Тысяча и одно испытание или как убить Бога?

      Пробуждение отзывалось странным ощущением внутри, словно мозг пытался дать сигналы об опасности моему сознанию. Но причин для страха не было. Маленькая, но уютная комната залилась ярким, тёплым солнечным светом, не оставляя и следа от прошедшей грозы. Я сладко потянулась, чувствуя, как позвонки хрустят, вставая на место и принося облегчение. Никакой усталости, что тяготила меня ранее. Я скинула с себя пушистое одеяло, усаживаясь на край кровати и направляя взгляд в окно. Маленькие пташки выводили своим полетом замысловатые пируэты, напевая какую-то, известную только им мелодию. Дубовая ветка слегка поглаживала стекло от дуновения ветерка. С улицы раздавались звуки активной утренней жизни города. Смех детей, рёв машин, бурчание газонокосилок. Комнату стал заполнять будоражащий воспоминания запах свежеиспеченной шарлотки. Я с вожделением втянула этот аромат поглубже, уже предвкушая, как мягкое бисквитное тесто с кусочками яблок начнёт таять у меня во рту.       — Кэсседи, дорогая, просыпайся! Завтрак на столе! — прозвучал женский голос откуда-то из-за двери.       — Хорошо, мам! — сорвалось с моих губ, хотя я и не планировала отвечать на зов неизвестного мне голоса.       Я подскочила с кровати, чуть ли не приплясывая, добралась до комода с одеждой и на какие-то доли секунды зависла на отражении, цепляясь взглядом за свой внешний вид.       «Что за…»       На мне была смешная длинная сорочка с принтом «Hello Kitty». Я взялась перебирать аккуратно сложенную одежду, дабы поскорей избавиться от этой позорной ночнушки детского вида. Но всё, что удавалось найти — барахло, больше похожее на одежду девяностых годов.       «Какой ужас… Как я могу носить такое дерьмо?» — пронеслось в моей голове, но руки на автомате выудили цветастые штаны и олимпийку. Быстро переодевшись, я махнула рукой птицам, пролетающим за окном, и готова была поклясться, что они каким-то невообразимым мне образом поприветствовали меня в ответ. Однако мой мозг воспринял это как нормальное явление, и я как ни в чём не бывало выскочила из комнаты, торопясь на запах манящей выпечки.       Около духовки суетилась какая-то женщина в фартуке, напевающая под нос знакомую мелодию.       — Это что? Битлы? — спросила я, устраиваясь поудобнее на стуле и пододвигая к себе тарелку с шарлоткой.       — Ох, да… Отец вчера весь вечер крутил пластинку с этой песней. Теперь она у меня всё утро на языке, — женщина развернулась, одаривая меня своей лучистой улыбкой и аккуратно вытирая руки о ткань фартука.       «Пластинку? Мама? Отец? Почему я не помню ни дня, проведенного в этом доме раньше…»       Сомнение на секунду кольнуло меня, но так же быстро ушло на второй план, когда первый кусочек торта приземлился в мой рот.       — М-м-м… — пробурчала я, прикрывая от удовольствия глаза. Этот вкус не спутать ни с чем. Домашний, родной. Второй такой шарлотки не сыскать во всем свете.       — Боже, Кэсси, ты в таком виде собралась встречать своего парня? — мама охнула, видя, во что я оделась, упирая руки в бока и явно выказывая своё недовольство.       От этого заявления я даже забыла как жевать.       — Парня? — с набитым тестом ртом произнесла я, шокированно поднимая глаза на маму.       — Я надеюсь, ты не заболела, — та странно взглянула на меня, видя удивление, застывшее на моем лице, — Ты же собралась нас сегодня знакомить. У него ещё имя такое странное… Как же…       — Люцифер? — сама не зная, почему, спросила я, пытаясь откопать в своих воспоминаниях хоть одного знакомого с таким именем.       — Сплюнь! Не хватало нам только Сатаны в женихи.       По кухне разнесся смех, очень напоминающий закадровый, который раньше любили использовать в любом «комедийном» сериале.       Я напряглась ещё сильнее. Сердце выдало несколько панических ударов. На самом краю сознанию появилась ниточка какой-то важной мысли, за которую я хотела ухватиться, но мне никак не удавалось. Появившаяся из неоткуда паника стала отступать, и я снова продолжила жевать «торт», заняв себя размышлениями о предстоящем знакомстве.       — Велиар! — выдала мама, поднимая палец вверх, и снова приступила к своим кухонным делам.       — А когда придёт отец? — с интересом спросила я, отодвигая от себя опустошённую тарелку и довольно откидываясь на спинку стула.       Желудок был наполнен под завязку, но это была приятная, растекающаяся по всему телу тяжесть.       — Он задержится немного.       На этих словах во входную дверь постучали. Я подскочила с места как ошпаренная, предчувствуя появление моего загадочного парня. Быстро обтерла ладонью губы, на которых могли скопиться остатки завтрака, и побежала встречать гостя. Рука, положенная на ручку двери, затряслась от страха, и я нерешительно распахнула дверь, приглашая пришедшего войти. Я прерывисто вздохнула и застыла на месте, рассматривая своего… Парня.       Моё лицо в этот момент, вероятно, имело сходство со взбудораженной совой. Велиар стоял, опираясь на косяк дверь, голова была чуть склонена вниз, от чего прядки волос местами прикрывали его лицо. Заметив, что путь открыт, он поднял проницательный взгляд янтарных глаз на меня.       — Ты чего? — он не спешил входить, изучая мою реакцию на его появление.       — Да я… Просто ты такой красивый, — слова сами вырвались из моего рта, а я продолжала обомлело таращиться на него.       Понимая, что ляпнула лишнего, я быстро закрыла рот руками, чувствуя, как щеки наливаются багровым, горящим румянцем.       «Как его угораздило выбрать меня?» — подумала я, припоминая свою «шикарную» ночнушку.       Воздух вновь разрезал закадровый смех, но теперь он не казался мне чем-то неестественным. Велиар чуть сощурился, не зная, стоит ли как-то комментировать неожиданный комплимент, прилетевший ему прямо в лоб.       — Пропустишь? — наконец произнес он, заглядывая за мою спину и натыкаясь взглядом на маму, суетливо бегающую по кухне.       — Да-да, прости. Пойдём. Мама приготовила шарлотку — ум отъешь! — я повела его внутрь дома, краем глаза замечая, что за спиной он прятал что-то очень похоже на букет цветов.       — Ма, знакомься, это мой парень, — я замешкалась, пытаясь вспомнить сложное имя моего спутника.       — Велиар, — в один голос сообщили мне мама и парень.       Я хлопнула себя ладонью по лбу, раздосадованная своей девичьей, кратковременной памятью под звуки назойливого смеха. Велиар покачал головой, закатывая глаза, после чего вручил букет белых лилий маме. Та восторженно всплеснула руками, принимая такой приятный подарок, и поскорее подыскала подходящую вазу, выставляя цветы красоваться прямо на обеденный стол.       — То-о-о-чно. Присаживайся за стол, — сказала я, указывая рукой на место за столом, дожидаясь, когда он устроится, а затем и сама уселась неподалеку от него.       Я всё никак не могла оторвать от него глаз. Смутный, расплывающийся образ появлялся в моей голове, но тут же исчезал. Пока в моём мозгу происходили перестройки, Велиар и мама что-то бурно обсуждали. Обрывки их диалога долетали до меня, но запомнить что-то из сказанного ими было сложно. Будто я — это не я. Будто произошла подмена жизней.       Словно в подтверждение моим мыслям, в носу застыл устойчивый запах крови, отдающий железом. Я поморщилась, отгоняя от себя непрошеное наваждение и ссылаясь на свои кошмарные сны.       — Кэсседи… Кэс, — голос мамы вырвал меня из темного омута на свет, и я быстро перевела помутневший взгляд на неё. Она выглядела взволнованно.       — Да?       — Я говорю, может быть, ты расскажешь, как вы познакомились?       — Эм… — я покосилась на беззаботно жующего шарлотку Велиара, стараясь выудить с запылившихся полок воспоминаний хоть что-то о нашем знакомстве и в целом о жизни из прошлого, — Мы просто учимся в одной школе. Он сейчас в выпускном классе. Не знаю, заприметила его среди всей толпы мальчишек, а там понеслась, — произнесла я, не уверенная в своих словах. Хотя, в целом, эта версия не вызывала внутреннего отторжения, а значит, так оно и было.       — Да запала она на меня, — самодовольно выдал Велиар, отвлекаясь от еды, — Я, честно говоря, не замечал её очень долго, но ваша дочь — не в обиду будь сказано — настоящая заноза и добилась своего.       — Да, она у нас такая, — улыбнулась мама, в то время как я возмущенно сверлила глазами напыщенную моську своего парня.       «Я добивалась его? Что за бред? Это же унизительно. Заняться нечем, кроме как бегать за каким-то индюком горделивым».       