Глава шестнадцатая (часть 1) (В которой Азирафель Захария Фелл и Энтони Джей Кроули в компании Габриэля Мессенджера и его невесты посещают одно очень странное заведение... и не только)
В понедельник вечером, около девяти, Эй Джей постучал в дверь квартиры Азирафеля на Грик-стрит. Он так задержался, потому что после работы заскочил домой под предлогом, что забыл полить цветы, но на самом деле... Кроули мучился, волновался, переживал и потому всячески старался момент встречи оттянуть. Утром он принял решение поговорить с ангелом начистоту - о Договорённости, об их фальшивых отношениях, которые день ото дня всё больше напоминали взаправдашние, о странных, переменчивых и противоречивых сигналах, которые посылал Азирафель: то он бывал до умопомрачения нежен и пылок, то - как будто спохватившись - вдруг становился холоден и отстранён; он был то искренен и трепетно, опасно открыт, то молчалив и скрытен. Эй Джей совершенно не понимал этого мужчину, но до боли, до искусанных губ желал эту загадку разгадать и пошёл бы на всё, лишь бы увидеть Азирафеля без покровов, без защитной брони и личины оксфордского душнилы. Он уже понял: это наносное. Иногда... совсем изредка Кроули казалось, что ему наконец удалось пробить скорлупу ангельского доспеха, что вот сейчас перед ним настоящий Азирафель - обожающий старшую сестру и грустную поэзию Сайкена, добрый, с израненным сердцем, скрывающий за чопорностью и занудством робость и ничего хорошего от реальности не ожидающий, а потому - прячущийся промеж книжных страниц, как жемчужина - в раковине. Такого Азирафеля хотелось оберегать и... любить. Любить безоглядно, чтобы он поверил, потому что - подозревал Кроули - раньше не любили. Не ценили. И не берегли. Стоя под дверью в ожидании ангела, Эй Джей больше всего страшился не найти правильных слов или выбрать неподходящий момент... или... Так много всего! Со своим везением, думал он, скорее испортит их отношения, чем донесет до Азирафеля простую мысль: "Я влюбился в тебя с первого взгляда ещё в феврале. Хочу быть с тобой. Хочу попытаться сделать тебя счастливым, если позволишь". Где-то очень глубоко в душе, в одном из самых тёмных закоулков Эй Джей прикопал свой внутренний голос, который злобным призраком, демоном сонного паралича всё равно некстати лез в голову и нашептывал: "А что ты станешь делать, если он откажет? Что, если его всё устраивает? Что, если ты окажешься ему не нужен? Ты протянешь до декабря или сбежишь? Что ты сделаешь с собой, если для него ты не более чем удобный вариант?.." Азирафель открыл дверь, и внутренний голос заткнулся. Кроули не мог не отметить, насколько усталым выглядел ангел: он казался ещё бледнее, чем утром, и когда он прикрыл глаза, отвечая на приветственный поцелуй, в электрическом свете Эй Джей мельком увидел проступившую под тонкой кожей век сетку - точно молния ударила - лиловатых капилляров. Эти веки хотелось целовать. - Как твой день?.. - спросил Азирафель, разливая чай по разномастным чашкам: одна была крылата, вторая - почему-то с гербом дома Ravenclaw. - Терпимо... если можно так выразиться. Ты ж имел счастье лицезреть моих, с позволения сказать, коллег, - пробормотал Эй Джей, вгрызаясь в пирамидку "Тоблерона". - Сама пригрузила опять. У нас мужик один, утиный учёный, мать его, хренакнул очередную монографию по теме. Хастур, чтоб его, Ла Виста. В октябре-ноябре тезисы на конференцию в Эдинбург повезёт. Денег у Фонда на аутсорс нет, так что... вычитывать этот бред сумасшедшего придётся твоему слуге покорному. А этот гад... у него в башке полный раздрай... так пишет - ни черта не понять. - Ужас какой. Сочувствую, - Азирафель приоткрыл окно и присел на край широкого подоконника покурить. - Ла Виста, говоришь? Это который медиевист? - Ага... - Эй Джей, позабыв о шоколадке, будто влекомый магнитом, в три шага пересёк крохотную кухню и остановился перед ангелом. - Наслышан... - Азирафель смотрел на него снизу вверх. Кроули, как ни силился, не мог прочитать выражения его лица. Азирафель вздохнул и, затушив недокуренную сигарету не глядя, уткнулся лбом Эй Джею в грудь. - Трудный день? Устал?... - Кроули