***
Дверь на кухню открывается, на инвалидном кресле в комнату закатывается сонный парнишка, что сейчас выглядел ну очень забавно: растрепанные русые волосы торчат в разные стороны, как у ежика, словно Шаста нехило так ударило током, сонные глаза, которые юноша время от времени протирает ладонями и забавная пижама, что была даже не совсем пижамой, так как состояла из обычных спортивных штанов и большой белой футболки, ворот которой был настолько растянут, что, буквально, свисал с худого плеча и оголял бледную кожу вместе с выпирающей ключицей. Антон сейчас был весь такой домашний, может быть в какой-то степени даже уютный, жаль только, что некому на это зрелище посмотреть. Протяжно зевнув, Шастун все же приглаживает ладонью русые волосы, берет со стола корм для Декстера и насыпает ему в миску, тут же услышав топот когтистых лап и невольно усмехаясь от этого. Пока пес начинает с большим удовольствием есть свой любимый корм со вкусом говядины, парень подъезжает к холодильнику и вытаскивает из него бутылку молока, разогревая и наливая его в заранее приготовленную глубокую тарелку. Следом зеленоглазый засыпает свои любимые шоколадные колечки. Кто-то любил хлопья, кто-то—шоколаднные шарики от "Несквик", а кто-то—ебаные шоколадные колечки от неизвестной фирмы. Готовить что-то более серьезное на завтрак Антону не хотелось. Он никогда не изъебывался на кухне, не готовил яичницу и классических бутербродов, и на это есть ряд своих причин. Первое—кухонный гарнитур был рассчитан под средний рост человека, потому русоволосому было крайне сложно дотягиваться до его поверхности и что-то кашеварить, а второе—в положении, когда тебе нужно всегда задействовать руки, чтобы передвигаться, очень сложно уследить за готовкой. Вот разбил ты яйцо на сковородку, кое-как доехал до холодильника, чтобы достать колбасу и помидор, а возвращаешься,—и уже все сгорело. Антон даже на кухне создает проблемы самому себе, и, чтобы не переводить больше продукты, парнишка заказывает еду либо из доставки, либо отмахивается дошираками и сухими завтраками, которые нужно просто залить, подогреть и есть. Как и сейчас, переставив тарелку на более низкий стол, который Шаст после переезда отдельно подбирал с Ирой в Икее, парнишка начинает хрустеть колечками и уже по привычке достает гаджет. Спокойно включает интернет, ибо спросонья забыл, для чего он вообще изначально его отключал. Хмурится тут же, когда видит значок Инстаграма, ведь не ожидал, что ему там кто-то напишет. Кузнецова обычно всегда писала или отправляла ему кружки в Телеграмме, а кроме нее Антону и некому было писать. Только маме если, но она таких слов то не знает, не то, чтобы скачать само приложение. Недолго думая, Шастун все же переходит в социальную сеть, смотрит директ, вдруг ощущая, как весь мир с треском разлетается перед ним, как сердце падает в пятки и как дыхание, словно с вертухи, вышибают из дыхательных путей. Помимо прочитанных сообщений лучшей подруги, вверху красовалось еще недавнее, непрочитанное от...Арсения Попова. Блять. Поначалу Антону кажется, что это все сон и что он все еще спит. Для того, чтобы убедиться в своих догадках, парень тянется рукой к другой, больно щипает собственную кожу и со страхом, но замиранием в сердце понимает, что чавкаяющий Декстер, размякшие в молоке колечки и сообщение от любимчика-звезды,—это все реальность и правда происходит в данный момент. Хочется радоваться, визжать, сделать скрин и выложить туда, куда только можно, но вот содержание сообщения в следующую секунду заставляет засунуть всю эту неподдельную радость глубоко в очко. arseniyspopov Я прочитал твою записку. И все. Уже не волнует то, что Попов не ответил конкретно на то его сообщение, сейчас глаза бегают по этим четырем словам, которые написаны еще с этой блядской точкой в конце. Парнишка начинает судорожно вспоминать, что вообще написал в той записке и прячет лицо в ладонях, начиная краснеть. Там Шаст писал и про то, что Арсений помогает ему оставаться в этом мире живым своим существованием, что он—его идол, ради которого юноша может отказаться от многих вещей и, напротив, согласиться на какой-нибудь абсурд. Самое стыдное,—это признание в любви. Русоволосый в своей записке, конечно, не делал предложение брюнету, но, тем не менее, там было очень много слов обожания и довольно странные фразы, которые мужик мужику или друг другу вряд ли напишет. Антон прикусывает нижнюю губу, слава богу не до крови, хотя так хочется принести боль и вред своему телу за то, что эта записка вообще появилась на свет. От осознания того, что Арсений увидел выведенные неаккуратным почерком буквы, которые сливались в различные фразы, наподобие: "Спасибо тебе за все, Арс, ты просто лучший", "Я люблю тебя, правда", "Если бы не ты, я не знаю, что бы я делал", "Ты—мой идол" и так далее. Почему-то когда Шастун писал это еще дома,—было не так стыдно, ведь он и не думал, что мужчина на самом деле прочтет и напишет ему после этого. anton.shastoon А, да? И...