Тишина не длится долго

В Лондоне было полным-полно не-людей, порой людей вообще не наблюдалось. И хоббиты попадались на каждом шагу. В костюмах, ведущие на ходу несомненно важные переговоры, как мужчины, так и женщины. Овейн привык, что в его общине, как и в других американских общинах хоббитов, женщины предпочитали занимать лидирующее положение в семье, но для общения с большим миром выпихивали своих мужей. Здесь все обстояло совершенно по-иному. Овейн ошалело таращился на своих сородичек, которые с весьма деловым видом шли по улице, разговаривая с собеседниками по телефону. Проголодавшись, он вернулся к своему дому и зашел в кафе. — Привет! — за столик Овейна плюхнулась девушка. Бриджи и открытые босоножки не скрывали волос на ногах — перед Овейном была одна из представительниц его народа. — Меня зовут Мэри. А ты недавно приехал, да? Я тут неподалеку живу, всех наших знаю. Тебя вижу впервые. — Я… Овейн. Из Миддлбери. Ну, то есть, вообще я из… — И тут он осекся. Не стоило говорить Мэри о Бостоне. Вдруг она наведет справки. — В общем, из Миддлбери. — Прекрасно, — заулыбалась Мэри. — Рада познакомиться. — А тут есть община хоббитов? — Не-а, мы давно отказались от этого. Живем где понравится. — Она заказала чай. — Обедаешь? — Нет. Жду друга, скоро должен вернуться. — Понятно. — Мэри прихлебывала чай, не сводя глаз с Овейна. — У тебя кто-то есть? Я имею в виду подружку. — А… — Овейн и сам не понял, почему не сказал о Трагу. — Нет, подружки у меня нет. Я… совершенно свободен. — Отлично! — оживилась Мэри. — А давай-ка пойдем погулять! — и, не дожидаясь ответа Овейна, встала и протянула руку. — Идем! Тут в парке обычно много наших собирается. Как раз твоего возраста и чуть помладше. А ты где работаешь? Нигде? Ну ничего, найдем тебе работу. Она не умолкала ни на минуту, вела за собой Овейна. И он… как-то позабыл о Трагу. В парке Мэри познакомила Овейна с целой толпой хоббитов. Имена были весьма обычными, а не замысловатыми, к которым он привык в Штатах. Все хоббиты оказались очень шумными и слишком общительными. Вскоре ему захотелось сбежать, но Мэри вцепилась в него и таскала от одной компании к другой, рассказывая, что это ее новый друг из Америки. У Овейна голова пошла кругом от всеобщего внимания, обычно он интересовал окружающих как груша для битья, как объект для секса или жестоких насмешек. Или его вообще не замечали, смотрели поверх него или сквозь него. Овейн почувствовал себя очистившимся от грязи. И черт с тем, что это было временным явлением, что, возможно, завтра хоббиты все про него узнают. Сегодня он был свободным как ветер. День промелькнул как один час. Овейна отвели в кафе, накормили обедом. Наконец он сумел высвободиться от захвата Мэри и, извинившись перед девушкой, побежал домой. Он едва не заблудился, но все же нашел дорогу. Трагу не было дома. Овейн позвонил Тэйрнону, услышав в ответ: — Мой брат занят. Скорее всего будет отсутствовать до конца недели. Тебе что-то нужно? Нет? Приятного отдыха. Остаток дня Овейн просидел дома, едва уснул от волнения, а утром пошел в парк. У него сложилось впечатление, что хоббиты там живут. В половине десятого утра в парке находилась целая толпа. Овейна радостно приветствовали, возле него мгновенно нарисовалась Мэри. Он купался в лучах ее внимания, девушка заигрывала с ним, то и дело прикасалась, чмокала в щеки, ерошила волосы. Во взглядах других хоббитов Овейн улавливал разнообразные эмоции, среди которых не было негатива. Никто не стал выяснять, кто же такой Овейн-из-Миддлбери, чтобы потом ткнуть его носом в правду и выставить на