Свет луны сквозь окно, наши тени, как в кино, Губы, руки, волосы сплелись в одно, всё решено. В этой суматохе дней ночью меж простыней Забудь про всё, иди ко мне скорей… хэй! ♬ Timati ft. Mario Winans — Forever ♬ ♬ Скриптонит ft. Charusha — Космос ♬
— Ебёна Матрёна! — Лёша стоял перед приоткрытым шкафом в спальне и заглядывал в им же расстёгнутую синюю спортивную сумку. — Так вот, где ты хранишь все свои извращения. Он полчаса искал свои запасные штаны для тренировок и, случайно глянув на самую верхнюю полку, нашёл интересную коллекцию. Услышав громкие возгласы, Сабуров зашёл в комнату и улыбнулся, увидев, как блондин подошёл к кровати и бесцеремонно вытряхнул на неё всё содержимое сумки. Потом Щербаков сел на край и начал рассматривать разные прибамбасы, вертя их в руках и попутно смачно комментируя. Перед ним на одеяле лежали разнообразные кожаные ремешки, кольца из металла, резины и пластмассы, несколько конусов с цепочками и без, какие-то девайсы, похожие на ёлочки или пирамидки, шарики разных цветов и диаметра, цепочки, изделия вообще непонятной формы и назначения и несколько разных тюбиков, по виду, со смазкой. Кроме того, среди найденных «сокровищ» было много мотков верёвки и шнурков разной толщины и текстуры. Щербаков даже узнал среди них тот самый белый шнурок, который подарил ему такой яркий и затяжной оргазм в «парашютной». — Это всё ты для себя покупал, что ли? — Щербаков явно намекал на некоторые из приспособлений, которые были не для той роли, которую играл брюнет в их отношениях. — Нет. Только часть. Что-то осталось от моих предыдущих похождений, — увидев нахмуренный взгляд блондина, Сабуров добавил, — с девушками. А что-то я купил для нас, но всё не было повода попробовать. Хотя с некоторыми вещичками ты уже познакомился, — брюнет ухмыльнулся и кивнул, когда Лёша по очереди глянул на смотанный шнурок, силиконовое кольцо и кожаный ремешок. Нурлан не хотел навязывать Лёше свои фантазии и вносил разнообразие в их и без того нескучный секс постепенно. — Тут можно открыть небольшой секс-шоп, — Лёша заржал, опять осматривая раскиданные перед ним игрушки. — Я, блять, живу с извращенцем и, походу, ещё и с садистом, — продолжая смеяться, он повертел в руках несколько мотков верёвки. — А тебе так не понравилось в тот раз? — Сабуров засмеялся в ответ, отбирая у него верёвки и складывая в сумку. — Ты же сам никогда не предложишь ничего такого. — Это ты меня на слабо сейчас решил взять? — Щербаков прищурился, посматривая на брюнета, который уже почти сложил всё обратно в сумку. — Нет, конечно, — Нурлан наигранно удивился. — Как ты мог такое подумать? — То есть, ты хочешь сказать, что у меня всё плохо с фантазией? Сабуров только отрицательно покачал головой. Ох, Лёша-Лёша, вечно ведёшься, как ребёнок. — Вот, спорим, что через две… — немного подумав, Щербаков продолжил, — нет, три недели я тебе устрою такое, что ты будешь умолять меня и просить ещё. — Три недели? — Сабуров усмехнулся, явно довольный тем, что «ловушка» сработала. — Хорошо. Давай, Лёш, удиви меня. Хотя вряд ли у тебя получится, — он потряс перед лицом блондина застёгнутой сумкой и лукаво улыбнулся, всем своим видом показывая — «чего я ещё там не видел». Потом направился к шкафу и закинул всё обратно на верхнюю полку. — Посмотрим ещё, — Щербаков принял вызов и сдаваться не собирался. *** Следующие несколько недель Нурлан постоянно подначивал и троллил Лёшу, когда разговор крутился на «околосексные» темы, пытаясь разузнать его планы. Щербаков только отшучивался и, как всегда, успешно косил под дурачка. В один