как? В этот раз Попов отвечает не через сутки, а сразу же. arseniyspopov Я уже вчера говорил тебе по поводу подарка, но скажу еще раз: я очень тронут. Мне даже из близких никогда и никто не говорил подобных слов. Спасибо тебе...и за лису, и за записку, и за шоколад. Кстати, как ты угадал, что я люблю именно темный?) После последующей скобочки словно груз с плеч падает. Выдохнув, Шастун проводит рукой по своей щеке. Видимо, Арс не злился на него за те слова и даже сам перевел тему. Правда русоволосый не уверен, что мужчина так просто проигнорировал слова восхищения, но решил не копать себе яму и подробно не спрашивать. Пытается понять: о каком шоколаде идет речь, но быстро вспоминает о том, что купил голубоглазому два квадратика черного шоколада "Риттер Спорта" с лесными орехами. Уж не знал, как так хорошенько угадал с выбором, но, почему-то, был уверен, что такие взрослые и серьезные мужчины, как Арсений Сергеевич, следят за фигурой и не любят сладкое, потому и решил рискнуть. Хоть тут не облажался. anton.shastoon о, я рад, что не прогадал с выбором) а мне больше нравится с имбирным печеньем Пишет зеленоглазый, только непонятно: зачем он вообще поделился этой информацией? На нее ответа не следует, и Антон даже как-то печально вздыхает, понимая, что их диалог не продолжится и на обмене любимых вкусов шоколада все закончится. Ну и ладно, Арс и так уже довольно близко подпустил к себе этого навязчивого парнишку, так что хватит. Отложив телефон и выливая весь завтрак в унитаз, ведь колечки размокли до отвращения, Шастун направляется в сторону своей комнаты, отвечая на вопросы взволнованной Иры, которая написывала ему все утро, ибо все еще сомневалась по поводу хорошего самочувствия. Проходит час, два, три...парень занимается своими делами: минимально убирается в квартире, после чего выходит выгуливать своего питомца. Не берет с собой ни ошейник, ни поводок, ибо Декстер был научен всегда держаться рядом с хозяином и никогда далеко от него не убегал, поэтому не нуждался в контроле Антона, которому не приходилось догонять послушного пса. Пока домашний питомец справляет свои дела около ближайшей клумбы, русоволосый молча зависает в телефоне, от скуки просматривая мемы в ленте и время от времени поправля на своих коленках клетчатый плед. Игнорирует взгляд проходящих мимо людей и своих соседей, даже уже голову не поднимает и игнорирует приветствие дяди Васи из 47-ой квартиры, ибо увидеть вновь этот взгляд жалости хотелось меньше всего. Телефон в руке вдруг вибрирует от сообщения, а Шаст в удивлении вскидывает брови, когда замечает очередное сообщение в директе от Арса. Стоп, опять Арс? Может он что-нибудь забыл сказать или все же решил устроить взбучку юноше за те слова про любовь и за нездоровое восхищение. Но то, что он там увидел,—выше всех предполагаемых вариантов, об этом Антон не мог мечтать даже в фантазиях, ибо даже в них к этому ничего не подводило. arseniyspopov Не хочешь встретиться завтра? Я теперь ощущаю себя как-то неловко, ты мне такой подарок приподнес, а я ничего. Вот теперь Шастун вообще ничего не понимает. Он задумывается об этих словах настолько сильно, что ослабляет хватку руки, и телефон съезжает с собственной ладони. Дернувшись, русоволосый пытается поймать его, но из-за судорожных взмахов гаджет падает не на мягкие колени, а отскакивает прямо на асфальт. Что-то тихо прошипев и проматерившись, юноша кое-как наклоняется и достает рукой до телефона, пока взволнованный пес подбегает к хозяину и начинает нюхать упавший предмет. —Декстер, фу!—довольно грубо кидает зеленоглазый, ведь сейчас больше всего боялся за свою технику. Увидев только большую трещину и расколотый угол защитного стекла, юноша облегченно выдыхает и еще раз пробегается глазами по сообщению, уже более спокойнее, но все равно растерянно. Все еще непонятно: зачем он пригласил юношу на встречу? Нет, разумеется, Шаст был рад и не против, только вот он, почему-то, думал, что Попову что-то от него нужно. Ну а ведь никак по-другому не объяснить данное поведение. У Арсения таких, как Антон,—дохуя и больше, так почему же он каждому подписчику не пишет слова благодарности и не приглашает встретиться? Хотя...