Мы из разных миров

            Карина не знала, сколько уже пробирается по сугробам. Казалось, что прошли часы. Солнце совсем скрылось, и точное направление узнать было невозможно. Одной рукой Карина держалась за уздечку, а предплечьем другой прикрывала лицо от летящего снега. Она и не подозревала, что снежные хлопья могут казаться острыми лезвиями. Холода она уже почти не чувствовала, это плохо. Казалось, что холод уже забрался под кожу, настолько слился с нею, что стал её частью.       Они уже должны были добраться до лагеря… если двигались в правильном направлении. Когда перед нею из темноты выплыл силуэт высокого холма, Карина выругалась. Она свернула с сторону предгорий, нужно взять южнее. Вот только вряд ли она дойдёт. Карина и раньше осознавала опасность, но именно сейчас понимание свалилось на неё, подобно сугробу снега. Она не дойдёт. Рано или поздно свалился от усталости и замёрзнет. Она никогда больше не увидит Эрвина… Гнев, всегда теперь сопровождающий мысли о командующем, заставил Карину стиснуть зубы и двигаться вперёд. Это так странно, Эрвина здесь нет, и Карина жутко зла на него, но при этом Эрвин всё ещё остаётся источником её силы.       Вдруг Карина увидела свет. Она протёрла глаза, чтобы избавиться от галлюцинации, но свет никуда не делся. Может быть, здесь есть деревня, не обозначенная на карте, или охотничий домик? Но приглядевшись, Карина увидела, что огонёк движется. Значит, это всадник или повозка. Кто-то ещё отбился от построения?       - Карина! – донёсся до неё знакомый голос. – Глен! Карина!       - Леви! – закричала она, перекрывая вой ветра.       Светящаяся точка остановилась, а потом двинулась к Карине. Через минуту она уже смогла различить очертания всадника. Это правда был Леви, слух её не обманул. Капитан держал в руке зажжённый фонарь.       - Ты с ума сошла, искать кого-то в такую погоду? – сказал он вместо приветствия.       - Могу то же самое спросить у тебя, - парировала Карина. Появление Леви придало ей уверенности, радость согрела изнутри.       - Где Глен?       Карина кивнула на свою лошадь. Леви спешился, подошёл и проверил пульс юноши. На те несколько секунд, что он стоял, приложив пальцы к шее Глена, у Карины внутри всё замерло. Вдруг она уже несколько часов пробирается к лагерю с телом товарища?       - Живой, но это ненадолго, если не найдём укрытие, - сказал наконец Леви. – До лагеря мы не доберёмся, слишком далеко.       - А где мы? – спросила Карина.       - Ты свернула к северу от лагеря, мы недалеко от скалистых гор.       Так она и предполагала.       - Деревень поблизости нет, я смотрела карту, - сказала Карина. – Мы могли бы поискать убежище в предгорьях.       - Хорошо. Садись на мою лошадь, - скомандовал Леви.       - Не стоит… - попыталась было возразить Карина, но наткнувшись на стальной взгляд, тут же прикусила язык. Здесь Леви старший по званию.       Девушка послушно села в седло, только сейчас почувствовав, как ноют мышцы ног от долгой ходьбы по снегу. Так же было за стеной, Карина не чувствовала боли, пока боролась за жизнь. Теперь ответственность за их выживание она переложила на Леви.       Капитан взял двух лошадей под уздцы и двинулся вперёд, огибая холм. Карина смотрела на его затылок, на слабый огонёк фонаря в его руке. Она очень устала и вскоре, сама того не замечая, пригнулась к гриве лошади и впала в забытье. Проснулась Карина оттого, что Леви тормошил её за плечо.       - Не засыпай, замёрзнешь насмерть.       - Я не спала, - пробормотала Карина, язык почти не подчинялся ей. Она слышала, как Леви тихо выругался.       - Слезай, я не могу и тебя тащить.       Наконец разлепив ресницы, Карина увидела, что они стоят у края глубокой расщелины.       - Здесь можно спуститься, проведём ночь внизу.       - А лошади пройдут? - с сомнением спросила Карина, глядя на узкую каменистую тропу, что уходила вниз, в темноту.       - Должны пройти. Жди пока здесь.       