из дней, когда они в спешке собирались в часть, у Лёши из заднего кармана штанов выпал блестящий серебристый квадратик. Сабуров подошёл, поднял его и, зажав между вытянутыми указательным и средним пальцами, громко засмеялся: — Лёх, это то, что ты придумал? Креативно, Щербаков! Так мы еще точно не трахались. Это однозначно будут новые ощущения. Блондин, увидев презерватив в руке у Сабурова, машинально проверил пустой карман, подошёл и отобрал квадратик. — Нур, иди в жопу! — В этом? — тот кивнул на латексное изделие в Лёшиной руке: — И в твою? — Сабуров ржал и никак не мог успокоиться. — Поржи-поржи, пока можешь, — Щербаков только загадочно улыбнулся. *** В субботу вечером, когда у них обоих был выходной, Сабуров сидел в кресле в гостиной и с интересом наблюдал за Лёшей, явно выжидая, когда тот закончит свои метания по всем комнатам, раскладывая вещи по местам. Щербаков ненавидел, когда в их квартире был беспорядок. — Лёх, ты долго будешь совершать эти бесполезные телодвижения по всей квартире? — Нурлан не выдержал затянувшейся внеплановой уборки. — Есть занятия и поинтереснее, — ему не терпелось посмотреть на Лёшино лицо после проигранного спора. — Какие ещё занятия? — тот сделал вид, что не понял. — Так и скажи, что ничего интересного не придумал. Мы можем воспользоваться чем-нибудь из моих запасов, — Сабуров подмигнул ему и опять улыбнулся. — И вообще, я никогда не отказывался и от обычного мине… — А кто сказал, что я не придумал? — Лёша перебил его, с явным вызовом глядя в тёмные глаза, в которых по-прежнему читалось «ну, давай, Щербаков, удиви меня». — Просто даю тебе время надышаться перед тем, как ты долго не сможешь этого сделать. — Воу! Воу! Воу! Полегче, малыш, — Сабуров низко засмеялся. — Сиди здесь. Я скоро вернусь, — Лёша быстро вышел из комнаты и закрылся в ванной. Через полчаса он вернулся и увидел Нурлана, который уже откровенно маялся от ожидания и нескрываемого любопытства. Щербаков был в одних шортах и с чуть влажным торсом — явно принимал душ. — Тебя, блять, только за смертью посылать, — попытался возмутиться Сабуров, опять усаживаясь в кресло. Проигнорировав его замечание, Лёша подошёл ближе и положил на рядом стоящий столик чёрный бархатный мешочек, затянутый сверху золотым шнурком, и тюбик со смазкой. Потом опустился перед Нурланом на колени, прямо между его разведённых ног. — И у кого из нас это ещё в жопе свербит? А? — он наклонился и начал целовать Сабурова, не давая тому ответить колкостью на колкость. Нурлан, немного не ожидая такой инициативы с Лёшиной стороны, сначала поддался его напору, но потом, как и всегда, попытался перехватить управление в свои руки. Он начал гладить влажные плечи, поднимаясь пальцами по шее, запуская их в растрёпанные светлые волосы и надавливая на затылок. Целовал блондина напористо, проникая внутрь своим языком и быстро касаясь всего, с чем там сталкивался. Щербаков в это время уже вовсю хозяйничал у него под футболкой, проходя горячими ладонями по прессу, оглаживая грудь, специально задевая чувствительную кожу вокруг сосков и чувствуя, как лёгкая дрожь пробегала у него под пальцами. Ему всегда это безумно нравилось — такой брутальный, а так отзывчиво реагировал на его лёгкие касания. Потом Лёша спустился обеими руками по дорожке от пупка вниз к мягкой резинке домашних штанов и начал тянуть её ниже. — Жопку приподними, — он усмехнулся, увидев, как Сабуров прищурился, но ничего не сказал и чуть приподнялся, опираясь руками на подлокотники кресла и позволяя блондину стянуть с себя всё на пол. Лёша сидел на пятках между