может быть и пишет, русоволосому почем знать. Все равно как-то стремновато и мало похоже на правду, ну не будет же востребованная звезда тратить свое время на встречу с каким-то инвалидом. Может, мужчина проиграл в споре и это всего-навсего шутка? Остается один способ это проверить. anton.shastoon Да что вы, это мне должно быть неловко, вы же мне вчера так помогли, как вспомню—так сразу стыдно. Но по поводу встречи...я не против, когда и во сколько? Зеленоглазый готов ударить себя ладонью по лбу за то, что вообще напомнил вчерашний случай и написал Попову о том, как ему стыдно за себя и за свое положение. Мог бы этого не показывать и до последнего строить из себя гордого Антона Андреевича, который привык к своим неподвижным ногам и в какой-то мере даже гордится этим. Но парню очень трудно врать в принципе, его сразу выдает волнение, которое выражается в насилии над кольцами и красными ушами. Русоволосый уже подумывает ехать домой, ибо Декстер уже нагулялся, а люди, которые и без того до этого странно на него посматривали, теперь вообще не сводили глаз, ведь парень неподвижно сидел в кресле уже минут десять. У самого начали замерзать руки, но очередное сообщение от любимой звездочки заставляет вновь прочесть сообщение прежде, чем заехать в подъезд. Стоп, как он его назвал? Любимая звездочка? Главное вслух так к нему не обратиться. arseniyspopov Отлично, тогда сегодня в 18:00 встретимся около одного заведения, адрес я тебе скину, поужинаем заодно. Ого, первое свидание в какой-то кафешке. Арсений Сергеевич, ну вы даете! Но Антон быстро отгоняет собственные навязчивые мысли, ведь понимает, что это—обычная встреча без какого-либо романтического подтекста. Почему-то зеленоглазый все еще уверен, что брюнет зовет его, чтобы в очередной раз посмеяться над беспомощностью и припомнить вчерашнее. Но нет, вряд ли, Попов не жестокий.***
Над своим внешним видом Антон думает очень долго, но в итоге надевает на себя ярко-красную толстовку оверсайз, такие же красные штаны в клетку, что, по его мнению, очень сочеталось между собой. На шею вешает огромное количество цепей, которые время от времени побрякивают и иногда путаются между собой, но все равно выглядят неплохо и в какой-то степени необычно. Укладывая слегка кудрявые волосы, парень все же психует и оставляет укладку, как есть. В конце концов он не на свидание с парнем идет. А со своим идолом, звездой, героем снов...так что тоже нужно выглядеть подобающе. Добираться до скинутого Арсом адреса было довольно сложно, ведь, понятное дело, заведение не находилось в районе Шастуна, но, слава богу, было неподалеку, что уже радовало, ведь не пришлось переться в центр или вообще на другой конец города, что в огромной Москве и даже здоровому человеку было бы проблематично. Руки ужасно ноют, ладони почти до крови стерлись от грубой резины на колесах инвалидной коляски, но русоволосый все же добирается до нужного адреса. Опуская рукав толстовки ниже своего запястья и им же вытирая капельки пота с висков, Антон поднимает взгляд на вывеску и понимает, что он приехал в довольно дорогой ресторан. Ну конечно, а куда его еще мог повести Арсений? Звезда шоу-бизнеса вряд ли пригласил бы парня в какую-нибудь дешевую столовку или обычную кафешку, это надо понимать. Голубоглазый привык вечно ужинать, обедать, да и завтракать в дорогих заведениях, а вот Шаст уже придумывает ответы на возможные вопросы актера, ведь уже решил, что возьмет себе стакан воды и бесплатные салфетки, чтобы сохранить хотя бы половину своего бюджета. Зеленоглазый начинает ждать у входа в ресторан, вечно поглядывает на время и уже было думает, что его объебали, и на самом деле Арс не пришел на встречу. Но в эту же секунду двери открываются и вместо того, чтобы увидеть официанта, который вышел перекурить сигаретку на перерыве, глаза замечают этот знакомый холодный взгляд и шлейф такого же знакомого приятного аромата лесных ягод с мятой. —Ты чего здесь на холоде сидишь? Написал бы, я бы тебя встретил,—брюнет выглядит очень элегантно в этой белой рубашке, пиджаке и галстуке. Финальной изюминкой на торте является темная, как уголь, челка, которая сегодня была уложена как-то по-другому, прикрывала темные брови и падала на голубые глаза. Арсений выглядел, как самый настоящий Граф, а Антон оделся, как клоун, из-за этого вновь стало стыдно. —А...