supernova

I

      Алекси глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.       Хорошо же он постарался. Почему из всех людей, из всех бандитов с большими дробовиками, способными оторвать ему всю голову, из всех головорезов, которые искали в нём опытного хакера, он должен был облажаться перед единственной бандой, которой он действительно восхищался? Они были совсем другими; он уже думал об этом, и сейчас, пока они пялились в упор на Робина — не на него, его их ярость едва ли касалась — он становился только увереннее в этом.       Ситуация была хуже некуда. С одной стороны Робина стоял Томми, готовый голыми руками сровнять его с полом, и навряд ли отсутствие прямого приказа от капитана его как-то удержало бы; с другой — Йоэль, который тоже явно к дружелюбному диалогу не стремился, и Нико, недвусмысленно вскинувший бластер.       И посередине всего этого — Алекси.       Он привык делить свою жизнь на две части — в одной были компьютеры, пары и толстые тетради с конспектами, Робин и застарелая грусть, а другую он тщательно прятал — и когда-нибудь им суждено было сойтись, конечно, ему стоило этого ожидать, стоило придумать хоть какой-то план. Все варианты, которые он отчаянно перебирал в голове сейчас, опирались только на глупую надежду, что Йоэль раскроет свои объятья и заберёт его с собой, но увы, опыт есть опыт.       И опыт подсказывал ему никогда, ни за что не доверять временным союзникам. Он не знал Йоэля до того, как им на руки попал жетон с этой миссией, и после того, как они улетят, какое место он займёт в их памяти?        — Нет, я правда хочу…        — Лучше заткнись, — прорычал Нико и угрожающе покачал бластером. — И сделай вид, что ничего не было, если хочешь, чтобы «завтра» наступило для тебя.       Робин помотал головой, отступая назад на шаг. Он переводил взгляд между Нико и Алекси, и неожиданное понимание озарило его лицо.        — Подожди, ты им, что ли, помогаешь?       Алекси построил всю свою жизнь на мастерской игре, гонясь за двумя мечтами одновременно и пытаясь удержать на лице свою маску; и сейчас всё это сыпалось у него на глазах, и он понятия не имел, как это исправить и нужно ли вообще. Почему бы и не прыгнуть в пропасть и притвориться, что ему совершенно не жаль Робина.       Так что он сжал челюсти и бросил на него самый холодный взгляд, который он смог изобразить — тот, что он хранил для особых случаев и неудачных миссий вроде этой.        — Ага. Что с того? — он вздохнул. — Тебе не понять.       Робин раздражённо фыркнул.        — Да, не пойму! — развёл он руками. — Ты просто прекрасно устроился. Работа, степень, всё это, послушай, это же прямая дорога на ту сторону. Через пару лет мы с тобой будем работать прямо в центре Ядра, знаешь, Альфа Центавра или даже само Солнце! Твой отец так тобой гордится! Это мечта, а не жизнь, что с тобой вообще не так?       Нико усмехнулся.        — Спой для меня, — хрипло пропел он, — птичка в золотой клетке.       В Алекси закипал гнев. Каждый раз, когда Робин заводил речь об его отце, он звучал так, как будто Алекс ни разу не рассказывал ему о том, насколько ущербными были их отношения, как будто у него в его голове все ещё были эти представления; этот ублюдок прямо использовал его, продвигаясь все дальше и дальше к своей выгоде, прикрывая всё это лживыми рассказами про гордого отца. Если кто-то и мог подобраться близко к Солнцу, то только он, а Алекс… ну, скорее всего, он бы просто скинул его, как ненужный балласт, либо превратил в инструмент для очередной аферы.       Он даже не скрывал этого, в открытую заявляя, куда и в какие дыры Алекс должен был протащить его жалкую задницу, чтобы тот потом хвастался им, как трофеем.       И за всё это время Робин так и не смог понять, как он его ненавидел.        — Это не моя мечта, — холодно возразил Алекс, — а его.        — А что, лучше умереть в космосе? Чувак, ну ты чего, это же так глупо. Космос, он… страшный. И тёмный. И мрачный. И одинокий, и…        — А ещё свободный и безмерно красивый, и жаль, что ты этого не узнаешь, — ответил Алекс. Краем глаза он заметил, как согласно закивали Йоэль и Йоонас. — Это мой шанс сбежать отсюда и жить так, как я хочу, а не быть чьей-то ступенькой. Я знаю, Робин, я понимаю, как это звучит, когда вся жизнь устроена наперёд, но она не моя. И не для меня.       Робин шумно втянул воздух. Он выглядел так, словно Алекс только что воткнул в его спину нож; выражение, столь редкое для человека, который обычно скакал, как взволнованный щенок.       Алекси чувствовал себя предателем. Он и был им, по сути.       Йоэль разорвал напряжённую тишину, устало застонав.        — Алекс, завязывай, это уже превращается в цирк. Пойдём, или нам придётся пробиваться силой.        — Что? — выдавил Робин.        — Извини, малыш, — Нико направил в его сторону бластер и мило улыбнулся. — Похоже, нам придётся украсть не только данные, но ещё и твоего приятеля. Удачи объяснять это полиции.       До Алекси смысл его слов дошёл не сразу, и ему чудом хватило самообладания, чтобы не обернуться и не переспросить. Он продолжал думать, в той части его сознания, не занятой паникой, почему же они не уходили, вместо этого наблюдая за личной драмой Алекса. Почему Йоэль продолжал прислушиваться к его дурацким объяснениям — жаль, если бы только он мог видеть его одобрительную улыбку, его глаза стали в два раза больше и в три раза теплее, но он был слишком сосредоточен на Пакалене.       Они ждали его.       Кто-то другой бы давно развернулся и ушёл. Кто-то бы даже не зашёл сюда в первую очередь.       И для Йоэля это как будто было что-то само собой разумеющееся.       Робин уставился на них, нахмурив густые брови, прежде чем наконец смог вывалиться из своего полного замешательства.        — Вот так просто?        — Ага, — Нико пожал плечами. — Ты просто сопутствующий ущерб, надо с этим справиться.        — Вас же убьют! — Робин взмахнул руками.        — Если мы не выдвинемся сейчас, то точно, — вклинился Томми. — Но по крайней мере, если и убьют, то мы хотя бы сдохнем стильно.        — А… а мне-то что делать?       Хороший вопрос, подумал Алекси.       Он не хотел подвергать его опасности — всё-таки Робин оставался его другом, даже сейчас, когда он был скорее преградой для него. Но Алекси нужно было наконец выбрать сторону.        — Боюсь, что «ложной тревогой» это не назовёшь, — он прикусил губу.        — Ну, ты можешь оставить нам открытым чёрный ход, а Томми может тебе врезать, — ответил Йоэль. — Можешь притвориться, что мы тебя заставили.       Робин сжал челюсть и вскинул подбородок. На секунду Алекси показалось, что он сейчас скажет «нет» — и им придётся пробиваться силой. За его спиной всё ещё стоял Томми, готовый приложить его тяжёлым кулаком.        — Окей, — выдавил он. — Окей, Алекс.        — Хорошо, — Алекси просто пожал плечами. — Спасибо, что был моим другом, наверное?        — Ты мне врал в лицо, — фыркнул Робин.        — Нет. Просто опустил некоторые детали.       Он тяжёлой поступью приблизился к нему и оттолкнул Алекса, нависнув над панелью. Он пробежался пальцами по кнопкам, переключая несколько — те, что отвечали за автоматическую блокировку.        — Я бы солгал, если бы сказал, что понял тебя, но, типа, — для Алекси его смех прозвучал слегка мелодраматично, как будто искусственно, — может, ты и прав. Может, тебе тут и правда не место. Кто знает. Твоё дело. Просто можно было и сказать.       Он вздохнул.        — Пусть звезды сияют для вас ярко, или как вы там, ребята, говорите. Надеюсь, я больше никогда вас не увижу, ублюдки.

