***
Дорога двух шиноби пролегала вдоль широкого морского берега, изрезанного бухточками и песчаными мысами, которые были усыпаны маленькими рыбацкими лачугами. Море тихо ворчало, накатывая на берег, серебрилось барашками волн и отливало глубоким изумрудом, соединяясь на горизонте с бездонным голубым небом. Вдалеке сиял белеными стенами портовый город... — Красивое место... немного похоже на мою родину, — тихо сказал Хисаме, когда они с Мадарой остановились на высоком берегу, чтобы промочить горло и отдышаться после долгого и быстрого бега. Зеленоглазый мужчина тяжело вздохнул и замолчал, с какой-то горечью и тоской разглядывая безмятежное изумрудное море и темный лес мачт в далекой гавани. — Я больше привык к густым и бескрайним лесам, но, да, ты прав, красиво, — сдержанно проговорил Мадара, открывая флягу с водой. — Долго жил здесь? Хисаме покосился на своего главу. — Работал пару месяцев, когда мы с сыном сбежали из страны Воды. Думал отсидеться, но слишком нашумел на родине. — Расскажешь? — Да нечего особо рассказывать, командир. Самое главное я уже рассказал... — Хисаме глотнул воды из собственной фляги, скривился, еще раз взглянул на гавань и облитый солнцем город вдали и нехотя продолжил: — Когда шиноби из нашего отряда начали выслеживать и убирать по одному, я был на задании. Вернулся и узнал, что все кончено. Наш лидер был мертв, как и почти все мои боевые товарищи, отряда Белого Дракона больше не существовало, а мое собственное селение было разрушено и сожжено. Даже пепел остыл... — А как выжил твой сын? — все так же сухо и почти безучастно спросил Мадара. Хисаме немного помолчал, разглядывая пустой песчаный берег, словно тот был самой интересной вещью на свете, и заговорил снова: — Фубуки рыбачил с приятелями у реки, когда люди Бьякурена напали. Остальные дети испугались и бросились врассыпную, едва услышали взрывы и звон оружия, а мой достал кунай, который я ему подарил, и побежал на помощь младшей сестренке и матери... Только это его и спасло... Тех мальчишек, которые спрятались в лесу, потом нашли и добили, а Фубуки так спешил к нашему дому, что споткнулся о корень и покатился с горки к самым воротам. По дороге напоролся на собственный кунай, ударился головой о камень и потерял сознание. Крови было так много, что его приняли за мертвого... Там, у обгоревших ворот, я его и нашел. Просто чудо, что он не истек кровью и не задохнулся в дыму. — Грязно работали. — Да... грязно... Спешили очень... — бесцветным голосом проговорил Хисаме. — Я похоронил жену с дочерью и соклановцев, забрал сына и покинул земли, которые больше не принадлежали клану Катаока. Да и самого клана уже больше не было... Не считать же кланом двоих бродяг — большого и маленького... — Что потом? Хисаме сжал кулак так, что побелели костяшки и вздулись вены на запястье, а затем решительно и жестко поглядел Мадаре прямо в глаза. — Я выследил и убил их всех: тех, кто пришел в тот день жечь наши дома! На это понадобилось почти полгода, но я это сделал... — Плечи зеленоглазого мужчины опустились. — Только до Бьякурена так и не добрался. Если бы не сын, я пытался бы снова и снова, пока не убил эту тварь, или он не убил бы меня, но Фубуки... Эти полгода тяжело ему дались: плохо залеченные раны, голод и холодная сырая земля вместо мягкого футона в родном доме... А враги почти замкнули кольцо окружения... — Хисаме прикрыл глаза. — Однажды я не выдержал и малодушно решил бежать на запад. Рассчитывал устроиться где-нибудь на