извините, я думал, вы еще идете,—русоволосый неловко улыбается, вновь невольно краснеет и уже берется покрасневшими ладонями за колеса, дабы по пандусу заехать внутрь помещения. Но в эту же секунду парень замечает то, как Попов молча спускается, обходит его кресло и вдруг ощущает неимоверную легкость, когда колеса крутятся сами по себе, а тело в мгновение оказывается на крыльце заведения. Как любезно было со стороны актера помочь докатить Антона до двери, но это его несколько разозлило, ведь он же взрослый мальчик, черт возьми, мог и сам справиться! —Спасибо, но не стоит,—на деле отвечает Шастун, когда ему еще и придерживают дверь. Пусть внутри у него все сгорает от злости и раздражения, которое появляется от такого пристального к себе внимания, но он просто не может высказать это все мужчине, как той же Ире или близким знакомым. Антон, почему-то, не дает себе право сорваться на того, кого слишком любит, потому и относит Арсения в папку своих исключений, которая называлась бы "Вы не понимаете, это другое!" и которая состояла бы из одного Попова. Ресторан описывать нет смысла, ведь, по мнению Антона, они все одинаковые. Да, красивые, да, чистые, да, с виду дорогие, но ведь на этом и все. За столиками сидят серьезные люди, дамы в красивых платьях и шляпках, мужчины во фраках или костюмах, от этого Шастуну становится стыдно за мешковатую толстовку и клоунские штаны. Если б актер оговорил его, что они едут в ресторан, то парень тоже бы оделся поприличнее. Хочется вообще устроить маленький скандал Арсу за то, что он до сих пор сам везет его к столику, но русоволосый сдерживается, лишь сжимает руками подлокотники кресла и прячет слегка красную физиономию в свое плечо или за ворот своей толстовки. Вскоре парня останавливают у небольшого столика прямо в самом углу помещения, а брови невольно ползут вверх от удивления, когда он замечает на столе уже принесенное официантом блюдо, напоминало какой-то суп или, скорее, похлебку. Антон поднимает взгляд на брюнета, который обходит стол и присаживается напротив. Он поправляет галстук, берет полотенце, расправляет его и укладывает себе на колени. От таких манер Шаст невольно открывает рот, но делает также, ведь это, видимо, тут считается какими-то нормами этикета. Замечая идентичные движения за собой, Арсений тихо усмехается, но тут же решает разбавить обстановку, которая и без всего этого была абсурдной. —Я надеюсь, ты не против, что я сразу заказал нам еды? Тут просто комплекс целый, состоящий из первого, второго и чая, я решил заказать, чтобы потом не ждать,—объясняет темноволосый, пока юноша медленно кивает. Ого, комплекс, как в столовках. —Нет, не против, вовсе нет,—русоволосый берет ложку и начинает помешивать желтый суп, подмечая, что бульон (если это вообще бульон), не такой жидкий, как может быть. —Это сырный крем-суп,—поясняет голубоглазый на растерянный взгляд парнишки, пока тот все же отправляет первую ложку в рот, правда ощущая чисто сырный привкус. Вкусно. —Тебе, наверное, интересно, зачем я позвал тебя сюда, так?—Антон готов подавиться очередной ложкой вкусного крем-супа от того, насколько Попов догадливый и как умеет читать людей насквозь. —Я обычно, конечно, не зову фанатов на ужин в ресторан, но...Я вчера в полной мере ощутил вину перед тобой, когда приехал домой после концерта. Все же тебя толкнули мои фанаты, а если бы я быстро проскочил, как Сережа с Димой, а не кивал каждому и не мялся бы у машины,—ничего бы не случилось, все люди бы очень быстро разошлись и тебя бы не опрокинули на землю. Еще я прочитал записку твою, и сколько бы мне лестных слов не писали другие фанаты, я был все равно тронут именно твоими. Мне стало даже как-то неловко за то, что я в ответ ничего тебе не сделал, поэтому и позвал в ресторан для того, чтобы вину свою загладить и заодно передать тебе это,—голубоглазый вдруг тянется рукой к внутреннему карману своего пиджака и достает что-то. Шастун поднимает взгляд и видит перед собой небольшой квадратик "Риттер Спорта", в новогодней красно-розовой упаковке и со своим любимым вкусом. Имбирное печенье. —С-спасибо большое, но не стоило, правда, вы же и так меня вчера подняли и... —Давай на "ты"?—вдруг перебивает его актер.