Fellas I'm sorry you're just collateral damage When I'm trying to live but at the end of the day I just wanna be More than just alive

II

      Улицы вокруг них оживали.       За их спинами завывали сирены, как рёв разъярённого животного в погоне за своей добычей. Судя по могучей стене шума, которая преследовала их, пока они неслись по городу, они, вероятно, сорвали с места целое отделение местной полиции. Он даже не смог последний раз посмотреть на своё общежитие, не то что заехать туда; они вылетели за пределы кампуса быстрее, чем он успел об этом подумать.       И они были куда быстрее. Алекси не знал, была ли это их собственная летающая машина или они её угнали. Могли, он думал, они же бандиты, почему бы и не быть мастерами угона? Хотя он понятия не имел, как бандиты могли жить — опять же, эти пятеро едва ли вписывались в привычные для Маттсона образы.       Алекс оказался аккуратно зажат между Нико и Олли на заднем сиденье и пытался игнорировать то, как Йоонас, теперь оставшийся без свободного места, возлежал на их коленях, примостившись задницей на Олли. Почему-то и Олли, и Нико с Йоэлем резко воспротивились предложению Йоонаса посадить Алекси к нему на колени. Нет, для Алекси это было непостижимая загадка.       Напряжения не оставалось, только восторг растекался по его венам. Йоонас вывернулся так, чтобы высунуть голову из окна и орать непристойности в адрес их погони. В ход мгновенно пошли средние пальцы. Нико громко ржал, а Олли, несмотря на большой лейкопластырь на носу и не самое радужное настроение, всё равно растекался в довольной улыбке. Йоэль тоже что-то кричал, и в окно, и назад, не в силах решить, что же он хочет больше — присоединиться к Йоонасу или рассказать им о легендарном корабле, потому что это казалось ему в разы важнее, чем улов, собранный на их флэшки. Его глаза сияли так ярко, когда он снова обернулся. В какофонии ночи и его спутанных воплях Алекси едва ли мог понять, о чём он вообще говорил; как будто он пытался пересказать им всю легенду.       Он отвлёкся на другие размышления. Насколько широки были их мечты? Их путь шёл далеко над простой жаждой солидной оплаты и уверенного «завтра» — и ему казалось, что такие люди просто не станут подбирать абы кого. И всё же, он был здесь, слушал их нахальный смех и возбуждённые крики. Может быть, он здесь только до следующей остановки, и он уйдёт, как только их корабль коснётся безопасного места. Он не мог поверить, что ему там есть место.       Но всё же, он был свободен. Как будто с его сердца свалилась целая гора, что-то, что пыталось утопить его в бессмысленности — и он почти что сдался.        — Завалитесь, парни, мы у порта, — крикнул Томми. — Закройте долбаные окна, чтобы нас не подстрелили турели!       Алекси бросил взгляд через лобовое стекло и попытался опознать их корабль; несколько напоминали ему что-то пиратское, но Томми даже и не собирался останавливаться возле них, пока не ударил по тормозам на повороте.        — Подожди, это что, ваш? — он указал на длинный чёрный «Куттер» перед ними.        — А? — Йоэль помотал головой по сторонам, пока не нашёл его. — Что, эта выпендрёжная яхта? Нет, конечно, не опускай нас настолько-то!       Нико прыснул, хлопая Алекси по плечу.       Томми резко вывернул руль и завернул к другой площадке.        — А?       Они остановились у среднего потрёпанного корабля, который он бы… счёт пиратским, на самом деле? Он был лишён плавных линий, но при этом не выглядел открыто военным, что-то посередине, многофункциональное и универсальное. Краска начала уже с него облупливаться, и он заметил корявые граффити и размашистую надпись на его боку.        — Вот она, наша малышка, — объявил Йоэль, — «Сальмиакки».       И пока они вели Алекси внутрь корабля, в его голове крутился только один вопрос.       Кто, чёрт возьми, называет корабль в честь лакрицы?

