Survival Horror // Ужас выживания

      [73-е Голодные игры. Учебный центр]              Эбигейл проснулась в свой первый тренировочный день. На самом деле, она мало чему могла по-настоящему научиться, потому что Уилл и Ганнибал старались обучить её максимальному количеству навыков настолько тщательно, насколько могли, но было также несколько деталей. Ганнибал сказал ей обращать внимание на съедобные и несъедобные растения, так как они иногда могут дать представление о том, какова будет Арена.              В основном, ей приходилось следить за тем, чтобы не привлекать внимания ни к себе, ни к Николасу на тот случай, если они собирались оставаться вместе. У неё было предчувствие, что сегодня он попытается заключить другие союзы, но она также почти уверена, что он вернётся ни с чем. У него не было впечатляющих навыков, и он не мог произвести сильного впечатление на публику. Он также был амбициозен и знал, что только сильный союз может стоить потери благосклонности его наставника, а его он не найдёт. К завтрашнему дню он вернётся к Эбигейл.              И она приняла бы его, если он не успеет облажаться и оскорбить кого-то до такой степени, чтобы они посчитали его своей мишенью. В конце концов, лучше обойдись без союзника, чем стать чьей-то мишенью за компанию, но с этим она разберётся на следующий день.              Она подошла к столу, за которым ужинала прошлым вечером, и была действительно счастлива увидеть Уилла и Ганнибала там же. Фредди также была там, но Николаса ещё не было, поэтому она воспользовалась возможностью поприветствовать мужчин объятиями, как обычно, прежде чем занять своё место и приступить к еде. Этим утром она делала упор на фрукты, так как среди них было больше разнообразия, чем она когда-либо в своей жизни видела.              Эбигейл кинула взгляд на Фредди и вопросительно приподняла бровь, на что Ганнибал кивнул. Хорошо, значит, всё шло по плану.              Когда Николас наконец присоединился к ним за завтраком, Ганнибал давал им инструкции на весь день.              — Держитесь зоны выживания, из знаний о том, как сражаться, ничего не выйдет, если вы настолько измождены, что не можете встать. Завтра вы сможете потренироваться к каким-нибудь оружием, если захотите, поскольку ваш репертуар будет ограничен тем, что у ваших жертв при себе.              — Значит, мы с самого начала не берём в расчёт Рог Изобилия? — спросил Николас, что, очевидно, было наиглупейшим вопросом. Ганнибал не выразил ничего, что могло бы показать его раздражение, а Уилл невесело рассмеялся над этим жестом.              —  Не будь смешным, конечно, вы не пойдёте туда. Рог Изобилия — территория профи. Если ты пойдёшь, то с таким же успехом можешь перерезать себе горло и избавить профи от необходимости делать это самим, — Неодобрительного тона Уилла было достаточно, чтобы вызвать смешок у неё и Фредди.              Лицо Николаса покраснело, хотя Эбигейл не была уверена, смущение это или гнев, но ему определённо не могло понравиться подобное унижение. Он это заслужил, даже там, в Дистрикте, все знали, что Кровавой Бойни следует избегать всем тем, кто не готов к рукопашному бою с профи.              После завтрака Фредди отвел их в подвал здание, где их уже ждали остальные трибуты.              Николас сразу ушёл, но Эбигейл осталась, чувствуя, что Фредди захотела поговорить с ней.              — Ты уверена, что знаешь, что делаешь? Я могу поговорить с Аланой: мы можем направить твой публичный образ на что-то более… желанное. Нет никаких гарантий, что путь, который выбрали Уилл и Ганнибал, принесёт тебе достаточно спонсоров.              Это было даже приятно — то, как Фредди пыталась вытащить её из Игр и обречь на совсем иной Ад. Существование в качестве новой любимой игрушки Капитолия.              Ей рассказывали, что обычно случалось с теми Победителями, и она предпочла бы умереть на Арене, если бы такое же будущее ждало бы и её. Нет, Ганнибал и Уилл правы, быть игнорируемой — лучший вариант для неё.              —  Я уверена, Фредди, но спасибо, правда, — она искренне улыбнулась своей сопровождающей и пошла к остальным представителям Капитолия. Им показали секции учебного центра и предупредили, что бои между трибутами запрещены при любых обстоятельствах.              