Светлячок в долине света

— Смотрите-смотрите! — Там на горизонте! — раздавались одиночные выкрики на пристани. Со всех краев порта, побросав дела, люди бежали к центральному причалу с полуразрушенной дамбой и с тревогой и надеждой всматривались вперед, туда, где среди морских волн, то исчезая, то появляясь вновь, виднелись два маленьких темных пятнышка. Прошло еще несколько долгих минут, пятна приблизились, увеличились в размере, вытянулись в два бегущих к берегу человеческих силуэта, и вся эта замершая в беспокойном ожидании масса людей в порту вдруг взорвалась радостными воплями и свистом. — Это лидеры!!! Лидеры!!! — Мы победили!!! — Да!!! — Победа!!! Мокрые до нитки, грязные, усталые люди, позабыв обо всем, кричали от счастья, как дети, прыгали и махали руками, приветствуя Мадару и Хашираму — тех, кто сегодня сотворил нечто небывалое, настолько огромное и значительное для всего мира шиноби, что не укладывалось в голове и казалось невозможным. Никто еще толком не понял этого, но прямо здесь и сейчас, на краю страны Горячих источников, творилась легенда о Двух Великих Героях, Могучих Победителях Биджу. И вся эта вопящая от радости толпа, не осознающая того, что и сама стала частью легенды, отдавала теперь неосязаемую и нематериальную, но такую драгоценную дань восхищения и любви своим кумирам... Двое лидеров сборного отряда, тем временем, приблизились к берегу, легко запрыгнули на деревянные мостки причала и спокойно зашагали к вышедшим их встречать младшим братьям и главам трех союзных кланов. Толпа затихла в восхищенном ожидании, стараясь не упустить ни единого слова, и молча раздалась в стороны, давая своим героям дорогу. Мадара спокойно посмотрел на радостные лица людей вокруг, остатки дамбы в заливе и разбитые остовы каменных волнорезов, которые сумели выдержать цунами, а затем перевел взгляд на встречающих. Нара Ашика вышел вперед и с достоинством произнес: — Мы рады видеть вас невредимыми, лидеры, — он оглядел Хашираму и Мадару с ног до головы и задал вопрос, который сейчас волновал толпу больше всего на свете: — Вам удалось справиться с биджу? — Хвостатый Зверь больше не побеспокоит, — равнодушно и коротко бросил Мадара, губы его изогнулись в кривой надменной ухмылке, выказывая презрение к побежденному врагу. Хаширама, который только что, как подсолнух, грелся в лучах славы и чужом восхищении, спешно выпрямился и сурово нахмурился, а затем со значением кивнул. — Мы измотали бедня... биджу и притопили в море. Уполз от нас в страхе и теперь уже нескоро войдет в силу. Шиноби с ужасом и восторгом внимали его словам, боясь даже представить, какой нечеловеческой силой нужно обладать, чтобы суметь измотать огромный безумный сгусток ядовитой чакры. Но вот где-то позади раздался одиночный неуверенный выкрик: «Победа...», — и толпа снова взорвалась радостными воплями... Мадара поморщился, взглянул на довольного и счастливого Сенджу и решительно шагнул вперед, люди ужались и подались в стороны, давая ему пройти, и снова сомкнулись неровным кругом почета подле Хаширамы. Мадара прошел дальше, к Изуне, который все еще стоял рядом с Тобирамой и тремя главами. Он приветственно ухмыльнулся брату и, наклонившись совсем близко, тихо спросил: — А где Сакура? Радостная улыбка медленно стекла с лица Изуны, он растерянно огляделся по сторонам, будто только сейчас сообразил, что слишком давно не видел невестку. — Я не знаю... — ответил он. — Понимаешь... тут такая заварушка была... пока собрали людей, пока строили дамбу и волнорезы... — Тц! — недовольно цыкнул Мадара. Изуна обернулся, с надеждой взглянув на беловолосого напарника, тот кивнул и прикрыл глаза, сосредоточенно сканируя окрестности. — В порту ее нет... — наконец уверенно проговорил Тобирама, — и