Входная дверь заскрипела, оповещая о приходе кого-то ещё. Я повернулась через плечо, желая разглядеть входящего.       — А вот и папа пришёл! — воскликнула мама и кинулась в объятья мужчины, который не очень-то и походил на человека, зачавшего меня. Он выглядел как актёр старинных боевиков про мафию. Зализанные волосы, аккуратно закрученные усики, мелкая щетина, что уж говорить об одежде, в которую он был наряжен. Они слились в страстном поцелуе. Настолько страстном, что фантазия живо дописала за меня продолжение этой сцены.       «Фу-фу-фу, какой-то порно-ролик в стиле бурлеск получается».       Меня перекосило от отвращения, поэтому я поспешила отвернуться, дабы скрыть истинные эмоции.       — Ох, дорогая, оставь это до ночи, — многозначительно произнес отец, отрываясь от мамы, и, скинув дочиста начищенные туфли, прошёл за стол. Похоже ни у кого, кроме меня весь этот цирк не вызывал никаких вопросов, — А это, судя по всему, наш будущий зять.       — Приятно познакомиться. Велиар, — тот поднялся из-за стола и протянул руку в знак приветствия. Новоиспеченный папа с удовольствием ответил крепким рукопожатием и так же, как и все, приземлился за стол.       — Наготовила уже, умница моя, — отец, растянувшись в ухмылке, шлепнул суетящуюся маму по заднему месту, подгоняя ее, от чего та захихикала и побежала за кусочком торта для него. Этот жест окончательно ввёл меня в состояние шока. Я прикрыла ладонью глаза, надеясь, что больше таких выкидонов не будет. Атмосфера тепла и уюта испарилась без следа, оставляя ощущение чье-то злой шутки.       — Вы уж простите, что заставил себя ждать. Дела-дела, — заговорщически произнес отец, сужая глаза и впиваясь взглядом в меня.       Перед нами приземлились кружки с какао. Мама, словно бабочка, порхала по всей кухне, стараясь всем угодить и никого не обделить вниманием. И, хоть запах свежезаваренного напитка и был привлекателен, я без особого удовольствия сделала глоток, всячески избегая зрительного контакта с кем-то.       — Кэсседи, детка, что-то не так? — поинтересовалась мама, от которой не скрылось моё состояние.       Я тяжело вздохнула, сделала ещё глоток и все же решилась посмотреть на присутствующих. Как бы я ни пыталась, но вспомнить, кто она такая, не могла. Да, она являлась моей матерью, но явно не по-настоящему. Так не бывает.       Следующим, на кого я перевела своё внимание, был мой парень. Вот с ним всё было иначе, не так однозначно. Было чёткое ощущение того, что мы знакомы, но конкретные воспоминания, связанные с ним, находились под плотной непроглядной пеленой.       Очередь схлестнуться взглядами дошла и до моего отца. Я долго всматривалась в его поблескивающий от солнца зрачок в попытках поймать хоть что-то. Он не отводил глаз и молча ждал. Чем дольше я «ковырялась» в нём, тем более спокойно становилось на душе. Все мои сомнения испарялись одни за другим, я даже начала припоминать отрывки прошлой жизни. Наши постоянные переезды из одного города в другой, в связи с которыми я часто меняла школу и друзей, первые неудачи, первая любовь, ссоры родителей. Первый поцелуй, первый секс. Сдача на права. Первая поездка. Слепящий свет фар… Свет. Фар. Силуэт.       Осознание разверзлось в моей голове грохотом грома. Я вскочила из-за стола, снося стул и тарелки на своём пути.       Теперь лицо Гавриила уже было без натянутой улыбки; оно выражало лишь серьезность и готовность к моим выходкам.       — Ты, — процедила я, ставя руки на стол и подаваясь корпусом чуть вперёд.       Женщина и Люцифер, которые всё так же находились в затуманенном состоянии, испуганно смотрели на меня, стараясь лишний раз не двигаться.       — Я, — подтвердил архангел.       — Возвращай всё как было.       — Интересно, что тебя вывело из анабиоза? Где я прокололся? — он был совершенно спокоен, даже позволил себе развалиться на стуле, закидывая ноги на стол и складывая руки замком на животе.       — У тебя почти получилось. Вот только я умерла в машине после аварии. Автомобиля хватило для того, чтобы моё нестабильное сознание уцепилось за него и распутало ком истинных воспоминаний.       — Точно-точно… Я и забыл об этом маленьком нюансе, — раздосадованно произнес архангел, словно всё, что происходило, было для него обычной игрой, в которой ему не удалось одержать верх.       — Да что происходит? — раздался голос Люцифера, который медленно встал из-за стола, перебегая взглядом с меня на Гавриила.       — Этот придурок, судя по всему, создал свой «сериал», в котором мы главные герои, — поясняюще ответила я, но не нашла в лице «падшего» понимания.       Похоже, он до сих пор оставался внутри созданного Гавриилом мира.       — Что за дичь ты несёшь, Кэс? Тебе надо проспаться, — он начал пятиться к выходу, не желая оставаться в непонятных для него «семейных» разборках. — Хорошая мысль. Послушай голос разума.       — Голос разума говорит мне, что если понадобится, я тебе кишки выпущу, — я подняла осколок фарфоровой тарелки с пола и угрожающе двинулась к расслабленному архангелу. Он даже не двинулся с места, смотря на меня, как на умалишённую.       — Ты вот этим собралась меня убивать? Отчаянно. Можешь попробовать, но что, если…       Кто-то тронул моё плечо позади, я резко развернулась, понимая, что Гавриил стоит прямо передо мной. Но при этом он продолжал сидеть на стуле, с ухмылкой наблюдая за намечающейся заварушкой.       — Кто настоящий я?       Я дернулась, услышав голос архангела вновь, но уже с другого конца кухни. Он стоял, опираясь о стену, и плавными движениями покручивал усы в пальцах. Меня загнали в ловушку, как раненую дичь, которой бежать было некуда.       «Как быть? Что же делать?»       Я панически перебирала варианты, как поступить дальше, откидывая идеи одну за другой.       «Почему иллюзия не дает трещину? Может быть, пока мы оба не придем в себя, ничего не изменится?»       Тем временем, Люцифер уже практически покинул дом, доходя до двери. Для человеческого мозга происходящее было слишком дикой картиной, не поддающейся объяснениям. Я уловила ускользающий силуэт в коридоре.       — Люцифер! Остановись! Прошу, вспомни. Мы не для такого конца выпотрошили всю Цитадель ангелов… В конце концов, ты же архангел, сын сраного Бога, и ты дал запудрить себе мозг?       Парень, что уже был готов скрыться из вида, остановился, прислушиваясь к моим словам. Секунда за секундой. Жизнь в доме остановилась. Даже пылинки, порхающие в воздухе, застыли на месте. Светлые краски окружающего мира начали уступать место серости и приглушенным сумеркам. Образ матери таял на глазах, кирпичные стены рушились, крыша затрещала. Иллюзия буквально рассыпалась и наконец исчезла без следа. Нас окружали запахи затхлости и сырости, оголенные, обшарпанные высокие стены, потолок, что давал течь и требовал ремонта. Какое-то заброшенное здание. Раздался звук хлопков в ладоши. Из темного угла показался Гавриил.       — Молодец. Можешь погладить себя по голове, — он не успел продолжить свой монолог, как его снес с ног Люцифер, вжимая в пыльный пол лицом.       — Думаешь это смешно? — рычал тот, сильнее сдавливая противника.       — Смешно, что ты пытаешься одолеть меня, не имея в распоряжении нужного количества сил и клинка, — пробубнил архангел, периодически отплевываясь от попадающей в рот грязи.       Я подошла чуть ближе, чтобы в случае чего оказать поддержку «падшему».       — Зато моих сил хватит, чтобы изуродовать твою хитрую морду.       — Господи, братец, — из его горла раздался утробный смех.       Без особых усилий Гавриил раскрыл крылья, откидывая со своей спины Люцифера, и сразу же, предотвращая моё вмешательство, отбросил меня к стене, приковывая к месту. Он не спеша поднялся с колен, расправляя огромные крылья и источая из себя ангельский, невыносимый свет, что заставлял щурить глаза. — А теперь оба успокоились. Наш диалог начался не с той ноты. Ты, кусок дебила, — он кинул взгляд на дезориентированного брата, — подумал, что я и впрямь хочу убить тебя. А ты, любительница плохих мальчиков, разрушила то, во что мною была вложена куча сил. Начнем заново.       Архангел протянул руку Люциферу, предлагая подняться и показывая, что не желает драться. Тот, помедлив, принял приглашение встать. Я издала подобие «кашля», привлекая к себе внимание.       — А, да. Совсем забыл, — теперь, когда тело ощутило свободу, я поднялась, раздосадовано подмечая, что чистая до недавнего времени одежда вновь оказалась полностью в грязи.       — Значит, ты решил проигнорировать приказ Михаила? — теперь, когда напряженная, опасная ситуация осталась позади, можно было спокойно обсудить странные махинации Гавриила.       — Ты — мой брат, и я люблю тебя, несмотря на то, что ты — последняя сволочь. И знал бы ты, какую боль мне приносят наши ссоры, которые всегда заканчиваются одинаково — кровью.       Было странно видеть настолько серьезного Гавриила, я не видела его глаз, но даже стоя на расстоянии, я чувствовала боль, сковывающую его и приносящую страдания.       — Михаил — тоже твой брат, — подметил «падший», не до конца доверяя речам архангела.       — В этом и проблема. Тебе ли не знать, с каким трудом мне дается выбор «правильной» стороны.       — И твой выбор?..       — Нет моего выбора. Я занял нейтральную позицию. Погрузил вас в свой выдуманный мир, скрывая от глаз других ангелов. Михаил бы до скончания веков мучился в поисках, а вы бы спокойно существовали в бесконечном «сериале», покуда не пришла бы моя кончина, — устало произнес он.       Я поежилась, представляя, как тысячу лет подряд проживаю не свою жизнь, зато счастливая и без тяжести проблем, что сейчас ощущались как никогда явно.       — Вот это ты здорово придумал. Избежать кровопролития «цыганскими фокусами». Интересно, кто тебя такому научил? — судя по нервно сжимающимся пальцам в кулак, Люцифер был не сильно воодушевлен перспективой остаться в выдуманном, иллюзорном мире.       — У меня есть друзья, в отличие от тебя.       — Речь о Локи? Так ты вроде как подставил его, и теперь «божки» жаждут твоей головы на пике.       — Что уж поминать прошлое, — Гавриил развел руками, отмахиваясь от событий столетней давности, как от чего-то повседневного.       Я изумленно приоткрыла рот.       «Локи? Неужели всё это не выдумки людей…»       Пока братья душевно общались, я мерила помещение шагами, вздрагивая от каждого шлепка капли о землю. Переключиться с «сериальной» жизни на реальную оказалось сложнее, чем я думала.       Михаил со своим войском сидел на хвосте. Завеса моей связи с видениями и Фемидой не приоткрылась. Метатрон оказался бесполезным. Теперь еще и пророка нужно было найти. Не о такой жизни я мечтала, будучи студенткой и получая диплом. Все мирское теперь казалось таким далеки и чуждым.       Разговор двух архангелов начал переходить на высокие тона, я обернулась.       — …Да потому, что тут вам не сериал! Не будет простых решений и карамельного хэппи-энда — такова жизнь!       — Срать я хотел на сложности и хэппи-энд. Лучше я сдохну в бою, чем буду спокойно сидеть и радоваться лже-счастью, — рявкнул Люцифер, начиная выходить из себя.       — Да ты бы видел себя. Ты таким счастливым был последний раз, перед тем, как Фемида погибла.       — Не смей…       — Может быть, выйдем на улицу? — прервала я зарождающуюся ссору на самом начале, переманивая их внимание к себе. — Почему мы вообще сидим в этой протухшей коробке?       — Потому, что тут нас не найдут. И потому, что снаружи тебе не понравится, — пояснил Гавриил, слегка успокаиваясь и подходя к выходу из заброшенного склада.       Я с замирающим сердцем приоткрыла дверь, протискиваясь на свежий воздух. Холод неприветливо обдал изнеженную лучами солнца кожу. Я поёжилась, обхватывая плечи руками, и несмело продвинулась вперед. Здание находилось на окраине города, вдали виднелись небоскребы, но что-то в этом виде не давало мне покоя. Дорога рядом со строением встретила молчанием и перекатывающимся мусором от дуновений ветра. Нос защекотал горький запах копоти от горящих неподалеку мусорных баков.       — Мы на Земле? — вопрос был лишний, ведь ответ очевиден, но для собственного удовлетворения я должна была спросить.       — Да. И тут неспокойно, — Гавриил утвердительно кивнул.       Следом за ним вышел Люцифер, втягивая воздух полной грудью.       — Смердит смертью, — от этих слов я дернулась.       — Когда на Небесах не все спокойно, на Земле тоже наступают не лучшие времена.       — И какие времена сейчас? — затаив дыхание, обратилась я к двум архангелам, боясь услышать страшную правду.       — Времена Чумы.       Земля ушла из-под моих ног, тело прошиб холодный, липкий пот, когда я поняла, что это значит.       Первый Всадник Апокалипсиса.