осторожно погладил ангела по спине. - Ага, - вернул его же междометие Азирафель. - Очень долгий и непростой разговор с сестрицей и рецензия на унылый роман, который нельзя обругать, как бы ни хотелось... - Расскажешь? - Да особенно нечего. Родители вынесли мозг Уриэль, а она - прокомпостировала его мне. Это у нас такая семейная эстафета. Весёлые старты... Обычно на мне всё замыкается: мне ж некому черепную коробку вскрыть. - А я на что? - изумился Эй Джей. - Мне, правда, не хочется тебя напрягать, - начал Азирафель. - Покамест считаю свой лимит нытья исчерпанным. Ты совсем не виноват, что у меня такая сумасшедшая семейка... - он смолк и притянул Кроули к себе поближе, обнимая за талию. - Ангел, мне - честное слово! - не влом, - воскликнул Эй Джей. - Тем более, раз уж мы с тобой типа встречаемся... - Ключевое слово - "типа", - оборвал его Азирафель. - Давай об этом в другой раз? Сейчас не лучшее время. - А ты никогда не думал, - проговорил Кроули с расстановкой, тщательно (насколько мог) подбирая слова, - что было бы?.. Азирафель поднял на него совершенно больной взгляд: - Что было бы, если?.. - уточнил он. Кроули прикусил язык: нет, не сегодня, не сейчас. - Неважно, ангел, ты едва держишься на ногах, - сказал он, призывая на помощь всё своё самообладание и стараясь позорно не разреветься от собственной трусости и разочарования. - Пойдём спать? - Дорогой... - Азирафель продолжал обнимать Эй Джея, спрятав лицо в его чёрном хенли. - Насколько сильно будет задето твоё самолюбие, если я сразу и честно признаюсь, что именно и просто спать я сейчас хочу намного больше, чем тебя?.. - Ангел... Азирафель... - Кроули осторожно поцеловал платиновые кудри, - веришь - нет: ни на сколько. Я не потому хотел у тебя остаться, что рассчитывал на секс. "А потому, что у меня от тебя уже зависимость. Грёбаный Эдвард Каллен был прав: у каждого свой сорт героина", - подумал он, но, естественно, не озвучил. Не хватало ещё, чтобы ангел узнал, что он столько раз посмотрел "Сумерки" (с Аной и без), что выучил скрипт чуть ли не наизусть. - А на что же ты в таком случае рассчитывал? - пробормотал Азирафель. - Время вместе провести... - отозвался Эй Джей. - М-м-м... мило, - Азирафель подавил зевок. - Пойдём тогда? Лёжа в темноте ангельской спальни и потихоньку - помимо воли - начиная задрёмывать, внутренним зрением Кроули увидел, как загорается в мозгу неоновая вывеска: "Я не влюблён в него. Я его люблю". Азирафель глубоко вздохнул во сне. Его белокурая голова покоилась у Эй Джея на предплечье: начала затекать рука, однако чёрт с ней. Кроули согласился бы отдать и свою, и чью угодно руку на отсечение, лишь бы ангелу было хорошо. Он поцеловал своего ненастоящего бойфренда в висок и уснул.***
Субботнее утро, пасмурное, но ещё по-летнему тёплое, подкралось незаметно. Азирафель с Кроули завтракали на кухне в Мэйфейре. - Расскажи мне о Габриэле и Беатрикс, - попросил ангел и отщипнул кусочек от разогретого в микроволновке круассана. Во влажной пепельнице плевалась дымом недокуренная сигарета. - Даже не знаю что, - Эй Джей слегка растерялся. - Чего мне ожидать? - Азирафель сделал глоток обжигающе-горячего чая (Кроули завёл дома жестянку "Гринфилда" специально для него). - Не переживай, они совершенно безобидны. - Ты и о Девайс так говоришь... - протянул Азирафель с долей напряжения. - Ну... Ватсапа я знаю с раннего детства, рассказывал уже, - начал Кроули. - Он мой лучший друг. Как тебе объяснить... он жутко умный, память - что "Телетраан" Оптимуса Прайма. Но полное отсутствие даже намёка на чувство юмора: всё воспринимает буквально. Ох, и намучился же я с ним в своё время... Но с Габи я б и в разведку, и в поход, и на битву за Хогвартс. Вот у тебя Уриэль есть, а у меня - он да Ана. Моя, можно сказать, семья. Азирафель кивнул: он понимал, какими категориями мыслит его (зачёркнуто) нарнийский принц. - Пару лет назад, - продолжил Эй Джей, - ему сосватали известную тебе Беатрикс Зевул, правящей династии седьмая вода на киселе. По какой-то причине Габи обозвал её Вельзевулом (они тогда еще и знакомы-то не были), с тех пор для него она Вельз. Святая женщина, ё-моё, терпит... Как ни странно, они друг в друге души не чают, хотя помолвка полностью срежиссирована родителями. Беа делает вид, что занимается дизайном одежды... но на самом деле... ты ж понимаешь... те самые posh-posh, за причастность к которым твои предки удавятся. - Кроули с некоторых пор перестал выбирать выражения: слишком его задело то, как потребительски относились маменька с батюшкой к ангелу. За неделю ему как минимум трижды хотелось расцарапать их ни разу не виденные ухоженные морды. - Ясно-понятно, - ещё раз кивнул Азирафель и принялся с остервенением терзать злосчастный круассан.***
