Сразу и навсегда

      Во вторник всегда что-то случалось, это была всеобщая примета департамента. Ханджи связывала это с тем, что день посвящён Водану, как предводителю битв. Ривай ни с чем не связывал, но, наученный горьким опытом, давно имел лицензию на оружие. И сейчас почти мечтал добраться до пистолета.       Количество сообщений в мессенджерах приблизилось к сотне, и цифры всё росли. Эрвин, Ханджи и Моблит атаковали его, как греки стены Трои.       — Я не поняла, почему там написана другая марка, — сказала Петра, покусывая карандаш. Она почти лежала грудью на его отчётах и Ривай подумал о том, что пора их сдвинуть с края стола: то Ханджи руками мнёт, то Петра зачем то пытается на них залезть.       — Это аналог, — ответил он, косясь на собственный телефон, который снова завибрировал. Сообщения перевалили за сотню.       — Насколько идентичный? Материал сильно отличается?       — Абсолютно не отличается, была смена ТУ два года назад, но она ни на что не повлияла.       — Но компании разные.       — Учредитель и завод те же.       — Правда?       Ривай выразительно посмотрел на Петру, но ответил весьма сдержано:       — Ты всегда можешь запросить каталог в отделе Ханджи и посмотреть результаты испытаний. А также открыть на своём компьютере договора этих фирм и сравнить реквизиты.       — Ой, — пробормотала она, — что-то я не подумала.       Петра слишком долго была в его кабинете — скоро он будет устанавливать для неё жесткие временные лимиты, иначе это жевание соплей никогда не закончится. Девушка не была глупой, но её попытки такой казаться выглядели весьма странно. Он был абсолютно уверен, что за три недели нельзя отупеть.       — Откуда вы всё знаете? — с улыбкой спросила она, медленно поднимаясь.       — Я старый и много видел, — сказал Ривай и добавил, — исправь ведомость и пришли, я посмотрю и там же напишу ошибки, если будут. Отправляй в следующий раз сразу по почте, чтобы не пробираться через строительный мусор.       — Да мне не сложно, — сказала она и, забрав документы, прижала к груди.       — Лишний раз туфли мыть не придется, — заметил он, отворачиваясь к монитору.       — Спасибо, — пробормотала девушка.       Ривай на всякий случай сохранил на компьютере последнюю версию комплектовочной ведомости, подождал, пока та закроет дверь кабинета и с чистой совестью стал читать сообщения.       Эрвин в их общем чате поначалу угорал над Ханджи, а потом стал придумывать той пути отступления. Причём последние приобретали порой очень странные формы, вплоть до ухода в монастырь назло родственникам. Ханджи обзывала того придурком и жаловалась, что не готова к свиданию с будущим мужем: ноет живот, ломит кости, и возникает периодическое желание кого-нибудь убить. Моблит же, в отдельных сообщениях просил Ривая проследить за Ханджи, в обмен на то, что он весь год будет работать без премии.       Аккерман побарабанил пальцами по столу, думая о том, что чужая премия ему погоды не сделает, а вот личный раб вполне бы пригодился... А потом он вспомнил Эрена.       Да, у них работало правило «вассал моего вассала — не мой вассал», но ведь иногда…       Ривай сжал руку в кулак, останавливая поток мыслей. Нельзя.       «Нужно поменьше думать о мальчишке», — в очередной для себя раз решил он и написал Моблиту: «будешь должен».       За полчаса до начала слежки он переоделся в спецовку, натянул на голову кепку, а на лицо маску. Подхватив ключи от машины, он закрыл кабинет и, пройдя по пустому помещению этажа, остановился у лифта, нажимая на вызов.       В кармане вновь завибрировал телефон. На главном экране высветилось сообщение от Ханджи: «Я подхожу к месту встречи, подождать или сразу зайти?».        «Подожди, успокойся немного», — написал он, понимая, что она вышла слишком рано, и теперь он может опоздать к торжественному моменту первого впечатления.       «Я спокойна, Джек Дениэлс сделал своё дело», — ответила подруга.       «Лол», — пришло сообщение от Эрвина.       Ривай закатил глаза и нажал на кнопку лифта ещё раз. Через несколько томительных секунд он наконец услышал грохот, и пока тот ехал, успел написать Эрвину, что лучше бы тот взял Майка и гнал к кафе, а не посылал идиотские смайлы.       Когда лифт наконец пришёл, Ривай вошёл внутрь и облокотился спиной на заднюю стенку.       «Майк говорит, что Ханджи и сама справится, — написал Эрвин, — надо было Джек Дениэлс не внутрь принимать, а сверху им облиться, глядишь будущий жених и близко бы не подошёл».       Ривай хмыкнул и написал: «А вдруг он алкаш и полез бы её облизывать?».       Ханджи на это прислала блюющий смайлик.       Лифт остановился на этаже его основного отдела и Ривай поднял глаза от телефона. Когда двери распахнулись, внутрь, чуть замешкавшись, шагнул Конни.       — Ой, — непроизвольно сказал он, — здравствуйте.       — Виделись утром, — ответил Ривай, убирая телефон в карман. — Что с тобой?       Двери захлопнулись и лифт поехал вниз.       — Я от неожиданности, — сказал тот, перекладывая кошелёк из руки в руку. По-видимому парень собирался в столовую на первом этаже, и, что удивительно, без Саши.       — Я заметил, — хмыкнул Ривай, засовывая руки в карманы. — Где твоя ненаглядная?       — Уже внизу, уже жуёт. Вы сегодня ещё будете? Мне нужно пару документов подписать.       — Вернусь часа через полтора. Отложи всё нужное на край стола, когда возвращаться буду, загляну.       — Хорошо, там ещё Гюнтеру что-то надо было. И Петре.       — Пусть на твоём столе оставят.       Лифт остановился на этаже Ханджи и когда двери распахнулись, Ривай подумал, что обеденный перерыв действует не хуже провидения — на площадке стоял Эрен.       — Привет, — поздоровался Конни, — заходишь?       — Мне наверх, — улыбнулся он, а потом скользнул взглядом по Риваю. Пару секунд мальчишка смотрел на него, словно не узнавая, а потом, когда двери начали закрываться, он со всей дури захлопал по кнопке.       Аккерман улыбнулся под маской. Энтузиазм этого мальчишки в отношении него был просто удивительным.       Двери повторно открылись.       — Ты же наверх, — недоумённо заметил Конни, но парень его проигнорировал, заходя внутрь и вставая рядом с Риваем.       — Здравствуйте, — сказал он, улыбаясь.       — Привет, Эрен, — мягко отозвался тот, — наверх я, так понимаю, ты не едешь?       Двери закрылись и лифт начал движение.       — Теперь нет, — довольно заметил парень, — между прочим, я вас искал.       — Мне испугаться?       — Только если столовая вселяет в вас ужас. Я хотел позвать нас на обед.       — Это плохая идея, — заметил Ривай, — ты видел здешнее пюре? Порой кажется, что его ещё в неолите мамонт прожевал и сплюнул.       — Я, конечно, удивился зеленому цвету, но решил, что дело в петрушке, — улыбнулся тот, — хотя котлеты, надо сказать, выглядели зловеще.       — Они с тобой уже разговаривали?       Эрен рассмеялся.       — Возможно они ждут удобного момента, когда я буду меньше всего ожидать. Например в туалете, вылезая, как начнут истошно орать…       — Фу, Эрен, — поморщился Ривай, почти против воли улыбаясь.       — Но вы, надеюсь, расскажете, что из местных деликатесов не укусит меня в ответ?       — К сожалению, то минное поле мне придётся обойти, у меня много дел.       — Оу, — только и произнёс он и его улыбка начала медленно таять.       — Только не говори, что расстроился, — заметил Ривай.       — Ну, да, — тихо пробормотал тот, и почесал нос.       — Пирожок, там будет с кем поговорить и без меня. Вон, Конни, например.       Конни, про которого давно и благополучно забыли, наблюдал, как мелькают цифры и больше походил на выброшенную на берег рыбу. Он не смотрел в их сторону, он просто замер, притворившись мёртвым. Будто прямо так и умер с выпученными глазами.       — Спрингер, — позвал Аккерман, — что с тобой?       — Ничего, — слишком быстро ответил тот, продолжая смотреть на табло.       Ривай с Эреном переглянулись. Лифт приехал на первый этаж и, когда двери распахнулись, Конни первым вылетел за дверь, не обращая ни на кого внимания.       — Инфаркт же выглядит не так, да? — задумчиво спросил Эрен.       Ривай рассмеялся.       — Какой инфаркт? Этот мальчишка чуть старше тебя.       — Может, он просто хорошо сохранился? — заметил тот, идя рядом. — Огуречный скраб и всякое такое, а самому за семьдесят.       — У него бритая голова, Эрен, а не лысая.       — Он знает секреты молодости шаолиньских монахов?       — Думаешь, они охраняют волшебную маску из огурца? — спросил Ривай, а потом заметил, что они вдвоём уже идут мимо вахты.       Он резко остановился и повернулся к парню.       — Так, стоп. Ты почему ещё тут? Там сейчас последние котлеты разбегутся.       Эрен сделал еще пару шагов и замер, выглядя как щенок, которого застали на месте преступления.       — Я решил сесть на диету? — неуверенно спросил он.       Аккерман на миг почувствовал, что не знает, что сказать. Этот парень однажды сведёт его в могилу.       — Эрен, иди обедать, — мягко сказал он.       — Что-то не хочется, — пробормотал тот. — А можно вас проводить?       Риваю хватило доли секунды на раздумье.       — Только до парковки, — почти обречённо сказал он и первый пошёл на выход.       — Ладно, — пробормотал Эрен и в его голосе послышалась улыбка.       Несколько мгновений они шли в полном молчании и за это время Ривай успел обругать себя далеко не самыми приятными словами. Мальчишке нельзя к нему привязываться — у того вся жизнь впереди, самые непредсказуемые годы, когда ты ищешь себя и пытаешься определиться с местом в социуме. Интересные встречи, люди, события. Ривай ничего из этого не мог ему дать, его жизнь — рутина со стрельбой и драками.       — Вы сегодня снова на том этаже убирались? — спросил Эрен, не подозревающий о его самокопаниях.       — Да, пирожок, — ответил Ривай, — строители хорошо работают и также хорошо разводят грязь.       — И много ещё осталось?       — Немного, завтра придёт дизайнер интерьера.       Они вышли на парковку и Ривай повел того к своей машине.       — То есть, это будет не лофт?       — О нет, — заметил Аккерман с улыбкой, — зайди как-нибудь на этаж к Конни, там на доске висит план, а рядом 3D макеты, посмотри и испугайся.       — Всё настолько плохо? — не поверил парень.       — Ну, как тебе сказать… — сказал Ривай, подходя к своему внедорожнику и отключая сигнализацию. — Скажем так, хижины неандертальцев из черепов и бивней мамонтов были шедеврами архитектуры по сравнению с этим.       Аккерман открыл заднюю дверь и влез внутрь. Эрен стоял рядом, смотря как тот поднимает заднее слитное сиденье, открывая пространство под ним.       После недолгих поисков, на дне, под лопатой, ружьем в чехле, пистолетом и коробкой инструментов, он нашёл старый бинокль.       — Эрен, подержи, — сказал он, протягивая тот мальчишке.       Тот забрал прибор и пока Ривай укладывал вещи обратно, парень, вертя его в руках, задумчиво спросил:       — Зачем вам бинокль?       — Птиц разглядывать, обожаю орнитологию, — ответил Ривай, опуская сиденье на место. — Сейчас буду наблюдать за одним бакланом.       Когда он вылез и вновь щёлкнул сигнализацией, Эрен стоял с биноклем в руках и смотрел тот, будто на гранату.       — Что такое? — спросил Аккерман, аккуратно забирая у него прибор. Бинокль был старым ещё времён его службы, и непонятно, что в нём можно было обнаружить особенного.       Эрен медленно опустил руки, рассматривая носки своих ботинок.       — Знаете, — медленно сказал он, словно рассуждая, — мисс Ханджи была сама не своя весь день, и жаловалась, что у неё неприятное свидание. А теперь вы достаёте бинокль и уходите как раз к тому времени, когда оно должно начаться. Судя по тому, как вы о ней отзывались, знакомы вы очень хорошо. Значит вы… она…       — О, боги, Эрен, — сказал Ривай, закатывая глаза. — Конечно нет, в Ханджи влюблён Моблит.       — Может быть, вы тайно в неё влюблены и сами не знаете об этом?       Ривай только фыркнул на подобное.       — Ну что за ересь, пирожок.       — А следите вы за ней потому что…?       — Моблит попросил.       — А, ну да, — пробормотал тот, — Моблит сам же не может, у него ни рук, ни ног нет.       — Он в командировке, — сказал Ривай, уже не зная, плакать или смеяться.       — И свободной воли тоже нет.       Ривай улыбнулся и мягко дотронулся до чужой спины, подталкивая в сторону выхода с парковки.       — Моблит прекрасно понимает, что одно свидание ничего не решит, — сказал он, медленно ведя не сопротивляющегося Эрена за собой. — Они не влюбятся в друг друга с первого взгляда. Просто он немного опасается за её безопасность.       — Почему? — спросил тот, не сопротивляясь и идя рядом.       Ривай чувствовал под ладонью его тёплое тело и видел, что тот расслаблен и доверчив, и это подкупало больше, чем все патетические слова о любви.       — Потому что она девушка. И она ему нравится.       — Я о другом. Почему они не влюбятся с первого взгляда?       Вопрос был скорее риторическим, и ответ на него требовал цитат известных психологов, корреляции гормонального уровня со шкалой экстраверсии и приведением исследований в области нейрофизиологии. У Ривая не было столько времени на объяснения, и даже если его телефон не вибрировал новыми сообщениями, это не означало, что Ханджи ещё не внутри.       — Так, — протянул он. — Ты сильно голодный?       — Нет, — подавленно сказал Эрен.       — Тогда идёшь со мной следить за Ханджи, — сказал он.       Оставить сейчас мальчишку в таком состоянии ему просто не позволяла совесть.       — Ну что вы, — пробормотал тот, — как я могу стоять между вами и вашей тайной страстью.       Ривай только тихо рассмеялся и погладил его по спине.       — Идём-идём. Будешь хорошо себя вести, на обратном пути куплю тебе мороженое.       — С орешками, — не спросил, потребовал тот.       — Без проблем, — заверил его Ривай, почти с сожалением убирая руку. — Напомни мне ограбить белку в парке.       Эрен рассмеялся.       «Так-то лучше», — с улыбкой подумал Аккерман, и махнул рукой, чтобы тот следовал за ним.       Им нужно было завернуть за ближайшую многоэтажку и выйти в парк. Искусственная лесополоса, сплошь засаженная кустами и деревьями, уставленная скамейками и фонтанами, располагалась как раз через дорогу от нужного кафе.       Перебрасываясь ничего не значащими фразами, они быстро дошли до нужной местности. Ривай достал телефон, и понял, что до встречи было десять минут.       — Я её вижу, — сказал Эрен, показывая на большое окно.       Ханджи, уместившись на барном стуле, полулежала на столешнице. С обреченным видом смотря на огромный коктейль она была похожа на грустного бассет-хаунда.       — Давай туда, — сказал Ривай, указывая под дерево в стороне от линии взгляда.       — Но как мы узнаем о чём они говорят? — спросил Эрен. — Может, лучше внутрь?       — Нельзя, если она нас заметит, будет вести себя по-идиотски, — сказал тот, садясь и приваливаясь к дереву.       Эрен по турецки сел рядом, смотря больше на него, чем на Ханджи. Ривай снял кепку и надел ему на голову. Мальчишка только вопросительно взглянул в ответ.       — Конспирация, — пояснил Ривай скорее для себя, потому что не мог объективно оценить собственный жест.       Эрен улыбнулся, поправляя козырёк.       — Знал бы, обмазался бы глиной и веток в голову навтыкал, — сказал тот.       — Зачем? — не понял он, настраивая бинокль.       — Ну, как на войне, — ответил тот, — Рембо и всякое такое.       Ривай улыбнулся.        — То есть так ты представляешь себе маскировку? Навтыкать в голову веток?       — А что, нет? — удивленно спросил тот. — Однажды я видел по телевизору, как какой-то чувак лежал в окопе, прикрываясь лопухом.       — Не сомневаюсь, — заметил Ривай, — лопух наиболее действенное средство от пуль.       — Вот вы смеетесь, — улыбнулся Эрен, — а он вполне себе остался жив.       — Невероятно, — сказал тот, смотря на мальчишку, — пошли искать эту чудо траву.       — А как же мисс Ханджи?       — Зачем нам Ханджи, когда где-то поблизости растёт волшебный лопух.       — Это вы про меня сейчас?       Ривай рассмеялся.       — Нет, Эрен, — ответит тот, и спустя несколько секунд посмотрел в сторону подруги. К той как раз подошёл высокий бородатый блондин в костюме.       — Началось, — сказал Ривай, поднося бинокль к глазам.       — Да ладно?! — воскликнул парень.       — Что такое? — машинально спросил он, смотря, как те обмениваются приветствиями. Ханджи улыбалась, но стала выглядеть немного недовольно, когда человек назвал её по имени.       — Это мой брат, — удивлённо сказал парень.       — Что? — Ривай на секунду подумал, что ослышался, и быстро взглянул на Эрена.       — Это мой брат, — повторил тот. — Сводный, он повар-кондитер. Может мы внутрь пойдём? Мне теперь тоже интересно, почему он ничего не рассказывал.       — Сиди.       — О чём они говорят?       Ривай обернулся к стеклу.       — Сейчас твой брат говорит: «… очень увлечены своей работой, они говорили вы глаза… тьфу, глава отдела», — Ривай едва не зажевал маску, и быстро стянув её с лица, засунул в карман. — «Наверно у вас много подчинённых, которые доставляют неудобства». Ханджи: «Нет, что вы, мои подчинные все профессионалы и компетентны в своём деле. Это вы по своим работникам судите?». Ха. Он ей не понравился.       — Вы умеете читать по губам, — сбоку сдавленно произнёс Эрен.       — Точно, — машинально отозвался Ривай и продолжил, — «Нет, мои сотрудники — лучшее, что есть в моей работе». Да, боги, что за херню они несут? «Вы в первый раз на подобном свидании?». Ханджи: «Я была бы более аккуратна в терминологии и не называла это свиданием». Твой брат: «Вас что-то смущает в этой ситуации?», — Ривай едва не закатил глаза на подобную глупость и повернулся к мальчишке с вопросом. — Эрен, твой…       Парень во все глаза смотрел на него, вместо того, чтобы наблюдать за происходящим в кафе. Аккерман на мгновение даже почувствовал себя неуютно — чужой взгляд был ощупывающим и слишком жадным.       — Эрен, очнись, — сказал тот, щелкая пальцами перед его лицом.       — Ага, — пробормотал тот, продолжая смотреть.       И только сейчас он понял, что Эрен впервые видит его без маски. Вся произвольная и непродуманная конспирация быстро вылетела в трубу.       — Мы в засаде, — напомнил он. — Потом будешь меня разглядывать.       — Само собой, — пробормотал тот, ничуть не впечатлённый.       Ривай улыбнулся уголком рта.       — Эрен мне нужна информация про Зика.       Мальчишка встрепенулся и вышел из ступора, его взгляд за пару мгновений стал осмысленным. Ривай был уверен, что тот сейчас начнёт выкладывать все данные, но вместо этого он по лисьи сощурился и спросил:       — А что я получу за неё?       Аккерман только улыбнулся на этот шантаж.       — А что ты хочешь? — спросил он и был уверен, что тот ответит «поцелуй».       — Свидание, — бескомпромиссно ответил парень, неожиданно идя по-крупному.       Ривай честно постарался не показывать своего удивления, но у него не получилось.       — Эрен, — сказал он, смотря в чужое лицо и чувствуя, как в его голосе появляются наставительные нотки. — Мы в засаде. Какое свидание?       — После. Хочу свидание, — совсем обнаглел парень и припечатал. — С вами.       — Эрен, я старше тебя на очень много лет.       — И что?       — В смысле «и что»? — Риваю казалось, что недоумением в его голосе можно камни дробить. — Тебе следует ходить на свидания с ровесниками.       — Почему?       — Жизненные ценности одинаковые.       — Это название какой-то фолк группы?       — Не разбрасывайся годами просто так, у тебя ещё всё впереди, — пробормотал он и снова повернулся, смотря в бинокль на Ханджи с кавалером. Ривай даже через призму всех стёкол мог заметить витавшую в воздухе агрессию, Ханджи почти скалилась, смотря в чужое лицо.       — А у вас что нет?       «Твоя молодость нужна чтобы определиться в предпочтениях», — хотел сказать он, но вовремя прикусил язык, потому что мальчишка мог обязательно подумать что-нибудь не то.       Ривай честно считал его годы — экспериментальными, свои — годами стабильности. Аккерман привык оберегать других и защищать — это сама его суть, но никто не говорил, что Эрену нужна защита. Люди в его возрасте ищут не защиты, они ищут лёгкости.       — Это потому, что я молод?       — Именно.       — И на сколько мне нужно постареть? Вы что, фанат морщинистых задниц?       Ривай медленно развернулся посмотрел на него в упор.       — Не заговаривайся, — тихо сказал он, смотря на того без всякого снисхождения. Он прекрасно знал, что умеет вгонять людей в панику и Эрен сейчас под его взглядом если не запаниковал, то замер, как кролик перед удавом. — Мое хорошее отношение имеет пределы.       — Моё терпение тоже, — сказал тот, и это прозвучало бы достаточно веско, если бы не дрогнувший голос.       — Ну так найди себе кого-нибудь и начни с ним встречаться, чтобы не терпеть, — отрезал Ривай, отворачиваясь.       — Идемте на свидание.       — Я отказываюсь.       — Тогда пойду поздороваюсь с Зиком, — сказал тот, снимая кепку и выпрямляясь. — Передам от вас привет.       — Блять, — раздражённо прошипел Ривай, хватая его и заваливая вниз на себя. — Шантажист мелкий, выдрать бы тебя, как следует.       Ривай развернул его спиной к себе, и прижал, фиксируя рукой поперек груди. Эрен оказался сидящим между его ног, так что если тот попытается выбраться, Ривай просто возьмёт его в захват.       — Будешь так сидеть, — сказал он, поднимая бинокль и вновь смотря на разговор.       Эрен в молчании замер, даже не шевелясь. Ривай предполагал, что тот сейчас словил нехилый стресс, поэтому некоторое время будет в ступоре. Да, потом он наверняка начнёт шутить и смущаться, но это будет позже.       Ханджи, так и не притронувшись к коктейлю, говорила, что Зику следует поумерить амбиции и поискать кого-нибудь его уровня. Ривай едва не присвистнул. Зная подругу, он бы не удивился, если бы дело о замужестве закончилось рукопашной.       Эрен в какой-то момент глубоко и прерывисто вдохнул и Ривай посмотрел на него. Его собственная рука всё ещё лежала на чужом животе и он мог чувствовать, как подрагивают под ней напряжённые мышцы.       — Так что, есть у Зика какие-нибудь странные наклонности? — как можно более непринуждённо спросил он.       — Свидание, — хрипло, но настойчиво сказал парень.       Ривай улыбнулся и прижал того к себе ещё плотнее.       — Эрен, — тихо сказал он ему на ухо, — будь хорошим мальчиком, снизь планку требований.       — Свидание, — повторил тот, но голос уже не казался столь уверенным.       Ривай огладил взглядом его скулы, чуть мокрые волосы на виске и плавную линию шеи. Парень был слишком красив, слишком юн и слишком доверчив. Ривай не считал себя хорошим человеком, но изо всех сил старался им быть. Вот только теперь, глядя, как мальчишка добровольно льнёт к нему, в нём самом неумолимо нарастали желание и жадность обладания.       — Зачем тебе это? — пробормотал он, и мягко провёл носом по чужому загривку.       Дрожь возбуждения прошла по чужому телу. От парня пахло так нежно, что он почувствовал, как его самого повело. Не удержавшись, он поцеловал его в шею, чуть ниже линии роста волос.       Эрен сдавленно всхлипнул. Ривай, положив бинокль на землю и мягко провёл рукой по чужому бедру, затянутому в джинсу. Он будто воочию представил, как парень лежит перед ним и он также утыкается носом в его живот и спускается к паху. «Быстро возбудимый, значит быстро кончает», — подумал он, прикидывая, сколько тот продержится, если он начнёт ему отсасывать.       Эрен задышал тяжело, загнано, и Ривай, сжав чужое бедро, услышал, как тот тихо застонал. Он даже подумать ничего не успел, как парень повернулся в его руках и они встретились в поцелуе.       «С одного раза ничего не будет», — решил Аккерман и подтянул Эрена, усаживая на себя. Придерживая того за спину и затылок, он сам ворвался в его рот и стал направлять в поцелуе. Эрен сдавленно застонал и эта вибрация мягкой волной прошлась по телу. Ривай чувствовал, что тому хотелось сорваться, хотелось быстрее, но он не позволял, специально беря медленный ритм.       