Пара напрокат

      Что можно сказать о Нейтане Рите?       Он из тех людей, о которых необъяснимым образом известно все, даже если вы ни разу и словом не перекинулись. Настоящая звезда университета, хозяин самых крутых студенческих вечеринок и почетный гость на любых других, лучший друг преподавателей и ночная греза большинства девчонок.       Самое интересное — никто не скажет толком, чем он знаменит. Он не играет ни за одну из спортивных сборных, хотя часто ходит в качалку вместе с футболистами и присутствует на всех играх. Он не участвует в политических дебатах, или драматических постановках, не планирует благотворительные ярмарки, не занимает верхние строчки в списках успевающих.       Он просто живет — красивый, загорелый и богатый, и этого достаточно, чтобы его профиль в инстаграме собрал тридцать тысяч подписчиков, жаждущих наблюдать за ним.       Теперь у Нейтана Рита есть дополнительный заработок от рекламы часов и мужской уходовой косметики, а многие фирмы уже хранят для него место, пусть даже ему еще два года до выпуска.       Забавно, но Лита всего этого не знала до той злосчастной вечеринки на Хеллоуин. После она наудачу решила поискать своего очаровательного негодяя в соцсетях, и наткнулась на тот самый профиль в Инстаграме, с тридцатью тысячами подписчиков.       И тогда все стало ясно. Тридцать тысяч! На ее страничку были подписаны всего триста пятнадцать человек. Непреодолимое социальное неравенство в настоящее время.       Это был парень уровня Молли Бейкер, не Литы Грин.       И сейчас он насмешливо улыбался, нависая над ней через прилавок, давил своей идеальной без любого фильтра привлекательностью и, конечно, совершенно не помнил, что когда-то называл ее «очаровательной».       Лита нервно сглотнула, дрожащими пальцами поправила челку и ворот дешевого свитера из масс-маркета, и поднялась.       — Добрый день, добро пожаловать в «Клондайк», что я могу для вас сварить? — скороговоркой выпалила она, с преувеличенным интересом разглядывая пятно от пальцев на хромированной поверхности кофемашины.       — Да, добрый день, — Рит с небрежным изяществом облокотился на прилавок, чтобы прочитать меню. — Один большой пряный латте, средний капучино с ореховым сиропом, все без сахара, и кусочек вишневого пирога…       — Я не голодна, — подала из-за его плеча голос Молли.       Нейтан щелкнул языком и заговорщицки улыбнулся Лите:       — Она всегда так говорит. Тогда два кусочка пирога, пожалуйста.       Молли обреченно вздохнула и потянула его за руку к дальнему от прилавка столику, спрятанному от посторонних глаз огромной монстерой в горшке, которую Лита перенесла из своей квартиры.       Лита проводила их взглядом, но тут же одернула себя: неприлично пялиться на людей, даже если они похожи на героев сериала про студентов, а не на настоящих студентов!       Ей лучше заняться заказом. Всегда быть при деле — вот что поможет отвлечься от непрошенных воспоминаний.       Поэтому она переключилась на медитативные заученные действия — помолоть кофе, утрамбовать его в холдере, пока он варится, взбить молоко для капучино, подготовить сиропы…       Лита задумчиво уставилась на смесь специй для кофе.       Потом перевела взгляд на широкую спину Нейтана.       Эндрю просил плюнуть ему в пряный латте… была ли это шутка? Наверняка. Сложно поверить в то, что Эндрю действительно мог кого-то так наказать.       А если нет? Вдруг Лита разочарует, если не сделает этого?       Вот это дилемма, почти шекспировская — плюнуть или не плюнуть?       Каштановые волосы Нейта медно блестели под желтым лучом точечного светильника, а за его плечом мелькало лицо Молли — странно неподвижное и печальное. Лита вздохнула и засыпала специи в горячее молоко. Нет, ей совесть не позволит так поступить с посетителем, даже если он почти разбил ей сердце в прошлом году. Да и откуда знать, может, латте предназначается для Молли?       Лита разлила напитки в пухлые керамические чашки ручной работы, положила к каждому на блюдце кусочек горького шоколада в цветной фольге и наклонилась, чтобы достать с витрины вишневый пирог.       Что-то было не так.       Голоса Нейта и Молли, до того приглушенно шелестевшие поверх негромкой музыки, вдруг стали отчетливо выделяться на ее фоне. Так отчетливо, что Лите не нужно было и прислушиваться, чтобы разобрать слова.       