Как она и предполагала, Николас действительно проигнорировал слова их наставников и направился прямо к оружию, явно пытаясь завязать разговор с другими трибутами. По край мере, он хотя бы не подходил к каким-нибудь профи, похоже, у него было некоторое чувство самосохранения.              Эбигейл сразу пошла в раздел съедобных растений и начала анализ. Большую часть растений, которые показывал ей инструктор, она уже знала, но уже замечала некоторую закономерность. Мхи, лианы, некоторые кустарники. Возможно, не лес и не джунгли, но уж точно не пустыня. Это давало ей мало возможностей для однозначной оценки.              Она решила провести остаток утра в отделении первой помощи. Ганнибал был невероятным учителем, но она хотела показать, сколько она способна изучить сама. С удовольствием она поняла, что может вспомнить довольно много.              Она думала о том, куда пойдёт после обеда, когда её внимание привлекла одна отдельная секция. Стена для скалолазания. Эбигейл пыталась вспомнить, упоминали ли Уилл и Ганнибала об этом, описывая тренировочный зал, но память ничего не дала. Это просто новый постоянный этап обучения? Или это было самым настоящим намёком?              Растения. Стена для скалолазания. Как ей сопоставить эти кусочки головоломки?              Остаток дня она тренировалась в лазании. В детстве она неплохо лазала по деревьям, но никогда не взбиралась по чему-то такому же высокому, как эта стена (в высоту она была не менее пятнадцати метров). Там были в основном самые младшие и другие юные трибуты, поскольку они, вероятно, делали ставку на стратегию «убегания» в случае любой неприятности.              К концу дня она подошла к лифту как раз вовремя, чтобы перехватить Николаса. Как только двери закрылись, она решилась спросить:              —  Итак, нам следует сказать Уиллу и Ганнибалу, что наши пути на Арене расходятся? Или сегодня не было никого, кто привлёк бы тебя как потенциальный союзник? —  она старалась, чтобы её голос звучал не слишком враждебно, отсюда и выбор слов. Они оба знала, что именно Николас никого не заинтересовал.              Он воспринял формулировку как знак доброй воли и поэтому не пытался отнекиваться, сохраняя дистанцию.              —  Если ты не против, думаю, мы сможем стать хорошей командой, — Эбигейл знала, когда кто-то пытался её успокоить. Глупый мальчишка думал, что этого будет достаточно, чтобы утешить её, даже если она действительно была бы оскорблена. К его счастью, это было не так, поэтому она с достоинством согласилась.              Остаток пути они проделали в тишине. Эбигейл пыталась решить, рассказывать ли Ганнибалу с Уиллом о том, что сегодня произошло, или просто взглянуть, что скажет им Николас. Вероятно, второе, поскольку она была уверена, что они были в курсе. Было трудно застать их врасплох, и, на самом деле, казалось, они всегда заставали друг друга врасплох.              Возможно, у неё был шанс удивить их на Арене, хотя она не смогла бы увидеть их лиц. Жаль.              Время обеда ещё не наступило, поэтому Фредди решила отвести их в сторону, чтобы «узнать их получше». Очевидно, их наставники снаружи делали свою работу, хотя Эбигейл немного скептически относилась к тому, что они могли бы сделать до того, как объявят оценки за тренировки. Она смирилась, доверив им то, в чём они разбираются, и отдала всё своё внимание Фредди.              Её мотивом для «узнавания получше», по её собственным словам, было желание понять, какой образ легче будет продать, когда она знает, чего от них ждать. Она знала, чего ожидать от Эбигейл, или, по крайней мере, то, что остальные ожидали от неё, поэтому, похоже, её целью на самом деле был Николас. Или получение сплетен — что ж, Фредди выглядела как человек, который действительно больше ценит сплетни.              В конце концов, они провели два часа в дружеском разговоре, но в основном разговаривали она и Фредди. Как бы они ни пытались вовлечь Николаса в разговор, он всегда отвечал однозначно, продолжая смотреть на Эбигейл со смущением и обидой, поэтому она уже готовилась к предстоящему разговору.              