Мой возлюбленный монстр

      Юй Цзюэ не отрывал глаз от лица Тяньлан Цзюня, полускрытого в сумраке шёлкового полога балдахина. Приоткрыв губы, демон молчал, пропуская сквозь пальцы длинные серебристые пряди заклинателя.       Юй Цзюэ не понимал его. Они были рядом двадцать семь лет. Все эти годы Тяньлан Цзюнь относился к нему с трепетной заботой и нежностью, но их отношения не сдвинулись с мёртвой точки.       Тяньлан Цзюнь догадывался, что старейшина Зала Мудрости любит его.       Юй Цзюэ знал, что не может надеяться на ответное чувство, но ничего не мог поделать с собой.       Все эти годы он медленно умирал, раненный любовью. Кто бы мог подумать, что это прекрасное чувство может быть столь ядовитым.       Завтра каждому из них предстоит участвовать в построении печати. Юй Сяоху, Юй Цзюэ, Са Шицюаню и братьям Е придётся остаться в царстве тьмы.       Он может погибнуть в любое мгновение.       Юй Цзюэ боялся смерти. Не подавал виду, но боялся так, что мелко дрожали тонкие белые пальцы. Ах, если бы только у него была надежда! Если бы Тяньлан Цзюнь ждал его возвращения, он бы преодолел любые испытания!       Но...       – А-Цзюэ встревожен? – спросил Тяньлан Цзюнь, склонившись над его лицом.       Тысячи раз Юй Цзюэ представлял, как эти алые пылающие губы касаются его нежным поцелуем... Длинные ресницы опустились, скрывая отчаяние и боль.       – Скажи мне, Тяньлан... Я столько лет рядом с тобой... Так неужели ты... Неужели ты до сих пор не можешь забыть Су Сиянь?       Тяньлан Цзюнь вздохнул. За все эти годы он ни разу не ответил на этот вопрос. Вот и в этот... выпустив серебристую прядь, демон поднялся. Зная, что ещё мгновение и он покинет комнату, Юй Цзюэ сел, комкая шёлк простыней тонкими нервными пальцами. В его глазах стояли слёзы, а голос дрожал. Он не мог... он больше не мог оставить это вот так! Не сейчас! Не в эту ночь! Не теперь, когда ему предстоит умереть!       – Не молчи! Ты же знаешь... Знаешь, что завтра... Тянь-эр!       Опустив голову, тот так и не ответил.       Поднявшись с постели, заклинатель горько усмехнулся и, сжав плечо демона, первым шагнул к двери.       – Прости... Наверное, это и впрямь не важно. Я не могу винить тебя в том, что за столько лет я не смог сравниться с Су Сиянь... Как бы горько мне не было это признавать, но я не смог вытеснить её из твоего сердца...       Юй Цзюэ скользнул по его груди, на мгновение остановив ладонь и прислушиваясь к биению. Рука бессильно упала – сердце Тяньлан Цзюня билось ровно и мерно. Ни рваного ритма, ни частых гулких ударов... Юй Цзюэ отвернулся, скрывая слёзы, обжигающие лицо.       – Но мне... так жаль... Ведь на самом деле, Тяньлан, если этот Юй умрёт, твоя душа не будет болеть...       Тяньлан Цзюнь вскинул взгляд. В его обсидиановых глазах впервые мелькнуло беспокойство.       Юй Цзюэ уже покинул комнату, унося свои тревоги.       – Умрёшь? – с недоумением прошептал демон.       Юй Цзюэ столько лет был рядом, что бы ни случилось: когда Тяньлан Цзюнь был радостен и грустен, когда наслаждался жизнью или хандрил. Разделял его интересы... Юй Цзюэ никогда, ни на мгновение не покидал его! Тяньлан Цзюнь давно позабыл, каково это – жить без него.       Они так много времени провели вместе, странствуя по свету. Тяньлан Цзюнь помнил, как Юй Цзюэ тщательно накладывал маску на его лицо, когда они пересекали города. Помнил маленькие гостиные дворы, где они останавливались, снимая одну комнату на двоих. Постель была так узка, что демону приходилось крепко обнимать заклинателя, уютно свернувшегося в его объятиях.       Он помнил аромат серебристых волос, помнил запах и тепло разомлевшего со сна тела, помнил нежность обнажённых плеч и тугие мышцы в горячих источниках, которые они посещали.       Тяньлан Цзюнь так часто ловил себя на мысли о том, что желает этого человека... Но разве он мог отплатить ему так? В конце концов, этот демон был предателем... Он ошибся, запутался в собственных чувствах... Усомнился в том, что выбрать Юй Цзюэ... будет правильным.       Тяньлан Цзюнь бережно хранил в душе воспоминание о первой встрече. Тогда Юй Цзюэ едва ли было больше шестнадцати...       Прибыв в небольшую деревушку, которую мучил лютый призрак и рассорившись со своими братьями по секте, Юй Цзюэ, стащил с хозяйской кухни два кувшина вина. Он захмелел с первых же глотков. Решив, что достаточно бодр и отважен, чтобы сотрясать горы и осушать моря, юный заклинатель, взяв подмышку кувшин с вином и попивая из второго, отправился ловить призрака в одиночку.       Он прошёл всю деревню и вышел в поле, полное цветущего, сияющего в лунном свете дурмана.       Среди сладкого, пьянящего аромата цветов слышалась восхитительная тихая мелодия флейты. Однако, музыканта он отыскать взглядом не смог.       