той черноволосой куноичи, что следовала за ней, как тень, — Крапива, кажется. Я нигде их не вижу. Мадара развернулся к Иномэ и Ашике. — Вы же возвращались мимо острова, где был госпиталь, — все еще тщательно скрывая тревогу, проговорил Учиха. — Почему она не вернулась с вами? Иномэ пожал плечами и переглянулся с мгновенно посерьезневшим Ашикой. Вечно равнодушное и ленивое выражение лица главы клана Нара сменилось острой сосредоточенностью. — Прости, Мадара, — осторожно проговорил Ашика. — Мы думали, она с остальными ушла раньше нас, — он помолчал мгновение и добавил: — Когда мы добежали до острова, он был уже пуст, нас опередила первая волна после взрыва скалы Фума, а в открытом море всегда безопаснее, чем на мелководье, это всем известно, так что мы решили, что госпиталь эвакуировался раньше нас. Это было бы разумно и правильно. Лицо Мадары все быстрее мрачнело. — Что случилось? — словно почувствовав его тревогу, Хаширама растолкал толпу, пробиваясь к напарнику. — Моя жена пропала, — ответил Мадара и крепко сжал кулаки. Сенджу непонимающе нахмурился. — То есть как это пропала? — Не вернулась в порт с остальными, — процедил старший Учиха. — Так чего же мы стоим? — воскликнул Хаширама. — Надо скорей идти ее искать! — он огляделся, выискивая беловолосую макушку брата, и позвал: — Тоби, ты везде посмотрел? Тобирама сложил руки на груди и кивнул. — Бесполезная трата времени. Я возвращаюсь к островам, — раздраженно бросил Мадара, развернулся и решительно зашагал сквозь толпу к краю пирса, едва сдерживая себя, чтобы не сорваться на бег. Изуна молча поспешил за ним. Тобирама вопросительно поглядел на старшего брата, тот кивнул, и беловолосый шиноби отправился вслед за Учиха. Хаширама оглядел притихшую толпу, сурово нахмурил брови и властным жестом остановил Иномэ и Ашику. — Не надо, оставайтесь здесь, так будет лучше... и безопасней. Соберите всех наших, узнайте, каковы потери, и пересчитайте добычу. Лагерь устроите там же, где и вчера, у западной стороны холма, на подступах к городу. Ждите нас до утра, если не вернемся, отправляйтесь в страну Огня — нельзя оставлять кланы без защиты на такой долгий срок. Сдадите головы в министерство и получите награду. Затем разделите добычу по закону шиноби. Нара Ашика, назначаю тебя главным. Кто из Хьюга замещает главу? Вперед вышел не старый еще мужчина, со светло-лавандовыми глазами и неровной сединой на висках. На лбу его зеленела печать подчинения. — Хьюга Кокоро, — представился он и почтительно поклонился. Хаширама кивнул. — Подтверждаю. Пока мы с Мадарой и нашими братьями отсутствуем, интересы кланов Сенджу и Учиха будут представлять те, кого я назначу по праву одного из лидеров сборного отряда и родича. Представитель Сенджу — Асанава, — серьезный мужчина, чуть за тридцать, выступил вперед. — Проследишь, чтобы чести Сенджу не было урона при дележе добычи, — значительно проговорил Хаширама. — Представитель Учиха... — он запнулся, растерянно оглядывая незнакомых и почти одинаковых черноволосых шиноби, пока не заметил некое отличие, — Зеленоглазый, — позвал он, мужчина с вьющимися каштановыми волосами и зелеными глазами, не мешкая, выступил вперед. — Когда ты рассказывал нам о своей технике тумана, то, кажется, упоминал, что был главой в родном селении? Уложение о военных долях хорошо знаешь? — Да, — уверенно ответил Хисаме. — Я почти три года был заместителем лидера в сборном отряде и умею делить добычу между несколькими кланами. — Отлично. Мадара тебе доверяет — я видел. Будешь представлять интересы Учиха, пока твой глава не вернется. Проследи, чтобы не было урона чести клана Учиха. Хаширама кивнул еще раз, то ли подтверждая приказ, то ли прощаясь, а затем развернулся и побежал в сторону моря за остальными...