III

      Йоэль вообще-то не думал.       Алекс выглядел удивлённым — что, в свою очередь, удивило и Йоэля — когда он сказал ему завязывать с разглагольствованиями и начать уже двигаться, как будто Маттсон ожидал, что они его оставят позади. Почему? Не то чтобы у него у него была склонность доверять временным союзникам и тем более позволять им входить на его корабль, но мысли об Алексе вызывали у него неожиданные эмоции. И если у кого-то есть возражения против его решения, что ж… Нико уже обозвал Алекса дурацким ботаником, и Йоэль был настолько близок к тому, чтобы дать тому пинка.       Чёрт. Ещё одна задачка летит в костёр, пылающий в его разуме. Сейчас он об этом совершенно не хотел думать.       Алекс нашёл себе место в гостиной части мостика, не зная, нужно ли ему делать что-то полезное, но, очевидно, желая; чёрт возьми, Йоэлю тоже было бы неудобно, если бы ему сказали сидеть ровно, когда кто-то спасает его задницу. Так что он просто разглядывал, как они рассредоточились по мостику и начали тянуть их корабль с платформы.       Йоэль сосредоточился на темноте перед ними. «Сальмиакки» ревела под ними, поднимая их всё выше и выше над землёй, и вскоре они покинули планету, пересекая тонкую линию, где наконец исчезала атмосфера и начинался космический вакуум. Счётчик ультрафиолетовых лучей привычным уже писком напомнил им о волне космического ветра, что прокатилась по их обшивке; глубоко внутри корабля раздался могучий щелчок, с которым двигатели сменили свой темп и начали набирать скорость. Золотой свет Поллукса заполнил комнату, на несколько мгновений ослепив их.       Они пронеслись мимо звезды за считанные мгновения, балансируя на световой скорости. Йоэль понятия не имел, куда им следовало направиться дальше — они могли, впрочем, вернуться к Регулу и залечь на дно в городке, но с другой стороны, он так хотел отправиться в погоню за загадкой в их руках.       Но сейчас им нужно было безопасное место, чтобы разобраться с тем, что только что на них свалилось, да, включая Алекса, потому что ему тоже нужно было разобраться со своей жизнью.       Как будто, конечно, кто-то им позволит.       Перед ним на чёрном полотне Вселенной погасла звезда.       Ещё одна. И ещё.       И, несколько позади, словно диод на табло, появилась новая.        — Мы оторвались? Нет? — спросил Алекси.        — Нет, — мрачно ответил Хокка.       Радар на панели перед ним разбил все надежды, как только на тёмном круге появились две, нет, четыре новых точки вокруг них.       Их догонял большой — в ширину с их «Сальмиакки», но куда длиннее — крейсер, тёмный и грубый на вид. Слева за ним летел ещё один корабль, поменьше, может быть, тяжёлый истребитель. Что за два объекта следовали за ними, оставалось только гадать.        — У нас гости, — объявил очевидное Нико. — Йоонас, время сиять. Вы всё-таки запихнули ту инопланетную шнягу в турель?        — А то ж, — Йоонас подмигнул и сорвался в коридоры.       Йоэль сжал в руке дроссель, готовый рвануть в любой момент. То, что битвы было не избежать, они все знали — их головы уже были в наводке, и это был вопрос времени, когда их нагонят федералы. Эти корабли были здесь с одной целью — уничтожить их.        — Твой Робин всё-таки нас сдал, — оскалился он.        — Что? Нет! — воскликнул Алекс. — То есть, я так не думаю. Я надеюсь, что нет.        — Потому что вот эта штука выглядит как федеральный крейсер, и я что-то не в настроении иметь с ним дело.       Что ещё он мог подумать? Да, этот парень дал возможность им уйти от полиции, добраться до их корабля, пока на них не стащили все городские силы, но теперь против них были целые космические корабли, и Йоэль сомневался, что лучше — вооружённая охрана и боевые дроны, или… вот это.       Они были в меньшинстве и окружены. Не то что бы им не привыкать, они всю свою жизнь боролись за неё одни против всего мира — но была разница между тем, чтобы оказаться зажатыми в углу тёмного коридора толпой обиженных студентов, и навлечь на себя гнев федеральной флотилии.       