Эпилог (Месяц спустя)
Это был не просто ливень, а самый настоящий потоп, будто кто-то наверху - над сводом иссиня-свинцовых туч - открыл все краны разом, вознамерившись утопить Лондон в осенних дождевых водах. Выражение "разверзлись хляби небесные", каким бы избитым ни было, творящееся за окном непотребство описывало весьма точно - так думал Азирафель, с опаской придерживая трепещущую форточку. В кабинет ворвался порыв холодного ветра, несколько крупных капель осели на внутренней стороне стекла и лениво поползли вниз. Снаружи по отливу неустанно стучало и истерически барабанило. Со скучающим видом наблюдая за мятущимися в пелене дождя прохожими, наивно тщащимися укрыться под сенью бесполезных по такой непогоде зонтов, Азирафель утомлённо повел затёкшими плечами, прикурил сигарету и косо глянул на стол, где под лампой с витражным абажуром придремал открытый лэптоп - экран слегка потемнел, но пока не померк окончательно. На клавиатуре, сцепившись дужками, валялись отброшенные в бессильном гневе очки. Будьте вы неладны, месье Мюссо! И чтоб тебя, Девайс, инквизиторы взяли! Тебя и твои дедлайны! Клятвенно пообещав себе завтра (вот прямо с утра! С самого раннего утречка! Если чуть распогодится...), раздобыть коврик для йоги, Азирафель притушил в чёрной пепельнице окурок. Эта пепельница как-то незаметно перекочевала к нему в кабинет из Мэйфейра... как и множество других безделушек и непонятных предметов декора. С некоторых пор Азирафель воспринимал обилие чёрного и серого в интерьере философски (читай: стоически). Энтони это казалось стильным, ну и ладно. Еще раз недобро прищурившись на ноутбук с недобитым французом, так и болтающимся посередь окна текстового редактора, Азирафель подцепил с подоконника новенький айфон, снял с беззвучного и смахнул блокировку: не слишком ли рано для вина? Судя по цифрам на безупречном экране, для вина было самое время. Он прочитал нападавшие за последний час сообщения: Энтони писал, что собирается домой. Мимолетно улыбнувшись каким-то своим мыслям, Азирафель пошел сполоснуть бокалы. Пока он возился с посудой и курил в другую уже форточку, в прихожей щелкнул замок, хлопнула, затворяясь, дверь, раздались лёгкие шаги, и знакомый голос тихо окликнул его: - Ангел?.. - Дорогой?.. - привычно отозвался Азирафель: они давно уже приветствовали друг друга только так. На пороге кухни стоял Кроули, в его волосах и на кожаной куртке, точно искорки бенгальских огней, сверкали дождевые капли, безотчётно напоминая Азирафелю о вечере их первой встречи. Как будто вечность назад это было... - Я соскучился... - Эй Джей спешно пересёк разделяющее их пространство. - Соскучился... - повторил он вполголоса, крепко обнимая Азирафеля и прижимаясь губами к ангельскому виску. - Как перевод? - Отвратительно... - ухмыльнулся Азирафель не без иронии и, чуть повернув голову, поцеловал своего нарнийского принца в уголок рта. - Как цветочный? - спросил он, уже скользя ладонями вверх, чтобы помочь Кроули избавиться от влажной куртки. - Омерзительно, - почти сардонически усмехнулся Эй Джей, левой рукой продолжая удерживать ангела за талию, одновременно пытаясь выпростать правую из узкого рукава. - Беа свирепствует... у неё острый приступ... как его... перфекционизма. - Что на этот раз? - полюбопытствовал Азирафель. Куртка была наконец побеждена и бесцеремонно отправлена на спинку стула. - Стены в магазине недостаточно тёплого оттенка, видите ли, - с плохо сдерживаемым раздражением пробурчал Кроули куда-то ему в шею. - Блин... не поверишь, она там ещё копаться осталась... бедные