работу, создать для сына новую, более счастливую жизнь... да только в чужих краях оказался никому не нужен. — Купцы не слишком-то любят брать на работу одиночек и бесклановых. Боятся. — Мадара пожал плечами и спрятал флягу в подсумок. — Да, честь и гордость большого клана служат гарантией выполнения контракта. А кто или что обеспечит преданность и верность никому не известного бродяги? — Хисаме покачал головой. — Я настолько низко пал, что даже пробовал работать каменотесом и плотником, жег уголь в горах, как какой-нибудь крестьянин, чтобы прокормить себя и сына, а потом оказался в стране Водопадов и услышал, что их дайме брал на работу любых шиноби, даже таких, как я, и платил чистым золотом. Тогда я слишком отчаялся, чтобы мыслить здраво. Ну и еще очень плохо знал, против кого именно мы должны были выступить. — Но, даже когда узнал, не струсил и хорошо сражался, — в словах Мадары мелькнула тень одобрения. Хисаме ничего не ответил. — А этот Амимото... Что тебя с ним связывает? — снова спросил глава клана Учиха. — Именно на него я работал в порту. Потом Амимото помог нам с сыном бежать дальше на запад, когда нас выследили люди Бьякурена. Больше я Рыбака не видел. Может, мы напрасно идем в город, и он давно уже мертв... — Придем — узнаем, — равнодушно проговорил Мадара и добавил: — Спрячь куртку под жилет, пока рано показывать здесь мон нашего клана. Хисаме согласно кивнул, достал свиток из подсумка и через пару минут уже застегивал на груди жилет без знаков отличия. — А ты, командир? Мадара усмехнулся по-волчьи. — Иллюзиями прикроюсь. Хисаме удивленно моргнул, наблюдая, как быстро одежда Мадары сменила цвет и покрой, а лицо потекло, как горячий воск. Первой исчезла растрепанная грива, превратившись в коротко остриженные, колючие, угольно-черные волосы. Потом изменилось лицо, став более широким, почти квадратным, с низким лбом и тяжелыми надбровными дугами, чуть сузился разрез глаз, радужка из черной стала зеленовато-желтой, как у дикого зверя, расширилась и укоротилась спинка носа... И вот, спустя пару мгновений, на Хисаме смотрел совсем другой человек — с лицом отпетого убийцы и головореза. Изюминку образу добавляли все так же нахмуренные черные брови и презрительный изгиб губ. — Подойдет, как думаешь? — Даже и не знаю, командир, какой ты страшнее... Уж прости за прямоту. Мадара криво ухмыльнулся. — И это... — замявшись, добавил Хисаме, — спрятал бы ты еще чакру как-нибудь, а то рыба в заливе брюхом кверху повсплывает. Мадара уже откровенно смеялся. — Спрячу, только не полностью. Не люблю, уши закладывает.***
— Дядюшка Амимото, открой! На тихий стук дырка в седзи небольшого домика на окраине города потемнела, и там мелькнул зрачок чьего-то подозрительно прищуренного карего глаза. Дверь бесшумно открылась. Загорелый до черноты мускулистый мужчина в кожаной жилетке на голое тело опустил угрожающего вида и размера кинжал, приветственно ухмыльнулся Хисаме и отошел в сторону, давая место коренастому, крепкому еще, седому старику в широких подвязанных под коленями штанах и засаленном халате. Пустой рукав его был засунут за пояс — правой руки у хозяина не было. Мадара с неподдельным интересом окинул взглядом старого калеку, который, даже несмотря на свое увечье, вовсе не выглядел слабым и безобидным... — А-а, это ты, Зеленоглазый, рад тебя видеть! Что топчешься в проходе? Снимай обувку и проходи в дом, и приятель твой тоже пусть заходит. Выжил, значит? Я уж думал, что ты давно кормишь рыб где-нибудь на