посмешище. И он ощутил, что от свободы и легкости опьянел, как от проклятого виски, которым так любили угощать... Овейн скривил губы от отвращения. Надо же было такому мерзкому воспоминанию прокрасться в столь чудесное утро! Овейн обнял Мэри и поцеловал ее в обе щеки, девушка заразительно расхохоталась. Новая жизнь была похожа на приятнейший сон, а Овейн давным-давно не видел таких снов. Раньше, до встречи с драконом, засыпая, хоббит или бродил по темным лабиринтам, или его раз за разом избивали, чтобы потом жестоко оттрахать. Начав жить с Трагу, Овейн вообще перестал видеть сны, он просто проваливался во тьму. Вскоре Овейн получил массу предложений работы. Местные хоббиты, из тех, кто не делал карьеру в офисах, не чурались браться за уборку в магазинах или в домах, многие подрабатывали няньками у всех подряд. Приглядываясь к окружающим, Овейн заметил, что в толпе постоянно происходит ротация. Одни хоббиты приходили, другие уходили, появлялись новые лица, прежние знакомые надолго исчезали. Овейн мог спокойно не работать, но теперь перспектива жить на содержании у дракона не казалась ему такой привлекательной. В Лондоне никто не знал настоящую биографию Овейна, а сам он не спешил делиться подробностями своего прошлого. И откровенно наслаждался свободой. Так минула неделя. Овейн успел поработать в швейной мастерской недалеко от парка — три раза разгружал фургон с материалами. Человеческая мастерская находилась в неудобном для роботов-грузчиков месте, поэтому приходилось нанимать временных рабочих. С двумя хоббитами они перенесли ткани и коробки в подсобку, за что получили кучу комплиментов, уйму улыбок и небольшую оплату. Овейна назвали «милым мальчиком», пожилые швеи потрепали его по волосам и вручили печенье. Он было обиделся, что его подкармливают как собачонку, но посмотрев на других хоббитов, которые охотно огребали свою толику внимания и угощений, решил, что стоит привыкать к хорошему отношению. Он и думать забыл о Трагу, вспоминая о нем по вечерам. Тогда Овейн с небольшими угрызениями совести звонил Тэйрнону и получал стандартный ответ: «Все в порядке». Рассудив, что он ничем помочь дракону не может, Овейн засыпал с чистой совестью. Иногда он думал, что надо рассказать хотя бы Мэри о драконе… Но молчал. Тем временем она вела себя так, словно Овейн стал ее бойфрендом. Она висла на нем, командовала новым другом, иногда целовала его — пока что в щеки, сидела у него на коленях. Через пару дней Овейн почувствовал, что его разрывает от двойственности. С одной стороны, ему было ужасно стыдно перед Трагу. Ведь они так сдружились, почти что стали парой. Пусть даже у них не было секса, они только спали вместе и часто целовались. И Овейн был уверен, что любит дракона. Но с другой стороны, Трагу время от времени вспоминал своего Джона, и в такие минуты Овейн чувствовал себя ненужным. Мэри он был очень нужным. Как и нескольким десяткам лондонских хоббитов. Он пристрастился к девушке, к дружеским похлопываниям по спине, открытым, честным взглядам, радостным приветствиям. И в какой-то момент Овейн стал подумывать над тем, как бы сбежать от дракона. Он отлично понимал, что просто так уйти не получится: пару раз Трагу обмолвился о своих задумках на будущее, и Овейн занимал едва ли не центральное место в этих планах. Он боялся раздражать дракона, какая-то часть Овейна так и не избавилась от ужаса перед насилием и не верила, что Трагу не причинит Овейну вреда. «Соберу вещи и дам деру, — размышлял Овейн, ощущая приятную тяжесть Мэри у себя на коленях. — Он мне не хозяин, а я ему — не раб. Захочу и уйду».