разведённых ног Нурлана и медленно поглаживал пальцами его ещё только наливающийся кровью и возбуждением член. Сабуров смотрел на него, прищурившись и периодически кидая быстрые взгляды на небольшой чёрный мешочек на столе. Блондин провёл языком по своей ладони, обильно смачивая её слюной и заканчивая на кончике среднего пальца, и сразу крепко обхватил уже увеличившийся и привставший орган. Вдох чуть громче и медленнее обычного напротив. Лёша водил кистью по члену, задерживаясь чуть дольше на головке, как бы вытягивая его ещё больше. Опустил вторую руку на мошонку и сжал. Потом начал поглаживать и перекатывать между пальцами яички, продолжая ласкать толстый ствол. Сабуров чуть закинул голову на спинку кресла, стиснув пальцами подлокотники и продолжая пристально наблюдать за Щербаковым. Иногда он дышал чуть глубже и громче и пытался шире развести колени. Блестящую капельку, которая появилась на конце, быстро смахнул Лёшин язык и растёр вдоль по стволу. Блондин провёл уже набухшей и потемневшей головкой несколько раз по своим мокрым губам, а потом лизнул языком, оставляя три-четыре влажных мазка. За относительно долгое время они уже очень хорошо изучили предпочтения друг друга, и Щербаков знал, что Сабуров, если и не кончит, наблюдая за этими его действиями, то будет готов на всё, чтобы он продолжал ещё и ещё. Член брюнета уже стоял отменно, готовый к интригующему продолжению вечера, и Щербаков отпустил его, вызывая разочарованный низкий стон. — Что там? — Нурлан кивнул на мешочек на столе, уже сгорая от любопытства и слишком тянущего в паху возбуждения. — Увидишь, — Щербаков довольно улыбнулся. Он привстал с пяток и приблизился к столику, не вставая с колен. Взял мешочек, потянул за края, ослабляя шнурок, и высыпал на стол мелкие прозрачно-переливающиеся шарики. Было похоже на ювелирное украшение — ожерелье или бусы. Послышался чистый, слегка звенящий и нарастающий звук от прикосновения хрустальных камешков друг о друга. Звонкий и прозрачный. От удивления Сабуров широко открыл глаза. — Ты что, ювелирку ограбил? — Нет, но мысли были, — Щербаков заржал, подхватывая двумя пальцами за небольшое металлическое колечко нить с нанизанными прозрачными бусинами. При попадании искусственного света на них они красиво играли радужными переливами. Сабуров даже засмотрелся на поблёскивающую нить у Лёши в руках, приблизительно понимая, что тот задумал. — Ты знаешь, что делаешь? — Нурлан не боялся, что Щербаков сделает что-то совсем не так, но хотел его подколоть. — А то чуть более сильная фиксация — и всё — останусь без… — Не боись, я практиковался. И не раз. Не оставлю тебя…и себя без самого ценного, — Щербаков подмигнул ему, и Сабуров вспомнил, что в последние несколько недель Лёша и вправду задерживался в ванной чуть дольше, чем обычно. — Не сильно оригинально. Похоже на то, что я тебе тогда делал, только шнурком, — брюнет до последнего не хотел дать Лёше выиграть в споре. Щербаков ничего не ответил, положив длинную нить с бусинами на кресло прямо между ног брюнета. Рано радуешься. Давай-давай, злорадствуй! Лёша продел один конец нити в металлическое кольцо на другом её конце и, протянув все бусины через него, накинул получившуюся петлю на мошонку, затягивая, но не сильно. Сабуров ощутил прохладу, граничащую с лёгким холодом, от прикосновения прозрачных бусин. — Это не стекло? — он был явно удивлён. — Нет. Хрусталь. Горный, — Щербаков явно заморочился, готовя ему сюрприз. Нурлан никогда не видел таких нитей в специализированных магазинах, хотя был в них не раз. Лёше явно сделали эту