дне залива. Как твой храбрый малек? — Мы оба в порядке, дядюшка Амимото. Судьба была к нам благосклонна, — тихо проговорил Хисаме, поклонился и прошел внутрь. Мадара огляделся по сторонам и двинулся следом. Они сняли ботинки в гэнкане и поднялись в просторную комнату. Амимото почти незаметно щелкнул пальцами, давая знак охраннику. Мужчина в кожаной жилетке шагнул к задней комнате, кликнул служанку и приказал ей принести гостям чаю. Старый хозяин, тем временем, прошел вглубь зала, спокойно уселся на циновку и махнул обоим посетителям на татами напротив. Охранник вернулся и сел на колени, заняв место позади хозяина. Старушка служанка, будто давно ожидавшая гостей, прошаркала в комнату с чаем и сладостями. Амимото довольно ловко и привычно подхватил левой рукой чашку, отпил чая, еще раз внимательно оглядел Хисаме и спросил: — Может, ты еще и деньжатами сумел разжиться, а, Зеленоглазый? Щеки-то, смотрю, ты немного отъел, и одежка с оружием у тебя справные. Надеюсь, ты не станешь больше огорчать слишком доброе и мягкое сердце дядюшки Амимото и снова влипать в неприятности? Или уже влип?.. — Хозяин в упор поглядел на Хисаме. — А то парни устали укладывать на дно залива охотников за твоей отчаянной головой. Хисаме покраснел, как нашкодивший мальчишка, отрицательно махнул рукой и поспешно подхватил чашку. — Ну раз так, то ответь-ка ты мне, сумасброд, — медленно и очень серьезно проговорил Амимото, отпил чая и оглядел сидевших перед ним посетителей из-под кустистых седых бровей. — Что за Вани ты привел сегодня в мой дом? Хисаме поперхнулся и сильно закашлялся. Мадара рассмеялся. — А ты не слишком учтив с гостями, старик. Что, пытаешься узнать, насколько незнакомец с таким личиком вменяем, и надеешься, в случае чего, на четверку шиноби в саду, троих на крыше и еще четверых в задней комнате... не считая тех двух, что спрятались в люке под полом? Учти, расчет — не в твою пользу. Но ты мне нравишься, так что мы продолжим нашу беседу. — Мадара спокойно отпил чая. Хисаме немного отдышался, перевел встревоженный взгляд со своего главы на старика хозяина и поспешил ответить: — Дядюшка Амимото, не беспокойся! Это мой... нынешний командир. Ему можно верить. Мы пришли только за информацией. — Командир, значит? И можно верить? Ну тогда ладно. — Старик, как ни в чем не бывало, отпил еще чаю, откусил крепкими желтоватыми зубами кусочек печенья, задумчиво похрустел, тщательно прожевывая, и посмотрел на Мадару. — Зеленоглазый ведь рассказал тебе, что за бесплатно я не работаю? Мадара поиграл между пальцами золотой монеткой, возникшей словно из ниоткуда. — Ты получишь свою плату, если сообщишь нам хоть что-нибудь интересное. — Так что же ты, Командир-Вани, хочешь узнать у дядюшки Амимото за... шесть таких же золотых монет... не считая эту? — А ты своего не упустишь! — ухмыльнулся Мадара. Старик равнодушно пожал плечами и снова захрустел печеньем. — Ты видишь, я слишком стар, лично для себя мне уже почти ничего не нужно — на своем горбу до Шести Дорог нажитое не унесешь... Но у меня большая семья. Здоровым лбам надо хорошо кушать. Мадара хмыкнул и озвучил то, за чем они с Хисаме пришли: — Меня интересует девушка Хьюга. Ты видел ее в порту? — Фума поймали какую-то белоглазую девчонку. Может, и Хьюга... Позавчера мои парни их видели. Они как раз собирались на свою базу. — Покупатель уже нашелся? — спросил Мадара. — А тебе зачем? — Перекупить хочу. — Не выйдет у тебя ничего. Покупатель — Банбуцу. Он уже давненько девок-куноичи