Леви снял с седла Глена и, без видимых усилий держа подростка на руках, направился вниз. Мысли в голове Карины словно замёрзли и ворочались медленно. Что если Леви оступится и сломает шею? Тогда она останется здесь совсем одна и, скорее всего, не выживет. Интересно, Эрвин будет горевать по ней? Не как по ценному сотруднику, а как по человеку? А весной, когда их тела найдут и будут хоронить, он позволит себе уронить хотя бы одну слезу? Она вспомнила, как когда-то сказала Эрвину, что будет плакать на его могиле. Он ответит тем же? Бесконечные вопросы кружились в голове. Карина сама удивлялась тому, как спокойно думает о собственной смерти. И почему её волнует именно реакция Эрвина? Она чувствовала, что заваливается вбок, но ничего не могла с этим поделать. Карина упала в снег, но холода уже не ощутила.       Так она пролежала какое-то время, отстранённо думая о том, как её будут откапывать весной, пока не услышала голос Леви. Капитан бормотал ругательства.       - Я же сказал, не засыпай.       Карина слабо улыбнулась. Она просто была рада, что Леви жив. Он поднял её на руки и понёс в расщелину. Пока Леви осторожно спускался, из-под его ног сыпались камни. Кажется, они действительно не раз были в шаге от того, чтобы сломать шею. Леви опустил Карину на землю, и она, приподняв голову, огляделась. Расщелина была узкая, ветер сюда не задувал, и снега не намело. Возможно, здесь они смогут продержаться до утра. Недалеко от неё лежал Глен, всё так же завёрнутый в одеяло, как в кокон.       - Будь здесь.       Карина хотела ответить, что при всём желании никуда не денется, но Леви уже ушёл. Через несколько минут он вернутся с лошадьми. Интересно, как он заставил их спуститься? Животные явно держались из последних сил, как и люди. Леви снова пропал и на этот раз принёс охапку хвороста.       - Разводи костёр, - скомандовал капитан и уже в который раз побрёл вверх по тропе.       Карина с энтузиазмом взялась за выполнение приказа. Хворост был сырой, пришлось использовать немного масла из фонаря, чтобы поджечь его, но вскоре её усилия окупились. Костёр весело затрещал, тени заплясали по стенам. Карина протянула к пламени озябшие руки. Пальцы болели, постепенно оживая. Она подтащила Глена поближе к огню, тот даже заворочался, почувствовав тепло. Леви пришёл, когда Карина уже начала беспокоиться. Он принёс запас хвороста, а ещё еловый лапник, чтобы сделать настил. В металлической фляге они растопили снег, и Карина жадно пила горячую воду, чувствуя, как постепенно согревается изнутри её тело.       Она всё ещё была голодная, мороз хватал за щёки, но зато Карина сидела не на голой земле и не на снегу, а на еловых ветках, смотрела на огонь, живительный и будто по-настоящему живой, а рядом был Леви. Глена они положили поближе к костру, а сами устроились у стены, прижались друг к другу, согревая. Карина обхватила Леви руками за талию, чувствуя ответные объятия, положила голову ему на грудь. Смогла бы она так же обнимать Эрвина, просто чтобы согреться, без всяких посторонних мыслей? Наверное, нет.       Глен уже не был таким мертвенно-бледным, как раньше. Его руки оставались холодными, но щёки запылали. Юноша начал бредить, тихо бормотал что-то о доме и родителях.       - Когда вернёмся в штаб, он у меня будет неделю конюшни чистить, раз так любит лошадей, - проворчал Леви. – Почему ты пошла его искать?       - Я никаких правил не нарушала.       - Но ты могла направиться в лагерь. Так почему рискнула жизнью ради него?       - По той же причине, которая заставила тебя пойти за нами, - ответила Карина.       Она и раньше думала, что они с Леви похожи, а теперь ещё сильнее убедилась в этом.       - Я удивлена, что Эрвин позволил тебе отправиться на поиски.       На месте командующего она отложила бы поиски до утра. Да, это жестоко, да, ужасно, но так правильно. Нельзя рисковать многими жизнями ради одной.       - Он мне не позволял. Я встретил Марту и Алберта на подъезде к лагерю, они мне всё рассказали, и я сразу отправился вас искать. Эрвин на тот момент ничего не знал. И я думаю, ты права, он не начнёт поисковую операцию, пока не взойдёт солнце и не уляжется метель.       Леви помолчал немного, потом усмехнулся и произнёс:       - Ты мыслишь, как Эрвин Смит.       