Позже, потому что уже было время ужина.              Однако к ним за столом присоединился только Уилл.              —  И где же твоя лучшая половина? — спросила его Фредди.              —  Его перехватили, чтобы он «немного вспомнил» о своих тренировках с несколькими другими Победителями для телевидения, очевидно, прошёл всего день после церемонии открытия, оценки за тренировки будут через два дня, а им уже так скучно, — с горечью пояснил он.              —  Они не захотели брать интервью у тебя? — поинтересовалась Эбигейл.              —  Они редко хотят брать интервью у меня, я разрушаю иллюзию веселья, — он не смог сдержать улыбку, расползающуюся по его лицу, и Эбигейл ответила ему заговорщической улыбкой. Каждый получал именно тот образ Уилла, который он выбирал сам, идеально подобранный, чтобы реже всего появляться на публике, — Но хватит о нас, расскажи, как всё сегодня прошло?              —  Мы сделали, как вы и хотели, — начал Николас, — придерживались раздела выживания.              Уилл мазнул по нему взглядом, который явно означал, что он ему не поверил, но не хочет спорить с ним по поводу лжи. Затем он повернулся к Эбигейл, глядя выжидающим взглядом.              —  Вы узнали что-нибудь полезное?              В ответ Эбигейл поделилась своими рассуждениями о съедобных растениях, и Уилл согласился, что их Арена, наверное, будет не одной из классических, типа джунглей или леса. У него было не так много идей, что это могло бы быть, но он пообещал подумать об этом, и дал ей продолжить. Она рассказала ему и о стене для скалолазания.              —  Ты права, это что-то новенькое. Возможно, горный пейзаж, но я не могу сказать наверняка, — Эбигейл прочитала в его лице разочарование от того, что он не мог найти ответ, который был прямо перед ним, — Тем не менее, неплохо, хорошая работа. Теперь расскажи мне о других трибутах.              Затем Эбигейл начала рассказывать о том, как и где держались каждый из трибутов, об их способностях, или, по крайней мере о тех, которые она смогла увидеть издалека. Из бедных Дистриктов трибуты в основном держались особняком, хотя девочка из Девятого, Кларисс, если Эбигейл правильно помнила, выглядела готовой к бою, потому что она была ростом примерно с Николаса и имела по меньшей мере двойную мышечную массу.              Профи весь день оставались в оружейном отделе, полагая, очевидно, что получат все виды припасов в Роге Изобилия и им не понадобится выживать.              —  Итак, никто не привлёк твоего внимания как кто-то выше среднего? — уточнил Уилл, и Эбигейл кивнула, — Это хорошо. Большинство спонсоров ещё не определились, Церемония толком ничего не показала, поэтому они ждали интервью. Профи, как всегда, в лидерах, но без выдающихся баллов они быстро потеряют ценность. Если бы в этом году с вами участвовал Финник Одэйр, игра со спонсорами была бы проиграна.              Он одобрительно улыбнулся Эбигейл и погладил её по голове в своей специфичной неуклюжей манере. Эбигейл чувствовала, что это уже что-то вроде внутренней шутки, хотя это могло бы быть и личным отношением Уилла. Фредди поздравила её, ясно видя острый взгляд, а Николас, кажется, был готов кричать на неё.              — Острый глаз и острый ум — такое же оружие, как и грубая сила, и у большинства Победителей было и то, и другое. Никто не выигрывает Игры случайно, — Фредди немного задумалась, — разумеется, Энни Креста — исключение из правил.              Уилл был готов сразиться с Фредди в словесной перепалке, но Ганнибал выбрал именно этот момент, чтобы подойти к столу, сразу отвлекая их внимание рассказом о своём «перехвате», как назвал его Уилл. К счастью. Или к сожалению. Эбигейл повеселилась бы, наблюдая за ними.              В конце концов, Николаса и её мягко выпроводили, Ганнибал напомнил им о важности качественного ночного сна, пока они ещё могут его иметь.               Когда они, как им казалось, были вне слышимости, она повернулась к своему партнёру по Дистрикту:              —  Ты собираешься объяснить, что с тобой не так? Или ты хочешь просто продолжать смотреть на меня так, как будто я только что избила твою собаку?              —  Что со мной не так? Ты! Ты ведёшь себя так, как будто всё это грёбанная игра, а не смертельный приговор. Смеёшься с Фредди Лаундс, ведёшь себя так, будто тренировочный корт поможет тебе. Я не знаю, обманываешь ли ты себя, что станешь Победительницей, только потому что твои отцы такие, но они не смогут защитить тебя на Арене. Ты такой же мертвец, как все мы, кроме кого-то одного.              Эбигейл с трудом подавила желание закатить глаза, прекрасно зная, что это не поможет.              — Это всего лишь игра, просто смертельно опасная, это ты обманулся, подумав иначе. Если ты хочешь лечь и принять смерть, пожалуйста, но я не буду так поступать. — Она перестала изображать веселье и пожелала, чтобы он понял, насколько она серьёзна в своих словах. — Я даю Уиллу информацию, которую он может использовать, чтобы улучшить нашу стратегию, чтобы она дала мне лучшие шансы; я смеюсь с Фредди, а она идёт и рассказывает всему Капитолию, какая я очаровательная, и Капитолий захочет спонсировать меня. Да, когда я окажусь на Арене, они не смогут мне помочь, я сама буду защищать себя, но если ты веришь, что Игры начинаются с Кровавой бани, то ты ошибаешься.              Она выдержала его взгляд, призывая его сказать ещё что-нибудь. Он не сказал.              Следующий день был примерно таким же, но Эбигейл заметила, что Николас более охотно присоединился к разговору. Поняв это, она чуть не рассмеялась. Немного поздновато конечно, но, по крайней мере у него будет меньше хлопот с подготовкой к интервью. Ганнибал должен поблагодарить её за это.              Казалось, все заметили перемену в его поведении, но никто не сказал и слова. Возможно, они даже слышали их, в конце концов, они говорили на повышенных тонах, и никто из окружавших их взрослых не был выше подслушивания.              — Какой план на сегодня? — спросила Эбигейл.              — Та же стратегия. Научись строить укрытия или разводить огонь. Николас, я знаю, что вчера ты всё равно ходил смотреть оружия, но если ты ещё ничего не выбрал, то мог бы выбрать метание ножей. Эбигейл, я думаю, что ты можно бы попробовать научиться обращаться с луком; я не думаю, что ты сможешь научиться всего за один день, но даже представление о том, как его выбирать, может оказаться полезным, — Николас изо всех сил пытался выглядеть пристыженным и не спрашивал, почему Эбигейл не сказали о ножах.              Так было бы лучше для них всех, они не могли сказать ему правду, что она тренировалась год, в конце концов, это незаконно, даже если в дистриктах профи это делали. И это вызвало бы много вопросов о причинах, которые были запрещённой для обсуждения темой.              Итак, они вдвоём спустились в Тренировочный центр и занялись своими делами. Выживание, изучение узлов, разведение костра, устройство укрытия, они делали всё это вместе.              Когда наступил обеденный перерыв, Эбигейл решила понаблюдать, не заключаются ли новые союзы. Очевидно, что трибуты-профи собрались вместе, смеялись и были громкими – простой метод устрашения. Все остальные хранили молчание, тренируясь вместе со своими партнёрами с дистрикта, а это не означало, что они буду союзниками на Арене, просто они не знали никого другого вокруг.              Итак, никаких серьёзных союзов, кроме очевидных. Тогда ей придётся подождать и посмотреть, что же произойдёт на Арене.              Остаток дня Николас пытался использовать копья, но у него ничего не получилось, и в конце концов он перешёл к ножам. У него была приличная сила, но нулевая меткость. Эбигейл попробовала лук, единственное оружие, которым она не владела, так что ей даже не нужно было притворяться, когда она училась основам. Когда тренировка подошла к концу, она так и не смогла попасть в голову, но была уже твёрдо уверена, что сможет выстрелить и попасть в человека, если потребуется. А этого будет достаточно, по крайней мере, чтобы сбежать.              Правда она предпочла бы ножи, если бы могла выбирать, так как хорошо знакома с их тяжестью и аэродинамикой. Это к лучшему, достать нож куда легче, чем лук, поскольку в какие-то года их вообще не выдавали.              