***

Как-то вечером Тэйрнон не закончил короткий разговор привычной фразой «Все в порядке». — Овейн, ответь на один вопрос. — Да, я слушаю. — Кем для тебя является мой брат? — Трагу для меня близкий друг, — колеблясь, произнес Овейн, не зная, что именно хочет услышать от него Тэйрнон. А тот продолжил таким мягким голосом, что у Овейна свело зубы от отвращения: — Я рад, что ты наладил общение со своими соплеменниками. Но не забывай о чувствах моего брата. Драконы очень ревнивы, у нас обостренное чувство собственности. Надеюсь, что ты не посмеешь оскорбить моего брата. — Звучит как угроза. — Овейн, ты ходишь по краю пропасти. И в какой-то момент тебе придется выбирать, направление — вниз или вверх. — Вы за мной следите? — Всего хорошего, мистер Гридди. О, забыл сказать. Не думаю, что новые друзья обрадуются, узнав о твоем прошлом. А ведь найти сведения о тебе очень просто. Кто-то из новых друзей свяжется с бостонскими хоббитами. В Миддлбери хоббитов никогда не было, ты там один жил. Эти слова напугали Овейна. Он представил разочарование местных хоббитов, когда они прознают всю правду. О том, что его изгнали из общины. О том, что он зависим от игр. О том, что целую неделю он был вынужден ублажать людей в борделе, да и потом его часто покупали для секса. Порой он сам предлагал себя в качестве оплаты мелких долгов. Овейн чуть не заскулил от ужаса. Он скорчился под одеялом в спальне, кусая пальцы, чтобы сдержать слезы, но постепенно успокоился и уснул. Ему снился маленький дракон ослепительно-красного цвета. Он бегал по столу, прихлебывая из тарелок и чашек. Овейн ощутил до того сильную любовь к этому существу, что проснулся от своего смеха.

***

Развязка произошла днем, когда Овейн, как обычно, сидел в парке и болтал со всеми подряд. Он чувствовал себя легко и непринужденно, жевал гамбургер и пил колу. Внезапно все умолкли как по команде. Овейн повернул голову и увидел Трагу, который медленно шел к толпе хоббитов. Он выглядел превосходно в новом костюме цвета сливочного мороженого, будто сошел с обложки модного журнала. У Овейна защемило в груди от столь прекрасного зрелища: высокий, стройный Трагу, идущий словно по подиуму. Волосы были чуть длиннее обычного, пребывая, как всегда, в искусном беспорядке. Овейн знал, что это невозможно, но он ощутил запах духов дракона. Кардамон, жасмин, сандал и еще куча оттенков, в которых хоббит не разбирался, при этом будучи способным узнать этот аромат даже во сне. Овейн уже определил, что человеческая форма дракона не обладала собственным запахом, его ей придавали самые дорогие духи в мире (1). (Как-то хоббит заметил, что не видит смысла тратить столько денег на «всего лишь запах»... За что был удостоен не просто презрительного взгляда — испуганный Овейн понял, что дракон разозлился не на шутку. Тогда ему пришлось униженно просить прощения у Трагу, а тот явно получил от этого удовольствие.) Хоббиты на расстоянии почувствовали смертельную опасность. Овейн успел удивиться их чутью перед тем, как ему на колени привычно уселась Мэри. Дракон так резко остановился, что едва не упал. Трагу уставился на Овейна, и очень медленно на его голове начали появляться рога, которые удлинялись и ветвились. Уши вытянулись и прижались к рогам, а в глазах запылал огонь. Овейну захотелось припасть к земле, умоляя о прощении: дракон явно был сильно раздражен, раз показал себя. Вряд ли он стал бы красоваться перед кучкой хоббитов — не та публика. — Дракон! — испуганно прошелестело в толпе, но никто и с места не сдвинулся. Хоббиты, как зачарованные, не сводили глаз с дракона. Овейн попытался столкнуть Мэри, остолбеневшая девушка не могла подняться. Трагу сделал шаг по направлению к Овейну, потом еще, затем ускорился. Сначала Овейн подумал, что дракон схватит его, как котенка, за шкирку. Но вместо этого Трагу спокойно спросил: — Дома есть что-то на обед? — Да, — слабым голосом ответил Овейн. На самом деле он толком не знал, что было в холодильнике. Весь день он питался в кафе. — Хорошо. — Трагу пристально посмотрел на девушку. — До встречи. И ушел. — Ты его знаешь? — Мэри уставилась на Овейна. — Да… Он… мой сосед по квартире. Куда-то уезжал, теперь вот приехал. — Технически, это не было ложью. — Извини. — Овейн встал, все-таки заставив Мэри подняться. — Пойду гляну, что дома происходит. — Ну пока, — игриво сказала она. Потом положила Овейну руки на плечи и поцеловала взасос. Вокруг послышались восклицания и свист. — Давай, проверяй. Смотри, чтобы тебя дракон не поджарил. Говорят, что драконы очень любят хоббитов на завтрак. А ты такой… — Она пощупала его живот. — Сочный и вкусный. Овейн был обязан ответить Мэри как-нибудь резко… Он струсил. Изобразил кривую улыбку, помахал девушке рукой и отправился домой.

