Фотография из портсигара

      Молли проснулась от негромкого стука в дверь. Открыв глаза, она подумала, что ей приснилось, что в дверь постучали.       Однако спустя пару минут стук повторился. Хупер мельком взглянула на часы – шесть утра. Девушка испуганно вскочила с кровати, не без труда отыскала свой халат и, накинув его поверх ночной сорочки, открыла дверь.       На пороге стоял Майкрофт Холмс в ветровке, бейсболке, спортивных брюках и с рюкзаком за спиной. Молли никогда ещё не видела его ни в какой иной одежде кроме деловых костюмов и была удивлена его внешнему виду не меньше, чем столь раннему визиту.       - Доброе утро. Я собираюсь немного прогуляться в горах, не хотите составить мне компанию? – голос мужчины звучал так обыденно, словно это было для них обычным делом – выдвигаться в горы с рассветом.       Но Хупер не раз приходилось с рассветом вставать на работу, а поход обещал быть интересным. Кроме того она ещё никогда не встречала рассвет в Альпах.       - Я постараюсь собраться как можно скорее, - произнесла она охрипшим после сна голосом и успела заметить улыбку, на мгновение появившуюся на лице Холмса, прежде чем он закрыл дверь.       Через четверть часа они уже покинули коттедж и бодро двинулись по тропинке, ведущей в горы.       Из-за горных хребтов золотыми бликами пробуждалось солнце, заставляя утренний туман подниматься всё выше, а росу на траве – испаряться.       Вокруг - ни души, только пение птиц, пьянящий запах горных трав и звук шагов Майкрофта и Молли.       Молли поняла, почему Майкрофт отправлялся в горы так рано – в это время практически нет других туристов, а Холмс, очевидно, очень ценил уединение.       Пока они шли, Молли мельком фотографировала цветы, чтобы загрузить их в специальную программу на телефоне и узнать название. Когда Майкрофт обнаружил её за этим занятием, он пробормотал:       - Могли бы просто спросить у меня. Я немного увлекаюсь ботаникой, в Альпах - одни из моих любимых сортов. Жёлтые – фиалки, лавандовые – змееголовник, ярко-голубые – колокольчики. А вон те цветы с сильно разветвленными стеблями, кистевидными соцветиями голубого цвета – альпийская незабудка. Вам больше по душе розы, лилии, хризантемы, не так ли, мисс Хупер?       - Мои любимые цветы – полевые, но горные, кажется, ещё прекраснее, - пожала плечами Молли, не поднимая глаз. Под пристальным взглядом мужчины ей стало не по себе.       - Выходит, у нас обоюдный интерес к альпийским цветам. Но возможно это не единственное сходство? Как Вы считаете, мисс Хупер, каково мое приоритетное увлечение?       Хупер пожала плечами.       - Альпинизм?       - Пилотирование в горной местности. Надеюсь, у Вас нет аэрофобии? Мы уже почти достигли места, где я вчера приземлился…       Они обогнули очередной хребет по горной тропе, и перед их взором возникла просторная поляна, на которой стоял вертолет. Молли внутренне сжалась от страха – она никогда не летала на вертолёте над горами, зная, что это очень опасно и нужно обладать высоким мастерством, чтобы управлять вертолётом в таких условиях.       Но высказать Холмсу своим опасения показалось Хупер страшнее, чем подняться с ним в воздух.       Она не верила, что они действительно взлетят, когда они садились внутрь крошечного вертолёта. Не верила в реальность происходящего, когда застегивала на себе ремни безопасности и даже когда слышала, как Майкрофт связывается с диспетчером, который дал ему разрешение на вылет.       Её сердце билось так часто и громко, когда двигатель включился, и несущий винт пришёл в движение. Она вцепилась руками в кресло, а рядом Майкрофт привычно сверялся с приборами, нажимал кнопки и, наконец, плавно потянул на себя рычаг управления. Они незаметно и мягко оторвались от земли, из глаз Молли непроизвольно выступили слёзы.       Ей было тяжело успокоиться, она закрывала глаза, заставляя себя дышать ровно и молилась, чтобы они поскорее приземлились. Краем глаза Холмс видел побледневшее лицо Хупер и корил себя за то, что не уточнил ещё раз её мнение перед вылетом.       Когда девушка заставила себя успокоится и открыть глаза, она увидела из окна действительно впечатляющую картину. Снежные горные вершины, бежевые хребты, зеленые полоски лесов, извилистые темно-синие озера. Пейзажи менялись быстро, и Хупер всё-таки удалось немного отвлечься, забыть о страхе высоты и сосредоточиться на чувстве неспешного ровного полёта.       