***

Остров встретил четверых шиноби тишиной и пустотой... Вокруг были все те же камни, и тот же песок, редкий сосновый лес, колючий кустарник, и та же скала... Вот только большинство деревьев оказалось повалено цунами, кустарник выдран с корнем, оставив после себя лишь неровные ямы, а навесной каменный козырек, под которым шиноби сборного отряда совещались ночью, разбит — скальный выступ сложился пополам, обломки камней лежали у подножия высокой бесформенной грудой. Мадара покосился на скалу и отправился вглубь берега, пристально осматривая разрушения активированным шаринганом. Изуна переглянулся с Тобирамой — с некоторых пор оба шиноби начали понимать друг друга почти без слов. — Сделаю, что смогу, — пообещал беловолосый Сенджу и уселся там же, где стоял, — у самой кромки воды. Изуна посмотрел, как тот складывает печать концентрации, развернулся и поспешил к горе, решив оглядеть остров с высоты. Хаширама ободряюще кивнул брату и отошел в сторону, к поваленным морской стихией деревьям. Он присел на корточки у одной из сломанных сосен, внимательно рассматривая разбитый ствол и непонятные воронки, скрытые под почерневшими сучьями. Увидев все, что было нужно, Хаширама встал и отправился к следующему дереву, потом к еще одному и еще. Наконец он устало присел на толстую ветку, сосредоточенно оглядывая землю вокруг, огладил пальцами мокрую от воды, содранную в клочья и обугленную кору, огорченно покачал головой, поднялся и пошел навстречу вернувшимся братьям Учиха. — Это не цунами, — серьезно сказал он, — волна пришла позже. А до этого был огонь и сильный взрыв или даже несколько... Мадара посмотрел на друга, лицо его казалось застывшим и безжизненным, как каменная маска. — Я знаю... вода не сумела скрыть все, — мрачно проговорил он. — Здесь сражались. Цунами почти уничтожило следы, но Учиха всегда знают, где горел огонь. — Тоби, ты что-нибудь видишь? — Хаширама с обоими Учиха подошел к младшему Сенджу, который все так же сидел на песке, подогнув под себя ноги и сложив пальцы в печать концентрации. Тобирама опустил руки, медленно и как-то грузно поднялся, словно понимание слишком сильно давило на его плечи, и ответил низким хриплым голосом: — Их убили и сожгли, а останки стащили и сбросили в море. Остальное довершила вода... Я насчитал на дне больше двух десятков трупов. Мадара рванулся к нему, схватил за ворот и произнес только одно слово: — Сакура?.. — Мне жаль, Учиха. — Беловолосый шиноби смотрел прямо и смело, не сделав ни единой попытки освободиться. — Слишком много времени прошло, теперь уже не понять... Мадара отпустил чужую куртку и отшатнулся назад. Ноги его внезапно подкосились, он рухнул на колени, сгорбился и обхватил голову руками. — Нет... — почти беззвучно прошептал он. — Только не снова... Изуна осторожно шагнул к нему. — Брат, пожалуйста... — Пошел вон! Убирайтесь! Все вы! — рыкнул старший Учиха и с ненавистью поглядел на брата и двоих Сенджу, черные глаза его полыхнули огнем безумия. Еще удар сердца спустя радужки внезапно покраснели, острохвостые томоэ вытянулись вверх, все быстрей меняя привычный рисунок. Изуна застыл на месте от неожиданности и ужаса. — Вот черт! — Хаширама среагировал первым и бросился к другу. Из песка хлестнули во все стороны деревянные ленты. Они мгновенно охватили Мадару, нагибая его голову к земле и не давая посмотреть на остальных. — Руки... руки ему держи!!! Чтобы