Хроники одного апотекария

То, что в сто сороковом приюте гордо называли чаем, пить было возможно только после двух дней в карцере без воды и еды. Да и то - зажав нос. Пацаны подозревали, что недопитое каждый раз сливают назад в кастрюлю, кипятят и вечером разливают снова, девчонки, лазавшие на кухню за крупицами сахара, подозрения только подтвердили. Политый парой стаканов в день пластиковый цветок - приютская гордость - оплавился понизу. Гарду было десять, когда его впервые за все время позвали вместе с собой в комнаты воспитателей. Те праздновали день объединения Терры и не заметили бы даже полк солдат у себя под носом, что уж говорить о пятерке мальчишек, забравшихся в пустые комнаты, чтобы утащить оттуда что-то, что скрасит им жизнь. Пока остальные искали ценности и еду, Гард прятал по карманам маленькие пакетики с пахучими листьями. Остальные посмеивались над ним тихонько, но вслух ничего не говорили. А через неделю, когда отголоски празднования затихли, Гард одолжил у крыла девчонок маленький кипятильник и стаканы - и заварил украденный чай, тоже, на самом деле, плохонький, но гораздо лучше того, что им наливали утром и вечером в столовой. А еще у него был фантомный привкус победы - непонятно, над чем только, Гард не умел толком это формулировать, просто ощущал, всем собой, эту маленькую победу. Пусть даже и над отвратительным сиротским чаем. P.S. - Дар, чай будешь? - Из флотских запасов или твой? - Мой, конечно. Когда я пользовался флотскими запасами? - Раньше пользовался. - Это было давно. У меня с тех пор накопилась своя коллекция. - Вот это меня и пугает. Можно подумать, я не знаю твоих предпочтений! - Дарнат!