Глава 12. ...ты будешь спасён
28 августа 2021 г. в 04:39
Едва ступив на территорию Фэн Инцзы, Шэнь Цинцю, всё так же сжимая руку Лю Цингэ, скрылся в собственном павильоне.
Открыв шкаф, старейшина ордена безжалостно втолкнул туда спутника и, захлопнув створку, наложил запирающий барьер велев вести себя тихо. Впрочем, что бы Лю Цингэ ни делал, с его силами прорваться сквозь эту пелену было невозможно.
Да бог войны и не пытался выбраться, прильнув взглядом к едва уловимой щели и пытаясь ещё раз увидеть изящный силуэт.
Шэнь Цинцю успел сделать лишь пару шагов к центру главной комнаты, когда в павильон явился глава Фэн Инцзы.
Шэнь Цинцю выпрямился. Его спина, напряглась, словно натянутый лук. Старейшина Хэйань Чжицзы боялся главу ордена до дрожи – этот человек был истинным чудовищем, проклятьем небес, божественной карой мира бессмертных, звездой несчастья.
Прекрасный, словно дух Бэйдоу¹, Цзэн Синхуа внушал настоящий ужас.
Едва увидев, что появился глава, а вовсе не тот, кого он ожидал, Шэнь Цинцю содрогнулся. Его нежные фарфоровые колени ослабли под слоями текучего белого шёлка.
Боги, отчего именно сегодня встретить его явился именно Цзэн Синхуа?! Почему именно он, единственный человек, на которого не действовала драгоценная красота Хэйань Чжицзы?!
Шэнь Цинцю бросился навстречу. Он не мог допустить, чтобы глава ордена Фэн Инцзы ступил за лунные врата спальных покоев и почувствовал барьер! Если он обнаружит его спасителя, немедленно убьёт обоих!
Его нефритовая кожа словно чувствовала обжигающие объятия чудовищной плети Цзэн Синхуа.
– Глава Цзэн! – Шэнь Цинцю сомкнул рукава халата, склонившись в приветственном поклоне².
Глава ордена кивнул, придержав его под локти.
– Ты ранен? – спросил он, распуская узел шёлковых лент плаща Шэнь Цинцю.
Тот отрицательно покачал головой, изо всех сил удерживая себя от того, чтобы не попятиться прочь. Бархатистый плащ скользнул к ногам, открыв белые шёлковые одежды, испачканные кровью и опалённые огненной атакой.
– Вот как, – со сдерживаемым гневом произнёс Цзэн Синхуа. – Он всё же посмел...
Шэнь Цинцю молчал, склонив голову. Пойманный на лжи, он очаровательно покраснел, не зная, как оправдать себя.
Тонкие черты лица Цзэн Синхуа исказились от ярости так, что высокие скулы выступили острее, а багровая родинка в уголке глаза вспыхнула алым. Повернув Хэйань Чжицзы спиной, он осторожно отвёл пряди длинных волос, откидывая их за плечо и коснулся обожжённой кожи. Его тонкие белые пальцы мелко дрожали.
– Какая чёрная неблагодарность! Ваньянь Цзин устал от жизни? – процедил он сквозь зубы.
Шэнь Цинцю вздрогнул, судорожно вздохнув. Император Ваньянь Цзин? Разве это имя позволено произносить? За подобное можно поплатиться жизнью!
– Глава Цзэн... – с отчаянием прошептал он, позабыв о почтении к старшему,
Впрочем, Шэнь Цинцю так и не осмелился поднять головы, даже слыша, как вспыхивает талисман призыва и чувствуя, как острый клинок Цзэн Синхуа разрезает шёлк его халатов.
– Глава Цзэн... – только и произнёс он, задыхаясь.
Сжавшись от смущения, Шэнь Цинцю обнял свои плечи руками, удерживая соскальзывающий шёлк.
Цзэн Синхуа молчал. Обнажив обожжённую хрупкую спину, он заскрежетал зубами.
– Сядь, – велел он, указывая на циновку.
Тот испуганно замотал головой.
– Глава Цзэн... Как... как Шэнь посмеет...
Однако слова застряли в горле, стоило ему увидеть пылающий взгляд Цзэн Синхуа.
Белоснежные одеяния и высокая золотая гуань делали его столь величественным и недосягаемым, что любая эмоция на ледяном лице казалась немыслимым чудом.
Едва глава ордена взмахнул рукавом, перед ним предстали его личные стражи. За глаза Шэнь Цинцю называл их Хэйбай Учан³, впрочем, не смея и рта раскрыть, стоило им появиться.
На самом деле, старейшина Хэйань Чжицзы различал близнецов Е исключительно по цвету одеяний. Е Сяоян предпочитал чёрные. Е Сяовэнь – белые. Однако, ходили слухи, что они в любой момент могут обменяться душами.
– Немедленно разыскать старейшину Зала Бессмертия! – распорядился Цзэн Синхуа, указывая на стража в чёрном одеянии.
Поклонившись, тот отправился исполнять приказ.
– Сяовэнь, поможешь мне здесь...
Страж со строгим лицом бога возмездия, облачённый в текучий белый шёлк, обладал мягким нравом. Присев на колени за спиной Шэнь Цинцю, он осторожно прикоснулся к почерневшей, местами лопнувшей коже, мягко пропуская энергию. Е Сяовэнь обладал мощным духовным навыком исцеления.
Солнце, щедро разливающее золотистые лучи в выставленное окно, сверкало в драгоценном духовном кристалле качнувшейся в полупрозрачной мочке уха Е Сяовэня серьги.