печати не сложил!!! — заорал Хаширама. — Он нас всех сейчас и без ручных печатей на морское дно ухнет, — прошептал Изуна, — вместе с островом... — Ты ему еще идеи подкидываешь?! — сердито прикрикнул Хаширама. — Держи давай! — Деревянные полосы крепче обмотали вырывающегося старшего Учиха, фиксируя его голову. Изуна обхватил брата за плечи придавливая к земле. — Ненавижу!!! — полный боли и тоски крик эхом разнесся по острову, злое ки захлестнуло берег густой темной волной. Казалось, еще мгновение, и эти почти овеществленные гнев, ярость и боль полыхнут жарким пламенем, сжигая все, до чего сумеют дотянуться. Тобирама взглянул на двоих шиноби, которые из последних сил удерживали третьего, тяжко вздохнул, огладив подбородок в задумчивости, а затем отошел в сторону на несколько шагов и сел на песок, снова сложив руки в печать концентрации. — Ублюдок!!! Пусти!!! — Так, что тут у нас... Остаточных следов чакры нет... и это очень плохо. Хм-м... ну должно же быть что-то еще... ну пожалуйста... — Шепот беловолосого шиноби был почти не слышен сквозь дикий, звериный вой, хруст и скрежет деревянных лент. — Держи! Держи! Вырывается! — Тела обожжены и фрагментированы... Попробовать по костям?.. — Убью!!! — Брат, умоляю тебя, успокойся. Может, она выжила. Мы ведь не видели... тела. — Ах, же ж ты... Больше не нашел, что сказать?! — Относительно крупные черепа, достаточно угловатые, не сглаженные... костяк... да... крепкий... широкая грудная клетка, таз — узкий... кости конечностей длинные и толстые... Ну да, ну да... не характерно... Так, что же мы еще упустили?.. Далекое осмотрели, а близкое?.. Едва слышный шепот оборвался, Тобирама поднялся и прошелся по песку, снова внимательно оглядывая пустынный берег и разбитую скалу, потом подошел ближе и приложил руку к холодному шершавому камню, прислушиваясь. — Помогите мне, — неуверенно позвал он, — надо разобрать завал, кажется, там кто-то живой... Его не услышали. Тобирама сердито хмыкнул и пошел прямо к трем шиноби, застывшим в клинче. Он спокойно оправил полы куртки и присел на корточки напротив Мадары. — Учиха, перестань истерить. Мадара дернулся, пытаясь вывернуться из древесного захвата, и взглянул на него исподлобья — у самых ног Тобирамы заплясали голубовато-черные лепестки огня. Беловолосый Сенджу механически отметил измазанные кровью ресницы и щеки, опасно изменившийся узор томоэ в глазах Учиха, опустил взгляд куда-то в подбородок Мадары и продолжил: — Хорошо. Значит, ты все еще способен слышать, тогда слушай внимательно. Я проверил морское дно вокруг почти на пять ри. Сакуры нигде нет, и даже готов поклясться тебе, что и среди тех... под водой... ее тоже нет. Я бы сказал, среди них вообще нет женщин — кости очень уж нехарактерные. А вот под камнями у скалы еще слабо чувствуется чья-то жизнь. Давай, Учиха, надежда еще есть, а мы напрасно теряем время. Ты же шиноби, приходи в себя и помоги нам разобрать завал, возможно мы узнаем... где сейчас твоя жена. Долгое мгновение ничего не происходило, потом Мадара неожиданно моргнул и перестал вырываться, в алых глазах его промелькнуло нечто осмысленное, похожее на разум и понимание. Прошло еще пару минут... — Хаширама... отпусти... — медленно и тщательно, словно вновь учился разговаривать, прохрипел старший Учиха. Хаширама облегченно выдохнул и отменил технику. — Ну и напугал же ты нас, чертяка! — Старший Сенджу без