Йоэль незаметно для себя отпустил дроссель и сцепил пальцы, пытаясь успокоиться. За его спиной беспокойной тенью от панели к панели бегал Нико; Томми же уверенно откинулся на соседнем кресле. Перед ним были все внутренности корабля на карте — а ещё рычаг торпедной установки, на котором уже лежала его тяжёлая ладонь. Олли нависал над ним, щёлкая тумблерами.       Перед лобовым стеклом пробежалась голубая волна поднимающихся щитов.       Эхо от удаляющихся шагов Йоонаса скоро стихло в глубине корабля, и через считанные секунды в наушниках раздалось его задорное «поехали, размотаем их к чертям».       И этого было достаточно. Да, одна ручная турель и торпедная установка — такое себе вооружение, Йоэль бы предпочёл побольше «зубов» на их «Сальмиакки», особенно тех, которые не требовали бы лишних людей на корабле. Зато Томми добивался разумного баланса между вооружением и защитой, и у них были неплохие щиты. Возможно, даже лучше, чем у федерального флота.       Что ж. Пора прекратить кружить вокруг друг друга, кто-то должен был сделать первый шаг — и Йоэль не собирался отдавать шанс им.        — Давай, Йоонас, — рявкнул он в микрофон.       Первый луч разорвал тьму и в упор въелся в нос крейсера, и в то же время Йоэль вдавил в пол рычаг форсажа, отправляя корабль вперёд в неистовый рывок — лазер прочертил искрящуюся линию по его корпусу, взрывая металл, как когти волка. Их корабль просвистел мимо пылающих огней чужих двигателей и начал закладывать дугу на разворот.       Никто не дал им времени обрадоваться — слепящий лазер откуда-то сбоку ударил их в ответ, пуская по их щиту сверкающие волны. Йоэль выматерился и выкрутил рычагов до скрипа, до сводящих пальцев — «Сальмиакки» была быстрым кораблём, но иногда даже этого не хватало. Всего лишь пары градусов скорости разворота, всего лишь нескольких секунд на манёвр, чтобы увернуться…       Ещё один луч просвистел прямо над кабиной. Йоэль успел увести корабль вниз и нырнуть под крейсер, спрятаться в его тени, прежде чем он вырвался снова на свет — теперь лицом и лицу с преследователями.       Те два корабля, которые появились на его радаре, оказались ещё парой истребителей — хорошо, лучше, чем Йоэль ожидал, но разбираться с большим крейсером, пока вокруг тебя летают и кусают такие мошки, было тоже неприятно.       Размышлять особенно времени не было. Йоэль в принципе в бою не думал — полагался на инстинкты и Йоонаса. И на Нико — как тогда, так и сейчас. На каждый вражеский план они могли придумать хоть десять общими силами — и, кажется, именно этого их противнику было не дано.        — Олли, полный назад.       Он дёрнул рычаг дросселя на себя, заставляя «Сальмиакки» выплёвывать пламя прямо перед их кабиной, и корабль полетел задом наперёд. Всё остальное было за Йоонасом — и Порко не подвёл. Точный выстрел лазера пронзил один из истребителей, вспышка настолько мимолётная, что её легко было не заметить — и, видимо, тот корабль тоже её пропустил и ещё несколько секунд скользил вперёд, даже не в курсе своей смертельной раны.       Он взорвался, как фейерверк.       Второго снесло ударной волной, сбивая с курса, и луч, что начал блестеть в его пушке, ударил в нескольких дюжинах метров от них.        — Заряжай, Томми, — бросил Йоэль, — на куски разорвём.        — Да без вопросов, — в ответ прорычал тот.       Они понеслись вслед за крейсером, пока тот пытался развернуться — и к хищному восторгу Йоэля, их «Сальмиакки» всё-таки была быстрее, оставаясь позади и чуть сбоку.       Как будто пёс, пытающийся поймать свой хвост.       Алекс пробежал через всю кабину и навис над ним.        — Подожди, подожди, слушай, — быстро заговорил он. — Целься в задние пушки.        — Бесполезно, — коротко отозвался Томми.        — Не, не на этой модификации. На новых да, там щиты и независимое управление, но эти-то старые. Это такую цепную реакцию запустит, если пробьёт сквозь орудийный отсек, то оторвёт вообще всё. Щитов у них нет, а там слабая броня.       Томми колебался. Он оглянулся на Йоэля и поймал его такой же неуверенный взгляд — но задаваться вопросами времени не было, да и в словах Алекса был смысл. Старая колония, вероятно, и корабли на охране тоже допотопные — можно было бы и попробовать.       