α + β ⩾

      Чтобы морские твари вылезли со дна ебучего моря и утащили на это самое дно и ниже столь же ебучего Маримо. Вот какая мысль раскаленной свистелкой горела и вопила внутри похмельной головы кока. Он стоял около открытого холодильника с утра пораньше и прижимал по очереди ко лбу охлажденные овощи. Сейчас был черед большого фиолетового баклажана. — Доброе утро, кок-сан, — нежный голос прекрасной меллорин проскрипел как мелом по доске, и Санджи сделал усилие, чтобы не поморщиться. Робин всегда приходила раньше всех выпить чашку кофе, а значит, нужно уже собраться и готовить завтрак.       Мягкие шаги Робин дошли до угла кухонной стойки, на секунду замедлились, и Робин сама протиснулась мимо кока за чашкой, якобы не желая доставлять ему лишних хлопот, когда он в таком плачевном положении. Ах, его ангел Робин-чвуан.       Робин-чвуан же замерла на полсекунды у него за спиной, и Санджи ощутил едва уловимое дыхание у него на загривке. Его тяжелые похмельные веки моментально взлетели вверх. — Робин-чван, — прошептал он, не убирая ото лба баклажана, — вы что сейчас — понюхали меня?!       Робин ответила не сразу, якобы занятая кофе и чашкой, и после молчания сказала вдруг: — Мечник-сан не явился вчера на ужин в таверне, так что я верно предположила, что он будет здесь. Мы просто волновались.       Робин села за свой столик и открыла утреннюю книгу, а Санджи так и стоял, пытаясь собрать воспаленным мозгом кусочки подозрительного паззла. Если она волновалась, где был Зоро, можно было и спросить. И потом, с чего бы Санджи пахнуть, как Зоро, он же бета, их с альфой запахи не смешать.       В голове всплыла вчерашняя безумная догадка, при утреннем свете ставшая еще более нелепой. Порождение пьяного сознания. Погодите, Санджи уже напился, когда ему на ум пришла эта мысль, или на трезвяк до такого докатился?       Вместо ответа в сознании проскользнуло, как Зоро в темноте камбуза вчера придерживает его за плечи, чтобы отвести в каюту. Как скользнула по шее и слегка задержалась там рука мечника. — Да, мы остались выпить на камбузе, — закрыл Санджи опять глаза, — чтобы я еще раз поверил Маримо, что «это просто местное вино». Надо взять за правило пытаться поджечь сначала все жидкости, что Зоро притаскивает на пробу. — Я так и подумала, что мечник-сан решит остаться на корабле, — спокойный голос Робин. Она совершенно не волновалась вчера, так почему она вбежала впопыхах на камбуз в тот день? Потому что у Зоро был гон? Какое-то сумасшествие. — Робин-чвуан, скажите, я часто видел, как Нами просит оставить кого-то из альф на себе запах перед выходом на сушу. Временную метку, чтобы к ней не лезли с ухаживаниями. А что будет, если попытаться оставить запах на бете?       Он повернулся с баклажаном на лбу как раз в тот момент, когда Робин оставила чашку и внимательно посмотрела на него. Санджи постарался выглядеть как можно более беспечно и наивно. — Думаю, он задержится, но ненадолго. У бет в аромате нет «вязкого» фермента, надолго цепляющего запах к коже. И нет своего запаха, так что на них запах альфы и омеги не смешается, обозначая, что это человек в паре. Он просто останется на бете, как… знак собственности. — Любопытно, — пробормотал Санджи и положил баклажан на стол. — Робин-чван, а покажите, как это делается? Думаю, ничего страшного, если на мне останется ваш запах, ведь он не задержится. — Хм, — Робин приподняла одну бровь, внимательно всматриваясь в лицо Санджи, но он смотрел в ответ чистым и ясным взглядом. И наконец Робин кивнула: — Если это нужно вам для исследования в рамках нашего маленького пари — я согласна.       