Они ссорились.       Лита задумчиво покусала нижнюю губу, щекам стало горячо от смущения.       Да что же такое! Уже второй раз за час она страстно желает спрятаться за витриной и не вылезать оттуда до тех пор, пока эта некомфортная для нее парочка не уйдет.       Ссора, тем временем, только набирала обороты. Лита слышала стальные нотки в голосе Рита, обычно бархатистом и тягучем:       — Если это шутка, булочка, то она вовсе не смешная!       Лита прыснула — «булочка», надо же! Кто бы мог подумать, что Нейтан Рит из тех, кто придумывают своим девушкам ласковые прозвища. Она отрезала дрожащими пальцами два кусочка пирога и медленно выпрямилась, показавшись из-за прилавка. Может, ее присутствие понизит градус конфликта? Все-таки, мало кому захочется, чтобы посторонние присутствовали при ссоре, тем более когда у вас на двоих почти сотня тысяч подписчиков в Инстаграме.       Молли Бейкер, очевидно, придерживалась такого же мнения. Она метнула на Литу быстрый взгляд и что-то зашептала, успокаивающим жестом накрывая ладонь Нейта своей. Однако парень не торопился принимать эти условия.       Он резко выдернул ладонь и запустил пятерню в волосы, взъерошив идеальную укладку.       — Разумеется, я драматизирую! Это же не я бросаю тебя ни с того ни с сего! За несколько дней до… Черт, Мол, ты знала, как много это для меня значит!       Сердце Литы ухнуло. О, нет. Она-то думала, что оказалась свидетельницей незначительной перепалки между возлюбленными, обычной ссоры, которая сгладится еще до того, как заказ принесут им на стол. Но… разрыв?       Лита резко крутанулась на каблуках и уставилась на меню, как будто больше всего на свете интересовалась новыми осенними напитками. А что еще можно сделать в такой ситуации? Поставить в микроволновку попкорн? Черт, а ведь на прилавке по-прежнему оставались ее эклеры и уже остывший кофе. Вот же невезуха! Она хотела посмотреть романтическую комедию, а не мелодраму в реальном времени.       Нейтан продолжал бушевать, и не вникать в смысл его слов становилось все труднее.       Если она сейчас достанет из сумочки наушники, будет ли это чересчур?       Лите давно не было так неловко. Как будто ее заперли на съемках реалити-шоу, и она не может ни спрятаться, ни уйти, вынужденная наблюдать один конфликт за другим. Может, она имеет право попросить их уйти? Ведь это кофейня, общественное место, наверняка, здесь запрещается шуметь. Черт! Вот бы узнать у кого из студентов-юристов…       — Прекрати, Нейт! — в звонком голосе Молли отчетливо слышались слезы. — Я надеялась, что ты примешь это, как взрослый человек, а ты… — и она вновь понизила голос, яростно что-то зашептала.       Ну нет, без наушников здесь не обойтись…       Однако Лита даже не успела шагу сделать к брошенному на барный стул рюкзаку, когда услышала громкий скрежет отодвигаемого стула и быстрые шаги.       Она обернулась, на миг забывшись и растянув губы в привычной сладкой улыбке, но тут же спохватилась и стерла ее.       Лицо Нейтана раскраснелось от гнева, чувственные губы сжались в тонкую полоску. Он, не глядя на Литу, отсчитал из бумажника несколько купюр и бросил их на прилавок, но затем, вдруг вспомнив о чем-то, сделал глубокий вдох и все-таки поднял взгляд.       Потемневшие до черноты глаза заворожили ее.       -Прошу прощения за эту сцену, — в его голос постепенно возвращалась приятная бархатность, — и за то, что вам пришлось впустую работать.       — Да… ничего, — запнувшись, пробормотала Лита.       — Надеюсь, вы любите напитки с молоком, раз уж ваш кофе из-за меня совершенно остыл.       И, напоследок коротко улыбнувшись, Нейтан Рит решительно вышел из «Клондайка».       Вздрогнув от хлопнувшей двери, Лита обратила внимание на Молли.       Та по-прежнему сидела за столиком, опершись подбородком о мелко дрожащую ладонь и невидящим взглядом уперлась в потемневшее окно. Пальцы второй руки выбивали по столешнице нервную дробь.       Слез, которые слышались в голосе, на глазах не было. И вообще, любой, кто бы зашел сейчас внутрь, принял бы ее состояние за задумчивость. В Молли ничего не выдавало девушку, только что закончившую долгие серьезные отношения.       Но Лита тоже была девушкой и знала, как хорошо умеет скрывать рвущиеся наружу чувства.       — Если хочешь, — робко предложила она, — я могу добавить в твой капучино ликера. Это… может помочь.       