от длинной шеи, соблазнительно переходящей в широкие плечи. А потом, зажав губы зубами, с удовольствием наблюдает за обескураженным лицом Фэйюя, когда тот не находит разъёмов на затылке Ибо.       Это становится новостью и для них. Ибо переглядывается с Сяо Чжанем, и тот с улыбкой кивает, когда Фэйюй предлагает воспользоваться для диагностики человеческой нейрогарнитурой.       — Ничего не понимаю, — произносит Юньси, рассматривая диаграмму на мониторе. — Может, какая-то ошибка. Надо взять повторный анализ.       — Что такое? — подаёт голос Фэйюй.       Сяо Чжань тоже всматривается в экран. Даже его скромных познаний хватает, чтобы понять, что спадающая к горизонтальной оси кривая означает, что концентрация вещества «Х» в его крови значительно снизилась.       Тот удар током сориентировал его клетки на проявление смертоносных свойств к существам, имеющих в теле механические части. А когда Сяо Чжань стал единым целым с тем, кто был создан машинами, но обрёл человеческие эмоции, то его организм утратил ядовитую мощь — ведь он не может работать против себя.       Против любимого человека.       Сяо Чжань может стать обычным. Не совсем, конечно, ведь сейчас в нём просыпаются совсем другие силы, в которых он сам не до конца уверен. Одно ясно: он не отклонится от миссии, не позволит упечь себя под замок снова.       — Всему рано или поздно приходит конец, — спокойно отвечает он.       Дальнейшее сканирование показывает, что мозговая активность значительно возросла. Сяо Чжаню хочется сравнить свой мозг с мощным процессором компьютера, но шутка прилипает к нёбу, когда он видит обеспокоенный взгляд брата.       Он благодарен, что Юньси ничего не спрашивает. У Сяо Чжаня всё равно нет ответов.       Фэйюй завершает диагностику и оказывается в замешательстве напополам с восторгом. Ибо в полном порядке, только большая часть механических частей трансформировалась в органическую ткань.       Услышав про замещение молекулярной структуры, Юньси не выдерживает:       — Да что с вами обоими творится?       Сяо Чжань смущённо поджимает губы, выдерживает въедливый взгляд и молчит. Юньси так же пристально изучает Ибо и, вероятно, приходит к определённым выводам, потому что его щёки мягко розовеют.       — Полный досмотр, когда вернётесь, — угрожающе заявляет он, а потом распоряжается принести еды, потому что живот Сяо Чжаня громко подводит от голода.       А потом Юньси едва не давится от удивления, когда Сяо Чжань делится с Ибо, а тот беззастенчиво уплетает за обе щёки. На людей вокруг он никак не реагирует, всё внимание по-прежнему занято Сяо Чжанем. Из любой точки медотсека, словно приварено.       После трапезы они наконец-то обсуждают стратегию. Прокладывают оптимальный путь по картам старого Пекина, обговаривают спорные моменты, ищут лучшие варианты. Командующий даёт им действительно дельные советы — многие вещи укладываются у Сяо Чжаня в голове только сейчас.       Так как Шанди, наверняка, тоже в курсе их цели, то действовать нужно быстро. Юньси берёт на себя подрыв электростанций. Взрывчатки в достатке, диверсионный опыт богатый. Он выступит «в лоб», пока Сяо Чжань с Ибо незаметно проникнут в город и снимут силовое поле.       На активацию резервов и переброску тяжёлой техники понадобится чуть больше суток, но лететь на базу Сяо Чжань отказывается. Он увидится со всеми, когда чего-нибудь добьётся. Покажется им спасающим, а не спасённым.       Юньси выделяет им полностью укомплектованный флаер и начинает рассказывать, что есть на борту, но его стройная речь ломается, когда Ибо, игнорируя его, активирует компьютер, чтобы узнать всё самому. Система откликается на его запросы без ограничений.       Сяо Чжань закусывает губы, чтобы не рассмеяться при виде озадаченного лица Юньси. Скорее всего, вернувшись на базу, он первым делом запустит диагностику эмпатических компонентов системы. И ещё не скоро в его голове уложится факт, что киборг превращается в человека, а человек каким-то образом перенимает способности киборгов.       