игрушку под заказ. И это очень грело душу. Блондин сделал тугой виток нитью с переливающимися шариками вокруг основания члена, а потом начал идти вверх по спирали. Последний оборот сделал прямо под головкой и кинул пару бусин на неё сверху, мягко закрепляя конец нити под двумя последними витками, чтобы вся ювелирная конструкция не рассыпалась. Сабуров ощутил небольшую тяжесть от своеобразного украшения, несмотря на небольшой размер бусин. Щербаков отстранился и опять сел на пятки, откровенно любуясь получившимся результатом. До этого момента у Лёши было много фетишей и кинков, связанных с Сабуровым, хотя он никогда не пытался дать им какое-то определение или классифицировать. Ему просто до безумия нравились предплечья Нурлана, по которым красивым рельефом струились выпуклые вены и отчётливые жгуты мышц. Он любил видеть эти руки на себе, чувствовать, насколько крепко они могли его обнимать. Ему нравился низкий и хриплый смех Сабурова, которым он сразу заполнял всё пространство вокруг и заставлял вибрировать все его внутренние органы. Так же, как и Нурлан всегда заполнял собой Лёшу полностью, вызывая дрожь во всех конечностях. Ему вдруг подумалось, что их друг в друге и в их сексе заводили совсем разные вещи. Он не знал, насколько сильно брюнету нравилась его задница, но тот явно был неравнодушен к его ягодицам, а особенно к отметинам, которые оставались на них от сильного сжатия пальцами во время секса. Лёша знал, что, несмотря на постоянные доёбы к его причёске, Сабурову очень нравились его волосы, причём в абсолютно разных ситуациях. Он любил запускать в них пальцы, когда целовал блондина, любил их жадно сминать и тянуть, когда Лёша делал ему минет, и точно так же безумно любил зарываться в них носом, когда прижимал Щербакова спиной к своей груди, и они засыпали вместе. Именно поэтому блондин со временем чуть отпустил волосы и поменял свою привычную армейскую стрижку ёжик на более стильную. И, конечно же, Лёша знал, что Нурлан был готов кончить сразу же, и не один раз, когда наблюдал за его лицом во время оргазма. Он поначалу стеснялся этого, но потом привык и даже сам начал получать большее наслаждение, когда Сабуров смотрел на него в такие моменты. От размышлений Щербакова отвлёк его самый главный персональный кинк. Лёша медленно кончался, наблюдая за тем, как член Сабурова реагировал и выглядел после его прикосновений. А сейчас он выглядел как произведение искусства на миллион баксов. Толстый, мощный орган с потемневшей гладкой и влажной головкой и сетью выпуклых вен, спускающихся от неё вниз к основанию, был украшен круглыми кристаллами, переливающимися в мягком свете всеми цветами радуги. Щербаков даже не заметил, как несколько раз непроизвольно провёл языком по своим губам. Настолько красиво и эстетично, насколько это было возможно на фоне Сабурова. Послышался негромкий хриплый смешок, и Лёша посмотрел на брюнета. — Лёх, если бы я мог, я бы сам сейчас у себя отсосал, — и они оба засмеялись. Щербаков ещё несколько секунд полюбовался на своё творение, а потом мягко обхватил его рукой, начиная массажировать. Он почувствовал сильный контраст между прохладными бусинами и горячей плотью под ними. Сабуров тоже отчётливо ощущал это, а ещё то, как шарики неравномерно вжимались в его член, вызывая ещё слабые, но уже хорошо заметные вспышки острого удовольствия. Он крепче сжал пальцами кресло, пытаясь контролировать своё возбуждение, но понимая, что дальше будет явно хуже. Он однозначно сгорит — это вопрос времени. Лёша продолжал крепче обхватывать член Сабурова своей рукой, чуть