***
Магазины и лавочки стояли настолько тесно друг к другу, что беглецам не составило труда передвигаться по крышам, удирая от погони. Где-то далеко в толпе горожан на торговой улице накрепко завязли одетые в тяжелый доспех самураи, но трое мужчин с белыми полотняными треугольниками на талиях упрямо преследовали беглецов по пятам... Изуна неожиданно притормозил у водонапорной башни, ухватил Сакуру за руку и откинул под прикрытие стены. — Не высовывайся, — отрывисто приказал он, достал меч из ножен и уверенно шагнул навстречу преследователям. Трое шиноби-стражей прыгнули на крышу и, развернувшись веером, медленно пошли на него... — Нарушитель, сдавайся. Ты знаешь правила. Если не подчинишься, цацкаться не станем, — серьезно произнес старший из шиноби — высокий и плотно сбитый темноволосый мужчина в добротной кожаной куртке с наклепанными железными бляхами. — Кунай под ребро — и на свалку, к собакам! — рассмеялся, как гиена, еще один страж — с красными припухшими веками и сильно натертой, шелушащейся под засаленным воротником шеей. — Там тебе самое место, отброс! — едва договорив, он закашлялся и смачно харкнул себе под ноги, а потом вытащил кунай. Третий шиноби — высокий, худощавый и горбоносый, с длинным лошадиным лицом — брезгливо покосился на напарника и молча достал меч... — Все сказали? — прищурился Изуна. — Валите сами отсюда, пока я добрый, и не прибил тут всех. Вы мне не ровня. — Ах, ты сволочь самодовольная! — надсадно крикнул Шелудивая Шея и бросился на врага. Несмотря на затрапезный и болезненный вид, он успел сделать целых два быстрых выпада, прежде чем отшатнулся в сторону, с изумлением заметив, что куная в его руке больше не было... Точнее, не было самой руки — сжимающая оружие пятерня в засаленном обрывке рукава мягко и легко катилась к краю крыши... — А-а-а!!! Убили! Убили! — истерически крикнул Шелудивая Шея и бросился бежать, через пару мгновений, скрывшись где-то за домами… Старший охранник поглядел ему вслед, выругался, потом переглянулся с Лошадиным Лицом и оба синхронно и слаженно бросились на Изуну с двух сторон. Учиха отскочил в сторону, и удар стражей пришелся по пустому месту. Двое шиноби выпрямились и оказались почти лицом к лицу со своим противником. Серые глаза нарушителя покраснели, и в них полыхнул шаринган... Старший, более опытный, шиноби мгновенно понял, кто перед ним, и успел зажмуриться, но тут же получил от Изуны удар рукоятью меча в висок, потерял сознание и покатился вниз. Лошадиное Лицо не сумел уклониться от иллюзии и безвольно замер посреди крыши, опустив меч и ни на что не реагируя. Учиха кровожадно ухмыльнулся и столкнул вниз и его. Потом он спокойно вложил меч в ножны и подошел к краю крыши. Сакура бросилась к нему. — Они мертвы? — встревоженно спросила девушка, выглядывая тела на дороге. — Да что с ними станется?! — усмехнулся ее деверь. — Будто никто из шиноби с высоты никогда не падал. Да и какая тут высота... Отлежатся. Изуна еще раз оглядел улицу под ними и, не заметив преследования, указал направление к мосту, по которому они еще совсем недавно шли к лавке мастера Чикао. — Давай туда, — предложил он, — если постараемся, сумеем выбраться из города по воде. Сакура, в облике старика-мостостроителя, глянула вниз с края крыши, кивнула и побежала за напарником...***
Совсем скоро Изуна и Сакура достигли моста и, растолкав людей, метнулись к красным резным перилам, а затем без раздумий сиганули вниз, неожиданно приземлившись не на воду, а на проплывающую под мостом двухэтажную прогулочную лодку, роскошно украшенную серебром и цветами. Раздался громкий визг, Изуна вздрогнул и обернулся, разглядев двух красивых женщин, испуганно замерших среди пестрых подушек под шелковым навесом. Плечи его расслабились, он размашисто закинул соломенную шляпу за спину и довольно ухмыльнулся. — О, Солнечная Ласточка, Лунная Пеночка, привет, давно не виделись, я скучал! — мужчина шагнул вперед и крепко расцеловал обеих в густо набеленные личики. Визг стих на мгновение, а потом усилился вдвое и набрал высоту, почти перейдя в ультразвук. — Да вы, кажется, не признали своего сладенького малыша?! — Изуна скинул иллюзию, и визг тотчас же прекратился. — Господин Изуна, неужто это вы?! Вы так неожиданно появились здесь... — кокетливо заулыбались обе женщины и прильнули к нему. — Мы поняли, мы поняли! Это какое-то новое чудесное задание! О, господин Изуна, вы такой мужественный и отчаянно смелый! Пожалуйста, не уходите, побудьте с нами на нашей прогулке. Сегодня такой прекрасный день! — Увы, увы... не могу задержаться! Мы тут ненадолго, — добродушно воскликнул Изуна и стал отдирать чересчур настойчивые и умелые пальцы двух куртизанок. — Только до излучины реки: вам — прямо, нам с моим подопечным — направо, к рисовым складам и городской стене, — он обернулся, осознав, что Сакура как-то слишком подозрительно притихла, и, уже приготовившись оправдываться или уворачиваться от удара, внезапно нахмурился. В двух шагах от него переминался с ноги на ногу потрясающе красивый молодой мужчина, обряженный в полупрозрачные лиловые одежды. Незнакомец кокетливо теребил кончик смолянисто-черных волос, заплетенных в длинную густую косу, и, дожидаясь, пока их представят друг