После того, как обрели друг друга, прощаться особенно тяжело. Сяо Чжань обнимает Фэйюя, шепнув «Береги его!», и тот, кивнув, отступает за спину Юньси. Ибо, махнув командующему, встаёт на шаг позади Сяо Чжаня.       Братья некоторое время молчат. Сяо Чжань водит носком ботинка по пыли, и Юньси, усмехнувшись, несильно его пинает:       — Рисуешь ещё одно послание? Похоже, тебе надо было на художественный идти, а не на информационные технологии.       — Я может, ещё успею… Когда всё закончится, — начинает Сяо Чжань, но договорить почему-то оказывается сложно. Он пытается проглотить ком, но тот разбухает сильнее.       — Конечно. Когда всё закончится, — повторяет Юньси тихо, как заклинание богам. — Обниматься не будем, иначе я «потеряю лицо» перед своими людьми, — произносит он шутливым тоном и оглядывает оцепленный периметр.       — Как скажешь. Удачи тебе! — Сяо Чжань жмёт брату руку, тот кивает и почти отворачивается, как внезапно подаётся вперёд и привлекает к себе, забывая, что только что сказал.       — Просто вернись живым, ладно? Если я потеряю ещё и тебя… — глухо говорит он.       — Вернусь. Обещаю, — сдавленно отвечает Сяо Чжань и быстро запрыгивает на подножку флаера, чтобы не смущать Юньси своими слезами.              * * *              — Расчётное время до операции? — спрашивает Ибо у системы, и та выдаёт данные на табло. — Понял. Активируй режим ожидания.       — Ты в курсе, что разговариваешь с компьютером? — спрашивает Сяо Чжань, отмирая в кресле. Он не то, чтобы задремал, просто уплыл куда-то в своих мыслях.       — В курсе, — передразнивает Ибо. — Пришлось говорить с машиной, раз ты молчал всю дорогу. Всё нормально? — спрашивает он уже мягче.       Они только что приземлились возле обгоревшего леса и полуразрушенного завода в недосягаемой для радаров зоне Нео-Пекина. Отсюда уже виден край огораживающей стены, да и шапка самой большой свалки металлолома прямо по курсу. Местность становится заболоченной, дроны и отряды киборгов периодически патрулируют территорию, но сканирование показало, что здесь можно безопасно отсидеться до темноты, чтобы с рассветом пробраться за стену.       — Да, всё в порядке. Просто устал.       Ибо понимающе кивает, откидывает голову и расслабляется. Сползти ему мешает ремень безопасности. Прямо перед ними догорает закат, окуная всё в розовое марево. Вот бы изобразить это на холсте или бумаге, но где сейчас достать художественные материалы?       Сяо Чжань бросает взгляд на обугленные кривые стволы. Наверняка, снаружи пахнет гарью и сырой землёй. От камней тянет стылым холодом, а шаги поднимают хлопья пепла.       — Давай не будем выходить, — морщится он, отворачиваясь от окна.       Он пытается представить, как этот лес выглядел в свой расцвет: как ароматно пахло хвоей и смолой, а янтарные капли стекали по шершавому стволу. Под ногами не хрустели обгоревшие ветки, лишь мягко стелился мох. Свистели птицы, жужжали насекомые. Вокруг кипела жизнь.       — И не собирался. У нас есть несколько часов, чтобы побыть вместе.       — Насладиться друг другом в последний раз? — Сяо Чжань бросает на Ибо вопросительный взгляд.       — Не обязательно в последний.       Ибо расстёгивает ремень безопасности, разворачивается и поднимает согнутые в коленях ноги на сидение. Несмотря на мрачное заявление Сяо Чжаня, в его взгляде нет обречённости, только уверенность.       Сяо Чжань закусывает губу и сжимает подлокотники. Нет, конечно, он не предрекает им провала, просто трезво смотрит на вещи. Войти в башни будет сложно, а уж выйти… В голове столько мыслей, что сейчас не помешала бы хорошая медитация, но есть и другой способ. Если они на самом деле выторговали себе билет в один конец, то какого хрена…       Сяо Чжань сдёргивает ремень безопасности и быстро подходит к креслу пилота. Наклонившись, вжимается в тёплые губы, успев заметить на них довольную усмешку.       