всякого страха вглядывался побратиму в лицо. Карие глаза его тревожно блестели. — Не смотри на меня, как на смертельно больного. — Губы Учиха скривились в улыбке, но улыбка эта так и не достигла глаз. Мадара обернулся к брату и осторожно коснулся его плеча. — Прости, что сорвался на тебе, брат. Изуна обхватил ладонью руку на своем плече и страдальчески нахмурил брови. — Ты правда... в порядке? — тихо спросил он. — Но ведь Мангекё... Мадара успокаивающе кивнул. — Я в порядке. — Если вы уже закончили обмен реверансами, напоминаю — скала. — Тобирама сложил руки на груди и кивнул в сторону груды камней. Мадара молча развернулся, прищурился и двинулся на него — тяжело и неотвратимо, как сама смерть. Старший Учиха остановился в полушаге от даже не вздрогнувшего Сенджу, посмотрел на него долгим, нечитаемым взглядом и неожиданно хлопнул по плечу. — Спасибо за помощь, родич, — серьезно и твердо проговорил он. Тобирама замер, как громом пораженный. Бордово-алые глаза его удивленно расширились, а маска равнодушия и холодности треснула. Он как-то неловко кивнул и смущенно улыбнулся — искренней, довольной улыбкой. Мадара только хмыкнул. Было понятно, что не так уж и часто этот, такой непохожий на остальных, альбинос Сенджу слышал слова признания и благодарности от кого-то еще, кроме старшего брата. — Идем, — решительно проговорил Учиха, и шиноби отправились к скале. Вчетвером, они довольно быстро разобрали завал, оттаскивая камни по одному и стараясь не вызвать проседания, и наконец осторожно вытащили на поверхность два присыпанных землей и щебенкой тела. Мужских тела. Первый — изломанный и залитый кровью темноволосый мужчина, средних лет, второй — худощавый мелкий мальчишка со светлыми, почти льняными волосами, которые сейчас казались серыми от каменной пыли. Хаширама, не мешкая, склонился к тому, что был постарше. Он коснулся щеки черноволосого шиноби и разочарованно покачал головой, затем обернулся к мальчишке. Пальцы его засияли молочно-белым светом, заживляя раны и ссадины. Через пару минут мальчик под его руками задышал глубже, тихо чихнул, подорвался вверх и сел, ошалелым взглядом голубых глаз обводя четверых шиноби. К груди он крепко прижимал смятый шлем с черными перьями. — Лидер Хаширама! — облегченно воскликнул он. — Лидер Мадара! Дядька Учиха был прав, он сказал, что вы обязательно придете, а я должен выжить и дождаться. Я дыхание замедлил, как командир Иномэ учил, чтоб, значит, не помереть раньше времени. Ну и вот... — Кто ты? — мягко перебил его Хаширама и поощряюще улыбнулся. — Ёсиёси, — тут же отозвался светловолосый мальчик, преданно заглядывая ему в лицо чистыми, как небо, глазами, потом снова чихнул и добавил: — Да, да! Вы не ошиблись, меня и правда так зовут, это очень странное имя, но мне его дала дорогая мамочка, когда рожала. Понимаете, она ведь из Нара, а отец сильно ее любил, и у меня шестеро старших братьев и сестер, так что... — Хватит! — решительно прикрикнул Мадара и сурово нахмурился. Яманака вздрогнул, вжал голову в плечи и замолчал, хлопая белесыми ресницами и с трепетом разглядывая узор шарингана в глазах своего кумира. Это уже были не те острохвостые томоэ, которые он видел недавно на острове рыжего Фума. Узор стал сложнее, опаснее: прямые черные линии теперь соединяли томоэ с краем радужки, будто вбитые костыли, — три в правом глазу, три в левом. Густые ресницы склеились острыми