Карина понимала, что это не должно быть так лестно для неё. Рассуждая категориями меньшего зла, пользы для человечества, а не для конкретных людей, она теряет свою человечность. Только теперь Карина начала осознавать, какую жертву Эрвин приносит миру, он отказывается от самого важного. Кто-то должен это делать, иначе человечеству не выжить.       - Слушай, я давно хотел тебя спросить…       «Если он спросит, что между мной и Эрвином, я его ударю», подумала Карина.       - …За что ты его ножом полоснула?       - Чего?!       Карина отодвинулась, чтобы взглянуть на Леви и убедиться, что он не шутит и не бредит. Но Капитан был абсолютно серьёзен.       - Почему ты решил, что я напала на Эрвина с ножом?       - Ну так он ходил с забинтованной рукой как раз, когда началась ваша размолвка.       Слово «размолвка» было совершенно неуместным, оно скорее применимо к людям, которые состоят в отношениях, но Карина не хотела сейчас углубляться в дебри лингвистики.       - Он порезался стеклом, - сказала она. – И это было ещё до того, как мы поругались. Я оставила бокал на кровати, а Эрвин его не заметил и случайно раздавил.       - Лучше замолчи, не желаю знать, как Эрвин оказался в твоей кровати. И иди сюда, холодно.       Карина снова обняла Леви. Возможно, так даже лучше, она не будет смотреть ему в глаза во время дальнейшего разговора. А в том, что разговор будет продолжен, она не сомневалась.       - Так из-за чего вы поругались? – спросил Леви после недолгого молчания.       Карина понимала, что сама виновата, она ведь только что признала факт ссоры. Теперь придётся объяснять. И почему-то с Леви она чувствовала себя свободной говорить всё, что угодно. Карина знала, что он выслушает молча, не станет эмоционально реагировать. А ещё Леви знает Эрвина лучше, чем кто-либо в этом мире.       - Это произошло после приёма, на который мы ездили месяц назад.       Леви кивнул, показывая, что понимает, о чём речь. Карина, вздохнув, продолжила.       - На этом приёме был один человек, он продаёт разведкорпусу газ. И он стал приставать ко мне… ну как приставать… он…       - Я понял.       Карина почувствовала, как руки Леви на её плечах напряглись. Говорить было трудно, вспоминать невыносимо. Карина ещё не проработала эти события, боялась вернуться к травмирующим воспоминаниям, даже чтобы разложить всё по полочкам. Поэтому теперь она будто проживала всё заново. Её сердце полнилось горечью обиды.       - Потом оказалось… То есть я догадалась, что Эрвин это предугадал, даже на это рассчитывал. Он устроил так, чтобы нас увидели. И с моей помощью шантажировал того человека, чтобы он понизил цены на газ.       - Так вот, почему в этом году газ обошёлся нам так дёшево! А я всё голову ломал… Я понимаю, почему ты разозлилась на Эрвина за то, что он всё это подстроил.       Леви чуть сжал её плечо. Он всегда был скуп на эмоции, и такое выражение поддержки от Леви дорогого стоит. Карина в ответ на мгновение крепче стиснула его в объятиях.       - Он не подстроил, всего лишь не помешал этому случиться, - сказала девушка. – И я разозлилась на него не за это. Вернее, это не была главная причина. У Эрвина с самого начала был план, и я была частью этого плана. И он не посвятил меня в свои замыслы. Я была слепой игрушкой в его руках. Эрвин не доверился мне, вот что по-настоящему больно.       Карина сама удивлялась словам, которые произносила. Она не обдумывала то, что говорила, просто изливала эмоции, которые так долго томились в её душе. Карина, наконец, смогла понять саму себя, природу своих чувств. Как бы она поступила, расскажи ей Эрвин заранее о плане? Теперь Карина знала ответ. Она бы такую комедию разыграла перед Доуманом, что любой актёр обзавидуется. Она бы с радостью помогла разведкорпусу, а потом долго со смехом вспоминала это приключение. Эрвину не было нужды обманывать её. Карина доверяла ему полностью, и отсутствие обратного доверия убивало её.       Леви долго молчал, слышно было только тихое бормотание Глена, треск веток в костре, да вой ветра наверху.       - Эрвин Смит таков, какой он есть. И он никогда не изменится, - сказал, наконец, капитан. – Если ты хочешь взаимодействовать с ним ближе, чем рядовой разведчик, то тебе придётся смириться. Его поступкам есть лишь одно оправдание. Эрвин ничего не делает ради себя. Только ради…       - Человечества, - закончила на него Карина.       Вот только это не совсем правда. Эрвин больше всего на свете хочет узнать правду о своём мире. Что он сделает, если однажды встанет выбор между этой правдой и победой человечества? Наверное, он сам не знает. А пока командующий разведкорпуса действительно жертвует своими чувствами и своей жизнью ради человечества.       - Я не ищу ему оправданий, - сказала Карина. – Мне просто обидно.       - Ты не можешь злиться на него всю жизнь, - Леви пожал плечами. Кажется, для него ситуация выглядит простой. Карину это разозлило.       - Тебе легко говорить. Эрвин не врал тебе, не манипулировал тобой.       Тут случилось то, чего Карина никак не ожидала. Леви засмеялся. Она подняла голову, непонимающе глядя на капитана. Карина вообще никогда прежде не слышала, чтобы Леви смеялся, а сейчас его разбирало от истерического, надрывного смеха. Даже если бы он рыдал, это было бы легче слушать. Смех резко оборвался, и Леви взглянул на Карину безумным взглядом, от которого мурашки побежали по коже. Она понимала теперь, почему многие его боятся. Но сама Карина страха не испытывала, только сострадание.       - Ты же слышала о том, что до вступления в разведкорпус я был преступником?       Разумеется, Карина слышала, но была уверена, что это лишь сказка, страшилка, чтобы пугать новобранцев.       - Разве это не бред?       - Не бред.       Что ж, многое стало понятно в этот момент. Леви с его выдающимися боевыми навыками, особенно рукопашного и ножевого боя, с инстинктами как у дикой кошки, раздражительный и грубоватый, он действительно совсем не походил на законопослушного человека. На того, кто будет сражаться ради человечества, за идею.       - А что ты сделал? Ты кого-то убил?       Карина тут же прикусила язык. Возможно, она сейчас нанесла Леви оскорбление. Но почему-то именно такое предположение казалось самым логичным. Она так и видела бледную руку Леви сжимающей обратным хватом окровавленный нож.       - Мне приходилось убивать людей, - медленно произнёс капитан.       Карина сглотнула и поборола в себе инстинктивное желание отодвинуться от него. У Леви были причины, и он всё расскажет, раз уж начал говорить.       - Не ради удовольствия, просто по-другому было не выжить, - продолжил Леви. – Я родился в Подземном городе. Это одно из тех мест, о которых обычные люди не любят говорить. О его существовании не принято вспоминать. Там ты или сражаешься, или умираешь. Я был ребёнком, когда остался один. Человек, который некоторое время заботился обо мне после смерти матери, меня бросил. Я воровал, дрался, делал всё, чтобы выжить… и защитить дорогих мне людей. У меня были друзья, Фарлан и Изабель, и мы мечтали когда-нибудь выбраться из Подземного города. И однажды нам представился такой шанс. Один богатый и влиятельный человек заключил с нами сделку. Он обещал нам жизнь на поверхности в обмен на услугу. Мы должны были выкрасть некие документы у одного офицера разведки и, если получится, устранить его самого. Этим офицером был Эрвин Смит.       Карина слушала, затаив дыхание. Она и раньше предполагала, что у Леви была нелёгкая жизнь, но такого даже не могла вообразить. Всему, что казалось ей прежде странным, теперь нашлось объяснение. Его силе, циничности, этой странной манере общения. В каком-то смысле Леви, как и она сама, дитя другого мира. Вот только его мир был ещё более жестоким, чем этот.       - К тому времени мы были известны в подземном городе. Украли УПМ и научились ими пользоваться. Военной полиции мы были не по зубам, и они обратились к лучшим мастерам УПМ. Этого я и ждал. Мы дали себя поймать. Всё прошло не совсем так, как я рассчитывал, но в конце концов мы добились своей цели – оказались в разведкорпусе. Нам тогда предложили выбор - служить человечеству или отправиться на виселицу. Именно Эрвин организовал это, убедил своё начальство, что мы будем полезны разведкорпусу. Через некоторое время мы отправились на миссию за стену. Именно там я планировал исполнить поручение нашего заказчика, убить Эрвина и забрать документы. Но всё обернулось не так, как я ожидал. В схватке с титаном погибли мои друзья. А потом Эрвин открыл мне правду. Он знал, кто мы, и чего хотим. Знал с самого начала. Он тянул время, послал настоящие документы Заклаю, а при себе носил подделку.       - Эрвин знал… - эхом повторила Карина. – И всё равно взял вас на миссию?       - Моя самоуверенность и недальновидность стоила жизней Фарлану и Изабель.       Ему всё ещё больно. Он всё ещё винит себя за то, что не смог их спасти. Карина не знала, как именно они погибли, и Леви вряд ли расскажет. Но она знала другое – за стеной никто не застрахован. Можно быть сколь угодно сильным, планировать каждый свой шаг, но когда ты выходишь за стену Мария, то оказываешься как бы в ином мире, где человеческие законы уже не действуют, и человек совершенно бессилен.       - Мне жаль, - произнесла Карина.       Леви ничего не ответил.       - Почему ты остался в разведкорпусе? Почему не убил Эрвина?       - Я хотел его убить, - сказал Леви совершенно ледяным тоном. – Я бросился на Эрвина с мечом, а он схватился за лезвие рукой. Просто голой ладонью. Тогда он сказал мне правду, сказал, что знал о нашей цели, и что мы изначально были обречены на провал. Я понял, что мои друзья погибли зря. И это подкосило меня. Наверное, это был единственный момент в моей жизни, когда я был совершенно растерян и разбит… Нет, не единственный. Первый и последний в моей взрослой жизни… Эрвин сказал мне, чтобы я не сожалел о выборе, потому что сожаление ничего не изменит. А ещё он сказал, что миссия продолжается, и он рассчитывает на меня. Я не понимал его. И до сих пор часто не понимаю. Но я всем сердцем захотел понять. И ещё я в него поверил. Я решил, что пойду за Эрвином, куда бы этот путь меня ни привёл. Об этом выборе я не пожалею. Я что-то увидел в нём тогда… Ты тоже это видишь, поэтому ты здесь.       Карина долго раздумывала над услышанным. Леви открылся ей, как, возможно, не открывался никому. Карина ни за что его не осуждала, хотя и вела бы себя по-другому на месте Леви. Она понимала, почему Леви следует за Эрвином. Эта преданность вызывала восхищение.       - Ты прав, я вижу это, чувствую, хоть и не могу объяснить, - сказала Карина. – Но я всё равно не уверена, что смогу простить Эрвина.       - Прощать или нет – твоё право.       Леви пожал плечами, и они долго молчали, глядя на огонь. Карина уже начала засыпать, когда Леви произнёс тихо, почти шёпотом:       - Расскажешь кому-нибудь то, что сейчас услышала – я тебя убью.       Она понимала, что Леви говорит серьёзно, но угроза её не испугала. Карина не собиралась выдавать чужие тайны.

***

      Леви разбудил её утром, сам он к этому моменту уже успел вскипятить воды и был готов выдвигаться. Карина отдала должное завтраку, состоящему из одного кипятка, и постаралась не обращать внимание на требовательное урчание пустого живота. Глену не стало лучше, он всё ещё метался в бреду. Голодные и замёрзшие лошади представляли собой жалкое зрелище. Карина порадовалась, что себя не видит со стороны, вряд ли она сейчас выглядит лучше. Девушка чувствовала жуткую слабость, но не подавала виду. Леви и так очень тяжело, она видела, что капитан держится из последних сил.       Глена посадили в седло, он практически лежал на шее лошади, периодически открывал мутные глаза и произносил бессвязные фразы. Карина и Леви шли пешком, вторую лошадь следовало пока поберечь на случай, если кто-то из них совсем выбьется из сил. Наверное, это будет именно Карина, каждый шаг давался ей с трудом. Вокруг простиралась заснеженная равнина, только с одной стороны ограниченная уходящими в белую дымку склонами гор. Небо было чистым, ярко-голубым, как сапфир, вчерашняя буря казалась лишь дурным сном. Но о ней напоминали сугробы. Порой Карина и Леви проваливались в снег по пояс. После нескольких часов ходьбы они сделали привал на опушке леса.       - Мне кажется, нам ближе до деревни, чем до лагеря, - сказала Карина, вспоминая карту местности.       - Тогда пойдём к деревне.       