Собачье сердце

      — А что ты будешь делать, пока я буду в ванной?       Чу Ваньнин уже почти скрылся за дверью, но странное состояние Мо Жаня, которого бросало то в безудержное возбуждение, то в необъяснимые слезы, по-настоящему сильно его напугало. Возможно, если бы он не был уверен в половой принадлежности своего ученика, он бы счел, что у того те самые дни…       — Не переживай. Я просто приготовлю немного еды, вот и все, — постарался убедить его ученик, разворачиваясь на маленькую щелочку, из-за которой выглядывал уже полностью обнаженный учитель. Был виден лишь жалкий кусочек его плеча, однако по какой-то нелепой причине, молодого человека завело это похлеще, чем когда Чу Ваньнин лежал под ним в распахнутом байковом халате, готовый на все. Сердце забилось сильнее. -Я… Кхм. Я немного проголодался.       — В холодильнике много еды. Я купил сегодня как раз на случай, если… — Чу Ваньнин осекся, не зная, стоит ли говорить, что он так щепетильно готовился к приходу Мо Жаня. — В общем, съешь то, что понравится. Или подожди, пока я выйду и сам подогрею тебе.       Лицо Мо Жаня расплылось в самой счастливой улыбке. Обычно бытовая жизнь заметно ослабляет силу страсти, но сейчас молодой человек думал о том, как он был бы счастлив, если бы они с учителем могли жить вместе и вести подобные диалоги всю оставшуюся жизнь. Переживать об ужине, стирке белья, плановом ремонте, совместном отпуске, и всем остальном, что обычные супруги очень быстро перестают ценить.       Все это казалось Мо Жаню сейчас поистине недоступной регалией для такого грешника, как он.       Но сегодня он сам установил правило: не думать о том, что будет завтра. Сегодня они с Ваньнином счастливые влюбленные, которые ночуют вместе.       — Ты такой милый, Ваньнин… — сказал Мо Жань, зная, как учителю не понравится эта реплика.       И, разумеется, реакция Чу Ваньнина не заставила себя долго ждать.       Дверь тотчас захлопнулась.       — Сам разогреешь!       Мо Жань посмеялся, и прошел к холодильнику, желая посмотреть, что там накупил для него учитель.       — …       Изобилие блюд действительно поражало воображение. Чу Ваньнин хотел впечатлить его! Но все же… самой любопытной для Мо Жаня оказалась маленькая едва приметная тарелочка в самом низу. Пельмени-ушки в остром соусе. Он уже ел однажды эти пельмешки. Да, именно такие. С неровно защипанным тестом по краям, которое очень старались оформить красиво.       — Ваньнин. Я ведь знал, что те пельмени, которыми кормил меня Ши Мэй после той нашей ссоры, подсовывал мне ты. Но делал вид, что не понимаю…       Опять слезы подступили к горлу.       Все, чего он хотел сейчас — прижать учителя к себе и никогда больше не отпускать.       Чу Ваньнин тем временем уже сумел хотя бы немного успокоиться после всего того, что с ним делал Мо Жань, подставив лицо обжигающим струйкам душа. Он мог бы простоять так, наслаждаясь горячей водой, и несколько часов, но вдруг услышал, что в ванну кто-то зашел, и это заставило его вздрогнуть, затем прижаться к мокрой кафельной стене.       Разумеется, ему не нужно было спрашивать, кто нарушил его покой в очередной раз. И все же… Он не думал, что Мо Жань и вправду не захочет оставить его в покое даже здесь.       С другой стороны он, Ваньнин, мог бы просто закрыть дверь на щеколду. Отчего же он не сделал этого?       — Учитель, я хочу принять душ с вами, — послышалось в глубине ванной комнаты.       Слава богу, пар мог скрыть смущенного наставника хотя бы отчасти.       — Пошел вон. Имей совесть…       — Но, учитель, как раз поэтому я здесь, — сказал Мо Жань, и Ваньнин сумел услышать, как тот зашуршал своей одеждой, по-видимому действительно раздеваясь. От осознания того, что сейчас произойдет, по коже учителя побежали мурашки, а голова предательски закружилась. Он едва ли понимал, что там молодой человек лопочет в свое оправдание. — Вы купили столько еды для меня, и даже слепили те пельмешки, которыми подкармливали своего ученика в школьные годы… Разве я не должен в ответ позаботиться об учителе?       — …       — Ваньнин. Я хочу потереть тебе спинку, только и всего…       — …       — Можно?       Чу Ваньнин поджал губы, не зная, как относиться к такому. Может, в этом и нет ничего такого? Но тогда почему ему так стыдно?!       Отвернувшись к стене, учитель великодушно позволил:       — Хорошо…       Мо Жань уже успел раздеться к этому времени и почти сразу шагнул за стеклянную, подернутую паром перегородку, за которой обнаружил своего возлюбленного, скромно сжавшегося у стены. Не желая пугать его, молодой человек неторопливо вступил под душевую сетку, небрежно взъерошив свои локоны, и потянулся за мочалкой, хорошенько натерев ее яблочным мылом.       Чу Ваньнин за все это время даже не шелохнулся. Так и стоял, оперевшись дрожащими ладонями о кафельную плитку, не в силах избавиться от такого странного, мучительного чувства дежавю.       В тот раз… в тот самый раз он почти так же стоял у стены. Не знал, что с ним произойдет уже в следующую секунду. И снова Мо Жань был прямо позади, и это заставило Чу Ваньнина неосознанно запаниковать.       А вдруг снова будет больно? Унизительно?..       А вдруг… Что если…       — Ваньнин, — вдруг мягко позвал его Мо Жань, нежно погладив фалангой указательного пальца острое плечо.       — Что…       — Я начну? Если учителю не понравится — я тут же остановлюсь.       Чу Ваньнин кивнул, немного успокоившись.       Мо Жань буквально пять минут назад сосал его истекающий смазкой член и вылизывал зад. Неужели Чу Ваньнин все еще думает, что его ученик действительно не ставит комфорт и удовольствие своего учителя на первое место?..       Как раз в этот момент его поясницы коснулась теплая вспененная мочалка, до ужаса приятно очерчивая его позвоночник снизу вверх, затем скользнула по лопаткам и вернулась на исходную. Чу Ваньнин против воли совсем немного выгнулся назад, а губы приоткрылись, в предвкушении. Мо Жань повторил все тоже самое, и, видя, что учитель принимает его ухаживания, почти что скромно положил левую руку на тонкую талию, помогая размазать пену.       — М… — шумно выдохнул учитель, так отчетливо ощущая, как сильные пальцы нежно погладили выпирающую косточку таза и неторопливо опустились на бедро.       Горячая вода, стекающая на обоих крупными струями, распаляла мужчин лишь сильнее.       Мочалка уже была откинута в сторону, предоставляя ладоням Мо Жаня хозяйничать на теле Чу Ваньнина без всяких помех, но ученик все равно не спешил. Он хотел, чтобы учитель растворился в его любви, как мыльная пена растворяется под действием неотвратимого обжигающего потока воды.       — Однажды, когда учитель лежал в больнице, он запретил мне приходить, когда хочу, потому что может в это время принимать душ. Помнишь? — отчего-то спросил Мо Жань, прошептав это возлюбленному в самое ухо, заставив его блаженно прикрыть посоловевшие очи. — С этого момента я постоянно фантазировал, как беру тебя в ванной.       — Ах…       Чу Ваньнин был просто потрясен, слыша очередное доказательство того, насколько развратным был этот мальчишка. А ведь учитель тогда наивно полагал, что Мо Жань сделал выводы! Выходит, он всегда хотел его? Явно или неявно, но эти мысли постоянно вились в этой глупой собачьей черепушке.       «Его оправдывает лишь то, что я сам желал его не меньше. Тогда. Сейчас. Это явно какая-то болезнь, и она не излечима. Мо Жань, мы оба сумасшедшие…» — Чу Ваньнин понял лишь одно. Пусть это и было безумием — но иначе он не мог бы чувствовать себя счастливым. Теперь, познав силу любви и нежности этого мужчины, что обнимал его, дарил свои поцелуи и ласкал его, он понимал, что без этого не сможет быть счастливым! Нет, ему определенно нужно еще больше.       — Мо Жань… — учитель прогнулся еще сильнее, своими округлыми ягодицами коснувшись напряженного члена возлюбленного.       Тот ответил размашистым поцелуем в шею, ладонями переместившись на столь чувствительную грудь. Просто представляя, как они оба могли бы выглядеть сейчас, Чу Ваньнин покрылся мурашками от затылка до пяток.       — Учитель, можно мне войти? — спросил Мо Жань, уже беззастенчиво потираясь раскаленной плотью между жарких ягодиц. — Я так хочу тебя…       —…       Зачем спрашивать?!       Какой смысл, если ты уже почти что вставил? Чу Ваньнин искренне не понимал.       Нет. Мо Жань и вправду совершенно не такой, как в ту ночь. Он бы никогда не причинил ему боль снова, теперь Чу Ваньнин был окончательно убежден в этом.       — Давай попробуем, — снова вкрадчиво просил Мо Жань, очень осторожно коснувшись плотно сжатого колечка анальных мышц влажной подушечкой среднего пальца. — Сперва это может показать странным, но… Учитель, я обещаю, что…       Его уговоры терялись в сбивчивых стонах Чу Ваньнина, который заметался, едва внутрь проскочила фаланга. Это не было больно благодаря тому, что учитель заметно сильно расслабился в жарких влажных объятиях, но действительно было немного странно. Палец едва ощутимо двигался в нем, но уже этого было достаточно, чтобы член Ваньнина заинтересованно дергался и слегка пульсировал, наливаясь кровью. Одна мысль о том, что Мо Жань делает с ним это, способна была убедить неуверенного мужчину продолжать.       Мо Жань достаточно долго трахал его одним пальцем, играя с глубиной проникновения и темпом, но добавлять второй не спешил. Он знал, что такое Чу Ваньнин уже не перенесет так же спокойно, поэтому хотел растянуть его максимально хорошо. К тому же он не купил смазку и презервативы, искренне не планировав делать с Ваньнином ничего такого после всего, что случилось с ним сегодня, а без лубриканта проникновение могло быть действительно болезненным для совершенно неподготовленного человека.       Как вдруг на одной из полок прямо рядом с собой он увидел тюбик самого обычного косметического масла.       Не долго думая, Мо Жань схватил его свободной рукой, щедро выливая на свою ладонь, которой ублажал возлюбленного, размазывая по ягодицам и своему члену.       — Мо Жань?.. — вяло отозвался Чу Ваньнин, заметив какую-то деятельность. И почти сразу мягкое, но настойчивое проникновение второго пальца внутрь в себя.       Пусть по телу пронеслась новая волна дрожи, но особенной боли это не причинило. К тому же, едва мужчина постарался развернуться лицом на своего искусителя — его губы тотчас поймали, продолжая головокружительные ласки.       Преисполненный решимости, Чу Ваньнин даже убедил себя, что теперь он не испугается даже взять член Мо Жаня в свою руку.       — А-ах… Да… — Мо Жань незамедлительно отреагировал, вжавшись в желанного мужчину еще сильнее. Когда он закрывал глаза, то казалось, что член уже скользит внутри учителя, и это лишь подтверждалось рваными всхлипами последнего.       Но все равно этого было мало, недостаточно.       Нужно больше.       Чу Ваньнин чувствовал, что его возбуждение достигло пика. Он ужасно стыдился такой странной отзывчивости на все, что делал с ним Мо Жань, поэтому решил, что в этот раз он должен кончить хотя бы от члена, а не пальцев или языка. И сам приставил кончик орудия Мо Жаня к своему входу.       — Учитель…       — Входи.       Мо Жаня не нужно было просить дважды. Аккуратно вытащил пальцы, позволив учителю направить в себя свой член. И с замиранием сердца принялся ждать, давая Ваньнину возможность самому попробовать.       Тот был полон решимости, но пока смог поместить в себя лишь массивную головку — и уже часто задышал от ужаса. Горячие сильные руки тотчас обняли его, прижимая к себе сильно, но не грубо, стараясь успокоить.       — Ш-ш-ш… Все хорошо. Все хорошо, — прошептал Мо Жань на ухо учителю, что с силой зажмурился от страха. Как будто бы это могло спасти его. Мо Жань не старался натянуть его несмотря ни на что, но и не вытаскивал, вынуждая привыкать к невыносимому распирающему изнутри ощущению. — Сейчас будет легче. Просто расслабься.       И вправду, прошло еще немного времени и Мо Жань снова начал толкаться дальше, уже заполнив возлюбленного наполовину, стараясь отвлекать поцелуями и ласковым, вкрадчивым шепотом у самого уха.       — Больно?       — Нет, — на выдохе сказал Чу Ваньнин, и это было правдой. Но когда Мо Жань толкнулся в него немного смелее, тотчас постыдно вскрикнул. — Ах!..       — Мой учитель такой узкий и горячий… Так приятно наполнять его собой полностью, — снова замедлился молодой человек, все же считая, что самое страшное для Ваньнина позади, и теперь он сможет справиться.       Учитель прикусил губу, но в тот момент, когда они соединились до конца, оба вздрогнули, утратив способность дышать спокойно от столь острого удовольствия.       Мо Жань снова ждал и снова лил масло прямо на копчик учителя, стараясь облегчить страдания последнего хоть чем-нибудь. Его задница по сравнению со столь большим членом внутри смотрелась… просто невероятно пошло. Один взгляд на это заставил Мо Жаня стонать от блаженства. Он взял его. Снова. И Ваньнин сам позволяет ему это, сам направил его в себя и теперь даже старается подаваться чуть назад, намекая на то, что можно продолжать.       — Золотце, я так сильно люблю тебя, — низко простонал Мо Жань, отвечая на нетерпение своего мужчины.       Чу Ваньнин, красный от стыда, напряжения и удовольствия, не мог ответить, но всеми силами желал показать, что чувствует к ученику тоже самое. Член внутри него скользил все смелее и сильнее, но боль и дискомфорт, напротив, отступала с каждым толчком. Он даже не заметил, в какой момент принялся подмахивать, отвечая на вторжение возлюбленного, но огонь внутри был просто невыносим, чтобы стоять и ничего не делать с этим.       Горячо, страстно, сладко!.. Как же это было приятно.       — Мо Жань!.. Прошу тебя…       — Ваньнин…       — Прошу… не останавливайся…       — …Никогда. М!..       Пусть ученик пообещал это, но после таких вот просьб головокружительное наслаждение стало контролировать совершенно невозможно. Даже изо всех сил стараясь оттянуть момент окончания, Мо Жань сгорал в огне своей страсти лишь сильнее, понимая, что лично ему нужно будет оттрахать Ваньнина как минимум раза четыре, чтобы иметь силы контролировать момент оргазма.       Довольно грубо он потянулся к напряженному сосредоточению желания своего учителя, заставив его запрокинуть голову на плечо ученика.       — Тебе хорошо со мной? — спросил Мо Жань, совершенно сбиваясь с ритма. Чу Ваньнин лишь слабо простонал, приоткрыв алые влажные губы. — Ты любишь меня?       — Мо Жань, я люблю… Я больше всего… Ах!.. Мо Жань!..       Чу Ваньнин излился, так сильно сжавшись всем телом, что Мо Жань автоматически вздрогнул, чувствуя, как предоргазменная волна накрывает его следом. Всего пары толчков хватило, чтобы и его высокий прилив вывернул душу и тело наизнанку.       