Ибо немедленно подхватывает поцелуй. С прошлого раза его губы стали ещё слаще, и пряный аромат цветущей сливы на морозном воздухе становится нестерпимым. Ибо поднимается, не размыкая губ, и уже шарит по костюму ладонями, ища подступы внутрь.       Сяо Чжань не отстаёт, чёткими движениями раздевая Ибо. Возбуждение закручивает в животе тугую спираль. Он уже отвердел между ног и жаждет поскорее оказаться в сжимающей тесноте, чтобы двигаться до яркой вспышки наслаждения.       Разум туманится, и Сяо Чжань уже без стеснения сдирает куртку Ибо с плеч, обнажая белую безупречную кожу. Ныряет к ней, от переизбытка чувств оставляя алые следы укусов и влажные дорожки слюны.       Сознание вспыхивает фрагментами: две родинки в основании длинной шеи, синяя прядь на ухе, полыхающем краснотой, кадык, на котором обязательно нужно остановится, чтобы ощутить гул проглатываемого стона, сосок, который быстро твердеет. А потом время, отпущенное на забавы, истекает, и Ибо за подбородок поднимает его лицо. Целует грязно и несдержанно. Широко лижет и запускает язык глубоко в рот, притягивая за затылок так плотно, что нечем дышать. Но Сяо Чжань уже дышал Ибо в прямом смысле слова, как никогда претворяя в жизнь постулат «одно целое».       Сейчас важны только жадные губы на его дрожащих от страсти и поделённое на двоих возбуждённое дыхание. Слюна стекает на подбородок, но попытки вернуть хоть крупицу рассудка проваливаются, когда брюки Ибо оказываются скатаны до колен. До лодыжек. Отброшены на соседнее кресло.       Полностью обнажённый он прекрасен так, что у Сяо Чжаня слезятся глаза. Широкая грудь переходит в рельефный живот, член тяжело налит между крепкими бёдрами, и Сяо Чжань уверен насчёт прекрасных видов сзади. Дрожащими от возбуждения руками он толкает Ибо обратно в кресло, и сильные ноги тут же зажимают его в капкан.       Ибо приподнимает кресло повыше, и эргономичная спинка повторяет форму его тела. Сяо Чжань за пару движений освобождается от костюма, и Ибо тут же полновластно захватывает в ладонь его член, чуть грубее обычного растирает пальцами ствол, дразняще касается головки.       — Ты быстро учишься, — выдыхает Сяо Чжань, глядя на ветвящиеся под кожей вены ласкающих рук, на крупные пальцы, так умело трудящиеся над его удовольствием.       — Я же «Wang», — с усмешкой отвечает Ибо.       Поднимая взгляд, Сяо Чжань сглатывает. Его ноги прекрасно смотрелись на этих широких плечах, но сам Ибо в капитанском кресле, с разметавшимися по обивке волосами, смотрится так желанно, что у Сяо Чжаня не остаётся выдержки. Он порабощён.       Потому встаёт перед своим божеством на колени.       Гладит горячую кожу груди, ощущая, как часто вздымается от дыхания живот, а мягкие волосы на лобке щекочут запястье. На дне глаз Ибо такая тьма, какая раскидывалась только в космических далях. Но не холодная и пустынная, а уютная и манящая.       Сяо Чжаню безумно хочется коснуться себя, потому что возбуждение переходит все мыслимые границы. Он не знает, как ему поможет то, что он делает, но он наклоняется и скользит языком по стволу окрепшего члена. Ибо тут же раскрывается и сильнее проваливается в кресло. Гул в ушах Сяо Чжаня на мгновение становится громче, но он уже умеет отсекать его. Руки сильнее разводят мускулистые бёдра, скользят вниз и предсказуемо оказываются на ягодицах.       Упругие половинки идеальны для его ладоней, и Сяо Чжань толчком проглатывает слюну, ловит головку на язык и медленным верным движением опускается на член ртом. Ибо сочно выдыхает, и этот сладкий стон дробится в голове в алмазную пыль. Во рту становится солоно, и Сяо Чжань бережно собирает языком выступившие капли, пробуя Ибо на вкус уже гораздо основательнее. Он больше не задыхается, как в первый раз. Если только от желания. Вбирая глубоко в горло, он жаждет реакции, и Ибо, словно оголённый нерв, откликается на каждый жест, заставляя уже Сяо Чжаня стонать от удовольствия.       