Мальчишка был жарким и податливым, Аккерман провёл руками по его телу и тот плавно выгнулся. И по одному этому движению можно было сказать, как тот будет выгибаться на постели. Он целовал медленно и глубоко, Эрен периодически сбивался и пытался перехватить инициативу и в очередной раз, когда тот вновь попробовал, Ривай сжал его ягодицы и сделал движение, будто натягивает его на свой член. Эрен громко застонал ему в рот.       Фантазия тут же подкинула мысль, что хорошо было бы войти до упора, по самые яйца. И Ривай едва не зарычал от осознания, что на них всё ещё есть одежда, а потом вспомнил почему. Вспомнил, что они в чёртовом парке, а мальчишка стонал так сладко, что хотелось взять его прямо здесь.       Если он сейчас положит его на горизонтальную поверхность, то просто не сможет остановиться.       Ривай убирает свои руки от чужой задницы. Мальчишка не даёт ему шанса отстраниться, но он мягко касается его лица, и замедляет поцелуй.       — Тише, — шепчет он в чужие губы, немного отодвигаясь и Эрен тут же тянется к нему обратно.       Ривай насильно делает поцелуй все более медленным и немного отстраняется от горячего — во всех смыслах — тела. Он всё еще держит чужое лицо, но Эрен не открывает глаз, его ресницы дрожат, а губы припухли и Ривай понимает, что может смотреть на это вечно.       — Эрен, мы в парке, — шепчет он, целуя того в висок, — и провалили всю операцию по подглядыванию.       Парень что-то невнятно промычал. Ривай на это только улыбнулся и провёл руками по его телу. У обоих стояло и видят боги, он бы с удовольствием продемонстрировал Эрену свои умения в рукоблудии, только место было не совсем подходящим.       — Давай, Эрен, приходи в себя, — мягко говорит он.       — Не хочу, — тихо шепчет тот, не открывая глаз и продолжая держать его за плечи.       — И почему же? — спрашивает он, массируя ему голову.       — Потому что вы опять откажетесь от свидания, — говорит он, чуть откидываясь назад и неосознанно предоставляя доступ к своей шее.       — Откажусь, — заверяет его Ривай, целуя под подбородком. Эрен тяжело сглотнул, но всё же спросил:       — Почему?       — На них скучно и, как правило, нечем заняться.       Эрен открывает глаза и Ривай видит его затуманенный взгляд.       — А чем бы вы хотели заняться?       Ривай улыбнулся, продолжая держать его голову и абсолютно не желая убирать руки от густых волос.       — Такие вещи подросткам вроде тебя не рассказывают.       — Так и не обязательно рассказывать, можно показывать молча.       Ривай на это только смеётся.       — Рано ещё на подобное смотреть, — говорит он. — Собирай всю свою волю в кулак и вставай с меня, потому что моей воли чтобы тебя отстранить точно не хватит.       — Оу, — лукаво улыбнулся Эрен, — так может и не надо?       — Хочешь совсем склеиться? — спросил Ривай и, сильно провел руками по его телу от затылка до ягодиц. — Давай, сладкий пирожок, поднимайся.       — Что будет, если я откажусь? — спрашивает мальчишка и упирается в ствол дерева, наклоняясь, чтобы ещё сильнее прижаться своим пахом к его. Ривай едва не шипит.       — Я смотрю тебя возбуждает опасность.       — Не опасность, — медленно говорит он, смотря в чужие глаза. — Вы.       — Засранец, — только и говорит Ривай и сам же вовлекает его в новый поцелуй.       «Один раз, да?», — почти с сарказмом он слышит в голове внутренний голос и тут же его затыкает. Плевать на парк, плевать на всё остальное, когда этот мальчишка в его руках.       Поцелуй с каждой секундой становился всё грязнее, а Эрен двигался на нём, будто они уже в постели, Ривай сжимал чужое тело, оглаживал бёдра, шарил по спине и всё больше понимал, что сам ведёт себя как юнец.       «Свидание?». Только если в его квартире или сразу в кровати.       Ривай отстранил от себя Эрена, когда уже перестало хватать воздуха и они ещё некоторое время смотрели друг другу в глаза, словно понимая, что на этом всё не закончится. Они оба хотели продолжения и оба знали, что оно будет.       Какая-то пожилая женщина, проходя мимо, осуждающе протянула:       — Срамота.       На что Ривай, продолжая смотреть, как подрагивают ресницы Эрена, с сарказмом сказал:       — Вспомни, что сама в молодости делала.       Эрен, запрокинув голову, засмеялся, и Аккерман подумал, что теперь знает безошибочный способ провала любого задания. Хочешь, чтобы операция полетела в ебеня? Пригласи Эрена. Тот будто был его идеальным отвлекающим фактором.       И, да, когда они, как старые паралитики обожравшиеся виагры, наконец оторвались друг друга, оказалось, что Ханджи уже ушла. Зик в одиночестве сидел за стойкой и с кем-то разговаривал по телефону.       