Токийские мстители.

Дзёшико, высоко подняв голову, твёрдым шагом шла по коридору. Казалось, что раны на её теле исчезли, но они всё также причиняли боль. Девушка вошла в зал, проскользив взглядом по собравшимся. — Добрый день. — глава чужой банды склонил голову в приветственном жесте. — Приветствую. — кивнула в ответ младшая Хайтани, усаживаясь на своё место. — И так... Вы рассмотрели наше предложение? — с вежливой улыбкой спросил мужчина. — Я прочитала ваши условия. Прочитала и приняла решение... — вежливая улыбка сменилась на самодовольную. — Я отказываюсь от вашего предложения. Я уже была замужем и больше вступать в брак не собираюсь. — произнесла Дзёшико. Лицо главы чужой банды стало мрачным. — Дзёшико, вы понимаете, что упускаете выгодное предложение? — предпринял последнюю попытку мужчина. — Выгодное предложение? В чём же мне выгода? — изогнула бровь глава Слёз. — Территория? У меня достаточно большие владения. Богатства? Мои финансы стабильны. Защита? Я могу защитить себя сама. Моя банда отлично справляется. Так зачем же ты мне нужен? — склонила голову на бок младшая Хайтани. — Мужское внимание? Оно мне не нужно. Я уже сказала и буду говорить. Мне никто не нужен кроме Баджи. Ему я отдала своё сердце. И только ему. — Дзёшико пустым взглядом чёрной стали посмотрела в глаза мужчине. — Я спрашиваю, что можешь предложить мне ты? — подалась вперёд девушка. — Ничего. — ответила вместо чужого главы младшая Хайтани. — Поэтому убирайся. — Дзёшико поднялась. — Дзёшико, я понимаю вашу скорбь.. Я сам вдовец. Моя жена была замечательная. — во взгляде главы отразилась печаль. Мужчина сглотнул образовавшийся ком в горле. — Но как бы то ни было они мертвы. А нужно двигаться дальше. — такой же измученный взгляд врезается в глаза девушки. — Вы же в курсе, что на вас готовиться покушение? Очень много людей точат на вас зуб. Я же хочу помочь. — в голосе читалась искренность. Этому мужчине было просто не зачем врать. Даже среди бандитов есть люди. И этот человек сейчас стоял напротив младшей Хайтани. — Да что ты понимаешь... — в глазах плескалась боль. — Я люблю его.... Люблю больше всей своей жизни... Люблю до дрожи в теле. Люблю... Я была такой счастливой.... С ним я плакала только от счастья. А его прикосновения и поцелуи такие горячие.... Каждый его взгляд разжигал во мне огонь. Каждое его слово приносило тепло. С ним я чувствовала себя любимой. От него у меня было двое прекрасных детей. — в голосе читались непролитые слёзы, которые невозможно выплакать до конца. — А их отобрали. У меня забрали мою семью. Людей, которых я любила. Любила всем сердцем забрали. — лицо девушки скривилось. — Я отвернулась от друзей. Стала персональным кошмаром для многих людей. Я подвергал жёстким пыткам, насмехался над чужими слезами, я питался болью и страданиями. Я не заслуживаю помощи. Я не заслуживаю человеческого отношения. Я не заслуживаю право на счастье. — в груди было пусто. Там, в районе сердца уже давно красовалась выжженная пустыня. А над прахом души кружились птицы страха, пожирая и без того истерзанную душу, принося лишь боль и страдания. Дзёшико давно упивалась собственной болью будь она хоть моральная или физическая. До дрожи в теле. До нетерпения внутри. До огромного желания переступить черту, за которую ни в коем случае нельзя переступать. И сделать себе настолько больно, что и тело и душа в миг превратились в пыль. Чтобы не было ни личности, ни плоти. Чтобы от младшей Хайтани осталась лишь одна оболочка. Чтобы всё закончилось.. — Дзёшико.. — мужчина с болью в глазах посмотрел на девушку. — Я всё сказала. Уходите, прошу... — глава Слёз понимала, что отталкивает от себя возможный луч, выход из мрака. Но всё равно гнала его прочь. — Мне не нужна помощь. — Дзёшико обвела взглядом братьев, верхушку банды, чужого главу и его сопровождение. — Мне нужна смерть. — закончила младшая Хайтани, выходя из зала, не беспокоясь о том идёт ли за ней кто-то или нет. Девушка зашла в свою комнату, падая на кровать. — Я устала... Пристрелите меня уже кто-нибудь.... — тихо безразличным тоном произнесла глава Слёз. — Дзёши... — в дверь постучались, а потом в апартаменты вошли братья Хайтани. — Дзё, милая.... — Ран и Риндо осторожно, обняли сестру с двух сторон. Юноши переживали за Дзёшико. Переживали как никто иной. До боли в глазах, до кома в горле. Они всем сердцем и душой хотели ей помочь выйти из такого состояния, но братья просто не знали как. Здесь нужна помощь специалиста, а как подать помощь тому, кто её отвергает? Как помочь дорогому человеку, видя, что ему с каждым днём всё хуже и хуже. Хайтани не знали ответа и это терзало души. Единственное, что они могли - это обнять Дзёшико. Младшая Хайтани расслабилась, убаюкиваясь в руках братьев. Их объятия - единственное, что не позволяло ей оборвать свою жизнь. Единственное, что дарило облегчение. Единственное, что было бальзамом на душу. Единственное, от чего она никогда не откажется. Девушка уткнулась лицом в чью-то грудь, сжимая пальцами одежду. От чего-то захотелось плакать и просить прощения. Как бывало в далёкой юности. Когда она будучи подростком совершала какую-нибудь глупость, грозящей её жизни и здоровью, и получала заслуженное наказание. А после, плача, искала утешения в объятиях братьев. Искала и всегда находила. Дзёшико прикрыла глаза, задремав. Сейчас ей хотелось уснуть, забыться в объятиях двух дорогих людей и обрести мимолётный покой. Пока они её обнимают - душевная боль не мучает её. Младшая удобнее устроилась у братьев на коленях, сворачиваясь калачиком, игнорируя ноющие раны на спине. Сейчас ничего не имело значения. Главным были братья, их объятия и дыхание, под которое Дзёшико, успокаиваясь заснула, чувствуя покой и защиту от вечно преследовавших её кошмаров.