Он снимается с члена, чтобы перевести дыхание. Его руки сильнее раскрывают круглые ягодицы, обнажая розовый тугой вход, куда словно примагничивает язык. Ибо поджимается, и это стягивающее движение под губами прекрасно. Сяо Чжань облизывает по кругу и толкается глубже, пока не проваливается языком в раскрывающееся от его напора отверстие. Задранные вверх ноги Ибо мелко дрожат, и Сяо Чжань перехватывает их, удерживая на весу, пока вонзается языком и лижет изнутри.       Жадность вскипает в нём за секунды. Отстраняясь, чтобы удобнее перехватить Ибо за бёдра, он замечает, как влажно блестит ложбинка и расслабленное колечко мышц. У Сяо Чжаня темнеет в глазах, и он набрасывается снова, широко проходя языком и губами, отдаваясь сексуальному голоду. Ему хочется сожрать Ибо, вобрать его в себя целиком, но он ограничивается только укусом на мягкой ягодице.       Ибо опускает на Сяо Чжаня туманный взгляд. Он плавает в удовольствии, постигая новые ласки, всё резче вздрагивает под ним, чуть отстраняясь от алчного языка, а дыхание становится слишком шумным и рваным.       Почувствовав, что пора, Сяо Чжань поднимается и переводит его руки вверх, зацепляя за верх кресла. Располагается между разведённых ног и медленно входит.       Пальцы оборачиваются вокруг тонких лодыжек, надавливают, как рычаг, раскрывая сильнее, заставляя отдаться. Утонув в Ибо на всю длину, Сяо Чжань на мгновение прикрывает глаза, пережидая сладкий шторм.       Ибо сладко вскрикивает, всем телом чувствуя их единение. Сяо Чжань берёт его глубоко и бережно, плавно раскачивая бёдрами, целует очаровательные косточки стоп. Кожа под его губами горячая, волоски на голенях щекочут.       Ибо так сильно вцепляется в верх спинки, что кресло чудом не разламывается пополам, рвётся только обивка, и напряжённые пальцы вдавливаются внутрь мягкой подушечки.       Вместе с убывающей силой Ибо стирается и заводское клеймо с бедра. Ещё можно проследить контуры цифр, если знать, где они были. Ибо всё больше и быстрее превращается в человека. А значит, миссия для него всё опаснее.       Налёт обречённости сквозит в каждом движении Сяо Чжаня, невольно напоминая, как они любили друг друга в сломанной медицинской капсуле, когда думали, что умрут. В груди натягивается пружина. Сяо Чжань едва не сбивается с ритма, но Ибо, словно читая мысли, приподнимает бёдра и вбирает его член до конца. Пальцы зацепляются за затылок, поцелуй выходит долгим и сочным. Ведь только после таких Сяо Чжань перестанет хоронить их раньше времени. Отдастся чувствам и запретит себе думать. Поверит, что всё получится.       А если нет, то они всё успели. Они были вместе, любили друг друга.       Ибо разрывает поцелуй звонким стоном и хватается за Сяо Чжаня, вжимая его в себя так сильно, что почти складывается пополам. Он протяжно мычит сквозь сомкнутые губы и взглядом даёт понять, что совсем не против, если его партнёр будет посмелее.       Сяо Чжань устраивает колени на сидении, хватается за верх спинки поверх кисти Ибо и закидывает его ногу повыше на поясницу. Ибо, вздрагивая, позволяет ему вбивать себя в кресло жёстче, скользить длинно и сладко, плавиться от нестерпимого жара.       — Сяо Чжань, я тоже хочу тебя… Поменяемся?       — С ума сошёл? Знаешь сколько времени потребуется, чтобы растянуть меня?       — Немного, — победно улыбается Ибо, облизывая губы. — Наши тела настроены друг под друга. Нет нужды долго ждать.       Ибо давит пяткой ему на поясницу, заставляя остановиться, и заводит руку назад. Горячая ладонь скользит на ягодицу, а потом пальцы погружаются внутрь. Сяо Чжань готов вскрикнуть от боли, но её нет… Он полон, полон до краев, и его сотрясает головокружительная дрожь. Пальцы Ибо сразу находят то, от чего он сходит с ума. Кружат по чувствительной точке, и Сяо Чжань с гулким стоном падает лбом на плечо Ибо.       — Что за магия такая?       — Называется любовь. Ещё немного, и ты будешь готов принять меня, — жарко отзывается Ибо, языком повторяя завороты ушной раковины и активно работая пальцами. — Вставай! — произносит он через несколько мгновений, которые кажутся блаженной вечностью. — К черту кресло, хочу тебя у приборной панели.       