ххх

                    Ганнибал ценил всё то лучше, что могла ему предложить жизнь, и в основном это были вещи, которые можно было достать только в Капитолии.              Среди них, однако, не было граждан Капитолия.              Экстравагантную моду он мог игнорировать, даже ценить порой, но почти все граждане Капитолия были невообразимо грубы. Ему нравилось дразнить Уилла тем, как сильно он позволял мисс Лаундс выводить его, но Ганнибал мог с уверенностью сказать, что она, безусловно, была одним из самых приятных людей в Капитолии.              Большинство вечеринок и встреч победителей, на которые они были вынуждены ходить до начала Игр и уже после смерти их трибутов, состояли из самых тщеславных, невежественных и расточительных людей, каких только знал этот свет. Расточительство для Победителей, особенно из бедных дистриктов, было худшим зрелищем.              Даже если у них оказалось столько еды, сколько они могли съесть и подавиться, и больше товаров, чем когда-либо знало большинство людей Панема, они действительно помнили голод. Они помнили холод. Когда Ганнибал в своём Туре понял, что эти люди вызывают в себя рвоту, он пожалел, что не мог бы оказаться с ними на Арене и перебить их всех. Они не заслуживали этой еды, и он бы с радостью приготовил бы их самих вместо этого и подал бы голодающим детям в Дистриктах. Таким, как он. Таким, как Уилл.              Таким, какой была Миша.              Они всё равно были вынуждены общаться с ними. Улыбаться, смеяться и притворяться, что эти люди не делали ставки против них же в их же Играх. Некоторым было ещё хуже, как Финнику и Кашемир. Джоанна же дорого заплатила, отказавшись войти в эту категорию.              Ганнибал иногда задумывался, что Уилл определённо стал бы одним из них: его красота была неоспорима, а если бы он потрудился побриться, то выглядел бы куда моложе. Конечно, тогда они не задумывались над этим, но сейчас, оглядываясь назад, Уиллу повезло. Его угрюмый настрой и сложный характер были не совсем соблазнительными, и в Играх он выглядел достаточно неуравновешенным, поэтому большинство граждан Капитолия предпочитали не оставаться с ним наедине. Возможно, им также помогло то, что он не позволил им удалить шрам на его щеке, маленький подарок Беделии, оставленный ею перед тем, как Уилл её убил.              Ганнибал хотел, чтобы Уилл сохранил его как трофей в память о своей победе, и неосознанно помог ему сохранить «нестабильную» атмосферу, витавшую вокруг него и отпугивающую от него внимание граждан Капитолия, которые были готовы заплатить за то, чтобы иметь в своих постелях наиболее красивых Победителей. Также помогло то, что у них были публичные отношения уже во время Тура Ганнибала. Если бы не это всё, Ганнибал не был уверен, что смог бы устоять перед чередой тех, кто посмел бы прикоснуться к Уиллу.              Однако, в случае Эбигейл они держали всё это в уме. Они тщательно создавали характер, достаточно интересный для спонсорства, но недостаточно желанный для чего-то иного. Добрый, жизнерадостный, поскольку более агрессивные черты давали волю воображению людей. Семейная девушка, просто желающая, чтобы её отцы, которые запомнились, как самые жестокие Победители, годились ею настолько, чтобы представить её саму в более детском свете. Они помогли ей с построением образа, но всё ещё оставалась одна ключевая часть, которую она должна создать сама.              Нестабильна. Не слишком сильно и не с самого начала, поскольку это лишь спугнёт спонсоров, но в достаточной степени, чтобы посеять мысль о том, что её нельзя оставлять одну, нельзя бросать на произвол судьбы. Изящная чашка из дорого сервиза, которую нужно было отставить в сторону и доставать только по важным случаям.              Ей придётся самой найти нужный момент.              Она была умна, находчива и имела склонность (точнее сказать талант) к манипуляции, и Ганнибал верил, что она сможет это сделать.              — Как прошла сегодняшняя тренировка, Эбигейл? — спросил он, когда пришло время ужина.              Она начала давать подробные пояснения всему, что она практиковала сегодня, и делилась соображениями по поводу отсутствия готовых союзов. Ганнибал гордо улыбнулся и посмотрел на Уилла, у которого было похожее выражение лица, посвящённое их дочери.              Они искренне верили, что она сможет справиться с этим.