Даже странно, что Леви так легко с ней согласился, должно быть, он очень устал. Карина взяла из рук капитана фляжку и глотнула чуть тёплой воды. Они уже собирались отправляться, когда она заметила две тёмные точки, движущиеся по белому полотну свежего снега.       - Леви, там действительно всадники, или мне кажется?       Второй вариант Карина считала весьма вероятным. У неё явно поднимается температура, она бы не удивилась галлюцинациям.       - Тебе не кажется.       Леви быстро зарядил сигнальный пистолет и выстрелил в небо зелёным дымом. Всадники тут же повернули к лесу, и вскоре Карина различила зелёные плащи. Это разведчики!       - Всё закончилось, - вздохнула она.       В этот момент ноги отказались держать её, и девушка медленно сползла в снег по стволу дерева. Силы снова оставили её, когда пропала необходимость самостоятельно бороться за жизнь.       Скоро она уже ехала в лагерь, сидя в седле позади одного из своих спасителей, и отстранённо слушала их разговор с Леви. Все были очень взволнованы, когда узнали о пропаже Глена и о том, что Карина отправилась его искать, а потом за ней последовал и Леви. Говорят, командующий был просто в ярости. Один из разведчиков утверждал, что собственными глазами видел, как у Эрвина тряслись руки, когда он отдал приказ отложить поиски пропавших до утра. Но скорее всего, это неправда. Ну или пальцы командующего дрожали от холода. Эрвин приказал разжечь огни по периметру лагеря, чтобы его можно было разглядеть издалека. Многие видели, как командующий ночью стоял у одного из костров и всматривался в метель. Буря улеглась к утру, и чуть свет поисковые отряды поскакали во всех направлениях.       Кажется, Карина задремала, а когда открыла глаза, невдалеке уже виднелся лагерь. Засыпанные снегом палатки и снующие между ними фигуры людей вызвали у неё счастливую улыбку. Карина чувствовала, что возвращается домой, хотя это даже не штаб, а просто временное пристанище. Когда они въехали в лагерь, их приветствовали, им улыбались. Здесь Карине рады, здесь за неё беспокоились, и от этого становилось тепло на душе. Глена унесли в медпункт. Леви убеждал Карину отправиться туда же, он видел, что ей нехорошо. Но Карина хотела сначала увидеть Эрвина, и капитан не стал возражать. Леви ушёл в свою палатку переодеваться, а Карина направилась в центр лагеря.       Из палатки Эрвина доносился его голос. Командующий говорил с кем-то на повышенных тонах, что случалось нечасто.       - Что происходит? – Карина поймала за рукав одного из проходивших мимо разведчиков и кивнула на палатку.       - Командующий Эрвин отчитывает тридцать вторую группу.       В этот момент палатке всё затихло, и наружу вышли Марта с Альбертом, у девушки заметно дрожал подбородок. Карина окликнула их, и подростки тут же кинулись к ней. Марта повисла у неё на шее, а более сдержанный Альберт просто приобнял за плечи.       - Мы так беспокоились! – Марта явно готова была расплакаться. – Мы не должны были бросать Глена, а потом бросать тебя. Прости, прости, прости нас пожалуйста!       - Прости! – сказал Альберт, его голос тоже дрожал. – Ты нашла Глена?       - Конечно, я же обещала.       Карина услышала, как кто-то судорожно вздохнул, а потом раздался скрип снега, она узнала знакомую походку. Встретившись со взглядом Эрвина, она подумала, что никогда прежде не видела его таким. Карина даже не знала, как описать ту бурю эмоций, которую она видела в его ярких, как небо, глазах. Эрвин остановился в нескольких шагах от палатки и словно не решался подойти ближе, боялся, что она растворится в морозном воздухе, стоит ему приблизиться.       - Глен сейчас в медицинской палатке, навестите его, - сказала Карина и легонько потрепала Марту по волосам.       Подростки убежали к своему другу, а она осталась наедине с Эрвином. Секунду назад Карине этого хотелось, а сейчас она вдруг ощутила неловкость. Несколько секунд они смотрели друг на друга. Эрвин первым взял себя в руки.       - Проходи внутрь, ты замёрзла.       Карина послушно вошла в палатку, Эрвин придержал для неё полог. Внутри было тепло. На раскладном столе лежала карта с разбитым на квадраты районом поисков. В углу свёрнутый спальный мешок, которым Эрвин, судя по синякам под глазами, этой ночью не пользовался.       - Как Глен и Леви?       Эрвин зашёл в палатку вслед за Кариной. Они давно не оставались наедине, когда не были заняты работой. Эта близость, от которой Карина успела отвыкнуть, будоражила. Кровь прилила к щекам, и Карина не могла понять, что тому виной, присутствие Эрвина или то, что она резко зашла в тепло после суток на морозе.       - Гленом занимаются врачи, а Леви сменит шейный платок и будет как новенький.       Ей удалось слегка развеселить Эрвина, он улыбнулся. Но улыбка вдруг резко исчезла с его лица. Эрвин несколькими шагами пересёк палатку и оказался почти вплотную к Карине.       - Я боялся, что не увижу тебя живой.       Карина смущённо отвела глаза, слишком много невысказанных чувств было в его взгляде. У неё кружилась голова, и Карина убеждала себя, что дело здесь не в близости Эрвина. Зрительный контакт Эрвин заменил физическим. Он осторожно коснулся её руки, лишь кончиками пальцев провёл по ладони. Боялся, что ей будет неприятно? Какими бы ни были сомнения Эрвина, Карина развеяла их. Она поймала его руку и крепко сжала в своей. В этот момент, когда голова шла кругом, а мысли путались, она не могла больше притворяться, что Эрвин ей не нужен. Ведь там, затерянная среди метели, находясь на пороге гибели, Карина могла думать лишь о нём.       - У тебя холодные руки.       Карине было жарко, пот выступил на лбу, но руки оставались ледяными. Эрвин приблизил её ладонь к своему лицу, и Карина завороженно смотрела, как раскрылись его губы. Горячее дыхание согрело ледяную кожу и будто обожгло что-то внутри неё. Эрвин прижал ладонь Карины к своей щеке. Он был тёплый, весь. И это тепло она впитывала, поглощала. Через её ладонь тепло шло к сердцу, а после приливало к горящему лицу.       - Можно тебя обнять?       Карина кивнула, у неё не было сил не то что возражать, даже анализировать происходящее. Физически ей было плохо… но в то же время как никогда хорошо. Её удивил вопрос Эрвина. В столице он не спрашивал. Но тогда Карина сама сделала первый шаг, Эрвин лишь последовал за ней. Оказавшись снова в его объятиях, Карина ощутила спокойствие. Ни гнева, ни страха, только умиротворение и приятное тепло.       - Я должен объяснить сейчас, потому что, возможно, ты не дашь мне другого шанса.       Будь у Карины достаточно физических и душевных сил, она бы попыталась отстраниться и уйти. Но сейчас девушка могла лишь слушать. Наверное, на это Эрвин и рассчитывал.       - Я выбрал тебя для того задания, потому что я в тебе уверен. Я знал, что ты не застынешь, не испугаешься, не дашь себя в обиду, если я вдруг не успею. Я знал, что это не травмирует тебя, но не учёл одного… что сам могу нанести тебе рану. Я привык полагаться на себя и не доверился тебе полностью. Это была моя ошибка. И за это я прошу прощения. А ещё я обещаю, что всегда буду честен с тобой.       Карина вздохнула, правда, это было больше похоже на жалобный всхлип. Она уткнулась лицом в грудь Эрвина, ощущала его запах, от этого кружилась голова и подкашивались колени. Эрвин осторожно провёл рукой по её волосам, и Карина подалась под прикосновение, его ладонь легла на её лоб.       - Ты вся горишь!       Карина любила всё контролировать, а сейчас лишилась контроля над собственным телом от усталости и болезни, что уже давно точила её изнутри. Возможно, именно в этот момент слабость взяла верх над ней, потому что Карина отпустила себя, отдала контроль. Весь мир пошатнулся, начал заваливаться, окружающие предметы расплывались. Она видела взволнованное лицо Эрвина, потом потолок палатки. Через несколько секунд над нею раскинулось невыносимо яркое небо, Карина закрыла глаза, склонила голову на плечо Эрвина, что нёс её на руках.       Странно, но в этот момент она была счастлива. Карина выжила, снова чудом избежала смерти. Она многое узнала, многое поняла. А ещё Эрвин всё-таки перед ней извинился. Это так по-детски, серьёзно воспринимать извинения, ждать их, но такой уж Карина была. Эрвин принимал её такой. А она в свою очередь сможет принять его любым.