Санджи сам подошел к сидящей за столом Робин и опустился по-рыцарски на одно колено перед ней, склоняя голову. Касание было легким, едва уловимым, на долю секунды Санджи почувствовал тепло на шее, и поднял взгляд. — Думаю, этого достаточно, кок-сан, — Робин опять невозмутимо попивала кофе. А Санджи хлопнул по шее рукой и зарделся: что он творит? В своем желании докопаться до корня мелких странностей только что без задней мысли попросил альфу Робин себя пометить! — Но… Но прошу прощения, — пробормотал он, — эта метка, я ведь не сделал ничего предосудительного? Нас не сочтут парой? Потому что Фрэнки было бы неприятно… — О, не стоит беспокоиться, кок-сан, это просто касание запястьем для метки. Если бы мы были любовниками, запах был бы иной, — Робин легко пожала плечами. — Ух, м, спасибо, — Санджи вернулся к столу и оперся на него руками, голова болела и мешала думать, и он уставился на свой кабачок. Значит, Робин проверила на его шее запах Зоро и успокоилась. Неужели затем, чтобы определить, не делали ли они ничего предосудительного…       Санджи покраснел до кончиков ушей и вжал голову в плечи, словно боялся выдать себя перед невозмутимой Робин даже со спины. Впрочем, это никак не мешало ей попивать кофе и спокойно наблюдать, как кок мугивар краснеет и корчится над баклажаном. Ее бровь заинтересованно приподнялась.       Дверь громко и резко распахнулась, на пороге кухни оказался конечно же Зоро. Санджи замер в той же позе с низко опущенной головой, с любопытством ожидая, последует ли реакция на метку от Робин.       Зоро так и застыл на входе. Перевел взгляд с кока на Робин и обратно, нахмурился, тоже уставился на баклажан. — Ты его дрессируешь, что ли? Или взглядом двигаешь? Думаешь, у тебя после пьянки способности такие проснулись? — крякнул Зоро. — Заткнись! Я думаю над блюдом к завтраку, Маримо, — вспыхнул Санджи, вдруг пристыженный сам перед собой. Зоро не было дела до того, что он пахнет другой альфой, с чего вообще Санджи решился на такой тупой эксперимент?!       Со злости на себя и свою самонадеянную глупость он рубанул ребром ладони по баклажану — вот здесь он его надрежет! И сделает фаршированный баклажан! Нашпигует его как следует! — Воу! — Зоро даже хмыкнул от неожиданности, — ну ты показал ему, кто тут на кухне главный, кок.        Он тоже зашел попить побольше, вечерняя выпивка и правда оказалась довольно крепкой. Санджи только еще больше обозлился, теперь уже на Зоро за то, что заставил почувствовать себя дураком: — Заткнись, Маримо! Ты точно хотел меня отравить тем пойлом! Но я не такой слабак. Держу пари, у тебя даже голова болит больше, чем у меня! — Не ной, кок! — Зоро улыбнулся, однако, обнажая клыки. — И не вали с больной головы на здоровую. Ты сам решил пить после того, как попробовал. Кто же виноват, что ты такой задохлик и не способен пропустить по паре стаканов нормальной мужской выпивки. — Не заставляй меня надирать тебе зад еще до завтрака! Тебе на этой заднице еще со всеми за столом сидеть! — Санджи схватил баклажан и угрожающе ткнул им в сторону Зоро. Тот только закатил глаза: — А ты что же, затыкаешь меня этой штукой? Ты только болтаешь. Будто ты способен на что-то с такого похмелья.       Санджи сорвался: от стыда за свою наглость строить дерзкие предположения, что кто-то в него влюблен. От смущения, что из любопытства так обнаглел, что просил о метке у Робин-чан. От дурацкой головной боли, в которой он сам был виноват.       Он резко взмахнул ногой вверх, становясь почти в вертикальный шпагат. На кухне было не до маневров, он сам никогда не дрался ногами здесь, но в этот раз его понесло. Зоро увернулся, откинувшись назад, только воду из стакана расплескал. — Не разводи грязь, Маримо, — прошипел сквозь зубы Санджи и ринулся со второй атакой. Зоро увернулся, блокируя ее катаной в ножнах. Ее кончик стукнулся о низ кухонной столешни. — Хватит рушить мою кухню, — прорычал Санджи сквозь зубы в лицо Зоро. — Предлагаешь позволять избивать себя?!       