покупает. Пару недель назад ему какую-то Узумаки тащили, теперь эту... Тебе его цену не перебить. — Амимото хрипло рассмеялся. — Мы вот с ребятами все думали, на кой черт они ему сдались: об этих худых и жилистых куноичи, верно, все бока отобьешь... Да такие росомахи непредсказуемые и откусить могут кой-чего важное, только дай, — охранник при его словах глухо хмыкнул в кулак, Амимото продолжил: — И эта белоглазая такая же — снулая рыбёха, мелкая и костлявая. Говорят, Банбуцу обещал золота отвесить по ее весу, так Ооива кривился и рычал, что железа ей в тряпки прикажет зашить, а то совсем дешево выходит, и затраты не окупаются. Ты, Зеленоглазый, если узнаешь, зачем Банбуцу таких страшных девок берет, мне расскажи. Я тебе в следующий раз скидку сделаю. Хисаме отстраненно кивнул, Мадара отставил чашку в сторону и спросил: — Ты знаешь, сколько у Ооивы людей? — С полтысячи наберется... — что-то мысленно подсчитав, ответил Амимото. — Было больше, но на днях их где-то сильно потрепало, не у Хьюга ли? Раз ихнюю девку сцапали? — хмыкнул он и покивал головой, не став развивать догадку. — Беда-беда, чего уж там! Времена нынче тяжкие. Земля горит и захлебывается кровью от войн и раздоров. Кто-то теряет семью и дом, как Зеленоглазый, а кто-то, вдобавок, — честь и совесть. Легкие пути всегда были слишком заманчивы. — Старый хозяин снова невозмутимо захрустел печеньем. — Базу свою они еще не поменяли? — тяжело нахмурившись, спросил Хисаме, достал из-за пазухи карту и развернул ее перед Амимото, а затем обвел пальцем цепь островов. — Их — четвертый слева от берега? Старик мельком взглянул на карту и кивнул. — Да, только вам надо торопиться. После этого заказа они свою базу сменят. Не знаю, когда именно, но сменят. Завтра шиноби Банбуцу должны прилететь. Сам-то он на своем Летающем городе вряд ли появится. Где-нибудь над морем зависнет — забоится шуметь, и будет очень прав. Летуны заберут белоглазую девку, отдадут деньги Ооива, и тогда ищи-свищи кайдзоку Фума... — Старик неодобрительно покачал головой. — Скорее бы уже их время пришло, признаки-то все верные... Мадара невозмутимо глотнул чая, а Хисаме вопросительно поглядел на дядюшку Амимото, тот хмыкнул. — Понимаешь, Зеленоглазый, слишком все у них удачно складывалось, редко кому настолько везет, а судьба такого не любит. Не дает она в людской жизни счастья да удачи с горочкой: лишку-то всегда отнимает да горечи подбавляет, чтобы не зазнались неразумные и не оскотинились. А эти давно людьми быть перестали. Все им море по колено. Противников достойных нет и не было никогда, купцов, чтоб за бока тучные пощипать, — вдоволь, логово надежное в скале посреди моря — не каждая крепость сравнится. Но вот, поди ж ты, пришла беда — откуда не ждали... — Старик потянулся вперед и многозначительно постучал кривым заскорузлым пальцем по изображенному на карте дальнему от берега острову, потом перевел цепкий, проницательный взгляд на Мадару. — Ты, я вижу, — человек непростой, опасный. И свой отряд головорезов у тебя, поди, тоже имеется немаленький. Так если тебе ответ Ооивы почему-то не понравится, и ты надумаешь кайдзоку штурмовать — на цыпочках крадись, да смотри, чтобы твои люди даже ветры громко не пускали. С месяц назад на дальнем острове Хвостатый Зверь поселился. Спит он много и крепко. Но если разбудите Зверя — вам всем каюк! Мадара прикрыл глаза, никак не реагируя на сообщение, и обыденным тоном продолжил: — Еще есть что-нибудь важное? — Могу карту продать, такой