***

Трагу в халате цвета топленого молока сидел в черном кожаном кресле, как на троне. На столике лежала трубка, рядом стояла табакерка, дракон задумчиво дергал за струны скрипки, поглядывая на чашку с кофе. — Привет. — Овейн встал на пороге, не зная, что сейчас произойдет. Или дракон вышвырнет его на улицу, или закатит скандал. Впрочем, ни то, ни другое не вписывалось в поведение Трагу. — Я вот… Ты как? Оставил телефон, я не мог позвонить. Пришлось твоего брата напрягать каждый вечер. — Присаживайся, — предложил дракон, указывая на второе кресло. — Прошу. — Я… — Овейн подчинился. — Знаешь, здесь полно хоббитов. И они.. И я… — Ты с ними завел знакомство. Что ж, похвально, — дракон отложил скрипку, допил кофе и принялся набивать трубку табаком. — Я… Ты ничего не подумай, — выпалил Овейн, чувствуя себя препогано. — Мэри, ее зовут так, она… Она сама ко мне… — Не надо, — дракон щелкнул зажигалкой, раскуривая трубку. — Не оправдывайся. Мы с тобой просто друзья. Или нет, хорошие приятели, вот и все. И я не буду тебя останавливать, если ты решишь завести семью. Я помогу устроить свадьбу. — Нет! — Овейн покраснел от стыда. — Не собираюсь я… Ты все неправильно понял. Э-э… а как поживает яйцо? — Я его уничтожил, — будничным тоном сообщил дракон. — Сейчас неподходящее время для ребенка. И... так надо было. — Ты… Ты что сделал? — Овейн не верил своим ушам. — Ты убил маленького дракончика? — Он появился бы из яйца после годичного созревания. А до этого… всего лишь белок, желток и зародышевый диск внутри скорлупы. — Ты… — Овейн был готов разрыдаться. — Ты — убийца! — Ну хватит ломать комедию! — прикрикнул на него дракон. — Тебе-то что? Ты даже не из моего народа. Так… сосед по квартире. — Откуда ты… Кто меня подслушивает? Тэйрнон? Он следит за мной? — Я хочу, чтобы ты спал во второй спальне. Пока что избавь меня от себя. Если в самом деле задумал уйти, то я выдам тебе денег и сниму приличную квартиру, оплачу за целый год. Только давай обойдемся без всей этой драмы, договорились? Я слишком устал для выяснения отношений. Овейн вскочил и, нарочно топая, пошел во вторую спальню. Там побросал постельное белье на кровать, упал сверху и долго лежал, сверля потолок злым взглядом. Все его мечты о маленьком красном дракончике разбились вдребезги. Старый ублюдок убил крохотное создание. Овейн приглушенно выругался, ударив подушку кулаком. Он ненавидел Трагу так же неистово, как еще полчаса назад обожал его.