перекатывая бусинки, которые выглядели как застывшие кусочки льда. Он периодически добавлял прикосновения горячим языком, который оглаживал твёрдые кристаллы и чувствительную кожу под ними, и добавлял Нурлану ярких ощущений, особенно, когда двигались бусины над головкой. — Ну, что? Не сильно оригинально? — Щербаков отпустил стоящий колом и переливающийся от естественной смазки, его слюны и хрустальных бусин член и с интересом посмотрел на Сабурова. Тот практически уже лежал в кресле, всё больше погружаясь в вязкое и поглощающее удовольствие. Нурлан, видимо, хотел что-то сказать, но запнулся, увидев, как Лёша достал из заднего кармана шорт блестящий квадратик и показал ему. — А так? Сабуров посмотрел на презерватив, потом на свой член, обмотанный хрустальной нитью и сложил один и один. Он с удивлением и даже какой-то гордостью уставился на Щербакова, который продолжал хитро улыбаться. Лёша протянул ему квадратик, и Нурлан разорвал упаковку и медленно раскатал прозрачный латекс по члену, аккуратно накрывая переливающиеся витки нити, чтобы зафиксировать их в таком положении. Блеск украшения чуть потускнел, но возбуждение значительно усилилось от вида бугристой поверхности, которую создавали хрустальные бусины. — Иди сюда, — Сабуров буквально прорычал это и толкнул Щербакова, заваливая его на ковёр на спину. Он начал его жадно целовать, опираясь на одну руку, а второй рукой стаскивая с него шорты. Лёшин член тоже явно не терял времени и уже активно стремился вверх и тёрся по нависающим сверху бёдрам и паху брюнета. Нурлан чуть раздвинул Лёшины ноги и провёл рукой по стоящему члену, потом прошёлся пальцами ниже к мошонке, а дальше — и за неё, во впадину между ягодицами. Он ощутил, как легко раскрывались упругие мышцы под напором, пропуская сразу два пальца внутрь. — Ты там сам втихаря в ванной готовился? — Нурлан любил расслаблять и подготавливать Лёшу сам, но сейчас явно был не против перейти сразу к следующему этапу. Желание войти уже было нестерпимым. Он потянулся к столику за тюбиком и, выдавив приличное количество на пальцы, размазал чуть смазки по презервативу и обильно смазал между ягодицами блондина. Лёша развёл колени шире, обхватывая бёдра Сабурова по бокам. Он ощутил лёгкую боль, когда Нурлан начал медленно в него входить, проталкивая внутрь более толстый орган. Щербаков знал, что его организму нужно будет адаптироваться к новому диаметру, и был не против. Блондин крепко сжал широкие плечи над собой, закрыл глаза и глубоко дышал, пытаясь расслабиться и позволяя боли смениться удовольствием, пока ещё неярким. Нурлан видел его лицо, отголоски тех смешанных эмоций, которые Лёша испытывал, и пытался минимизировать для него болезненные ощущения. Он оставлял быстрые поцелуи на его лице, касался горячим дыханием шеи, иногда скользя языком, и шептал ему на ухо, какой тот охуенный, насколько он узкий, и что он — только его. Войдя почти полностью, Сабуров остановился, давая время им обоим прочувствовать новые ощущения и немного привыкнуть. Это было обоюдно острое удовольствие — упругие стенки сжимали непривычно толстый ствол, пытаясь сомкнуться и заставляя хрустальные бусины плотно и точечно прижиматься к члену и также неравномерно надавливать на пульсирующие стенки изнутри. Щербаков явно превзошёл все ожидания Сабурова. — Лёш, ты не так и безнадёжен, — очередные слова, сказанные хриплым шёпотом ему на ухо. — Мы оба ещё те извращуги, — блондин широко улыбнулся. Нурлан начал медленно двигаться внутри тугого и горячего пространства, отчётливо ощущая, как настолько мелкие