Зоро изловчился в тесноте между рабочими поверхностями и столом, перехватил быстро ударную ногу Санджи в захват рукой. Началась возня на тесном пятачке за баланс, уронить гибкого кока даже с одной ноги было сложной задачей. Они пыхтели и пихались, как щенки в коробке, каждый пытался доказать непонятно что. И в этой упрямой возне Санджи ощутил то же самое, что пять минут назад, — легкое теплое касание на чувствительной части шеи под линией волос. Он вздрогнул и замер на секунду, теряя преимущество в схватке.       Благо Робин как раз вырастила из их грудных клеток по паре рук, чтобы оттолкнуть друг от друга на безопасное расстояние. Санджи все еще стоял и моргал, озадаченный, а Зоро недовольно покосился на Робин. — Ну и ладно. Я просто попить зашел. Я же не знал, что у нас к стакану воды оплеухи раздавать принято.       Поправив катаны, Зоро обогнул кока и отправился дальше на утреннюю разминку. Санджи озадаченно поводил головой, опять дотронулся до затылка и вернулся к размышлению над баклажаном. Что сейчас было? Ему показалось? Может ли он спросить у Робин, чья на нем сейчас метка? — Доброе утро! — на кухню начала стягиваться команда. Второй была свежая и хорошо выспавшаяся Нами-сван. Она замерла, рассматривая гипнотизирующего с предельно смущенным видом баклажан Санджи. — Санджи-кун, это ты… для чего-то тренироваться выбрал? Не большеват? — Простите, Нами-сан? — Ничего, ничего, — пропела она и заняла место за столом неподалеку от Робин. Санджи упрямо свел брови. Метка Зоро может там и есть, а может и нет. Но если хоть малейший шанс, что Санджи не показалось, — фигушки ему! Зоро поплатится за стыд Санджи. — Нами-свуан, у меня к вам очень любопытный вопрос! — крутанулся он на месте, сразу же раскланиваясь перед навигатором. Еле устоял, голова с похмелья все еще токала в затылке. — Мы с Робин ставили эксперимент, оказывается, альфа может оставить метку запахом на бете. Но мне интересно, как долго она может продержаться. А главное, может ли запах омеги перебить метку альфы? Ведь мы — беты, для нас любой пол сторонний, хоть альфы, хоть омеги, и их запахи равнозначно незаметны, — Санджи во второй раз припал на колено, на этот раз подле Нами. — Не могли бы вы попробовать оставить на мне каплю вашего восхитительного драгоценного запаха, а мы проверим, сколько она продержится? — Эээ? — Нами сначала скривилась в отвращении, а потом удивленно уставилась на покорно склоненный затылок. — Хах. Перебить запах альфы? Это интересно попробовать.       Нами повозюкала запястьем на шее Санджи чуть дольше Робин. Может, не привыкла метить людей, может, старалась перебить запах как следует. Но когда Санджи распрямился, вид у Нами был довольный. Робин наблюдала за происходящим с тем же молчаливым интересом. — Благодарю вас, прекраснейшая Нами-сан! — Санджи попытался поцеловать ей ручку, но она раздраженно отдернула ее. — Да, да, не пора ли подавать завтрак?       Санджи опомнился и заметался по кухне, быстро выхватывая вчерашние заготовки с тестом, а камбуз начал постепенно наполняться накама. Все они ночевали в таверне, но поскольку никакого шороха в городке навести не успели, потянулись гуськом домой на Санни, ведь самый вкусный завтрак в городе сейчас был именно тут. — Супер-утро! — радостно ввалился на кухню Фрэнки и затормозил, уставившись на Санджи: — Санджи-бро? Супер-утро, да? — Фрэнки должен мне двадцать тысяч белли, — как бы невзначай бросила Нами, и Фрэнки тут же поник и не стал ничего комментировать, боясь, что долг начнет расти геометрически. Но Санджи понял: Фрэнки уловил ее запах на нем. Остальные благоразумно последовали примеру Фрэнки.       