—Я не хочу чувствовать себя настолько старым дедом. Да и то, что я всего лишь поднял тебя,–это самое минимальное, что я мог сделать. Антон удивлен, но больше ничего не говорит и молча, как кот, лакает свой суп. Ему приятно и от шоколадки, которую он убрал в глубокий карман толстовки, ему приятно, что мужчина только его удостоил такой чести с ним поужинать, ему приятно, что Арсу понравился его подарок, и что он ощущает вину там, где ее вообще нет. Но очень надеется, что все это сделано не из жалости к нему. До сих пор не верит, ибо непривычно видеть это столь красивое лицо в нескольких метрах от себя, а не в телевизоре. —Спасибо большое, но нигде нет вашей...твоей вины, правда,—это единственное, что говорит Шаст перед тем, как полностью доесть вкусный крем-суп. С этого момента оба начинают разговаривать друг с другом. Антон за это время еще раз подмечает, насколько образованный Арсений, ведь почти через каждую фразу мужчина включает какие-то умные слова, может рассуждать на какую-то тему очень долго, здраво аргументирует свое мнение в каких-либо ситуациях и очень внимательно выслушивает своего собеседника, который не совсем уж круто умеет побеждать в этой "игре слов", ведь в его речи мелькают слова-паразиты, такие как "типа" и "короче". Ну извините, он не взаимодействует с публикой на сцене и бывал в ресторане только 2 раза от силы. Несмотря на то, что Антон очень сильно отличался от Арса манерой речи, мнением, поведением и достатком,—они все равно спокойно болтали, словно не ощущали при этом никакого напряжения. Будто они дружат уже несколько лет. За это короткое время диалога Шастун понимает, что зря он идеализировал Попова, он ведь такой же человек, как и сам юноша. Тоже ест, тоже разговаривает и жестикулирует, тоже дышит и тоже вытирает салфеткой рот, когда пачкается. Но ведь все равно в нем что-то есть...другое. То, из-за чего зеленоглазому вечно тяжело дышать при виде знакомого лица. Есть что-то, что делает из мужчины не просто человека, а что-то великое, что-то, что помогает ему быть уникальным, что-то, что... —Я прошу прощения за задержку. Ваша рыба с гарниром в виде риса и острого соуса, приятного аппетита,—лепечет подбежавшая официантка, которой брюнет обольстительно улыбается и успокаивает на словах. Попов был тем еще дамским угодником, и без того женщин привлекал, так еще и старался вести себя с ними, как истинный джентльмен. Антон бы несомненно его приревновал, но сейчас он был занят другим. Шастун надеется, что ему послышалось, правда, но перед носом опускается огромная тарелка с маленькой порцией рыбы и ебанного риса, который выглядел не так уж сухо из-за политого сверху соуса, но все равно вызывал ужас и отвращение. У Антона была сильная аллергия на белую крупу, именно поэтому принесенная порция вызывала такую растерянность в зеленых глазах. Сглотнув, что было заметно по дернувшемуся вверх кадыку, юноша потирает ладонями коленями и даже не знает, как подойти к блюду и к ситуации. —Что такое? Я не угадал с выбором?—вдруг спрашивает актер, а в голосе и во взгляде столько волнения, что даже Антону становится жутко неловко. Попов так старался, выбирал для юноши этот ужин, становится стыдно за свое физиологическое отторжение ебаного риса. —Нет, все в порядке,—Шаст берет в руки вилку и хочет ебнуться прямо головой о стол. В порядке!? Серьезно? Юноша действительно решает не говорить о своей аллергии и отправляет в рот рис с соусом, как ни в чем не бывало. Он понимает, что сейчас начнется аллергическая реакция, что придется тянуться за аптечкой или, не дай бог, вызывать скорую, но Антон готов все это пережить, лишь бы увидеть улыбку на лице мужчины. Это уже не лезет ни в какие ворота, это ненормально: врать человеку по поводу своего здоровья, только лишь бы он был счастлив. Кто так делает? Шастун так делает, видимо совсем безбашенный. Получив облегченный взгляд голубых глаз и долгожданную улыбку, юноша продолжает есть и надеется, что в этот раз его пронесет, что это будет какой-нибудь другой рис, но...