Молли дернулась, будто забыла, где находится, и недоуменно посмотрела на Литу. Словно не ожидала, что та умеет разговаривать.       — Нет, благодарю, — глубоко вздохнула она, поведя худенькими плечами. — Я, пожалуй, пойду.       Она забрала с соседнего стула сумочку, растерянно накинула на себя тренч и вышла в накрапывающий на улице дождь, как героиня сериала в конце серии.       Только подходящей музыки не хватало.       Лита наконец-то облегченно выдохнула, и, последовав совету Нейтана, сделала щедрый глоток пряного латте.       Хорошо, что она все-таки в него не плюнула. Вкусно.       Превзойти такое событие ничто не смогло, и остаток рабочего дня пролетел быстро и тихо, как титры на перемотке. Эндрю так и не вернулся, коротко отписавшись в смс о том, чтобы Лита его не ждала, поэтому около восьми, протерев все столы начисто и вымыв посуду, она закрыла «Клондайк» и вышла на улицу.       Влажная брусчатка глянцево блестела после недавнего дождя. Воздух был сырым и мягким, но еще не по-осеннему теплым, поэтому редкие смелые компании все-таки гуляли, предпочитая теснится в лужицах желтого света фонарей, а не в душных комнатах.       Лита вдохнула вечерний воздух полной грудью. Она знала территорию кампуса как свои пять пальцев, прожила здесь достаточно времени, чтобы понять — она навеки влюблена в тенистые кленовые аллеи, и старинные каменные здания с башенками, оплетенные диким виноградом. Корпусы университета были построены друг напротив друга, имитируя широкую городскую улицу, посреди которой расположились лужайки с аккуратным газоном, где студенты обожали проводить время между парами, но, помимо строгих выверенных линий пешеходных дорожек и садов во французском стиле, на территории Уайтмунхилла находился и кусочек прекрасного в своей дикости леса.        Выйти к нему можно было через ажурные кованые ворота, как из романов Бронте, и спуститься по старой, местами уже обвалившейся лестнице прямиком на тропинку, петлявшую среди дубов, кленов и буков, кустов шиповника и дикой ежевики, к далекому журчанию маленького водопада Серенити. Водопад — местная достопримечательность, разумеется, обросшая с помощью времени и воображения студентов несколькими легендами…       Откуда Лита все это знала? Лес Уайтмунхилла был ее любимым местом для прогулок с отцом — профессором ботаники. А сам университет — местом, где она родилась и провела первые пять лет жизни, до тех пор, пока… пока не пришлось переехать к родственникам.       Поступив на первый курс, она вспомнила, как сильно скучала по тропинкам и дорожкам в лесу и по шуму водопада в знойные летние полдни. С первого дня Лита взяла в привычку выходить в лес на пробежку — независимо от погоды и времени суток.       Вот и сегодня она лишь быстро заскочила домой, чтобы переодеться в спортивную форму, и двинулась знакомым маршрутом. Через ворота, поприветствовав их касанием пальцев, по лестнице, следя за дыханием на каждой ступеньке, и после — в мрачную синеву сумеречного леса.       Рэй говорила, что она сумасшедшая — добровольно отправляться ночью на пробежку в лес, пугала ее историями о Тэде Банди и Эде Кемпере*, и даже жуткими байками про каких-то лесных чудовищ. Но Лита знала, насколько сильной и ловкой была, — годы утомительного труда в спортивных секциях принесли результат. Поэтому не собиралась лишать себя удовольствия вечерних пробежек. Единственное, на что Рэй сумела ее уговорить — это бегать без наушников и не выпускать телефон из рук.       Дождь размочил дорожки, уже слегка присыпанные опавшей листвой, и кроссовки порой хлюпали, попадая в лужи, но здесь, среди деревьев, влажный вечерний воздух был упоительно сладким и прочищал утомленный за день разум. То есть, выполнял именно то, чего от занятий спортом хотела Лита.       Нейтан Рит обратил внимание, что она пила кофе, когда уходил.       Эта мысль появилась внезапно, разогнав приятную пустоту.       Он предложил ей забрать их напитки в качестве… чего? Извинения за устроенную сцену? В качестве заботы о бедной девушке, не успевшей насладиться обеденным кофе?       