Оба чуть не упали, потеряв равновесие на скользкой плитке.       Горячая вода все еще заботливо поливала их сверху, позволяя хотя бы частично смыть с тел результат их развратных игр, но в ушах шум стоял похлеще чем от Ниагарского водопада.       — Ты в порядке? Учитель… — аккуратно развернул на себя возлюбленного Мо Жань, взволнованно приподнимая лицо Ваньнина. Он позволил осмотреть себя, слабо кивнул, желая только одного. Поцелуя. И Мо Жань, будто прочитав его мысли, нежно прикоснулся к дрожащим лепесткам губ. — Тебе понравилось?.. Я не слишком…?       — Да… нет. Кхм, — не понимая, на что отвечать и как, мямлил Чу Ваньнин, млея в ласковых объятиях заботливого ученика. Если бы между ними не было секретов — он бы пошутил, сказав, что этот раз был точно приятнее первого. Но, разумеется, он не мог бы этого сделать. Однако очень старался выразить то, что чувствовал сейчас, когда все произошло, и оказалось именно таким, как мечтал Ваньнин. — Я очень… счастлив, Мо Жань… — предупреждая очередную восторженную реплику ученика на свое громкое заявление, он молвил, изо всех сил стараясь нацепить на себя уверенную маску: — Теперь давай, наконец, помоемся, как и собирались.       Этой ночью Мо Жань брал его еще трижды. На кухне, прямо после ужина, который все-таки состоялся, а потом в постели. В итоге за этот вечер Чу Ваньнин побывал на Мо Жане, сидя сверху, лежа под ним, обхватив ногами стройную талию, прижатым к сбившимся простыням, зарывшись лицом в пушистую подушку.       Возможно, соседи думали, что у него перестановка. Потому что снова и снова скрипела кровать, несчастный стул бился спиной о стену, время от времени раздавался грохот из-за спецэффектов включенного фильма — благополучно заброшенного во время просмотра.       — Ах… Мо Жань…       Чу Ваньнин лежал, едва сумев найти в себе силы развернуться лицом кверху, и теперь беспомощно хватал ртом воздух, рассматривая потолок. Только что его ученик снова довел его до исступления. Если бы кто-то сказал ему, что менее, чем за четыре часа он получит пять оргазмов один за другим — то, скорее всего, подумал бы, что этот человек сумасшедший.       Но ему было так хорошо, что он не думал об этом.       Просто наслаждался теплом, разливающимся изнутри.       Подумать только, что есть пары, которые так и делают — ночуют вместе, ужинают, смотрят кино, занимаются любовью столько раз, сколько хотят. Это ли не счастье? Чего еще желать?       Мо Жань как раз сейчас думал точно так же.       Вот бы они с Чу Ваньнином могли каждый день любить друг друга. Так как сегодня. Без страха все потерять совсем скоро. Без всепоглощающего чувства вины. Переполняемый подобными эмоциями, молодой человек порывисто притянул к себе расслабленное тело учителя, зарываясь лицом в его теплую ароматную макушку.       — Учитель… Ваньнин…       Какое-то время они лежали, погруженные в свои мысли, вслушиваясь в диалоги кинокартины, которая, вроде как, вот-вот должна была закончиться. Что ж, трахаться под «Безумного Макса» было достаточно интересным опытом.       — Ты жалеешь о чем-нибудь? — вдруг спросил Мо Жань, требовательно потершись носом о чувствительную мочку, которая тотчас порозовела.       — …Возможно.       — О чем?       Мо Жань был готов услышать нечто неизбежно болезненное, однако Чу Ваньнин его, как и всегда, немного удивил.       — Мы так и не посмотрели фильм.       Ученик искренне рассмеялся, решая исправить «разочарование вечера» своего возлюбленного.       — Хорошо. Завтра пойдем с тобой в кинотеатр. На места для поцелуев.       — …