Хроники одного апотекария

Гард исправно отшучивался и отбалтывался, на все предположения отвечая совершенно по-дурацки, поневоле вспомнишь, почему его Хохотуном назвали. Даже на просьбу поделиться все-таки, кто ж этот страстный покусатель, вздохнул и с усмешкой признался: примарх, разумеется, кто же еще может по утрам валяться в моей кровати. Волки хором расхохотались и отстали, мол, не хочешь говорить - не надо. А вот Хьялмар не отстал. Потому что он, в отличие от дурных щенят, по миру бродил долго и всякое повидал. И размер челюсти по следу от укуса мог определить совершенно точно, и ни варпа это не космодесантника была челюсть. У Русса был похожий укус, только клыки в нем выделялись сильнее. Так что Гард, судя по всему, отнюдь не врал про примарха в своей постели, но вслух этого Хьялмар говорить не стал. Такое в самом деле кому попало не рассказывают, и правильно Гард сейчас отшучивается. Жаль, этого Мортариона Хьялмар еще ни разу не видел. Но если уж он способен на такую страсть, видать, не самый плохой у Гвардии Смерти примарх. Да и Гард смеялся совершенно спокойно, не боялся, не дергался - нормально, значит, воспринимает. И славно же. Принуждение даже от примарха все равно остается вещью крайне хреновой. Хьялмар не очень-то был уверен, на кого примарх Мортарион похож, но почему-то представлял его себе этакой помесью Сангвиния с Руссом. Может, еще немного похожим на Фулгрима. Понимал, что почти наверняка неправ, но все равно пытался как-то состыковать для себя из знакомых кусков новый образ. Меньше всего он ожидал увидеть вместо примарха Гвардии Смерти... смерть, вообще-то. На самом деле. И как-то сразу становилось понятно, что легион - действительно его гвардия. С виду - да, чем-то на Фулгрима и впрямь смахивает, и при этом ни на кого из других не похож. Глаза из-под капюшона горят, как звериные. И смотрит так, будто уже запустил в мозг скальпель и ковыряется там. Примарх сам хотел его видеть, как сказали Хьялмару. Хьялмар потом признавался сам себе, что, пожалуй, прекрасно бы без этого обошелся. Он разговора-то толком не помнил, даже не был уверен, что разговор был: с лордом Мортарионом не разговаривать хотелось, от него хотелось бежать, даже зная, что толку от этого не будет. Потому что твоя смерть уже здесь. От смерти не сбежать. Впечатление, в общем, неизгладимое было. И еще сильнее оно стало, когда Хьялмар попытался соотнести смеющегося Гарда и эту смерть с зелеными глазами. Попросту не верилось, что эта смерть может, как обычные люди, целовать, оставляя следы, обнимать, лаская... в укусы - верилось. Но не в то, что их можно принимать добровольно. Две картинки попросту не сходились. Хьялмар тасовал их в голове, смеющегося Гарда всего в следах и холодную смерть со взглядом-иглой, и никак не мог сложить. А то, как Гард умеет делать вид, что с ним все в порядке, Хьялмар помнил еще с их первого столкновения, когда он подарил молодому апотекарию Сумеречных Рейдеров нормальный шрам вместо дыры в полщеки и прозвище, так и оставшееся с Гардом. Про это определенно нужно было с ним поговорить. Про то, что делать вид не всегда нужно. И лучше бы не на трезвую голову, потому что на трезвую Гард будет продолжать морочить голову и себе, и Хьялмару. И случай представился буквально через пару недель.