стрелами от запекшейся крови... — Мадара, успокойся! Здесь нет для тебя врагов. — Хаширама успокаивающе положил руку на плечо друга и побратима. — Парень, не тяни. Расскажи, толком, что случилось, мы должны знать. — Да, лидер Хаширама, — Яманака от испуга пустил петуха и крепче прижал к груди шлем с черными перьями. — Понимаете, — чуть собравшись, уже более уверенным тоном проговорил он, — все ведь хорошо было, пока не взорвалось логово Фума. Мы слышали грохот и видели столб дыма в небе, госпожа лекарь решила идти вам на помощь, лидер Мадара. Дядька Учиха, — мальчишка слабо махнул рукой, указывая на изломанное тело черноволосого мужчины, — хотел ее остановить, а потом на нас напали с неба — бронированная летающая лодка. Она забросала взрывными свертками остров, и почти все погибли... Тетка Крапива прикрыла госпожу лекаря какими-то полупрозрачными синими костями, их вдвоем отбросило в море и, кажется, неслабо контузило. Я видел, как несколько летающих шиноби вытаскивали их из воды и несли в бронированную лодку. А нас и еще двоих Учиха спас дед Акимичи, затолкал под скалу и заслонил собой от взрывов. Он умер совсем скоро, но нас закрывал до последнего... — Яманака снова всхлипнул и утер нос грязной ладонью. — Такой хороший дед был... А потом все очень быстро случилось: Учиха выбрались из-под его тела и напали на врагов. Дядька Учиха приказал, чтобы я не высовывался и обязательно попытался дотянуться до командира летающих шиноби техникой переноса разума, чтобы выяснить их планы. Он сказал, что я должен выжить и рассказать вам. Это мое задание. Те двое Учиха хорошо сражались, но их все равно убили, а лодка поднялась вверх вместе с госпожой лекарем и теткой Крапивой. Зато дядька Учиха сумел задержать и прикончить их командира, он был в вот этом шлеме. — Светловолосый мальчик протянул вперед шлем, так что черные перья качнулись. Изуна с Тобирамой хмуро переглянулись, Яманака продолжил: — Ух, какой бой был, какой бой — всем боям бой! Так быстро двигались, что и не уследишь, но я изловчился и все-таки сумел перенести сознание в разум ихнего командира, а потом затаился, чтоб наружу, значит, не выпнули, — я еще не очень хорошо умею удерживаться в чужом сознании — но все получилось, я выполнил задание и узнал, что смог. Они в Летающий Город должны были отправиться. Госпожа лекарь и тетка Крапива этим гадам очень нужны, тот командир думал о них, не как о людях, а как о деталях, знаете, как шестеренки в механизме. Я такой на мельнице однажды видел. Черный Шлем даже радовался, что теперь Банбуцу не придется откладывать обряд на полгода, и он успеет ко Дню осеннего равноденствия. А потом дядька Учиха срубил ему голову, и я едва успел свалить, чтоб с ним вместе не окочуриться. Только в себя пришел, гляжу — башка злодея в одну сторону катится, шлем — в другую, и прямо мне в руки, ну я и схватил, трофей все-таки. А те гады в лодке тоже просекли, что командир их уже того... безголовый, ну и бахнули огнем снова. Дядька Учиха прыгнул ко мне, сложил печати и обрушил козырек. Только и успел сказать, что выбраться с острова нам все равно не дадут, а так у меня появится шанс дотянуть до прихода подмоги — им некогда будет разбирать завалы. А потом нас обоих завалило камнями... Ну и вот... Чудовищное облако ки, совсем недавно взятое под контроль старшим Учиха, вырвалось на свободу и вспыхнуло с новой силой. — Значит... Банбуцу...