Он кивнул и сместил фокус захвата, прежде чем одним уверенным движением дёрнуть рычаг вниз. Тяжёлая вибрация прошлась по кораблю, и две торпеды вырвались из-под крыльев корабля, устремляясь сквозь космос.       Одна не успела. Чужой лазер сбил в считанных метрах до крейсера — хороший удар, одно очко истребителю, впрочем, возмездие не заставило себя ждать — лазер Йоонаса разрезал его корабль пополам почти с хирургической точностью.       Взрыв от второй вспыхнул во мраке — и крейсер споткнулся.       В наушниках восторженно заорал Йоонас. Алекс выдохнул с облегчением.       Ромми выполз из-под дивана и довольно устроился на его коленях, перед этим многозначительно (и явно в поддержку) мяукнув Нико.       Йоэль отправил их корабль в очередной форсажный рывок, выворачивая рычаг, чтобы «Сальмиакки» снова встала лицом к противникам. Маттсон был прав — торпеда пробила боковую защиту и разнесла к чертям орудийный отсек крейсера, а затем — и всё остальное. Внутри корабля расцветали взрывы, точно выводя из строя инженерный отдел и задние двигатели. Но даже так они явно не собирались сдаваться — жгучий лазер вырвался из их орудий.       Он пронёсся быстрее, чем Йоэль мог среагировать, и ударил почти что в лоб, чуть выше кабины пилота. Несколько секунд он не мог ничего увидеть за голубыми искрами и всполохами щита, и — этого хватило на то, чтобы допустить очередную ошибку.       Пропустить ракету, что выскочила с дальней стороны крейсера, и оторваться от неё уже не было возможности.       Йоэль попробовал — но его попытки оказались тщетны. Для форсажа не хватало энергии, теперь, когда вся она уходила на восстановление щита в одном месте, Олли был механиком, а не волшебником; Йоонас тоже не мог ничего сделать, их положение не позволяло ему быстро развернуть свою турель и нацелиться на ракету.       Она влетела в их левое крыло — остатков энергии щита не хватило, чтобы её полностью задержать — ракета была слишком большой, чтобы отскочить от него, и слишком плотной, чтобы смяться, и он рассыпался мириадами искр. Тем не менее, она взорвалась не внутри, и то, что ударило в корпус «Сальмиакки», было скорее волной от взрыва — но какой. Она тряхнула «Сальмиакки» и оттолкнула её, открывая лазерам её другой бок — и Йоэль снова ничего не смог с этим сделать, только сжаться на месте и приготовиться к удару.       Понадеяться, что стекло выдержит.        — Блять.       Инерция отправила их в полёт по мостику, и если бы Йоэль и Томми не пристегнулись заранее, они бы оба свалились со своего кресла. Нико успел зацепиться за спинку, но судя по громкому грохоту, недовольному мяву и вскрику, кое-кому повезло меньше.        — Олли, ты там как?        — Хорошо, что у нас тут диваны! — отозвался Матела.       Натужный скрежет их повреждённого корпуса был слышен даже здесь, на мостике. Они тащили корабль, пытаясь увести его от прямых попаданий, пока их щиты восстанавливались — и это всегда было чертовски долго.       И на них всё ещё шёл один истребитель. Их пируэты вокруг крейсера не помогали Йоонасу прицелиться, Йоэль чувствовал движение турели — он знал разницу между скрежетом повреждённого металла, пульсацией их двигателей и глубокими вибрациями движущейся башни. Но как только истребитель пересёк их линию видимости, из-под корабля вырвался плотный луч.       Истребитель ловко увернулся в последний момент, и ответил серией коротких выстрелов. Панель управления Томми взвыла предупреждениями.       Дырки, но недостаточно глубокие, чтобы прожечь обшивку насквозь. Их «Сальмиакки» не могла так легко сдаться, не после одной лишь ракеты и нескольких тычков лазером.       Второй луч, впрочем, настиг тот истребитель, и прорезал аккуратную прямую линию в его корпусе.       Теперь можно было перейти и к крейсеру…       Йоэль вывернул «Сальмиакки», теперь лицом к лицу, кабиной перед кабиной, и ринулся вперёд, снова обжигая крейсер лазерами.       Может, им там страшно. Подумать только, как такой кораблик, ветхий дом на двигателях для разношёрстной команды изгоев, мог противостоять трём тяжеловесным межзвёздным истребителям военного уровня и целому крейсеру… может, они даже думают сбежать на последних силах их подожжённых двигателей. Большая часть их инженерного отсека полыхала, системы, скорее всего, вышли из строя, так как их последний удар успел разрезать распределитель энергии.       