Хватит делать мне нервы

***

Лёша не знал, чем он думал, когда предложил Сабурову выпить, но точно не головой. Во-первых он был ЗОЖником, которого не удалось набухать даже Рустаму, во-вторых он решил впервые напиться в компании Нурлана, с которым общался едва ли 2 месяца. Но прямо сейчас, зайдя в квартиру, Щербаков запихнул эти мысли куда подальше, стараясь отключить голову на ближайшие пару часов. Дома его никто не ждал, а мать предупреждать не было смысла, ее сейчас интересовало воссоединение с «отцом», а не где шляется ее сын. — Привет. — Выглядишь паршиво. — Спасибо, я знаю. Нур поджал губы. Лёша действительно выглядел не очень. Растрепанные светлые волосы, темные круги под потухшими неживыми глазами после бессонной ночи и стрессового утра. — Прямо и налево, я сейчас подойду, — сказал Сабуров и скрылся за дверью кухни. Квартира была неплохая, отделанная в темных цветах. Было видно, что здесь живет очень хозяйственная женщина. Маму Нурлана Щербаков видел три раза в жизни. Это была маленькая красивая женщина с серьезным лицом и улыбающимися глазами. От нее веяло теплотой и доброй энергетикой, какую он никогда не ощущал от своей вечно уставшей матери. Ей просто не хватало на это сил. Лёша никогда ее за это не осуждал, но ему всегда хотелось почувствовать что-то подобное. Но после сегодняшнего утра Щербакову не хотелось видеть мать как никогда в жизни, тем более в компании отца. Он никогда в жизни не примет человека, который бросил его еще до рождения и не появлялся ни разу за 17 лет лёшиной жизни. Он ему просто никто и Лёша ничем ему не обязан, как и он ему. Единственное, что у них было общее- это фамилия. — Эй, ты чего завис, — Нур пощелкал пальцами перед лёшиным лицом и тот вздрогнул, — давай, иди. — А ты уверен, что никто из твоих родителей не вернется раньше времени? — Да даже если вернутся, то отцу насрать, а мама уже видела меня пьяным и ничего не сказала, поэтому забей. Лёша уселся на стул, а Нур плюхнулся на свою кровать. Комната выглядела настолько подходящей Нурлану, что Щербаков даже восхитился. Темная мебель, темные шторы и темное постельное белье. Черный был явно его цветом. — Ты пришел просто посидеть, рассказывай давай, — буркнул Сабуров, открывая бутылку виски. — Ты уверен, что хочешь это слушать? — Да, — не задумываясь ответил Нур, а Лёха немного удивился. — Мне интересно, что происходило у тебя в жизни, раз ты стал таким дурачком. — Ну ты и хуйлан, Сабуров, — губы Лёши тронула улыбка, — ну бля, что рассказывать, какой-то еблан обрюхатил мою мать и удачно свалил в закат, вроде бы конец истории, но, как говорится, после заката всегда приходит восход, и вот я сейчас сижу и собираюсь бухать в твоей компании, отмечая это легендарное событие. Нурлан пододвинул стакан с напитком ближе к Лёше. — Ты пил когда-нибудь? — Неа. — Значит повод действительно серьезный, раз ты решил лишить себя алкогольной девственности. Они чокнулись, выпили и, если Нурлан даже не поморщился, но Лёху скривило так, как будто он сожрал 3 лимона за раз. — Ну и дрянь… — Обижаешь, отличный виски. — Давай еще, — Лёша почувствовал, как по телу расходится тепло, а из головы пулей вылетают все негативные мысли, ебавшие его мозг с самого утра. Так пошел стакан за стаканом, они пили на брудершафт, глупо шутили и тихо переговаривались на разные темы. Лёху накрыло достаточно быстро и он решил прилечь. — Знаешь, Нурлан, вот я не зна-аю что д-делать, ну… типо это ее жизнь, пусть творит, что хочет, но мне так, сука, обидно, ты бы знал, мне уже 17 лет, подождала бы годик и делала бы…ну что она там делает щас, ну короче, мне ж сейчас некуда пойти. А если она еще этого мудака, — он сделал паузу, чтобы перевести дух и заметил, с каким неподдельным интересом на него пялятся два казахских глаза и продолжил, — к нам домой, целый он за хлебом во второй раз не уйдет. Я ему все ребра переломаю, вот так, — Щербаков подскочил, пытаясь показать, как именно он будет пиздить своего папашу, но гравитация оказалась сильнее. Он запутался в покрывале и свалился рядом с Нурланом, который все то время сидел на полу. — Ээй, ты живой там? — обеспокоенно глядя на комок из Лёши и покрывала, спросил Нур. — Я? Я-да, я в норме, ай блять, — на лбу у него зрела небольшая шишка. — Ну ты и долбоеб, Щербаков. — Ой, кто бы говорил, — держась за макушку, сказал Лёша. Кажется, он немного протрезвел. — Дай посмотреть. — Ээээ, куда ручки свои тянешь. — К твоей тупой голове, идиот. — Ой, разумничался, -протянул Лёха и отвел взгляд, а Нурлан, пользуясь его беззащитностью, схватил его за плечи, укладывая блондинистую голову себе на колени. — Ну пиздец. — Согласен. Шишка была небольшой, но уже начинала синеть. — Как можно было так наебнуться, Лешенька, — продолжил Нур, приложив свой стакан к Лёшиной макушке. Вопрос остался без ответа, потому что алкоголь снова дал в голову и Лёша задумался о том, что Лёшенькой раньше его называла только мама.