нет. Антон уже не слушает очередную забавную историю от Арсения о том, как они на отдыхе перепутали номера отеля и зашли к какой-то женщине, которая накормила их домашней едой в итоге, сейчас русоволосый жалеет, что накормил себя рисом. Он уже начинает ощущать неприятное жжение, горло до боли раздирает, от чего хочется постоянно откашливаться, становится тяжелее дышать, а на уголках глаз выступют слезинки. Ощущается даже тошнота, которой до этого обычно не было, скорее всего зеленоглазый настолько накрутил себя, что уже организм даже морально не воспринимал ту еду, из-за которой придется прекратить столь прекраснй ужин. —Ну так вот, а я ему и говорю, "мальчик, да иди ты отсюда, сейчас взрослые дяди разговаривать будут",—Арсений уже было подходит к кульминации своей истории, которая от доброй тетеньки в отеле плавно перешла в какие-то разбирательства, но тут же прерывает самого себя и дергается. Он ощущает холодную ладонь у себя на кисти и тут же одергивает свою руку от чужих прикосновений, невольно хмурясь от таких гейских замашек со стороны Шастуна, которые ему совсем не нравились, хотя гейского в них ничего и не было, парень уже просто не мог говорить от приступов удушья, но ему нужно было как-то добиться внимания от единственного человека, который мог ему помочь. —Арсений, я...м-мне нужно...где здесь туалет?—русоволосый старается не подавать признаков своей аллергии, но между словами все равно проскакивают хрипы, от которых хочется откашливаться и залезать руками прямо в горло, дабы достать этот ебучий рис и больше не страдать. Попов уже хочет указать ему на дверь уборной неподалеку, в которой уже успел помыть руки, как только пришел, однако видит нездоровые красные глаза, трясущиеся руки и эти хрипы между обычными словами. Так бы он отправил Антона одного, разумеется, он же не маленький, но что-то подсказывало, что с Шастуном происходит что-то серьезное и ему немедленно надо помочь. —Антон, все нормально?—наспех вытирая руки о полотенце, что лежало на коленях, актер быстро подходит к коляске и везет парнишку прямиком в сторону туалета. Шаст немного не понимает, откуда мужчина знает его имя, ведь лично ему не представлялся, но можно предположить, что он легко узнал это по нику в Инстаграме и по описанию профиля. Но сейчас не об этом. Парень начинает как-то забавно размахивать руками, ибо слова уже не может проговорить из-за ужасного раздражения в глотке, но быстро забивает на это. От стресса и аллергии руки потрясывало так, что было сложно удержать даже ложку, не то, что катить целую коляску со своим весом, поэтому здесь отдельное спасибо Арсу, который с одного взгляда его понимает и помогает. Снова. Как только коляска оказывается в чистой уборной, в которой пахло приятным освежителем воздуха, кажется, что-то связанное с ванилью, Антон из последних сил цепляется за колеса и кое-как вырывает ручки коляски из чужой хватки. Самостоятельно доезжает до первой попавшейся кабинки, хлопает за собой дверью и склоняется над белоснежным унитазом. Не контролирует свои действия: сует два дрожащих пальца далеко в рот и тут же извергает весь сегодняшний ужин. Испуганный мозг думает, что выблевать остатки непереваренного риса будет отличной идеей, но только на втором рвотном позыве юноша понимает, что аллергическая реакция уже пошла и ее будет лучше остановить таблетками которые, между прочим, есть у него в кармашке кресла. Вот блять. А нахуй он тогда тут "извергается" в чистом и дорогом ресторане, так еще с осознанием того, что это все слышит его любимый импровизатор? Хорошо, что хоть не видит, ибо кабинки здесь, слава богу, были большими, и Антон смог поместиться здесь со своей коляской, правда колени больно упирались в край унитаза, но это последнее, о чем хотелось думать. —Антон, да что у тебя, черт возьми, там происходит!?—от громкого стука в дверь кабинки Шаст невольно вздрагивает всем телом и в эту же секунду смывает все, что смог из себя, в буквальном смысле слова, "выплюнуть". Хочет заглушить звуками смыва чужой голос, который звучал не нежно и спокойно, а раздраженно, агрессивно и даже взволнованно. Боже, Антон, да ты приносишь этому человеку одни проблемы. С этим надо завязывать определенно. —Я...Арсений, прости, но у меня аллергия на рис,—хрипит русоволосый, только вот непонятно, за что извиняется: за то, что просто родился с аллергией на крупу или за то, что просто не сказал об этом раньше. —Ты не мог бы...