Стэн

"Death is whimsical today."

И вновь этот широкий коридор, дверь нараспашку, ослепительный свет в проеме... Он лежит на мозаичном полу в луже собственной крови, крепко прижимая кулак к груди. Я приближаюсь, встаю над ним, смотрю сверху вниз. Ну что, приятель, как самочувствие? Полегчало? Стоила она того, эта твоя личная месть? Ну ничего, бывает... Дай-ка взглянуть, что ты там прячешь. Беру его за руку. Он тянет ко мне вторую, хрипит: — Стэнсфилд... Вот теперь и он — наконец-то — видит меня. Улыбаюсь ему: — К вашим услугам. Любые последние просьбы, всё, что пожелаешь, всё, что в моих силах. Только назови мне причину. Неужели и правда из-за Ландо? И что у тебя общего с этим придурком, скажи на милость? Что тебя может с ним связывать, кроме банального добрососедства?.. Ах, да. Тони когда-то предупреждал, ты ведь у нас не простой убийца — принципиальный, со своим кодексом чести. «Ни женщин, ни детей» — это ты, кажется, произнес перед тем, как убить Малки? Но это была не твоя женщина. И не твои дети. И не твое дело. Так какого же хрена ты влез, куда тебя не звали? И он дает, прежде чем упокоиться с миром, исчерпывающий ответ. Вручает мне его вместе с предохранительной чекой. — Это, — говорит Леон, — тебе от Матильды. И тогда я вдруг с какой-то запредельной ясностью понимаю: это не он использовал ее в своих целях — это она его наняла. Это она меня выследила. Она была в той квартире, притаилась за стеной и слышала весь мой разговор с детективами. «Старший агент Норман Стэнсфилд, вы соблюдали порядок проведения обыска? Где были дети? Как это произошло?.. О, спасибо, мы, конечно же, читали ваш отчет, он вполне доходчив, однако будьте добры, уделите нам еще буквально минуту вашего драгоценного времени и расскажите, пожалуйста, шаг за шагом, что здесь случилось в действительности». И я им в очередной раз отвечаю. Да, вошел первым. Представился, предъявил удостоверение, вручил ордер, проследовал с мистером Ландо в гостиную. Да, я знаю, где при этом была его жена. Да, я видел детей. Да, я могу описать действия каждого из моих агентов и подтверждаю, что пакет с героином внутри радиоприемника обнаружил агент Блад. Нет, я не знал, что мистер Ландо хранит дома оружие, и не заметил, откуда именно он его достал. Да, он произвел подряд два выстрела — первым убил агента Скотта, вторым зацепил мне плечо, после чего началась перестрелка, в ходе которой младший ребенок, испугавшись, выбежал из детской комнаты в коридор, за ним — старшая сестра, очевидно, в попытке его удержать. Да, это агент Блад, никогда ранее не участвовавший в перестрелках, по неопытности дал очередь из автоматического пистолета в фанерную перегородку в тот момент, когда за ней находился мальчик. Да, это я расстрелял в мистера Ландо весь барабан, потому что не справился со своими эмоциями из-за гибели Скотта. Да, естественно, мы дождались приезда полиции, чтобы сразу же зафиксировать происшествие. И да, безусловно, я беру ответственность на себя. Так вот, стою я с кольцом от гранаты над этим здоровенным, чертовски опасным, но теперь уже мертвым «львом», приподнимаю на нем жилет — а этих гранат у него там не одна и не две, а едва ли не с целый десяток. Вот что, оказывается, он так старательно прятал. Спусковой рычаг — вот что он так тщательно прижимал. Мне отчетливо представляется: вот сейчас, в это мгновение, я еще здесь, живой человек, а в следующее... даже не труп — фрагменты. Клочья, ошметки, частицы, молекулы, микрочастицы, кванты, разнесенные по вселенной. Космопыль, ёпта, как сказал бы Уилл Блад. Ладно, думаю, в конце концов, я осознавал, на что подписываюсь, выбирая такую работу, не правда ли? С одной стороны, может, оно и к лучшему — легче умереть, честное слово, чем посмотреть в глаза твоим многочисленным родственникам, Малки. А с другой, нельзя же оставить Бенни одного разбираться с последствиями... Так размышляю, смешно просто, будто бы ситуация предполагает выбор. И когда прямо под моими ногами разверзается солнце, чтобы сожрать меня... Я говорю: вот дерьмо. И просыпаюсь. Согласен, Малки, редкостная херня, отродясь не снилось ничего подобного. В реальности, разумеется, никакой тебе лирики, сплошная проза: наклонился, перевернул его, взял за запястье — пульса нет. Вот и всё. Вышел из здания к копам — те снаружи были недалеко, слышали мой выстрел. Позвал медиков, чтобы констатировали смерть преступника. Заявил штурмовику, который принял его за парня из третьего участка, что в следующий раз за такие ошибки он нахер со службы вылетит. Взял Бенни, поднялся с ним в разрушенную квартиру, осмотрел дыру в стене на месте вентиляционной шахты. Потом спустился в подвал — и нашел, куда эта шахта ведет... Выхожу опять на улицу, спрашиваю патрульных из оцепления, не видел ли кто-нибудь двенадцатилетнюю девочку с этой стороны дома. Никто не видел. А хотя постойте-ка, офицер такой-то припоминает, пробегала тут вроде бы, вся чумазая, с цветочным горшком наперевес. Он ее даже слегка подтолкнул, чтобы пробегала быстрее из опасной зоны, а куда дальше направилась — не обратил внимания. Как же я материл его, аж в глазах потемнело... Обычно, ты знаешь, соберешь всех, поблагодаришь за успешно проведенную операцию, похвалишь, дескать, какие все молодцы, превосходно сработали. Иной раз даже пригласишь отметить за свой счет — как в начале лета, помнишь, когда накрыли тайских курьеров с десятком килограммов порошка в трейлере. А тут... Нет, ну я сказал им, конечно, как полагается: спасибо, мол, за содействие, больше этот ублюдок ни одного сотрудника правоохранительных органов не угробит, пятнадцать трупов за сутки — я считаю, достаточно, вот такие мы молодцы. В общем, устал я, Малки. День выдался тяжелый, а я накануне почти не спал. Вечером дома принял двойную дозу, приложился к виски, вот и отключился. С утра встаю — в желудке спазмы, сердце колотится, голова горит... Да ты не волнуйся, я буду в норме. Кодеин у меня пока еще есть. Ну а дальше — договорюсь с китайцами, как и планировал. С Луном придется встретиться хотя бы для того, чтобы соболезнования выразить, он как-никак тоже своих людей потерял. Заодно выясню, какие у них там настроения, а то, чего доброго, затеют отомстить Барелли... Кстати, и к Тони съезжу еще разок. Не исключено, что она у него... Что значит «зачем»? Ты же не думаешь, что я успокоюсь на этом? Нет, Малки. К ней у меня больше нет никаких вопросов. Вопрос остается разве что к полицейскому, дежурившему на этаже в тот день, когда я приходил в эту гребаную квартиру уже вместе с детективами: а не отлучался ли он, случайно, с поста? Не пропустил ли кого-нибудь мимо себя ненароком? Маленькую такую девочку, например, которую с легкостью можно принять за пустое место... Иногда сон — это просто сон. А иногда и не просто. Спрашивать тут уже не о чем. Но мне определенно есть что сказать Матильде Ландо.