карты вы нигде больше не сыщете. Мы с ребятами когда-то схему логова кайдзоку добыли — не всех строителей Ооива тогда прирезал... не всех... Я как знал, что понадобится. Охранник в кожаном жилете, подчиняясь едва заметному жесту, переливчато свистнул, и совсем скоро в комнату вошел еще один охранник. Он почтительно поклонился и протянул хозяину свиток. Амимото поглядел на Мадару. — Только учти, Командир-Вани, тебе это дорого будет стоить. Сам понимаешь — редчайшая вещь, ни у кого... На татами перед Амимото тяжело хлопнулся кошель с монетами, старик замолчал, не договорив, отложил свиток в сторону, неловко развязал тесемки одной рукой, заглянул внутрь и присвистнул. — Слишком щедро, к чему бы? — Залог на будущее сотрудничество, — неприятно улыбнулся Мадара. — Никто еще в лицо не смел называть меня крокодилом. Это... освежающий опыт. Достанешь информацию, которая будет цениться в стране Огня, пусть твои люди найдут в нашей столице керамическую лавку мастера Чикао и передадут сообщение для... Вани.***
Мадара и Хисаме давно уже покинули город и снова бежали по дороге вдоль моря к высокому холму, на западной стороне которого объединенная армия пяти кланов устроила временный лагерь. Вдруг впереди над высокими синеватыми пиками деревьев раздался хлопок и взрыв, и над лесом повалил густой столб черного дыма... — Какого черта?!! — воскликнул Мадара. — Хисаме, поторопись. Они ускорились и через десяток минут выскочили к лагерю. Хисаме шокированно замер позади своего главы, оглядывая пространство перед ними... Лагерь оказался перепахан почерневшими от огня зеленовато-бурыми лианами, которые разделили склон холма надвое. По одну сторону ощетинился оружием сборный отряд пяти кланов, впереди которого замер Изуна в синевато-стальной броне Сусаноо, по другую — спокойно стояли Хаширама и Тобирама с сотней шиноби. Хаширама обернулся и, завидев Мадару, махнул рукой. — Мадара, привет. Наконец-то ты вернулся. Твой брат и слушать меня не желает! Глава клана Сенджу нетерпеливо щелкнул пальцами, и лианы немедленно поглотила земля, так что совсем скоро склон холма опустел. Изуна постоял еще мгновение, покосился на брата и отменил технику. Мадара посмотрел в огромные, как два блюдца, испуганные глаза Сакуры, которая застыла позади деверя, переглянулся со встревоженным Ашикой, затем беззвучно выдохнул и уверенно зашагал к своим. Хисаме поспешил следом. — Что тебе здесь надо? — медленно проговорил Мадара и, развернувшись, встал напротив главы клана Сенджу, закрывая собой жену и брата. — Мы узнали, что случилось с Хьюга. — Хаширама сложил руки на груди и неодобрительно покачал головой. — Такое прощать нельзя. Так что наш клан тоже решил поучаствовать в драке с Фума. Мне удалось совершить невозможное и всего за один день выбить в министерстве рескрипт о вознаграждении. Ну а потом мы с Тоби взяли лучших наших людей и поспешили прямо сюда, нигде не задерживаясь. Тобирама невозмутимо вышел вперед и развернул почти до самой земли свиток из дорогой бумаги с большой красной печатью, показывая воинам пяти кланов. Хаширама продолжил: — Сам дайме заверил рескрипт, так что все кланы страны Огня, взявшие этот заказ, получат хорошие деньги за расправу с кайдзоку Фума и защиту границы. — Повторяю еще раз, Сенджу. Что тебе надо здесь?! — Мадара обвел склон холма рукой. — Ты получил свой рескрипт, так иди ловить Фума. Хаширама нахмурил красивые брови и недоуменно хлопнул глазами. — Но как же... Я ведь так спешил тебе на помощь, брат!