ремонтники... она их чуть ли не вылизывать эти несчастные стены заставила... реально Вельзевул какой-то! - Беатрикс Зевул - жуткая женщина; это я уже понял, - Азирафель с нежностью заглянул Эй Джею в глаза: янтарь, виски и мёд. - Очень устал? - Не особенно, - проговорил Кроули, прижимаясь лбом ко лбу своего ангела. В его тоне звучало непонятное, насилу скрываемое напряжение. - Ты чего? Что такое?.. - Азирафель немного отстранился, снова всматриваясь в любимое лицо - теперь уже с лёгкой тревогой. Эй Джей молча покачал головой и нахмурился. - Дорогой, опять переживаешь, да?.. - Азирафель краешком большого пальца постарался разгладить скорбную морщинку, залегшую между тёмных бровей. - Всё будет в порядке... - продолжал ласково увещевать он, но Кроули как будто не слушал, упрямо закусывая губу. - У вас с Беатрикс всё получится... Осталось совсем немного: закончите ремонт, откроете магазин, будешь заниматься оранжереей. Разве не этого ты хотел? Эй Джей обречённо кивнул и, малодушно избегая ответа, просто его поцеловал. - Пойдём в комнату, милый, - выдохнул Азирафель, легонько поглаживая любимого по затылку. - Поговори со мной. Необязательно о работе. О чём угодно. Я чувствую: тебе это необходимо. Кроули на это лишь невнятно угукнул: ангел слишком хорошо его знал. И, возможно, умел читать его мысли.***
- Почему от этого дурацкого камина совсем нет тепла?.. - простонал Эй Джей, забираясь глубже под плед и пряча лицо у Азирафеля на плече. На журнальном столике перед ними стояла открытая бутылка вина, в нарочито грубо сработанном икеевском поддоне горели толстые, высокие и, естественно, чёрные свечи. Глядя на их пламя, ровное, бестрепетное и словно бы устремлённое ввысь, Азирафель задумчиво гладил своего мужчину по спине и отрешенно размышлял о том, что частокол тёмных столбиков неплохо бы разбавить каким-нибудь контрастным цветом - белым... или, может быть, красным: воск будет красиво смешиваться. Вопрос Кроули он пропустил мимо ушей. - Ангел?.. - снова позвал тот и коротко чмокнул Азирафеля в скулу, привлекая внимание. - Ты что-то сказал, любимый? - Азирафель потерся щекой о лохматую макушку. От влажности волосы Энтони вились еще заметнее. Азирафель знал: нарнийского принца это знатно подбешивает, ему же самому до смерти нравились забавные кудряшки, в которые по сырой погоде неизменно превращались эти ухоженные локоны... Эй Джей с едва слышным вздохом повторил: - Нахрена камин, который почти не греет, нужен... просто мысли вслух, на самом деле... - он вперил взгляд в электрический огонь. - Для уюта, - мягко улыбнулся Азирафель. Ну... и дырку в стене закрывает... - он потянулся к столику за бокалом. - Ты есть хочешь? - Не-а, потом... - Кроули бездумно отобрал у ангела мальбек, но вдруг встрепенулся. - В смысле - дырку? - Домик-то времён Регентства, если не старше... - терпеливо пустился в объяснения Азирафель. - Здесь не всегда квартирки были... Остались какие-то прежние коммуникации, дымоходы те же. Возможно, старый камин... или ещё что-то такое, я не знаю. Дед, пожалуй, мог знать, но его уже не спросишь... - Ангел... - Эй Джей в коконе пледа извернулся совсем по-змеиному, и они с Азирафелем оказались лицом к лицу. - Ты никогда раньше не говорил... - О чем? О дырке в стене? О квартире? О деде? - уточнил Азирафель легко. - Ни о чём... - Ну, во-первых, ты не спрашивал, - ответил он просто, без тени язвительности или упрёка. - Во-вторых, не о чем тут рассказывать. Про историю здания сам мало что знаю. Деда - того и вовсе не помню: он умер, когда я был совсем маленьким. По какой