Если, конечно, это был он. В конце концов, их не всегда мог различить даже сам глава ордена.
– Императорская заклинательская школа, – произнёс страж, убрав руку. – Печать Чёрного Пламени. Это дитя³...
Шэнь Цинцю отпрянул, вскочив.
– Хватит! Глава Цзэн, это и так известно! Прошу, Шэню нужен только покой! Это...
– Оставь нас, – побелев от гнева, произнёс Цзэн Синхуа.
Поклонившись, Е Сяовэнь выскользнул прочь.
Хэйань Чжицзы поморщился. Хуже и быть не могло! Цзэн Синхуа разозлился.
Глава ордена протянул руку и сжал пальцы на плече Шэнь Цинцю. Тот содрогнулся от боли, но смолчал.
– Думаешь, ты умнее меня, Цю-эр? – спросил Цзэн Синхуа, притянув его к себе и приподняв бледное лицо, покрывшееся испариной, изящными пальцами.
– Думал, тебя, как всегда, встретит старейшина Зала Гнева? Ах, одного твоего взгляда, полного нежности, хватит, чтобы он закрыл глаза на все проделки Хэйань Чжицзы!
Задохнувшись, Шэнь Цинцю обрушился на колени:
– Шэнь был не прав и готов принять наказание...
Глава ордена Фэн Инцзы вздохнул. Склонившись, он вынул серебряную шпильку из сияющих чёрных волос провинившегося адепта⁵.
Сердце Шэнь Цинцю пропустило удар. Он и не предполагал, что Цзэн Синхуа настолько разъярён.
Но когда глава ордена, распустив узел, вынул из его волос и шёлковую ленту, плечи Хэйань Чжицзы дрогнули, а на ресницах внезапно повисли непрошеные слёзы.
Если вместе с гуань он терял своё высокое положение, потеря ленты означила позорное изгнание из Фэн Инцзы...
Видя его отчаяние Цзэн Синхуа растерялся. Он вовсе не вкладывал в свои действия подобный смысл. Наоборот, он готов был запереть его за семью барьерами, чтобы избавить от опасности.
– Цю-эр... – прошептал глава, осторожно собирая шёлковые нити его волос в пучок и перевязывая его лентой. – Что у тебя в голове? Неужели ты думаешь, что можешь покинуть Фэн Инцзы, всего лишь притащив в орден праведного заклинателя?
Шэнь Цинцю судорожно втянул сквозь зубы ледяной воздух⁶, силясь остаться в здравом рассудке. Как он узнал?! Что теперь с ними будет?!
– Раз он спас твою жизнь, Цзэн позаботится о нём. Что ты желал сделать для этого человека?
Шэнь Цинцю вскинул взгляд.
Глава ордена нежно коснулся его лица, стирая ещё не просохшие дорожки слёз. В его чёрных глазах с россыпью золотых искр не было гнева.
Хэйань Чжицзы не знал, что и думать. Никогда раньше глава Фэн Инцзы не прощал ошибок. А за подобный проступок можно было и вовсе лишиться головы.
Хотя... Может быть именно для этого Цзэн Синхуа и собрал его волосы в пучок?
Шэнь Цинцю сглотнул, невольно вновь обнимая себя за плечи и склоняясь ниц до земли.
– Глава Цзэн, Шэнь привёл в Фэн Инцзы этого человека по собственной воле. Он ни в чём не виноват, кроме того, что пытался спасти жизнь этого Шэня. Прошу, глава Цзэн... Вся вина лежит на моих плечах. Этот заклинатель... Он ничего не видел! Позвольте ему уйти, глава Цзэн... Шэнь примет любое наказание. Шэнь безропотно пройдёт испытания Зала Гнева и отдаст свою жизнь...
Если бы Хэйань Чжицзы в эту минуту мог видеть лицо главы ордена, ни единого звука больше не сорвалось бы с его дрожащих губ.
Золотые искры чёрных глаз давно сменились багровыми всполохами ярости, а тонкий бледный шрам, пересекающий скулу, налился алым.
– Ты смеешь сомневаться в моих словах, щенок?! – прошипел он, глядя на тонкий белый стебель стройной шеи Хэйань Чжицзы. – Думаешь, можешь...
Шэнь Цинцю поднялся на колени, вскинув взгляд на разгневанное лицо.
– Глава Цзэн... Шэнь... никогда не посмел бы...
– Поднимись, – прорычал тот.
Однако, силы старейшины Хэйань Чжицзы иссякли. Дурнота внезапно подступила к самому горлу и выплеснулась прочь чёрной отравленной кровью.
Мир потонул в белой пелене, словно его внезапно накрыло густым снегопадом. Голос Цзэн Синхуа звучал всё дальше и дальше, растворяясь в звенящей тишине.
– Цю-эр... Очнись, Цю-эр!
________________
¹Дух созвездия Большой Медведицы, повелевающий смертью.
²Мужчина при поклоне накрывает левой рукой правую, женщина – наоборот. Перепутанная в поклоне рука означает страшное оскорбление тому, перед кем кланяешься. Проще говоря, пожелание побыстрее сдохнуть.
³黑白无常 (hēibái wúcháng) – белый и черный духи, забирающие души в царство мертвых.
⁴Хэйань Чжицзы – дитя тьмы.
⁵Шпилька – символ социальной значимости, которых с её потерей человек лишается.
⁶Вдыхать холодный воздух (倒 吸 一口 凉气 dào xī yīkǒu liáng qì) – реакция, вызванная шоком или удивлением.