Шестой поцелуй. Спровоцированный.
12 февраля 2011 г. в 19:08
Авторы: Fience & Norvil.
Ловино поражённо смотрел на разложенные перед ним карты. Обычные игральные карты — десятка червей, как-то сиротливо лежащая под словно ухмыляющимся червонным тузом, хотя Ловино был на девяносто девять процентов уверен, что этот козырной туз выбыл где-то ещё в середине игры, если не раньше.
— Ты смухлевал! — обиженно закричал он, обвиняюще ткнув пальцем в грудь смеющегося Антонио. — Чего ты ржёшь?! Прекрати!
Тони не только не обратил внимания на последнюю фразу своего бывшего подопечного, он, кажется, ещё больше смеяться начал. Возмущению Ловино не было предела:
— Ты меня вообще слушаешь? Давай переиграем!
Антонио всё же взял себя в руки и перестал смеяться, но изредка из него вырывались какие-то непонятные смешки, которые он всё же старательно подавлял.
— Зачем переигрывать? — на его губах играла солнечная улыбка, которая ой как не понравилась темпераментному Ловино.
— Ты мухлевал! Это нечестно! — Ловино, когда сердился, так смешно дул губы, что улыбка Тони стала просто до неприличия широкой.
— Но я же выиграл? А победителей не судят, — хитро прищурив глаза, произнёс тот.
Ловино вскочил с дивана и, застыв на месте, обиженно закусил губу: возразить ему было нечего — он сам-то сколько раз мухлевал?.. Точно не раз, и даже не два, а намного больше! Но почему-то именно в этот раз ему приспичило играть честно. На свою голову.
— Ладно, —Ловино сел обратно на диванчик. — Чего ты хочешь?
Судя по расплывающейся от уха до уха улыбке Антонио, ничего хорошего Ловино точно не светило.
— Поцелуй меня.
Ловино среагировал мгновенно:
— Чего-о-о?! Иди-ка ты знаешь куда! — он попытался сбежать с дивана, но сильные и тёплые руки, в мгновение ока обвившие его, не дали и малейшего шанса сбежать. Но попытка — не пытка, решил Ловино и продолжил вырываться.
— Ловино, разве не у вас в мафии говорят, что карточный долг — это святое? — раздался тихий, обжигающий мочку уха шёпот, заставивший пробежаться стайку мурашек по спине.
Чёрт бы побрал эту мафию со всеми её вшивыми законами!
— Ладно, только отпусти, — прошипел Ловино.
Когда удерживающие его на одном месте руки исчезли, Ловино забрался с ногами на диван и приблизился к лицу Антонио:
— Попробуй только проболтаться об этом кому-нибудь!
И сразу поцеловал. Но совсем не так, как ожидал Антонио, а крепко, страстно, жадно, но невероятно приятно — от безумной истомы до сладкого головокружения и дрожи по всему телу.
Ловино уже было почувствовал себя хозяином положения, как Антонио в доли секунды перехватил инициативу: зарылся пальцами в мягкие и пахнущие солнцем и морем волосы и повалил на диван, подминая под себя. Тони целовал его ещё глубже, ещё откровеннее, скользя языком в рот, проводя им по ряду ровных зубов, сплетаясь в диком, наполненным безумием, танце.
Прервали их крайне важное занятие самым примитивным и до слёз обидным способом — телефонным звонком. Ловино дернулся от неожиданности, случайно прикусив нижнюю губу Антонио, и принялся выбираться.
— Не отвечай, — Тони ухватил Ловино за руку и умоляюще посмотрел в его глаза.
— А вдруг что-то важное? Пусти! – Ловино свел тонкие брови к переносице и выдернул руку из чужих пальцев, при этом сильно краснея.
— И что с того? – спросил Антонио уже у захлопнувшейся двери и, устало вздохнув, откинулся на спинку диванчика.
Ловино быстрым шагом шел по улице, сам не зная, куда несут его ноги, и прокручивал в голове недавние события.
Звонил Феличиано. Он что-то радостно прокричал в трубку, но Ловино не понял, что именно. Доведенный до предела, он накричал на младшего брата и, не обращая на его всхлипывания никакого внимания, отключился.
Ловино засунул руки в карманы куртки и помотал головой, пытаясь убрать упавшую на глаза челку.
Почему-то хотелось, чтобы Антонио позвонил и позвал его обратно. Сам Ловино звонить, конечно же, не собирался – всё это начал Тони, а не он, да. Поэтому он не позвонит.
Кивнув своим мыслям, Ловино ускорил шаг.
Звонок в дверь отвлек Антонио от его размышлений, касавшихся, в большинстве своем, строптивого Ловино. Он тяжело поднялся с насиженного места и пошел открывать, даже не посмотрев, кто, собственно, пришел.
— Ловино? – удивление в голосе Антонио спрятать не сумел.
Тот нервно переступил с ноги на ногу и отвел взгляд:
— Можно войти?
От изумления Тони не смог вымолвить и слова, поэтому ограничился одним лишь кивком.
Ловино скромно «втек» в прихожую и, повесив куртку на вешалку, прислонился спиной к стене, спрятав руки за спину.
— Ну? Так и будешь молчать, придурок? – старательно отводя в сторону взгляд, поинтересовался он.
— А почему нет? – улыбнулся Тони и вплотную подошел к Ловино. – Мне приятно это молчание, — прошептал он в ухо смутившегося от такой близости Ловино, обвивая его руками.
— Идиот, — по привычке буркнул тот, нерешительно обнимая в ответ.