И зная, насколько толстокожими были федеральные корабли, Йоэль не мог не задаться вопросом, что же такого было в том картридже.       Он мог быть среди них. Каждый из них мог.       Жалели бы они? Ходить в тугих униформах, носить звёзды на плечах, загонять свои эмоции в самые тёмные уголки разума — разве это была бы жизнь, о которой они, прирождённые бунтари, не пожалели бы? Убили бы они свои мечты ради власти, ради того, чтобы на кого-то кричать — и чтобы кто-то, в свои очередь, кричал на них, напоминая, что над ними всегда кто-то есть.       Кто стоял выше Йоэля?       Никто. Звёзды.       Йоэль вздохнул помчал корабль дальше, по прямой к далёким звёздам. Сейчас их топлива хватит до прыжка до Кастора или Капеллы, может быть, даже останется на то, чтобы долететь до более крупной станции, а не заправки на звёздной орбите. И он даже был в настроении оставить крейсер дрейфовать в космосе, разбитый и обессиленный — всё-таки кто-то же должен рассказывать о них легенды.       Приборы перестали ловить радиосигналы от крейсера, да и вскоре Поллукс перестал отображаться на радаре, и Йоэль позволил себе расслабиться, и остальные последовали его примеру, испустив коллективный вздох облегчения. Они были живы, несмотря на то, что битва была явно не в их пользу.       Томми откинулся на своём кресле, складывая руки над головой. Он-то оставался напряжённым, картина перед ним оставляла желать лучшего. Йоэль понятия не имел, насколько всё было плохо, но предупреждающие сообщения окрасили всю панель в красный цвет.        — Как у нас дела? — спросил у него Йоэль.        — Основные двигатели целые. Слегка косить налево будем опять, — он вздохнул. — И дырища с той стороны.        — Турель? — подал голос Нико — всё же они были не в полном составе на мостике. Но в наушниках Йоэля до сих пор звучал непрерывный поток ругательств Йоонаса, так что с ним тоже было все в порядке. Этот парень всё что угодно переживёт.        — Целая.        — Хорошо. Можем прыгнуть?       Томми покачал головой.        — Развалимся.        — Вообще до Кастора три дня, — отозвался Нико. — Если по прямой. Потерпим?        — Да, так лучше. Плавно доползём, — Томми резко умолк и нахмурился, вглядываясь на свои панели.       Йоэль сморщился. Ему совсем не понравилось, как резко изменился голос Томми, и тот наклонился над своими приборами, что-то выискивая; такое бывало, когда что-то шло не так.       Очень не так.       И он был прав в своём предчувствии. Теперь, когда активное попискивание приборов стихло, и они все умолкли, вслушиваясь в звуки корабля, он мог выделить этот отчаянный скрип их корпуса, звук панелей, трущихся друг об друга и медленно расходящихся от давления. Он выглянул через лобовое стекло, лишь для того, чтобы перед его глазами предстала жуткая картина — куски металла плавали в вакууме и паре, который вырывался вместе с кислородом из открытых теперь коридоров корабля.       Фактически, целая четверть корабля просто оторвалась к чертям.        — Нихрена себе, — сказал он. — Что-то мне это не нравится.       Запищала тревога, которую он почти никогда не слышал на этом корабле, но прежде чем он успел что-то сказать, он почувствовал лёгкость — как будто он стоял на дне озера, пытаясь удержаться ногами на дне.       О нет. Последнее, что он хотел вообще сейчас чувствовать.        — Это у нас накрылся генератор гравитации, я прав? — мрачно спросил Нико.       Это был уже риторический вопрос. Они начали плыть в воздухе, за исключением самого Йоэля и Томми. Чёрт возьми, в последний раз это происходило год назад — удачно они летали в последнее время, если даже с наполовину размотанными двигателями, выбитым лобовым стеклом и трещинами в корпусе их генератор гравитации оставался рабочим. Но иногда удача даёт осечку.       Дверь со свистом приоткрылась, и Йоонас (в шлеме, к удивлению Йоэля, видимо, всё настолько плохо) вплыл внутрь и проскользил вглубь мостика, пока не зацепился за Олли. Он перевернулся вверх ногами, стряхнул шлем со своих кудрей и потянулся. Его лицо блестело от пота, но он выглядел довольно довольным для человека.        — Какая драка, а, ну вы видели? — провозгласил он. — Между прочим говоря, всей нашей левой стороне конец. Просто стена целиком к херам вылетела. А-а-а ещё у меня болит голова. Я как бы ударился этим своим, — он постучал по своему лбу, — гениальным котелком об компенсатор давления, пока тут в астронавта двадцать первого века играл. Так странно.       Олли неодобрительно хмыкнул и перевернул его, чтобы он хотя бы нормально парил над полом. В итоге парили они оба, потому что Йоонас незамедлительно завалился на Мателу, обвив его всеми конечностями.        — Это моя вина, — неожиданно подал голос Алекс.       Они резко обернулись к нему; он пытался зацепиться рукой за трубы, просто свисая со стены. В другой недовольно шипел Ромми.        — Алекс?        — Ну, Олли прилетело, ваш корабль наполовину взорван, потому что я прое-        — Нет, — мягко остановил его Йоонас, — вот не надо мне тут.        — Лично ты нас не взрывал, — добавил Нико. — Так что это, технически, в принципе не может быть твоей виной.        — И какой смысл в плане, если он не пошёл насмарку? — пожал плечами Олли. — Алекс, мы так живём, и мы так умрём.        — Ага, — Нико хмыкнул, — ломаем вещи, нарушаем правила, всякое такое. Главное, что живы. И не просто «выжили», но всё ещё на своих ногах, как джаггернауты чёртовы. Или бомбы, готовые вот-вот взорваться, только нажми кнопку. Бум — и единственное, что будет иметь значение, это насколько красивым был взрыв.        — Оу, — ответил Алекси. И чуть-чуть подумав, добавил: — Круто.

IV

      Йоонас первый сорвался в оглушительный смех и, оттолкнувшись от Олли и отправив его в полёт на диван, влетел в Алекса. Без гравитации ориентироваться сложно, но кое-как он смог вернуть его вниз, и они столкнулись вместе с Нико. Матела вскоре присоединился к ним, превращая их возню в большие объятья посреди мостика.        — Ёлки, Алекс, — начал Порко, но Маттсон оборвал его, резко замотав головой. — Что?        — Алекси, — сказал он.        — Кто?!        — Алекси, — повторил он. — Алекси Каунисвеси. Это меня так зовут.       Йоонас многозначительно промычал, и потянулся, чтобы взъерошить его короткий ёжик выбеленных волос.        — Йоэль, — воскликнул он. — Йоэль, Йоэль, можно мы его заберём? Он такой хороший. И милый.       Ромми, который раньше спокойно наблюдал за ними с рук Алекси — теперь Алекси, — осторожно обнюхал его снова, а затем довольно ударил его своей головой. Нико расплылся в нежной улыбке.        — В смысле? — отозвался Алекси и выдавил неловкий смешок.        — Йоэль. Йоэль, он же такой милашка. Ну пожалуйста?       Йоэль вздохнул и уронил голову в свои ладони. Как же всё-таки Алекси вписывался в их пёструю команду, просто сидя в своём чёрном комбинезоне вместо всех этих вырвиглазных футболок. Где-то по дороге потерялась его дурацкая яркая куртка. Он даже не казался аутсайдером, совсем нет, он был среди них как свой — Йоэль даже хотел, чтобы он был своим, и кажется, у него добавилось размышлений для бессонных ночей.       Никто, кажется, не возражал — кроме Йоонаса и Олли, которые уже впились в Алекси, не оторвёшь ни в жизнь. У Нико обычно было важное мнение насчёт всего, но и он довольно фыркнул, судя по всему, решив принять авторитет своего Ромми; Томми же, когда Йоэль взглянул на него, тепло разглядывал обнимающихся друзей, как гордый отец.       Значит, решено.       Он наконец позволил себе сказать то, что хотел весь день, что собиралось в его голове, как назойливая, но такая желанная мысль:        — Хочешь остаться?       Немного застенчивая, неуверенная улыбка появилась на лице Алекси. Он кивнул, и мгновенно оказался сжат в руках Йоонаса, так крепко, что он не удержал неожиданного вдоха.        — Вот нас и шестеро, — подытожил Нико. — Добро пожаловать на «Сальмиакки», космический волчонок. Выше голову, теперь ты в стае.        — А стая и бурю переживёт.

Rise up and fight If you run you only die tired Standing by my side So hold your head up high The storm arrives The lone wolf dies, but the pack survives