Токийские мстители.

Девушка очнулась, она сидела связанная на стуле. — Ох, мои лопатки и шея. Ой, шея хрустнула и лопатки замкнуло. Какая сука меня так неудобно связала? — А я говорил, что плохо связал. — произнёс Риндо. — Ох, Ранчик вредный ты засранчик, связываешь, так связывай лучше. Чтоб удобно было. — заворчала Дзёшико. — Ой бляяяя... — если бы руки девушки не были бы связаны, то она бы хлопнула себя по лбу. — Я это... Туплю чутка... Так сказать, не догнала, что оказалась в жопе... Простим это мне. — нервно хихикнула Дзёшико. — Ахахвххахаа Ранчик засранчик. — засмеялся Риндо, поглядывая на брата. — Слушай, а выдумай ещё чего-нибудь, я буду так Рана называть. — хохотнул младший. — Знаешь... Придумывать про Рана обзывашки, пока Ран рядом опасно для жизни и здоровья... А по мне хоть и не видно, но жить я ещё хочу. — проговорила девушка, опасливо косясь на парня. — "Ранчик злой стаканчик, Ранчик кранчик, Ранчик вредный одуванчик, Ранчик милый зайчик, Ранчик хмурый танчик, Ранчик..." — в мыслях Дзёшико перебирала разные обзывашки для Рана. — Эй, ты же сейчас их придумываешь, верно? — парень опасно приблизился. — Эхехе Ран страшный одуван. — нервно хихикнула девушка. — Надо же какая необычная реакция на страх... — Ран откинул косичку Дзёшико за спину. — Кхм. Ну здравствуй, Дзёшико. — в комнату вошли Кисаки и Ханма. — Кисаки не хочешь мне объяснить, почему я оказалась в столь незавидном положении? М? А то я никак не могу сообразить. — Ты явно что-то знаешь о моём плане и мне очень интересно, что именно. — Кисаки подошёл ближе. — Давай смотреть правде в глаза... — Смотреть правде в глаза? Правда слепа, ей плевать на копошашихся в грязи людей. Лишь тогда, когда человек ошибётся, она будет карать его за данную ошибку, не разбераясь в его правде. Например, есть человек, у которого украли товар и теперь ему не хватит денег, чтобы заплатить за жильё. И есть человек, у которого от голода умерают дети. На чьей стороне будет закон? Верно, на стороне первого, потому что это была его собственность. И всем плевать, что без кормильца дети погибнут. И всем плевать, что в детских домах могут быть плохие условия и обращение с детьми. Поэтому вместо того, чтобы помочь, разобравшись полностью в ситуации, второго посадят в тюрьму. Людям плевать на боль и страдание других людей. И очень хорошо, когда рядом есть люди, которые придут тебе на помощь и никогда не придадут. Я не знаю сколько таких осталось на нашей планете, я не знаю сколько таких погасло от того, что им воткнули нож в спину и я не знаю сколько ещё погаснет. Однако... В прочем, никому не интересно слушать философию пленника, который может не доживёт до завтра. Но выражение «давай смотреть правде в глаза» здесь не подходит. — произнесла девушка. — Ахахаха вот я тут делаю вид интеллектуального философа, а в голове крутится песенка: как поймали мы медведя о пяти ногах, одну ногу оторвали, о четырёх ногах. — нервно засмеялась Дзёшико. — Боишься нас? — спросил Ран, гладя телескопку. — Пха, что за странный вопрос? — поперхнулась девушка. — Беззащитная связанная девушка, сидящая на против четверых парней, которые не то, что убить не изменившись в лице могут, а могут наслаждаться криками и гримасами боли противника. Парней, для которых хруст ломающихся костей услада для ушей. Парней, которых привлекает вид крови поверженного противника. Естественно мне, блять, страшно. Вы ж садисты, от куда мне знать, что там в вашей бошке твориться. И вообще время уже позднее меня дед ругать будет, придётся в комнату через окно лезть. А потом мне ещё от парней влетит, мол, будь бдительней. Если я, конечно, доживу до завтра, хехе. — Доживёшь, если скажешь, что именно ты знаешь о моём плане? — О каком плане вы глаголите, сударь? — Чего? — поперхнулся Касаки. — Проверьте слух, сходите к ЛОРу. Не знаю я о каком плане ты меня спрашиваешь. Скажи, а я тогда отвечу знаю я о нём или нет. — Ты дура? За дурака меня держишь?! — взревел Тетта. — Вообще нет. Если бы я считала тебя дураком, то не сказала бы, что твоя гениальность заслуживает уважения. — Тоесть ты ничего мне не скажешь? — Блять, какой ты однако интересный. Может мне спеть тебе ещё? — всплеснула плечами Дзёшико, раздался хруст. — Ай. Оу. Мои лопатки и шея, слушайте может развяжете, а? Нет, ну серьёзно у меня уже спина болит. — пожаловалась девушка. — Ты сумасшедшая, да? — Я ненормальная, а не сумасшедшая, прошу не путать это разные вещи. — А так? — спросил Кисаки, ударяя капитана шестого отряда в живот. — Кха. Ну конечно, как бить беззащитную так норм, а слабо один на один? — Ясно. Заканчиваете с ней. — парень отвернулся и вышел из комнаты с мыслями, что он ошибся в своих догадках и девушка ничего не знает.