Сяо Чжань только что был глубоко внутри в Ибо, ощущал сладкое давление его пальцев в себе, и вот уже, лишённый всех удовольствий, поднимается на дрожащие ноги.       Ибо нагибает его над аппаратурой. Распалённый и голодный, он, тем не менее, заполняет Сяо Чжаня медленно. Почувствовав, как к ягодицам прижимаются упругие бёдра, Сяо Чжань чуть не хватается за рычаги и регуляторы, выводящие машину из «спящего» режима, но успевает задержаться за верхнюю панель. Сердце молотит в груди, когда он с раскатистым стоном выгибает спину.       Он не так хорошо растянут, но ему не больно, ощущается лишь лёгкое жжение, а ещё он слишком концентрируется на трении в первые секунды. Но Ибо не позволяет его возбуждению утечь — нежно гладит по груди, губами ищет чувствительные места на затылке, плечах и верхе спины, пока с силой двигает бёдрами, оставаясь глубоко внутри.       Сяо Чжань внезапно понимает, что у него все места чувствительные, если Ибо терзает их губами и зубами. Он расставляет ноги для устойчивости и пристраивает наверх вторую руку. Так он может отдаться Ибо целиком, и тот сладко выдыхает, понимая, какое ему досталось сокровище. Ладони скользят по спине, обхватывают и мнут ягодицы.       Ибо шумно дышит, ускоряясь, и Сяо Чжань готов в любую секунду залить семенем чёртовы приборы. Ему не стыдно подгонять процесс громкими стонами. Возможно, подобного больше не повторится.       Ноги затекают, поясница проклинает, но Сяо Чжань не может распрямиться. Оргазм настигает внезапно, прошивает тело электрическим разрядом. Ибо совсем его не щадит, но Сяо Чжань и без того готов умолять его не останавливаться. Впрочем, Ибо прекрасно это чувствует и сам. Его шумный выдох красноречивее слов, а толчки на пару мгновений становятся неистовыми. Сяо Чжаню кажется, что у него расплавились колени.       Успокаиваясь, он запоздало вспоминает про приборную панель, и, размыкая влажные ресницы, готов увидеть загубленную аппаратуру, но его обволакивает приятное тепло. Рука Ибо мягко проводит по члену, выкачивая тягучие остатки.       Они лениво приводят себя в порядок, натягивают костюмы, а потом долго и чувственно целуются. После сумасшедшего удовольствия в животе тепло, а ноги немного ватные, но губы Ибо сейчас как спелый сок пряной сливы — самое лучшее лакомство.       Ибо коротко негодует на порванную спинку, а Сяо Чжань тихо смеётся, представив лицо Юньси, когда тот увидит, что они сделали с его флаером.       Послали же небеса братца! Которому настолько не везло с людьми, что он без памяти влюбился в киборга.       Но как объяснить эту тягу, которая глубже и ярче влечения, которая растёт из разума и чувств, сплетаясь корнями, так крепко, что не разорвать? Так сильно, что даже смерть уже не пугает, если они с Ибо вместе.       Сяо Чжань не может на него насмотреться. Наверное, у него взгляд влюблённого дурака, но кому какое дело? Здесь только они.       — Эй, смотри! Это опять он! — вдруг восклицает Ибо, указывая вглубь салона. — Только на этот раз…       Сяо Чжань резко оборачивается и замечает высокую фигуру. Чёрные волосы струятся по алому шёлку халата с рисунком золотых цветов. Изящная рука держит большой веер, заслоняя лицо. Фигура полупрозрачная, в точности, как всегда появлялась на базе.       — Оракул! Откуда… — восклицает Сяо Чжань и замолкает, прослеживая проецирующий луч. Его ладонь проходит насквозь через сиреневые отсветы, исходящие от Ибо. Тот тоже замечает это.       — Что? Как?       — Похоже, теперь у тебя достаточно мощности, чтобы вывести Оракула, — произносит Сяо Чжань. — Не знаю, что происходит, но если он появился, значит, хочет что-то сказать.       Оракул стоит недвижимо некоторое время, словно ждёт внимания, а потом складывает веер. Сяо Чжань никогда не видел его лица, поэтому с любопытством встряхивается, но… застывает, поражённый.       Он словно в зеркало глядится. Большие тёмные глаза, острые скулы, чувственная линия рта, родинка под нижней губой…