Зоро как всегда опоздал так, что Санджи в который раз решил, что тот уже не явится. Все вгрызались в свои пышки с творогом и яйцом, когда Зоро, не щадя как водится двери, ввалился на кухню. И снова замер в дверях, уставившись прямо на Санджи. — Да вы, блять, издеваетесь! — рявкнул ни с того ни с сего Зоро. Усопп подскочил от неожиданности на скамье и уронил ватрушку. И Санджи взвился: — Держи при себе свои ублюдочные выражения. Тут леди завтракают!       Взгляд Зоро против воли переполз на Нами, та умела играть в эту игру и даже ухом не повела и не удостоила его взглядом. У Нами был природный врожденный талант, утыкать за пояс любого альфу. Вот сейчас она играла в игру, что доминантный альфа Зоро настолько малозначителен в его личной жизни и не конкурент, что она даже не замечает его появления в комнате.       Зоро скрипнул зубами, его взгляд заметался по лицам накама. Робин все еще пила бесконечный кофе, Фрэнки ел супер-яичницу и охранял ее от Луффи, и весь мир его не заботил. Чоппер рассказывал Брукку что-то про город. Усопп недоумевал. — Присаживайся, Маримо, я сохранил тебе отдельную порцию, — доброжелательно улыбнулся Санджи. Зоро теперь уставился на его улыбку и часто задышал. Напрягся, думая, что бы такое выдать: — Кок! Ты — слабак! Жидкая кровь! Ты бы продул мне утром, если бы не Робин! — Серьезно, Зоро? Все завтракают. Я не намерен сейчас с тобой драться, — невозмутимо отбрил его Санджи. И вот тут-то и удостоился удивленного взгляда от Робин. Зоро пробубнил что-то, почти собираясь уйти, но все же решился и протиснулся на свое место за столом рядом с Нами. — Ведьма, — прошипел он еле слышно, раздвигая соседей. — Ты действительно хочешь потягаться со мной, Зоро-кун? — зловеще улыбнулась Нами. И тут же радостно обернулась: — Ох, Санджи, мне так неудобно тебя просить, но не мог бы ты сделать мне отдельный напиток? Так хочется сока с цитрусами с утра! — Всенемепременно, вам не стоило даже просить, достаточно очень сильно подумать, Нами-свуан.       Нами с превосходством покосилась на Зоро. — Это ничего не значит, Ведьма, ты же сама знаешь. И запахи не держатся долго. — Оу, вот и я подумала, что ты тоже знаешь, что это ничего не значит, Зо-ро-ку-н, — пропела Нами.       После завтрака Луффи облизал тарелку и принялся зазывать Зоро в какую-то пещеру под городом. Там ничего не было, но шанс, что там может что-то быть, неслабо возбуждал воображение Луффи. — Моя очередь мыть посуду, — мрачно отнекивался мечник. — Если капитан так просит, иди. Я сам помою. А то натворит дел в одиночку, — Санджи легко пожал плечами. Ответ Зоро не понравился. Он зло прищурил глаз и встал так, что вся оставшаяся на столе посуда зазвенела. — Хорошо, я готов, капитан, — прорычал он сквозь зубы, зыркнул на Нами и вышел. — Фух! Лучше я сплавлю Маримо, чем он тут мне посуду перебьет. И что на него нашло, — выдохнул Санджи, когда на камбузе снова остались только он с Нами и Робин. — А по-моему, Санджи-кун, ты уже прекрасно знаешь, что нашло на Зоро, и делаешь это специально, чтобы его выбесить.       Санджи замер, словно его тело вмиг закостенело, и повернул едва ли не со скрипом голову к навигатору: — Простите, Нами-сан? — Вынуждена согласиться с нашим навигатором, кок-сан, — Робин тепло улыбнулась, склонив голову на бок. — Не ожидала от тебя, Санджи-кун. Что ты будешь так измываться над чужими чувствами. Я думала, ты не такой человек, — бросила со смесью раздражения и разочарования Нами. Шпилька на удивление попала в цель, больно кольнула сердце. — Погодите, Нами-сан, о чем вы? — О твоем споре с Робин. Ты его разгадал, но с чего-то решил потешаться над Зоро. Такие вещи забавны до определенной