Пока они шли обратно, телефон Ривая разрывался сообщениями, но он не смотрел. Эрен в наглую пытался развести его на свидание, но Ривай отбрыкивался и обратно они добрались слишком быстро по его мнению.       Он собирался закинуть бинокль назад в машину и пройти с Эреном обратно в здание, но, отключая сигнализацию, услышал звонок. Думая, что это Ханджи, Ривай взглянул на экран, однако номер оказался незнакомым. Когда он взял трубку, мужской голос без предисловий сказал:       — Там к Кенни с оружием пришли.       Ривай открыл машину и положил бинокль на пол.       — Сколько их? — спросил он. Это был один из тех стариков, что играли в маджонг.       — Четверо. Но ствол я видел один, они уже внутри.       — Я еду.       — Давай шустрее, мы тоже сейчас стволы из дома заберём и придем.       — Не дёргайтесь, я разберусь, — сказал Ривай, хотя был более чем уверен, что Кенни и сам решит вопрос.       Ривай нажимает на отбой и поворачивается к мальчишке, который терпеливо ждёт.       — Прости, Эрен, тут непредвиденные обстоятельства, придётся тебе идти в столовую одному.       Тот показательно вздыхает и засовывает руки в карманы.       — Я конечно не заблужусь, но чувствую, из еды там остались только крошки на подносах.       — Не вздумай их облизывать, — говорит Ривай и залезает назад. Откидывая сиденье, он кладёт в нишу бинокль, достаёт пистолет и кидает его на пассажирское кресло. — Запиши, что я должен тебе обед, помимо мороженого с белками.       — А вместо обеда можно ужин со свиданием?       Ривай вылез из машины, и захлопнул заднюю дверцу.       — Можно даже завтрак, но без свидания, — говорит он и притягивает к себе мальчишку. Пока тот не успел опомниться, Ривай целует его в уголок рта и отпускает. — Всё, мне пора. Ты завтра работаешь?       — Да.       — Я завтра позвоню, сходим на обед.       — Ладно, — протягивает тот обреченно.       — Иди, утешь Ханджи, она наверняка там в ярости, — говорит Ривай, залезая на переднее сиденье и заводя двигатель.        — Меня бы кто утешил, — тихо бормочет Эрен, но Ривай слышит и улыбается. Он хлопает дверцей и быстро выезжает с парковки. В зеркало он видит, как Эрен продолжает стоять на месте, смотря ему вслед, и думает, что надо будет выпросить у Ханджи его номер, потому что до завтра он уже успеет соскучиться.       Запасная обойма нашлась в бардачке, Ривай проверил пистолет пока стоял на светофоре, и к бару подъехал уже экипированный. Он оставил кепку в машине, расстегнул верх рабочего комбинезона, и засунул пистолет за спину, за пояс.       Дверь в бар он распахнул пинком.       Кенни стоял за стойкой и меланхолично протирал бокал, а на полу, постанывая, лежали трое человек.       — Ну и зачем я спешил? — с недовольством спросил Ривай.       — Понятия не имею, — протянул Кенни, — но один сбежал и, скорее всего, приведёт подмогу.       — Давно? — поинтересовался он, подходя ближе. — Успею кофе выпить?       — Зная этих недоносков, успеешь съесть обед из трёх блюд.       Ривай прошёл мимо Кенни к кофе-машине, и заметил, что под стойкой у того не только ружьё, но и видимо конфискованный пистолет. Один из лежащих медленно поднялся и уткнулся лицом в столешницу.       — Наши люди вас всех… — начинает он и неуклюже пытается встать, но судя по всему, не может держать голову на весу.       — Плесни в него кофе, — сказал Кенни.       — Он ещё не налился. Кинь в него своим бутербродом, пусть траванётся.       — Суки… — обречённо протягивает человек и со стороны улицы раздаются громкие голоса.       Кенни ленивым движением продолжает протирать очередной бокал. Ривай, терпеливо ждать, пока нальётся кофе.       Дверь громко ударяется о стену и в бар вваливается компания гопников разной степени трезвости. Впереди — размахивающий пистолетом лысый.       — Ну, что мрази, кто тут самый главный?! — кричит он.       Ривай достаёт свой пистолет, снимает с предохранителя и упирает дуло в лоб, лежащему на столешнице парню. Потом снимает кружку с кофе и медленно отпивает.       — У вас пять секунд, чтобы свалить, — предупреждает Кенни.       — Эй, — тянет один из пяти других парней, — убери ствол от нашего друга.       — А то, что? — спрашивает без интереса Ривай.       — А то деду, хана, — говорит лысый, наставляя на Кенни пистолет.       — Ладно, — говорит Ривай, — стреляй. Он мне в детстве нож не купил, у меня на него зуб.       — Время вышло, — сказал Кенни и метнул стакан в лицо главаря. А потом единым слитным движением выхватил ружье и выстрелил в ноги ближайшему стоящему.       Гопники заорали, главарь получивший в лицо стаканом упал на пол, забыв про пистолет, рядом с ним упал подстреленный в ногу. Трое оставшихся рванули к выходу обгоняя друг друга.       