Стараясь ступать бесшумно, Юй Цзюэ последовал за мелодией. Его лицо раскраснелось от вина и аромата лунных цветов¹, он чувствовал, как быстро бьётся сердце. Такая волшебная ночь...       Он нашёл музыканта, разглядев сверкающую серебряную вышивку на чёрных одеждах. Таинственный гость лежал на спине, закинув стройную ногу, затянутую в кожаный сапог, на собственное колено. Длинные чёрные волосы разметались среди цветов. Упругие локоны не удерживала ни шпилька, ни лента. Тонкие изящные пальцы порхали по лакированному дереву флейты и шёлковая кисть чуть покачивалась в такт.       Прерывисто вздохнув, Юй Цзюэ опустился рядом, не сводя взгляда с прекрасного лица, сияющего, словно нефрит. Музыкант прервал мелодию и отнял флейту от губ. В лунном свете они казались темнее вишни.       На мгновение Юй Цзюэ потерял дар речи, утонув в сверкающих, словно звёздный небосвод, глазах.       – Прости, – неловко улыбнулся юный заклинатель. – Юй не хотел тревожить тебя – только послушать!       – Вот как? – произнёс незнакомец глубоким бархатным голосом и ослепительно улыбнулся.       Уже тогда Юй Цзюэ понял, что сердцем и душой принадлежит этому человеку.       Приподнявшись, незнакомец сел рядом, опираясь на руки и взглянул в небеса.       – Юй... – не то произнёс, не то спросил незнакомец.       – Юй Цзюэ, – улыбнулся заклинатель, протягивая ему непочатый кувшин с вином. – Выпей со мной, музыкант. Пусть это вино не так пьянит, как твоя музыка, но тоже... по-своему прекрасно.       – Падающий Дождь? – ответил тот, отказываясь от непочатого кувшина и отнимая у него опустошённый больше чем наполовину.       Сделав большой глоток, незнакомец тихо хмыкнул, соглашаясь.       – И впрямь, – произнёс он, возвращая сосуд.       Юй Цзюэ внезапно вспыхнул. Казалось то, как стучит его сердце, можно было услышать даже в деревне. Таинственный музыкант коснулся губами края глинянного кувшина, из которого только что пил Юй Цзюэ! Опустив ресницы, заклинатель продолжил наслаждаться вином, пытаясь различить в нём вкус этого притягательного незнакомца.       Юноша был так пьян, что жаждал прикоснуться к нему.       – А... – начал заклинатель, хитро глядя в обсидиановые глаза. – Мы... можем потанцевать...       Поднявшись на ноги, он, смеясь, схватил за руку незнакомца и потянул на себя.       – Взгляни на эти небеса! – продолжил Юй Цзюэ. – В такую ночь... возможно всё.       – Танцевать? – удивился тот, поднимаясь. – Но...       – Ничего страшного, если ты не умеешь, – подбодрил его Юй Цзюэ. – Взгляни, рукава моего халата достаточно широки².       Незнакомец вдруг покраснел. Не то, чтобы он не умел танцевать... Всё же он был императором Царства Демонов. А в землях тьмы парные танцы под луной значили... супружескую связь. Неужели этот человек желает подобных уз?       – Хм, – ответил незнакомец, заключая юношу в объятия и плавно разворачивая его лицом к себе. – Надеюсь, ты не пожалеешь о своём решении.       Тот никак не мог вдохнуть, глядя в бездонные обсидиановые глаза.       – Моё имя Тяньлан, – прошептал он на ухо Юй Цзюэ.       Тяньлан Цзюнь тихо запел. Слов было не разобрать, словно язык был совсем незнаком, но эта неспешная, глубокая, бархатная, живая мелодия была так притягательна!       Горячие ладони незнакомца легли на тонкую талию юноши и танец, не оставляющий между ними и цуня, повёл их между сияния лунных ароматных троп, полных дурмана и нежного соблазна летней ночи.       Странный незнакомый танец длился целую палочку благовоний. А когда закончился, Тяньлан Цзюнь сомкнул объятия, прижимая разгорячённое тело к себе и накрыл его губы поцелуем.       Юй Цзюэ задохнулся, натянулся, словно струна гуциня под умелыми пальцами музыканта.       Когда нежный поцелуй прервался, заклинатель бессильно опустился в руки Тяньлан Цзюня...       Юй Цзюэ очнулся лишь утром. Его тело было бережно укутано меховым плащом, сверкающим серебряной вышивкой. А утренний туман ещё хранил пьянящий аромат незнакомца...       Вынырнув из воспоминаний, демон судорожно вздохнул. Он предал его... Предал это обещание, данное друг другу под звёздным небосводом летней ночи... Решил, что эти узы, словно капли росы...       Су Сиянь, носившая дитя, затмила его рассудок.       – Умрёшь? – повторил Тяньлан Цзюнь шёпотом.       Неужели Юй Цзюэ готов был простить Тяньлан Цзюню его ошибку? Простить то, что он, презрев танец брачных уз, полюбил другую? Неужели все эти годы Юй Цзюэ ждал от него первого шага? А теперь, решив, что это безнадежно, жаждет... покинуть его?       Тяньлан Цзюнь вздрогнул.       Нет. Он не может этого допустить! Он всё ещё помнит вкус губ Юй Цзюэ с лёгким хмельным привкусом вина... – Ты не умрёшь, А-Цзюэ, – прошептал Тяньлан Цзюнь, отправляясь искать заклинателя. – Завтра Тяньлан отправится с тобой в Царство Демонов... ____________ ¹Дурман может быть афродизиаком. ²В традиционных танцах использовались наряды с длинными широкими рукавами. Их исполняли девушки.