Хроники одного апотекария

- Ненормальный он. Вот уж чего Хьялмар точно не ждал услышал от Гарда. Особенно от пьяного так, что едва сидит, Гарда. - Не понял? - Чего не понял? Ненормальный он у меня, говорю. Вот ты знаешь примарха, который такой пришел в апотекарион и сказал "вы тут все ничего не умеете"? Нет? А я знаю! Он меня даже зашивал, когда меня уже в дредноут спихнуть собрались! И почему-то решил, что это все должны так уметь... мы, кстати, теперь умеем. Он терпеливый, знаешь? Очень. Вот вообще. И меня терпит... и себя, - Гард грустно уставился на кружку в своей руке. - Ты представляешь, как он себя терпит? Я вот вообще иногда не понимаю. Там такое в голове творится, что он сам, кажется, не понимает. И говнюк этот еще подбрасывает... - Какой говнюк? - Хьялмар начал терять нить беседы. - Да братец его, Тифон... говнюк тот еще! Чуть бунт мне не устроил, я едва разгребся... ай, пошел он, не хочу поганить вечер. Задрал он Морта провоцировать. Наговорит ему вечно всякой херни... а Морт же не умеет не думать про херню! Ты ему скажешь, а он потом еще полгода про это думать будет! И еще пять лет потом вспоминать! А кто его успокаивает, а? Конечно, не этот говнюк, он вообще никого успокаивать не умеет!.. налей мне еще, хорошо пошло... Хьялмар молча подлил. На Гарда мьод с добавлением некоторых травок - для лишнего растормаживания - неожиданно хорошо подействовал. - Слушай, но ты же понимаешь, что не должен? - Чего не должен? - уставился на него Гард. - Успокаивать примарха не должен. Гард подозрительно сощурился. - А кто его тогда успокоит? Мар, ты не понимаешь. Он и со мной себе накрутит такое, что я за голову хватаюсь потом. Но без меня... не, он же не пропал как-то, не пропадет и сейчас... но он улыбается, знаешь? Я потом смотрел, он ведь не так часто улыбается, но он улыбается... и мне, и при мне. И просто... Смерть с зелеными глазами, оказывается, еще и улыбаться умеет. Жуть какая. - Только никто не видит, - тоскливо продолжил Гард. - А я вот вижу. Но это я вижу, а другие-то нет. А просто так Морт не умеет. Не умел то есть. Представляешь? Он не знает, зачем улыбаться. Я ему объяснял, и он потом учился. И улыбается теперь и по-нормальному тоже, так, чтобы всем понятно было. Я так за него радовался... а говнюку не понравилось! На себя бы посмотрел! Тифон Гарду определенно очень не нравился. - А мне все равно как всегда. Я же понимаю, когда он по-своему улыбается. Красиво так... у него вообще лицо такое... красивое. И выразительное. Только поломанное немного, но если привыкнешь - по-настоящему выразительное. Надо только знать, куда смотреть. Меньше всего эти откровения походили на исповедь несчастного принуждаемого. Принуждаемые так не говорят и так не переживают, и в их голове не звучит такая гордость за чужой успех - улыбаться научился, смотри-ка. - Я с ним встречался недавно, - признался Хьялмар. - Ему зачем-то срочно понадобилось меня видеть. - О! - оживился Гард. - И как он? - Да я не помню. У меня лапы от ужаса разъезжались, я был занят тем, чтоб не упасть. Гард разочарованно вздохнул. - Вот Фабий так же. А Морт же не специально. И не сердился небось даже. Ему просто интересно, наверное, стало. - Ты его от меня не защищай, я его не обижаю. Я правду говорю: я бы с твоим примархом по стеночке бы ходил. - Да брось ты, он хороший! - возмутился Гард. Хьялмар подпер щеку рукой, с интересом слушая чужие излияния, из которых вырисовывалось, что Мортарион - Морт, как называл его Гард после второй кружки - на самом деле добрейшее и замечательное существо, которое просто такое и само от себя страдает больше всех. Пыл, с которым Гард защищал своего примарха, был выразительнее любых слов. Нет, вот уж чего-чего, а принуждения тут не было наверняка. Ну и славно. Хотя картинки у Хьялмара все равно не состыковывались.