причине он решил оставить квартиру именно мне, а не одной из сестер - представления не имею. По слухам, он был довольно эксцентричным господином... что, в общем-то, для моей семьи... - Азирафель внезапно смолк. - Ангел мой... - прошептал Кроули с глубокой печалью, увлекая любимого в объятие и глубоко вдыхая запах ветивера, цитрусов, нотки амбры и табачного дыма. - Прости, ангел... всё из-за меня... - Энтони, - тон Азирафеля был серьёзен; он слегка отклонился назад, но лишь с тем, чтобы взять лицо нарнийского принца в ладони и заставить его посмотреть на себя. - Прошу тебя, прекрати. Давай мы раз и навсегда выясним: твоей вины здесь нет. Совсем нет. Ты мне должен поверить, дорогой... - Он грустно улыбнулся, а затем продолжил спокойно, почти бесстрастно. - Я очень давно подозревал, что нечто подобное обязательно случится. Может, "подозревал" - нехорошее слово, неподходящее... наверное, предчувствовал. Понимаешь, милый, - Азирафель на секунду сжал руку Кроули, точно ставя какой-то неведомый знак препинания, - я изначально не вписывался ни в их понимание семьи (довольно формальное, должен отметить), ни во всю их, если можно так выразиться, систему ценностей. - Азирафель... то, что они сделали, - это... это за гранью объяснимого! Это не поддается!.. В голове не укладывается! Я не понимаю... - Эй Джей не находил слов. - Дорогой, случившееся не стоит пытаться понять... или объяснить, - заметил Азирафель философски. - Оттого, что мы сами выдумаем какие-то мотивы, которыми могла руководствоваться Тринити, - он с недавних пор перестал называть её матерью, - ничего не изменится. - Ты когда-нибудь сможешь её... их простить?.. - произнес Кроули осторожно, не сводя с ангела вопрошающего, ищущего взгляда. - Не знаю, родной, я над этим пока всерьёз не задумывался... - вздохнул Азирафель, забирая у Эй Джея бокал. - Вероятно, до меня ещё не до конца дошел весь смысл произошедшего, потому что... как тебе объяснить... чтобы говорить о прощении - о том, что я могу или не могу чего-то кому-то простить, я должен чувствовать, что кто-то передо мной виноват, кто-то совершил проступок. - Он глотнул вина, удивляясь внезапной резкости танинов. - А если уж быть честным... о каком проступке, о какой вине может идти речь, если я им всегда был чужим? А они, получается, мне... Они меня, можно сказать, терпели... Дорогой, а давай лучше поговорим о чём-нибудь другом? Не хочу о них... не сейчас. Кроули не стал давить на ангела - сдался, или сделал вид, или на время отступил. Откинувшись на подушки, он утянул Азирафеля за собой, устраивая его голову у себя на груди. Они надолго замолчали. Азирафель начал потихоньку задремывать, убаюканный стуком сердца и мерным дыханием любви своей жизни, когда Эй Джей вдруг сдавленно прошептал: - ...а меня простил... - Дорогой?.. - Азирафель повернул голову: Кроули смотрел в потолок очень широко раскрытыми, очень блестящими глазами и не моргал. На его лице застыло выражение смешанного со страхом мучительного раскаяния - этого совершенно невозможно было вынести. Чуть приподнявшись на локте, Азирафель едва ощутимо коснулся губами его губ: "Хороший мой, не надо...". Он не увидел, скорее почувствовал - такое почти неуловимое движение воздуха - ресницы его ненаглядного принца дрогнули, веки сомкнулись. - Ангел... ангел... - Эй Джею казалось, что нахлынувшими штормовой волной эмоциями он вот-вот захлебнётся. - Я так боялся... я мог тебя потерять... я не знаю, не знаю, как мне перестать бояться... - Всё хорошо, любимый, - Азирафель поцелуем осушил влажную дорожку на высокой