По Риту и не скажешь, что он такой внимательный. Поведением он создает совсем обратное впечатление, этакого бесшабашного задиры, но…       Но выглядит всегда иначе. Например, сегодня. Он был как модель из мужского журнала, каждая деталь идеально подобрана, чтобы создать впечатляющий образ. Дорогое шерстяное пальто цвета верблюжьей шерсти поверх темной водолазки, темно-синие классические джинсы, на запястье — слегка выглядывающие из рукава часы на кожаном ремешке. Длинные волнистые волосы частично собраны, чтобы открыть лицо.       Невероятное, кажущееся нереальным в своей красоте лицо Нейтана Рита.       Лита моргнула, и в ее голове появился другой Нейтан — не тот примерный студент, которого он изображал сегодня. Это лицо было к Лите гораздо ближе, на расстоянии неслучившегося поцелуя. Глаза, подведенные черным и темные от ночи, линия челюсти и скул — четкая и острая, как будто наброшенная в спешке талантливым художником, усмешка на мягких губах…       Лита внезапно остановилась, переводя дух. Она даже не заметила, как начала ускорять шаг и последние три минуты пробежала на пределе своих возможностей. Теперь сердце колотилось, как ненормальное, щеки горели от прилившей крови, а дыхание было похоже на короткие жалостливые всхлипы.       Бег и мысли о Нейтане Рите — плохое сочетание, принято к сведению.       Придется закончить пробежку пораньше, черт возьми, все равно больше от нее толку нет. Перед глазами — ухмылка и черный лукавый взгляд, две точки, на которых замер ее мир когда-то.       Это наваждение необходимо стряхнуть. Лита хорошо себя знала. Если она не переключится на что-то другое в ближайшие несколько часов, призрак Нейтана Рита поселится в ее мыслях надежно и надолго, как сорняк в саду. Симптомы были ей хорошо знакомы — стоило Лите допустить соблазнительные образы парней, которые ей когда-то нравились, и она становилась чуть ли не одержима ими. Так было с баскетболистом Беном, первой любовью, и, с пугающей периодичностью, с Эндрю, и — в прошлом году — с Нейтаном Ритом, который хозяйничал в ее мыслях после Хеллоуина как мрачный демон-инкуб и творил там… всякое.       Сорняк — очень точное сравнение для непрошенных образов. Если этот сорняк не выдернуть сразу и с корнем, он пустит побеги и задушит весь сад.       Лита вздохнула, собрала остатки сил и вприпрыжку взлетела по ступенькам, за которыми лежал привычный освещенный мир Уайтмунхилла. Туда темные лесные мысли она допускать не хотела.       Но по опыту все, что могло бы помочь — это вечер просмотра любимых романтических комедий, чтобы забить голову чужими историями любви. Такими же ненастоящими, как и ее собственные фантазии, но гораздо более безопасными.       Есть только одна беда — планшет остался в кофейне, а кроме него смотреть не на чем. Не будет же она, в самом деле, скачивать приложение на телефон и щуриться в маленький экран?       Лита оглядела себя — спортивная форма пропахла потом, влажные волосы вновь закудрявились и прилипли к щекам и шее. Видок, конечно, тот еще, но тратить время на переодевание ей не хотелось.       — Быстрее забегу в кофейню — быстрее вернусь домой, — подбодрила она себя, нащупывая в кармане связку ключей и пускаясь трусцой по скользкой брусчатке.       Не пропадать же потерянным двадцати минутам бега!       К ее удивлению, в кофейне горел свет. Дверь была открыта, но в зале никого не оказалось.       — Эндрю! — позвала Лита, войдя.       Тепло тут же окутало плечи и она от контраста температур встряхнулась от дрожи по спине.       Ее планшет по-прежнему стоял на прилавке, но, что неожиданно, экран горел стоп-кадром с Кейт Хадсон в лимонном платье. Кто-то досматривал за нее фильм. Кто-то, кто неплохо приложился к бутылкам бурбона, одна из которых уже была пустой почти до дна. Кто пил прямо из кофейных кружек, заботливо выбранных на ярмарке. Кто набросил на кофемашину пальто, как на вешалку, и оставил после себя недоеденный пирог с вишней.       Кто по-хозяйски вышел из подсобки, оправляя водолазку, поднял на нее мутный от выпитого темный взгляд и нахмурился.       -Что ты здесь делаешь? — хрипло спросил Нейтан Рит.       Лита так растерялась от происходящего, что выпалила сердито:       — Это ты что здесь делаешь, черт возьми? — совершенно забыв, как несколько часов назад обращалась к нему с улыбкой и на «вы».       Не надо быть гением, чтобы сложить два и два: Нейтан был пьян.       