мне стакан воды принести? Пожалуйста,—очередная ебаная просьба к Попову. Блять, Шастун, ты неисправим. По ту сторону двери слышится сначала глубокий выдох, который напоминает больше уставший, чем раздраженный, а после и медленные шаги, которые с каждым разом отдаляются, а после и вовсе пропадают. И только после ухода актера парнишка закрывает двумя ладонями лицо, сглатывая ком в горле, который даже после чистки организма никуда не ушел, по-прежнему давил и не давал нормально дышать. Выблевать остатки риса было хуйней идеей, так как помимо удушья у парнишки появился еще и неприятный привкус во рту, а еще очередная неловкая ситуация и стыд перед Арсением, который был намного сильнее, чем вчера. Сейчас лучше бы смыться в этот унитаз, чтобы не находиться здесь и больше не творить проблем востребованному человеку, у которого явно есть дела поинтереснее, чем бегать за тупым парнишкой-инвалидом. Стук в дверь вырывает юношу из мыслей. Выдохнув и перекрестившись правой рукой, русоволосый с опаской открывает дверь и уже готовится к тому, что Попов будет его отчитывать за то, что он, долбаеб такой, съел то, на что у него аллергия и ничего не сказал. Но на деле ему лишь молча всучают стакан воды, непонятно, откуда взятый: со своего стола или у официантов, но сейчас спрашивать это будет максимально глупо. Шастун с благодарным кивком принимает напиток, запивает им свой любимый "Тавегил" и ждет некоторое время, чтобы таблетка смогла подействовать, да и заодно дыхание переводит, правда под напором этих холодных голубых глаз расслабиться сложно настолько, как и потанцевать в инвалидной коляске. Шастун испортил им такой замечательный вечер.***
По улице они идут молча. Ну как идут: Арсений размеренным шагом ступает по земле, а Антон катится рядом, иногда переводя дыхание, на что Попов чуть замедляет шаг или останавливается, после чего они идут вровень. Напряжение витает в воздухе еще с того момента, как Шастун выкатился из уборной. Причем в его положении он в прямом смысле этого слова "выкатился" к злому Попову. После таблетки юноше действительно полегчало, но они так и не завершили ужин: брюнет попросил забрать тарелки с рисом и тут же сказал принести счет, который оплатил купюрами из...своего кошелька!? Русоволосый было хотел тогда возмутиться, ведь этот гребанный крем-суп мог бы оплатить сам, даже если бы он был дорогим, чисто так, из-за гордости, но тогда сказать что-то после пережитого стресса слабого горла не получилось, потому парнишка пока и промолчал, хотелось только одного,—домой. А тут еще Арсений Сергеевич его и провожать вызвался. Нахуя, а главное зачем? Но Антон уже и так прилично подзаебал мужчину своим присутствием, а бесить еще сильнее того, кого любишь больше своей жизни, не хочется совсем. Да, Шаст тоже мог бы пообижаться на то, что голубоглазый заплатил за него в ресторане, но если парнишка скажет, что обижен и больше не любит Арса,—то это все равно, что он скажет "я люблю рис". То есть, соврет. Актер провожает до самого подъезда, что удивляет и даже несколько пугает, ибо зеленоглазому уже кажется, что если сейчас не остановить этого упертого мужчину,—то он с ним и до квартиры дойдет, а они еще не настолько близки, чтобы друг к другу в гости заваливаться, хотя Антон и не против, но останавливают те портреты и плакаты с изобржением Попова, которые ему не хотелось бы показывать на данном этапе их общения. Пока хватит и того, что Арсений знает уже улицу, номер дома и даже подъезд. —Ну...вот мы и приехали. Еще раз спасибо тебе за помощь, за приглашение и прости меня за то, что я испортил этот вечер. Я сам доберусь, помогать не надо, лифт у нас работает. Пока,—эти слова Шастун тараторит хриплым голосом и проговаривает, буквально, на одном дыхании, после чего разворачивается к подъездной двери и начинает судорожно искать по карманам ключи. Хотелось побыстрее уйти от чужого взгляда и больше не нервировать актера, ведь парню казалось, что он своим присутствием очень сильно раздражает брюнета. В эту же секунду на слабое плечо опускается чужая ладонь, отчего Антон вздрагивает, во-первых,—от неожиданности, в во-вторых,—от осознания, что он не сможет просто так слиться с неприятного разговора, пока его будут удерживать. —Почему ты не сказал мне, что у тебя аллергия на рис?—чужой голос звучит четко, с напором, пальцы сжимаются на плече, из-за чего становится даже немного больновато, но Шастун молчит. Просто стискивает до боли зубы и все же оборачивается лицом к собеседнику. Из-за разницы в росте вынужден поднять голову, чтобы заглянуть в глаза своего собеседника. В такие холодные, но чертовски красивые глаза. —Я видел, как ты старался для меня, поэтому не хотел разочаровывать или обижать, боялся, что ты разозлишься,—русоволосый пытается ответить также четко, но все же голос в некоторых моментах подрагивает от волнения. —Господи, Антон, ты серьезно?