Кенни обошёл стойку, перешагнул через ранее лежавших, приблизился к лысому и упёр ему в живот дуло ружья.       — Имя твоего главного.       — Ка… какого главного? Че? Какого?       — Кто тебя послал?       — Я главный… никто не посылал. В таких барах всегда есть наличка… нам наличка… деньги…       — Ну, так не интересно, — проворчал Ривай, допивая остатки кофе и убирая пистолет.       Орущий до этого на полу, теперь просто стонал, держась за ногу.       — Вызывай копов, — сказал ему Кенни. Ривай закатил глаза и набрал номер Пиксиса.       — Не надо копов… — пробормотал главарь. Кенни наступил ему на руку, чтобы тот не потянулся за пистолетом и, приставил дуло к голове. — Не надо копов… давайте так договоримся…       — О, — протянул Кенни, — и что же ты можешь мне дать? Если у тебя даже бабок нет?       Пока Кенни разводил нападавшего хотя бы на почку, Ривай поговорил с Пиксисом по поводу полиции и тот сказал, что вышлет патруль и медиков.       Когда те и другие приехали, он читал ироничные сообщения Ханджи, а Кенни подряжал главаря шайки работать на него внутренним курьером, пока тот будет находиться в тюрьме.       — Я даже не удивлена, — громко сказала Кушель, появляясь на пороге. На ней была офицерская форма, видимо сегодня она была на смене. Её подчинённый выступил из-за спины и пошёл освобождать главаря банды из цепких лап старшего Аккермана.       Раненный в ногу парень, заметив полицейского, заголосил о несправедливости мира, адских болях и мучителе Кенни, на что мать Ривая посоветовала ему заткнуться. Двое медиков тихо зашли и также тихо стали укладывать пострадавших на носилки.       Кушель пристроилась на барный стул напротив Ривая и он убрал телефон в карман, смотря на мать.       — Ну и? — спросила она, улыбаясь.       — Один огнестрел и три сотрясения, — отчитался Ривай.       — Я не про это, зайчик. Кенни мне тут шепнул, что ты с кем-то встречаешься.       Ривай быстро посмотрел на языкастого старикана, который всё никак не хотел расставаться со своим будущим рабом и мысленно чертыхнулся.       — Не встречаюсь, — ответил он. — А Кенни не помешало бы почаще закрывать рот.       — Но собираешься? — напирала мать.       Ривай хотел ответить «нет», но вспомнил как Эрен стонал на нём и просто не смог это произнести.       — Ух, ты, — протянула его мать, — да я смотрю ты на финишной прямой. Как его зовут?       Кенни подошёл и кинул на столешницу ружьё.       — Да, сопляк, поведай нам.       Ривай не успел их послать.       Дверь бара неожиданно с грохотом распахнулась и внутрь ворвались двое стариков с оружием наперевес. Игравшие в маджонг деды были обвешены военными трофеями с головы до ног, один был в каске, а другой зачем-то нацепил на себя автоматную ленту.       — Кенни мы здесь! — заорали они с порога. — Сукины дети все на пол!       — Это они кому сейчас? — спросила Кушель и потянулась к ружью. Ривай быстро перехватил его, засовывая под стол.       — Всё-всё, — сказал Кенни, махая им, — война окончена, можете возвращаться на базу.       — Как всё? — спросил тот, что в каске, косясь на полицейских. — Мы что, опоздали?       — Ага, вьетнамская компания подошла к концу, — с сарказмом сказала мать Ривая и снова повернулась к нему, смотря в упор. — Так что, как его зовут?       — Кого зовут? — спросил, обвешанный пулемётной лентой, присаживаясь рядом на стул.       — Парня Ривая, — сдал Кенни.       — У него есть парень? — спросил тот, что в каске.       — Вот это-то мы и пытаемся узнать, — напористо сказала Кушель и теперь уже четыре пары глаз воцарились на него в немом ожидании.       Ривай сложил руки на груди и медленно произнёс:       — Вы просите информацию, но делаете это без уважения.       — Ооо, — протянули все четверо.       — Нет, вы посмотрите на него… — добавил дед в каске.       —… экий важный гусь, — сказал его друг.       — Мой сыночек, — почти патетично всплакнула Кушель, утирая несуществующие слезы, а потом понизила голос и угрожающе произнесла. — Признавайся по хорошему, мы же всё равно узнаем.       — Спросим у твоей подружки, — добавил Кенни.       — Я увеличу ей зарплату, чтобы она держала рот закрытым, — отбрехался Ривай.       — Так она знает? — въедливо спросила мать.       — Она знает, что мне кое-кто нравится, — признался Ривай с абсолютно непроницаемым лицом.       — Оооо, — опять протянули все четверо.       — И пока вы меня окончательно не достали, — сказал он, поправляя пистолет, — я сваливаю.       — Передавай ему привет, — сказал дед в каске.       — Приводи в маджонг поиграть, — добавил ветеран Вьетнама.       — Не забудь с нами познакомить, — добавила Кушель.       — Трахай хорошо — не позорь семью, — крикнул вслед Кенни и Ривай, не оборачиваясь, показал ему средний палец.       Все четверо глумливо засмеялись ему вслед.