Лита инстинктивно напрягалась рядом с пьяными мужчинами. Ей хватило того, что она видела на вечеринках в старших классах — этих разгоряченных алкоголем парней, громких, пышущих жаром и необузданной похотью, жаждущих все заграбастать в свои липкие от пота руки и обжечь несвежим дыханием. Не раз и не два за свою жизнь Лите приходилось приводить в действие давно заученные движения — каблуком в ногу, локтем в живот, кулаком — в нос. И последний, самый чувствительный удар, в пах — за всех менее сильных и решительных девочек.       Мышцы рук напряглись, когда она сжала кулаки в карманах. Лита прищурила глаза, готовая реагировать на любое движение, которое покажется ей опасным.       Но Нейтан, хоть и был безусловно пьян, выглядел адекватным — гораздо более адекватным, чем ожидаешь от человека, в одиночку опустошившего бутылку бурбона.       Он скользнул затуманенным взглядом по ее лицу, прищурился, поднял руку и пощелкал пальцами.       — Ты тут работаешь, — вспомнил он, наконец, — точно! Помощница Эндрю!       — Браво, — усмехнулась Лита, — дам тебе двадцатку, если вспомнишь мое имя.       Рит задумался, как будто и впрямь мог вспомнить, но почти сразу же махнул рукой.       Лита ощутила укол разочарования — ей казалось, что еще чуть-чуть, и он расскажет о прошлом Хеллоуине.       — И ты так и не ответил, что здесь делаешь? — продолжила она, наблюдая за тем, как Нейтан возвращается к стойке и обновляет порцию бурбона.       — А что, незаметно? — горько рассмеялся он. — Надираюсь, очевидно же…       Он пробормотал еще что-то едва слышно, скорее всего, выругался.       Лита склонила голову набок.       — Ты знаешь, что я не об этом. Это — и она ткнула пальцем в устроенный им беспорядок, — действительно очевидно.       — А, так ты хотела узнать, как я сюда попал? Эндрю дал мне ключи.       — С какой это стати?       Нейтан хмыкнул, вилкой отломил большой кусок пирога, и запихнул его в рот.       — Потому что вот это, — неразборчиво сказал он, указывая на кофемашину, — и это, — на неоновую вывеску, — и это, — на витрину, — куплено на мою дружескую поддержку. Вот он и возвращает по возможности.       — Эндрю не говорил, что вы с ним друзья, — нахмурилась Лита.       — А зачем ему тебе об этом говорить? Ты его девушка?       — Что? — вскинулась Лита, против воли заливаясь краской, — нет!       Нейтан Рит покачала головой.       — Вот и мне кажется, что нет.       Он поднял кружку с бурбоном, отсалютовал ею и сделал глоток, даже не поморщившись. Потом поставил ее обратно с таким стуком, что казалось, дно сейчас отколется, и внезапно изменился в лице.       — Ты была здесь, — сдавленно произнес Нейтан Рит. — Ты все видела.       Лицо его изменилось до неузнаваемости. Улыбка пропала, глаза потухли, голос стал серьезным и немного стальным, как во время ссоры с Молли.       Лита поджала губы и кивнула.       — Да. Мне очень жаль…       «Что я это увидела» — хотела продолжить она, но Рит бесцеремонно ее перебил, возбужденно взмахнув руками.       — А уж как мне жаль, помощница Эндрю! Хотя нет, знаешь что? Мне не жаль. Жалость — это совсем не то, что возникает во мне, когда я вспоминаю об этой…       — Следи за языком! — прорычала Лита, решив, что он говорит о бывшей девушке.       — … истории, — закончил Нейтан, растерянно моргнув. Он как будто не заметил, что Лита его прервала. — Я чувствую злость. Так что мне зло, помощница Эндрю. И я в растерянности. И не знаю, что делать. И если мне кого и жаль, то только себя, потому что я не могу показаться там без девушки, просто не могу…       В животе у Литы как будто бухнул ледяной ком. Мужчина перед ней — красивый и учтивый владелец популярного аккаунта в соцсети — вел себя, как последний безумец под мостом. Нейтан то и дело запускал дрожащие пальцы в волосы и тянул себя за пряди, как будто тянущая боль приводила его в сознание, взгляд бегал по кофейне, ни за что не цепляясь, и он бормотал что-то неясное, но определенно имеющее смысл для него самого.       Лита уже пожалела, что вернулась сюда. Медленно, она принялась пятиться к двери, рассчитывая как можно незаметнее уйти и позвонить Эндрю — пусть сам разбирается со своими «друзьями»!       Но Нейтан Рит вдруг некстати заметил ее. По-настоящему заметил, возможно, впервые с тех пор, как наткнулся на нее в кофейне.       Глаза его прояснились до знакомого янтарного цвета, и он, улыбнувшись, неожиданно твердым голосом спросил:       — Станешь моей девушкой, помощница Эндрю?