***
— Я предупреждал, чтобы ты не старался выйти. — Трагу обедал, насмешливо поглядывая на Овейна. Тот, как и задумал, встретил дракона в обнаженном виде. Но Трагу отстранил его, переобулся в домашние туфли и, велев заняться обедом, поднялся на второй этаж. Коробки влетели в дом и, будто зная дорогу, повернули к комнате хоббита. Смущенный своей выходкой, Овейн сначала оделся, натянув на себя футболку, а затем побежал в кухню. — Да, ты меня предупреждал. — Глупец, — фыркнул дракон, — я получал оповещения каждый раз, как ты старался сбежать. Весь дом окружен магическим кольцом, идиот несчастный. — Знаешь что, — не выдержал хоббит. — Я виноват перед тобой, да что там, я перед всеми виноват. Но… — Твои взаимоотношения с мирозданием меня не интересуют, — холодно произнес дракон. — Как ты напакостил своей семье — мне это тоже не интересно. Твои травмы в прошлом, как обиды и сожаления — ну ты понял. Кстати, мы завтра поедем в Нью-Йорк. — Зачем? — Я собираюсь встретиться со своим сыном. — У тебя есть сын? — Ты видел фотографию. — И как его зовут? — Улбар. Он ведущий специалист в НАСА. — Вот как. — Овейн потыкал вилкой кусок картофеля на тарелке. — Освоение новых планет, разработка телепорта, новых видов топлива, — не без гордости перечислил дракон. — Всего не упомнить. Завтра вечером состоится званый ужин с участием коллег Улбара. Мы приглашены. — А он… ничего не скажет насчет меня? — Мы приглашены, — повторил дракон. — Так что после обеда ты здесь приберешься и покажешь мне одежду. Овейна уже мутило от приказов, хотя он наслушался их вдоволь за свою жизнь. Но он не мог сопротивляться, что-то заставляло его подчиняться. Что-то? Драконьи чары.***
Трагу придирчиво осмотрел Овейна в каждом из костюмов, бесцеремонно вертя его во все стороны. — Миссис Белл знает свое дело, — удовлетворенно произнес дракон. — Там еще есть футболки и джинсы по размеру, — пробормотал хоббит. — Может, я не поеду в костюме? Еще помну. — Ты и так изомнешь одежду. Это неизбежно. — Трагу указал на дверь. — Упакуй костюмы. И чтобы я тебя не видел до завтрашнего утра. Ужин тебе не полагается за плохое поведение. Овейн с радостью закрылся в комнате, при этом зная, что никакие замки дракона не остановят. Он упаковал костюмы в чехлы, повесил в шкаф, затем плюхнулся на кровать, переключая каналы на телевизоре, снова раздумывая, что будет делать дракон. Овейн поймал себя на том, что прислушивается к шагам в коридоре, точнее, к их отсутствию. Если дракон и собирался использовать Овейна для секса, то не сегодня. Вечером ему захотелось есть, но он вспомнил слова Трагу и решил, что вполне сможет потерпеть. Когда Овейн подумал, что его желудок готов переварить сам себя, дверь распахнулась и в комнату влетел поднос с сэндвичами и чашкой чая.***
Хоббит проснулся от щелчка по лбу. Над ним нависал дракон, но он покинул комнату сразу же, как только Овейн открыл глаза. — Одевайся, мы выезжаем, — сказал Трагу, закрывая за собой дверь. — Костюмы и обувь не трогай. Овейн быстро умылся и побрился, выскочил в коридор. По беззвучной команде одежда и коробки с обувью вылетели из комнаты, направляясь в прихожую, а оттуда — к машине, погрузившись на заднее сиденье. Трагу ждал Овейна, стоя возле машины. — Слишком много магии, — заметил Овейн, когда после взмаха руки дракона захлопнулись двери и окна в доме. — Слишком много болтаешь, — бросил дракон. И до аэропорта Овейн не сумел даже рта раскрыть.***
До Нью-Йорка добрались на частном самолете. Овейн ломал голову, собственность это Трагу или нет, пока дракон не сказал: — Дешевле арендовать. Что? Я не транжирю деньги почем зря. — Да я ничего… — промямлил Овейн. Он до оторопи боялся летать, однако драконьи чары подействовали на него и на этом уровне. Полет Овейн воспринял довольно равнодушно, при этом внутри себя бился в истерике, заливаясь слезами и умоляя выпустить его, неважно, что самолет находился в воздухе. Истерика выразилась в неимоверном напряжении тела. Овейн сидел ровно, будто палку проглотил, вцепившись в кресло. Само собой, что Трагу органично вписался в шикарный салон. Величественно восседал в кресле, покровительственно общался с персоналом. Ему преподнесли чашку любимого кофе, шоколад и… Овейн едва не хихикнул — яблочный