скуле. - Теперь всё хорошо. Ты же веришь мне? Ты мне веришь? - Аб-со-лют-но... - Кроули сжал ангела в объятиях, прильнув щекой к его щеке и переводя непокорное дыхание. Он чувствовал себя, как человек, потерпевший кораблекрушение, уже отчаявшийся выжить, но всё-таки волею судьбы выброшенный на берег. - Головой-то я всё-всё понимаю, но сердцу - страшно... - Ничего не бойся. Я с тобой. Люблю тебя. Одного тебя. Всегда любил. И всегда буду, - каждое слово Азирафель вцеловывал в чуть дрожащие, такие желанные, умопомрачительные губы, всей душой надеясь, что отныне его признание останется с Энтони навек. - И я люблю тебя, - Эй Джей трепетно отзывался на ласки, кончиками пальцев пробираясь под край белой футболки, стремясь коснуться обнаженной кожи и едва не теряя рассудок от близости ангела, от внезапно охватившего его ощущения абсолютного счастья - такого, что сердце сбивается с ритма и пропускает по два удара подряд. Тук-тук, да, мы всё ещё вместе, несмотря ни на что, тук-тук, и мы будем вместе, тук-тук, мы есть друг у друга, тук-тук. - Ты сам сказал: "наша сторона", - Азирафель склонил голову, приникая ртом к шее своего долгожданного принца и жадно собирая губами бешеное биение его пульса. - Да, ангел. Навсегда... - простонал Кроули в исступлении, почти теряя сознание. - Навсегда, - эхом отозвался Азирафель. Весь мир для него сейчас сосредоточился на мужчине, которого он держал в объятиях.***
Медленно оплывали свечи, капая теплым воском на стол, искусственное пламя камина бросало на стены замысловатые отсветы и блики, за окном бушевала непогода, но им до этого дела не было. Азирафель не сводил со своего нарнийского принца полного обожания взгляда и всё не мог, не мог насмотреться. Кроули зажмурился и расслабленно потянулся; мышцы были как желе. Неловко повернувшись, он предсказуемо запутался в расстегнутой рубашке и беззлобно чертыхнулся. Азирафель мягко перехватил его взметнувшиеся руки и, поочередно поцеловав в оба запястья, бережно расстегнул пуговки на черных манжетах. - На этот раз все пуговицы на месте, - смущенно выговорил Эй Джей, расправляясь с непослушными рукавами. Азирафель натянул клетчатый плед повыше, укрывая их обоих. - Надо купить сюда новый диван... пошире, - озвучил он идею, давно занимавшую его мысли, и, подавив зевок, сонно добавил. - Кстати, твою шёлковую рубашку ещё можно спасти... Эппл ту пуговицу нашла. - Да? Когда? - Давно ещё. Забыл рассказать, - Азирафель махнул рукой. Кроули внимательно изучал лицо своего ангела. - Азирафель... ты ведь знаешь, что я весь-весь твой? Совсем-совсем? - Ну... - Азирафель лукаво усмехнулся, - пожалуй, я мог бы предположить нечто подобное, - и сладко поцеловал любимого в розоватую отметину под ключицей. - Хорошо, что ты знаешь. - На самом деле, родной, мне вовсе не нужно обладания... - произнес Азирафель раздумчиво, но с глубокой искренностью. - Мне достаточно просто знать, что ты меня любишь. - Значит, из нас двоих один я такой жуткий собственник, - протянул Эй Джей с ноткой огорчения в голосе. - Мне приятно, когда ты говоришь, что ты весь-весь мой... прямо крышу сносит. - Ничего жуткого в здоровой доле собственничества не вижу (кстати, я весь-весь, конечно же, твой), - Азирафель продолжал мягко улыбаться, - и вообще - как мой бойфренд - имеешь на то полное право. - Не хочу быть твоим бойфрендом! - воскликнул Кроули с горячностью. - Хочу быть твоим мужем! - Он вдруг осекся, запоздало осознав, что именно только что сказал, и тотчас же в ужасе прикрыл рот рукой. Однако ангел не изменился в лице - даже бровью не повёл: - Дорогой, это несложно устроить. В наши-то дни... - Азирафель откровенно наслаждался калейдоскопом потрясенных выражений, сменяющихся на лице Энтони. Для сказочного принца у него была поистине неподражаемая мимика. Эй Джей упал лицом в подушку: его щёки пылали. Так долго придумывать идеальный повод, искать идеальное место, подбирать идеальное время, чуть не потерять ангела навсегда, месяцами таскать кольцо в кармане, как грёбаный хоббит по Мордору... и всё вот так... А-а-а-а! - Дорогой... - Азирафель осторожно погладил Кроули по плечу. - Ну что ты... - Я так хотел сделать тебе предложение... красиво, - пробормотал Эй Джей, сгорая со стыда: это был наиэпичнейший провал. - Так это было оно? Предложение? - светски поинтересовался Азирафель, хотя в глазах его подозрительно блеснуло озорство; он даже незаметно прикусил губу, пытаясь побороть смех. - Так получается, что да... - полупростонал-полувзвыл Кроули, смиренно признавая поражение. - Хм... странно, милый... - Азирафель с трудом держал себя в руках: уж больно умилительна была мордашка Энтони. И эта его непосредственность... он божественен. И он - его. - Что - странно? - не понял Эй Джей. Он начинал не по-детски паниковать. - А предложения-то я и не услышал... - произнес Азирафель, не сумев всё-таки сдержать смешка. - О Господи... дьяволе... блин, кто-нибудь! АНГЕЛ! - взмолился Кроули по всем доступным адресам. - Тебе обязательно быть таким занудой?! Именно сейчас?! - Я рад, что ты понимаешь, с кем собираешься связать свою жизнь, - ответил Азирафель сдержанно и выжидающе посмотрел на совершенно растерянного принца. Своего. Любимого. - У тебя пока есть шанс передумать... - Вот уж ещё чего! Не надейся! - Эй Джей резко высунул руку из‐под пледа, вслепую нашарил на полу джинсы и решительно вытащил из кармана обтянутую потертым вельветом коробочку. - Зря, что ли, я его столько времени с собой ношу... - пробормотал он себе под нос. Азирафель с любопытством следил за ним, не переставая улыбаться - теперь уже в открытую. - Серьёзно? - в его голосе звучало неподдельное веселье. - В кармане?! - Ангел, умоляю!.. - вскричал Кроули. - Если ты сейчас пошутишь про Толкина, я наверное, умру. - И в мыслях не было! - поспешил заверить его Азирафель с притворной серьезностью. - Ты согласен, Ангел? Со мной - навсегда? Наша сторона... - раздался едва слышный щелчок: Эй Джей открыл крышку. - Да. На всё - да. - Ответил Азирафель сквозь смех, однако крылатое кольцо себе на безымянный палец надеть позволил безропотно. - И да. Это было красиво. Невыразимо. Незабываемо. Моя ж ты прелесть... - Ты мне теперь это всю жизнь припоминать будешь? - осведомился Кроули с деланой язвительностью: на самом деле, он был беспредельно, нечеловечески счастлив. - Естественно. Голлум-голлум. Всю жизнь, а затем - в посмертии, - с убеждённостью кивнул Азирафель и переплёл их пальцы.***
...Поздно ночью, уже потихоньку проваливаясь в сон, Азирафель ещё раз украдкой бросил взгляд на кольцо. Ему мнилось, что, несмотря на темноту спальни, он способен различить слабый блеск старого золота. Он нечаянно поймал себя на мысли, что теперь точно знает, как именно должна закончиться написанная им история, и как всё-таки здорово, что он не бросил терапию... Надо будет порадовать Мэри на следующей сессии... Тётушка заслужила возможность погордиться. Кроули глубоко вздохнул во сне; его ладонь покоилась у Азирафеля на груди. Засыпая, Азирафель прошептал прямо в медные локоны: "Спокойной ночи, моя прелесть," - и крепче обнял своего нарнийского принца. Своего будущего мужа. Своего. Навсегда.