К тому, какой окажется знаменитая Б. Зевул, Азирафель, несмотря на полученные от подставного бойфренда вводные, оказался не готов. Во-первых, Беа с Габриэлем приехали на метро. "В жопу эти ваши сраные машины, неэкологично! Только воздух портить, а он у нас и так не ахти!" - высказалась особа почти королевских кровей. Во-вторых, в Беатрикс было чуть меньше пяти футов роста, но это компенсировалось морем страсти и энергии. Её короткие, умело взлохмаченные (при помощи пенки, геля и какой-то матери) чёрные волосы трепетали на ветру, а умные и выразительные холодно-голубые глаза смотрели на мир скептически, критически и почти - заметил Азирафель не без восхищения - испытующе-вопрошающе. Наверное, так мог бы выглядеть ангел, сошедший из любопытства во Ад... Вельз Феллу понравилась сразу. Она была остра на язык, резка, груба, явно упряма и совершенно очаровательна. Её тёмно-синие штаны-кюлоты, широкие, как Чёрное море, которого литкритик в жизни не видал, в сочетании с кроваво-красными мартинсами и полосатым джемпером-тельняшкой поражали воображение. На сегодня у них была намечена культурная программа. Миз Зевул искала вдохновения для новой коллекции аксессуаров, которые - не без помощи лондонских экоактивистов - она собиралась создавать из побочных продуктов общества консьюмеризма, проще говоря - из мусора и отходов: пластиковых пакетов и бутылок, коктейльных трубочек и металлических крышек. Они отправились на Мэйр-стрит, 11, где располагалось одно из самых странных мест Англии и, пожалуй, Европы, если не мира: Музей диковинных вещей, изобразительного искусства и естественной истории художника Виктора Уайнда - одновременно кунсткамера, паноптикум и абсентерия. Беатрикс от души насладилась выставкой чучел домашних животных ("К сожалению, со временем некоторые питомцы мистера Уайнда почили в бозе..." ‐ гласила вывеска) и доверительно сообщила малость ошалевшему Азирафелю: - Знаешь, я б тоже Габи в семейном склепе не запирала. Если помрёт раньше меня (а он может, ибо говнюк упёртый), я его мумифицирую, высушу и буду таскать с собой. Помнишь, как в "Декамероне"?.. Она там голову в горшок зарыла... - Было дело... - усмехнулся Азирафель. Беатрикс Зевул - с её странным чувством юмора - нравилась ему всё больше.***
Они лишь пригубили абсента (время было еще детское, к сожалению) и, сопровождаемые редкими вспышками фотокамеры презревшего субботнюю негу папарацци (Эй Джей перекрестился бы, если б умел), пошли пообедать в какую-то непонятную тайскую забегаловку: липкие столы, криво написанное на грифельной доске меню и плохо понимающий по-английски азиат за залепленной дешёвой имитацией мрамора стойкой. - А какие у вас планы на следующие выходные, ребят? - спросила Беа и с неприличным для представительницы аристократии хлюпающим звуком всосала кудрявую макаронину. Азирафель неуверенно посмотрел на своего подставного бойфренда: ничего не изменилось? - Едем через пролив, маман в гости пригласила, - отрапортовал Эй Джей. - Оу... - особа почти королевских кровей, не чинясь, по-анафемски нагло выцепила палочками кусок имбиря прямо у Кроули из тарелки. - Потом расскажете? Мама у тебя, Энтони, крутяха... - Вельз мечтательно подкатила глаза и хлебнула тайского пива. - Помню... в школьные годы... это ж закрытый пансион для девочек был, все дела... эх, как меня смачно опиздюлили, когда я постер с ней в спальне повесила! Было офигенно! Ни о чём не жалею. Габриэль задумчиво жевал лемонграсс. Эй Джей и Азирафель молча переглянулись. День, в общем-то, удался.