пирог. Трагу ел его так, словно обычная выпечка была невероятным деликатесом. По приземлении Трагу пришлось вывести хоббита из самолета: у Овейна ноги подгибались. Дракон дотащил его до лимузина, втолкнул в салон. После того как служащие погрузили в машину багаж, Трагу позволил водителю тронуться. Они прибыли к отелю The Ritz-Carlton (1), и Овейну захотелось превратиться в самое мелкое насекомое. На него смотрели как на диковинное животное, при том, что среди посетителей было полным-полно не-людей. Дракон держал Овейна за плечо, словно хоббит собирался дать стрекача при первом удобном случае. И тот ощущал на себе насмешливые взгляды окружающих... Скорее всего, насмешка была лишь в воображении Овейна, а на самом деле всем было глубоко наплевать на любые связи. В голове хоббита набатом стучала мысль: «Я выгляжу как дешевая проститутка. Все это понимают. Все это видят». Даже если дракон улавливал это, он явно не собирался помогать Овейну избавиться от подобного заблуждения. Если бы не выражение страха на лице, Овейн выглядел бы вполне довольным жизнью. Проходившие мимо люди на него не смотрели — их взгляды были устремлены на дракона, на его рога на голове и огонь в миндалевидных глазах, на бесконечную элегантность и странную красоту. Хоббита, честно говоря, вообще не замечали. Трагу шел, рассматривая посетителей отеля так, будто составлял меню обеда: оценивающе, придирчиво и властно. Он упивался сложным эмоциональным коктейлем, витавшим в холле, раскладывая его на составляющие, откровенно насмехаясь над всеми. Дракон, как обычно, ощущал себя властелином жизни, и сейчас ему хотелось принять истинную форму только для того, чтобы послушать безумные вопли насмерть перепуганных низших существ. Конечно же, он сдержался, не хватало потом оплачивать ремонт разрушенного здания. Этот отель нравился дракону, в разные времена он снимал тут номера, в конце концов оставив за собой самый любимый номер. — Добрый день, — произнес администратор на ресепшене. — Мистер Трагу, мистер Гридди. Номер готов. Ваш багаж сейчас доставят. Приятного времяпрепровождения. Овейн с трудом подавил желание вжаться в ногу дракона, будто это могло каким-то образом помочь ему чувствовать себя не настолько жалко. «А дальше все будет намного хуже», — промелькнула паническая мыслишка. Званый ужин. Сын Трагу, Улбар, который точно не воспримет того, что рядом с его отцом находится такая... вошь. Изысканное общество, где таким, как Овейн, не место. Хоббиты, по давней традиции, не стремились построить головокружительную карьеру, не зарабатывали огромных денег. Они… просто жили, и в эту минуту Овейн настолько горько сожалел о своих ошибках, что был готов кричать об этом на весь мир. Ну что же мешало ему просто жить? Как родители, как остальные родственники? Что мешало ему найти милую девушку? Как вариант, милого парня? Создать семью, обустроить собственный дом. Разбить красивый цветник, посадить сад. Груши, яблоки, сливы. И огород, где можно было выращивать зелень и овощи. — Очнись, — дракон больно дернул хоббита за руку. — Мы уже пришли. Овейн поморгал — он стоял в прихожей номера. Служащие заканчивали раскладывать вещи в шкафы. Трагу налил немного виски в стакан и подошел к окну в гостиной. Дверь беззвучно закрылась, оставив хоббита и дракона наедине. — Мне нравятся твои эмоции, — сказал Трагу. — Они глубокие и страшные. Ты ведь боишься, не так ли? Не отвечай, я все понимаю. Ждешь, что я перегну тебя через подлокотник вон того дивана и оттрахаю? Или заставлю отсосать? Кстати, ты это делаешь профессионально, — он отпил из стакана. — Но я тебе уже сказал — ты меня не возбуждаешь. Я хочу использовать тебя как красивую игрушку. Да, ты красив, пусть даже люди не в состоянии это разглядеть. Люди вообще не умеют видеть прекрасное. Они не понимали моей связи с Джоном. — Трагу со стуком поставил стакан на столик. — Нас приняли самые обычные техасские фермеры. Да, многие из них верили, что содомиты должны гореть в аду, и тем более те, кто заключил межвидовой союз. Но… все же, они оказались вполне нормальными. — Зачем ты это мне рассказываешь? — Овейн уселся на диван. — Затем, чтобы ты понял. Я любил и люблю своего Джона. А ты… ты всего лишь забава на время. Я больше не