другу, с интересом поглядывал темными, как ночь, глазами на так неожиданно появившегося в лодке отчаянно смелого Учиха. Отчаянно смелый Учиха поморщился и перевел взгляд на Сакуру. Та, не обращая никакого внимания на напарника и прилипчивых куртизанок, стояла у самого борта, замерев, как зайчонок, и пораженно разглядывала длинноволосого... Изуна подозрительно прищурился, следя, как восхищенный взгляд девушки медленно опустился с алых пухлых губ незнакомца к перекинутой на грудь черной косе, перевязанной розовой ленточкой, потом намертво прикипел где-то в районе приспущенных с бедер полупрозрачных шелковых штанов и, несколько мгновений спустя, завороженно опустился еще ниже — глаза девушки расширились, а щеки полыхнули стыдливым румянцем. Учиха поглядел туда же, куда и она, — ноздри его раздулись, а на скулах заиграли желваки. Полупрозрачный лиловый шелк совсем не оставлял места для фантазий и ничего не скрывал — ни угольно-черной курчавой дорожки почти от самого пупка... ни восьми сун обильного и щедрого мужества... — Эт-то... еще что такое?!! — сердито рыкнул Изуна и в один прыжок оказался рядом с невесткой, перекрывая ей обзор. — Ты куда это смотришь, а?!! Чего там разглядываешь?!! Сакура моргнула и перевела ошалелый взгляд на напарника. — Ничего! — натужно рассмеялась она и отрицательно замотала головой и замахала руками. — Абсолютно ничего! — Брата разглядывай! Будешь так смотреть на это лиловое ничего... я ему его... ничего... узлом завяжу! Длинноволосый мужчина ахнул и отшатнулся, испуганно прижав руки к губам, штаны от резкого движения натянулись... Изуна покосился на него, медленно достал кунай, зачем-то внимательно рассматривая восемь сун остро заточенного железа, потом грязно выругался и решительно сжал оружие в руке... Сакура недоверчиво моргнула и схватила напарника за рукав. — Ты что это... Ты что задумал?! Он гражданский!!! Убери кунай сейчас же!!! — закричала она, еще раз машинально покосилась через его плечо на лиловые штаны и уже тише добавила: — Я же ничего такого!.. Просто... просто... из научного интереса... Разъяренный взгляд Изуны ожег ее, как кувшин кипятка. — Господин Изуна! — испуганно воскликнула Солнечная Ласточка и тоже метнулась к нему, ухватив шиноби за второй рукав. — О, зачем вы так суровы с Радужным Зимородком. Он такой хороший, добрый мальчик, и никому ничего плохого не сделал. Он наш лучший музыкант — ему во всей столице нет равных в игре на флейте. Изуна скрипнул зубами. — Так он еще и флейтист?!! Передай этому музыканту, что если он сейчас же не прикроется, я ему флейту вместе с бубенцами отрежу, к чертям собачьим, и выброшу за борт! Зимородок обиженно взглянул на прекрасного и такого жестокого черноглазого господина и горестно всхлипнул... Опытная и очень циничная Солнечная Ласточка, которая считала, что видела уже в этой жизни все, непонимающе переводила взгляд с нежного стыдливого румянца, окрасившего потасканную и пропитую физиономию незнакомого старика, на раздраконенного чем-то красавца Учиха. Потом вспомнила странную оговорку Изуны о его брате, и щеки ее посерели сквозь плотный слой белил от страшной догадки... Солнечная Ласточка тихонько икнула от ужаса, наклонилась, стащив с подушек яркое шелковое покрывало, и метко бросила его второй куртизанке. — Лунная Пеночка, давай быстрее, помоги Зимородку. Не видишь — бедняжка пошевелиться не может и в обморок сейчас хлопнется! Вторая красотка решительно кивнула и, растянув покрывало в руках, поскорей обмотала шелковую ткань вокруг бедер замершего от обиды и страха, безвольного, как кукла, длинноволосого мужчины, а затем завязала пестрые уголки на два крепких узла. — Башку бы ему еще замотать... и на шее завязать! Ладно, пока и так сойдет, — чуть успокоившись, проворчал Учиха, еще раз недоверчиво взглянул на кунай и спрятал его в подсумок. — Но вообще... отошел бы этот лиловый куда-нибудь... подальше! — Изуна махнул рукой куда-то в сторону кормы, посмотрел на красную, как помидорка, невестку и, подозрительно прищурившись, добавил вполголоса: — Хотя лучше б все-таки за борт...***
Тобирама стоял посреди тихой улочки, по которой еще несколько минут назад его безвольное и порядком избитое тело тащили к столичной тюрьме, и последовательно сжимал и разжимал все еще плохо слушавшиеся пальцы. Затем он огляделся по сторонам, убедясь, что не слишком нашумел, покосился на бессознательные тела трех ниндзя-охранников у своих ног и перевел задумчивый взгляд на высокий забор, за которым покачивались на ветру ветви одинокой хурмы. «Раншиншо...» — беловолосый Сенджу покатал на языке название незнакомой и такой ошеломительно интересной техники, прислушиваясь к звучанию и бездумно глядя куда-то сквозь темно-зеленые продолговатые листочки... Потом он снова сжал и разжал руку и медленно, механически, повторил странно немужской жест загадочного старика, сведя полы куртки у самой груди, крепко стиснув их в горсти. «Женщина?!! — пораженно прошептал Тобирама. — Ну конечно... Мерцание в траве... Светлячок?!!» Взгляд его тут же стал осмысленным и острым, как бритва, беловолосый шиноби прищурился, сосредоточенно ловя нужное направление, и через пару ударов сердца сорвался с места и побежал куда-то в сторону реки...