Полёт был совсем недолгим, и они мягко приземлились на берегу живописнейшего озера с зеркальной поверхность, в которой отражались горы, облака, небо.       Пока Майкрофт выполнял необходимые действия после приземления, Молли не смогла сдержать себя: дрожащей рукой отстегнула ремни, открыла дверь и вывались наружу, не справившись с ватными за время полета ногами.       Холмс застал её всё ещё сидящей на коленях, сжимающей обеими руками траву.       - Надеюсь, Вы себя хорошо чувствуете? Мне стоило ещё раз спросить Ваше мнение относительно полёта, - мужчина выглядел искренне расстроенным.       - Всё хорошо, Вы прекрасно вели вертолёт, и я не боялась летать раньше… Просто у меня это впервые, может быть поэтому…, - шептала Хупер, поднимая на мужчину блестящие от слёз глаза.       У неё это впервые. Как трогательно. Впрочем, если начистоту…       У него тоже. Он никогда не брал с собой в отпуск никого, кроме своих родственников.       Он никогда никого не подпускал так близко… Быть может поэтому он был так снисходителен к её страху, к её зажатости и привычке опускать глаза и заливаться румянцем от обыденных проявлений вежливости с его стороны. Быть может потому, что в глубине души он боялся и сам. Но привычка сдерживать любые эмоции стала его второй натурой, и ему нужно было приложить усилия, чтобы открыто проявлять хотя бы часть своих чувств рядом с ней.       Он слегка улыбнулся второй раз за день, подал ей руку, помогая подняться с земли. А затем они снова гуляли и говорили обо всём: о работе, о любимых фильмах и книгах, об их прошлом, об их семьях, о друзьях и о том, что они ценят в людях, о том, что они любят больше всего.       О чём-то ещё, чём-то важном и таком обыденном.       День закончился, затем второй, третий, они снова летали над горами, снова гуляли, снова говорили, снова молчали.       Молли постепенно забывала, что Майкрофт – брат Шерлока, что он – влиятельный чиновник, властный, умный и расчётливый. Она увидела его впервые обычным человеком. Интересным, глубоким, сложным. Со своими взглядами на жизнь. Немного странными, но, где-то в глубине души, такими близкими Хупер.       Молли видела его недостатки и его положительные качества, его холодность и его доброту, тайную, тщательно скрытую ото всех. Его раздражительность и его тактичность.       За чопорностью, внешней сдержанностью и суровостью она с удивлением увидела поразительные по глубине эмоции и чувства.       Так странно. Она начала называть его про себя не по имени – придумала ему что-то вроде прозвища – «Господин горных дорог». Да, мужчина, который появился рядом с Молли Хупер в Альпах, это был не Майкрофт Холмс, не тот, кого она раньше знала.       Этот Господин носил туристическую экипировку, а не строгий костюм, поднимался над горами при любой возможности и улыбался время от времени, а не смотрел на неё пустыми глазами с печатью безразличия на лице.       А Майкрофт Холмс… Он так и не сумел разочароваться в Молли Хупер. Напротив – упал в омут с головой, что было ему совсем не свойственно, и вызывало непреодолимый внутренний дискомфорт.       Он совсем забыл, что она была другом Шерлока. Он напрочь забыл о её связи с Мориарти.       И он всё чаще ловил себя на странных мыслях о том, как ей идёт румянец, появляющийся на её щеках в минуты смущения, о том, что у неё очень красивые глубокие карие глаза в глубине которых, казалось – спрятано золото. В солнечный день они сияли янтарём, а в сумерках казались иссиня-чёрными.       Она была младше его на десять лет, и теперь казалась ему просто ослепительно молодой. Быть может потому, что он выглядел старше своих лет. А может потому, что он был гораздо мудрее.       Да, совсем не этого он планировал добиться, приблизив Хупер к себе.       Раньше у него никогда не возникало желания прикоснуться к её волосам. Или лишний раз подать ей руку, даже если его помощь не требовалась. Он никогда раньше не смотрел ни на одну женщину так часто и увлечённо.       Это было слишком тяжело для него.       И на пятое утро Хупер не услышала ожидаемого стука в дверь. Она привычно проснулась с рассветом, но он ускользнул из дома раньше. Молли узнала об этом от дворецкого.       Она поймала себя на мысли, что беспокоиться за него так, как раньше беспокоилась за Шерлока.       За Шерлока. Ей показалось, что это осталось в прошлой жизни.       Неприятное чувство внезапно появилось в её душе. Она бродила по коттеджу, не находя себе места, и в конце концов отправилась к источнику, чтобы отвлечь себя и прогуляться.