границы, и ты ее перешел, Санджи-кун, — в голосе Нами звучала сталь. — Что? Нет! Нами-сан, в чем вы меня обвиняете?! Я не мог и подумать, что это не в шутку! Если бы я знал, что это всерьез, я бы никогда не стал потешаться! Но это же бред! Смешнее любой выдумки! Потому я решил принять участие в вашем общем розыгрыше меня! — Кок-сан, вы решили, что мы все сговорились, включая Зоро, и вас разыгрываем? Ведем двойную игру, а наше с вами пари — лишь наживка, чтобы вы попались на удочку и начали копать? — Ну, — Санджи смущенно почесал нос. — Это единственное разумное объяснение всего происходящего. Всех… улик.       Нами громко фыркнула, всем своим видом показывая, что ни на тютельку не поверила, что Санджи это не специально. — А мне думается, не единственное, кок-сан, — Робин с улыбкой оперлась подбородком о ладонь. — Но откуда вы взяли эту уверенность, что мы скорее сыграем над вами жестокий розыгрыш с чувствами, чем что наш мечник-альфа искренне в вас заинтересован?       Робин озвучила это наконец, и Санджи поморщился — словно гигантскую занозу из пятки выдернула. Больно, но рано или поздно надо. — В это сложно поверить даже с уликами, — он признал свое поражение и опустил плечи. — В конце концов, дурацкое Маримо за все наше путешествие никак не поменял ко мне своего отношения. Как мне было догадаться? — Быть может это потому, что вы нравились ему с самого начала, и отношение изначально было таким, — промурчала Робин. — Прекратите, Робин-чан! — воскликнул Санджи, вдруг заливаясь краской. Черт, он думал, что справится лучше, если узнает, что кому-то нравится. В конце концов, у него было время потренироваться, фантазируя, что он правда «в этом смысле» нравится Пуддинг. И он много глупо хихикал ночами, когда писал ей ответные письма. Он думал, что уже натренировал немного выдержку. Нравиться кому-то, пусть даже Зоро, пусть даже Санджи он в этом смысле не привлекает, так чертовски приятно, что этому невозможно натренироваться. — Ну а теперь, Санджи-кун, — Нами развернулась на скамье и откинулась спиной на стол. Она смотрела на него вальяжно, как босс какой-то мафии, хотя эта роль была привычнее по статусу Робин. — Теперь, если мы скажем тебе, что никакого розыгрыша нет, и все это правда. Что ты будешь делать?       Санджи остановился на полпути с кипой грязных чашек и ложек в руках, посмотрел на потолок в задумчивости. Вопрос: «а что потом» к нему в голову еще не приходил. А что, собственно, он должен делать? — Ничего, Нами-сан. — Ничего?! — Ну да, — пожал плечами Санджи. — Я определенно не из тех, кто насмехается над чужими чувствами, потому вы можете быть спокойны. И не важно, кто это, даже Зоро. Здесь все равны и никто не заслуживает насмешки. Но разве я должен что-то делать? У Зоро есть свои причины это скрывать, и он делал это весьма успешно, без пари от Робин-чан я бы ничего никогда не заподозрил. У Маримо точно есть свои причины оставлять все как есть, и каким же грубияном буду я, если полезу к нему с расспросами. Тем более, что я никогда не думал о Маримо в подобном плане. Предлагаете вызвать его на откровенный разговор, чтобы иметь возможность ему отказать? Но он ведь даже не поднимал эту тему сам. Это было бы действительно цинично и жестоко. — Хм… — протянула Нами с сомнением, но не могла спорить, в словах Санджи был резон. — Невероятно зрелые речи для такого юного возраста, — грустно протянула Робин. — Я одновременно горда вашей осознанностью, кок-сан. Но разочарована, что юношеских глупостей не будет. Мне больше никогда не будет двадцать одного года, чтобы выкинуть одну из них самой. Но я могла надеяться хотя бы понаблюдать за ними. — Ради вас, Робин-чван, я всегда готов на любую глупость! — Вежливо отказываюсь.