хочу осквернять себя тобой. Однако тебе придется находиться возле меня, вежливо улыбаться, изображать моего партнера, слушаться моих приказов. Ты будешь украшением. И, может быть, я подарю тебе что-нибудь на прощание. Теперь отдыхай. Я позову тебя в шесть часов вечера. Но не вздумай сбежать. Трагу неторопливо вышел из номера. Овейн поглазел из окон на город, потом побродил по номеру, полежал на кровати, принял ванну, насыпав в воду все, что нашел в стеклянных банках. И, благоухая как парфюмерная лавка, заказал обед. Служащий доставил заказ, как и остальные люди, посмотрел поверх головы Овейна. Хоббит важно задрал нос и, копируя интонацию Трагу, сказал: — Благодарю. А затем, когда служащий ушел, удобно устроился за столиком. После обеда Овейн заскучал. Он снова прошелся по комнатам, посмотрел в окна… делать было нечего. Дверь распахнулась, в номер стремительно вошли двое молодых мужчин. При взгляде на них у Овейна возникла ассоциация с шахматной доской. Темнокожий был одет в белоснежный костюм, а белый мужчина — в черный. Между ними просматривалось родственное сходство. — Привет! — воскликнул темнокожий, закрывая дверь. — Так это ты — новая цацка Трагу? Его спутник откатил столик с тарелками в сторону и вытащил Овейна на середину комнаты. На хоббите не было ничего кроме халата. — Какая прелесть, — протянул темнокожий, толкая Овейна к своему спутнику. — Какая жалость, что наш сородич питает пристрастие к таким вот блохам. — Плюнуть и растереть, — сказал тот, схватив хоббита за шиворот и поднимая в воздух. — Как ты думаешь, Йорвоэрт, он налезет на мой нефритовый жезл? — Последнее он сказал, жутко гримасничая. — Надо проверить! — откровенно дурачась, ответил Йорвоэрт. — На мой точно не налезет, останутся от хоббита две половинки! Они швыряли Овейна друг другу, дергали за волосы, щипали и лапали. Наконец сняли с него халат. Обессиленный, Овейн упал на пол, прикрываясь руками. Он не понимал, почему не появляется Трагу? — Трагу сейчас на другом конце города, — ответил второй мужчина на молчаливый вопрос Овейна. — А мы хотим попробовать, так ли привлекательны хоббиты, что ради них стоит жертвовать тысячами лет жизни дракона. — Он вас убьет, — пообещал Овейн, отбиваясь от настырных рук. На лицах мужчин появилась темно-серая чешуя, источающая светло-зеленое свечение, и хоббит застыл от страха. Перед ним стояли двое раздраженных его словами драконов. Второй дракон расстегнул ширинку своих брюк и вытащил член, который увеличился в размерах до абсурдного вида. Овейн бросился на четвереньках к двери, но его перехватил Йорвоэрт. Удерживая брыкающегося хоббита под мышки, он поднес добычу к своему другу. — Так неудобно, — пожаловался тот. — Ладно, сейчас я немного уменьшу свой, ха-ха, жезл! — Где ты только такое услышал? Впрочем, неважно. Слушай, Эйросвидд, побыстрее, а? Трагу скоро будет здесь. Овейн заорал от боли, ощутив, как в него проникает член, едва смоченный слюной. Дракон, как и пообещал, уменьшил размеры, но, попав в хоббита, снова сделал член огромным. Овейн повис в руках Йорвоэрта, думая только об одном: скорее бы умереть. Йорвоэрт начал надевать хоббита на член Эйросвидда, словно Овейн был чем-то вроде силиконовой игрушки для секса. Овейн почти не дышал, такой боли он еще никогда не чувствовал, даже когда люди вставляли в него огромные дилдо. Ему казалось, что он слышит, как рвутся кожа и мышцы, как трещат кости под чудовищным давлением. Часть стены рухнула, пробитая головой дракона. Молодые драконы отбросили от себя Овейна и рванули к дверям, но не успели. Трагу, преображаясь на ходу, настиг их. Он достал из воздуха короткий меч и вонзил его Эйросвидду в грудь, убив на месте. Второго дракона Трагу поднял на мече, воткнув острие под подбородок. Йорвоэрт задергался, хватаясь за лезвие, разрезая ладони и пальцы. Вскоре он перестал двигаться, и Трагу сбросил его на пол. Он взмахнул руками, будто дирижировал невидимым оркестром. Стена начала восстанавливаться, в воздухе закружился водоворот из пыли, осколков стекла и обломков кирпичей. Кровь исчезла с пола, как и трупы. — Прости, что я тебя оставил, — пробормотал дракон с искренним сожалением. — Мне так жаль. — Он отнес Овейна в ванную. — Я сейчас все исправлю, вот увидишь.