—на усталом выдохе спрашивает мужчина и прикрывает ладонью свои глаза, словно не Шастуну должно быть стыдно, а ему.—Не нужно думать обо мне так плохо, я бы не разозлился и не стал бы насильно рисом кормить, я же не монстр какой-нибудь. Ты бы меня в любом случае бы не обидел. Я выбрал на свой вкус, но ты мог бы просто сказать мне, я бы попросил официантов, чтобы они принесли тебе другой гарнир или вообще поменяли блюдо. Эта ситуация была бы решаема, если бы ты сам ее не усложнял, понимаешь? А Антон молчит. Он опускает взгляд на свои руки, где как обычно нервно перебирает кольца и браслеты. Кончики ушей вновь начинают предательски краснеть от осознания и стыда. Шаст понимает, что повел себя, как ребенок, который боится говорить взрослым, что что-то не так с его здоровьем. И еще страшнее то, что он повел себя так глупо именно с Арсом. Не с какой-нибудь Ирой и не с ребятами по работе,—а с Арсением, черт возьми. Зеленоглазому настолько стыдно, что он тупо молчит и ничего не отвечает. Лишь кротко кивает на "понимаешь" и тянется рукой к пачке сигарет. Сейчас у него опять стресс, хочется заполнить внутреннюю пустоту хотя бы никотиновым дымом, потому русоволосый уже забивает на присутствие темноволосого мужчины рядом, а начинает искать по карманам зажигалку, кинув помятую пачку пока к себе на колени и достав предварительно сигу. И вот, стоит юноше уже нащупать заветный огонек, как он уже не ощущает сигареты, которая мгновенно пропадает изо рта и губы сжимают уже пустой воздух. Поначалу Антон теряется, думает, что упала, но после видит никотиновую палочку в руке у голубоглазого. —Эй!—недовольно выкрикивает парнишка и тут же тянется руками за сигаретой, но Попов поднимает ее выше, почти над своей головой, в таком положении Шастуну в коляске почти невозможно достать, ведь Попов был и без того высоким, метр 90.—Арсений, пожалуйста, только вот мне курить не запрещай. Спасибо за все, конечно, но аллергии на сиги у меня точно нет,—добавляет зеленоглазый уже серьезнее, пытается приподняться с места хоть как-нибудь, пока Попов бесцеремонно выкидывает белую палочку в мусорку, туда же летит и вся остальная пачка, которую мужчина быстро украл с чужих коленок. У Антона просто замедленная реакция какая-то. —Я и не запрещаю тебе курить. Ну раз куришь,—кури что-нибудь подороже, понормальнее и повкуснее,—после этих слов актер вдруг достает из кармана почти полную пачку "Парламент'а" с двумя кнопками. Тот, буквально, впихивает в руки парнишке предмет, а сам покидает Шастуна, напоследок кинув что-то в роде: "до встречи". А Антон сидит с открытым ртом, молча глотает воздух, как рыба на суше, а сам прожигает взглядом темно-синюю пачку новых сигарет. Он ничего не понимает и еще больше жалеет, что вообще сегодня поднялся с кровати. Слишком много стресса случается уже второй день подряд, Шастуна так ебанет скоро, честное слово. Расходовать такие красивые сигареты не хочется, потому русоволосый молча убирает их в глубокий карман, едва вздрагивая, когда пальцами нащупал подаренную Арсением шоколадку, о которой уже успел забыть напрочь. Попов для него все: и шоколад, и ужин в ресторане, и новые сигареты, А Антон для него—ничего. Отплатил только новым седым волосом и потраченным временем. От осознания того, что юноша должен Попову за сигареты и ужин, как минимум,—становится не очень приятно на душе. И вновь этот груз, чувство вины и какого-то невыполненного долга, которое сжирает изнутри и не дает покоя. Новая волна вечернего ветра проходит по улице, зарывается под одежду, касается кожи, ребер, других костей, отчего юноша заметно ежится, покрывается мурашками, но не спешит домой. Его грустный и потерянный взгляд каре-зеленых глаз устремлен на темное небо, а голова забита сегодняшней историей, которую хочется забыть, стереть из памяти. Да, Шастун очень давно мечтал о совместном ужине вместе со своей любимой звездой, но никогда не думал, что он закончится...так. Как говорится: мы всегда получаем, но только не то, что хотим. Возможно все могло бы повернуться по-другому: они бы хорошо завершили этот вечер, погуляли бы по району, а потом общались бы и дальше, выбирались бы на редкие встречи, как давние друзья, но на деле просто молча разошлись в разные стороны. Антон уверен, что после такого Арс точно не будет с ним общаться дальше, вычеркнет даже из своего Директа и все. Вот ты и проебал шанс на общение со своим идолом, Шастун. Ну почему ему так сильно не везет?