предметы могут доставить такие яркие эмоции им обоим. И это он ещё не начинал увеличивать темп. Витки нити немного смещались по члену при движении в Лёше, вызывая обоюдные стоны. Ещё нестерпимей было, когда бусины под и над головкой начинали сильно елозить по чувствительной коже. В такие моменты казалось, что член взорвётся от чересчур интенсивной стимуляции и острого наслаждения. Щербаков лежал под ним и тоже ощущал непередаваемый спектр нарастающих эмоций. Волнистая поверхность при каждой фрикции по полной дразнила чувствительные края заднего прохода, а потом вызывала не менее яркие ощущения внутри. Хрустальные «пупырышки» под презервативом атаковали все Лёшины рецепторы, заставляя его кусать и без того потрескавшиеся губы и метаться под брюнетом опять и опять. Посмотрев на лицо Сабурова, которое отражало нескрываемое удовольствие, Щербаков крепко сжал в себе его член. И без того узкий проход, казалось, стал ещё уже, сильно вжимая переливающиеся бусины в плоть и заставляя Нурлана застонать непривычно громко. — Ещё? — Лёша улыбнулся, не давая брюнету выйти. Тот посмотрел на него и помедлил несколько секунд. Было видно, что он разрывался между диким желанием продолжить и нежеланием признать, что Лёша мог сейчас делать с ним всё, что захотел бы. — Ещё, ещё, и ещё раз, блять! — Нурлан наклонился и поцеловал Щербакова, показывая насколько ему было хорошо, и насколько он был ему нужен. Улыбнувшись, Щербаков оттолкнул его от себя, заставляя выйти, опрокинул на спину и сел сверху на его бёдра. Потом он несколько раз прошёлся ладонью по каменному члену брюнета — виток нити у основания надёжно предотвращал отток крови и не позволил бы ему кончить раньше времени. Лёша проверил количество смазки и медленно опустился сверху, плотно охватывая пульсирующими стенками своё произведение искусства. Движения вверх-вниз в такой позе заставляли мышцы блондина напрягаться сильнее. Новые ещё более сильные эмоции. Более жестко, плотно и глубоко. И снова до обоюдных громких стонов. Десятки бусин давили изнутри на горячую узость, вызывая ощущение, будто десятки пальцев прикасались к Лёше изнутри: скользили, растирали и нагревали до огненных вспышек мышцы. Нурлан чувствовал то же самое, только по своему члену — быстрые и ослепляющие тычки в местах прилегания бусин, когда Щербаков насаживался до упора. У обоих кровь текла по организму уже жидкой лавой, и сил терпеть это дальше почти не осталось. Сабуров столкнул с себя Лёшу и опять оказался сверху, планируя взять реванш за приятные издевательства. Он прижал Лёшины запястья над его головой своей рукой. Опять заставил его развести широко ноги и резко вошёл, проезжая бугристой поверхностью по чувствительным стенкам и выбивая из груди под собой громкий протяжный стон и такие же громкие ругательства. Каким-то чудом Щербаков не кончил. А даже, если бы и кончил, то брюнет и так уже получил нереальное удовольствие, наблюдая за Лёшей, который сейчас искрил, как оголённый провод. — Так сильно ненавидишь меня? — Сабуров усмехнулся, ощущая сильную дрожь в теле под собой. — Так сильно, что сейчас обкончаюсь от лютой ненависти, — Лёша ёрзал под ним, пытаясь успокоить бешенное сердцебиение и сдержать переливающееся за край удовольствие. — Держись крепче, я ещё не закончил, — и Нурлан ещё резче вышел из него, в конце успев обхватить Лёшин член у основания и сильно сжать. — Ах, ты ж! Сука! Блять! Скотина…ненавижу! — по ощущениям, Щербакова ошпарили внутри раскалённым концентрированным удовольствием до такой степени, что у него из глаз посыпались искры. А особенно невыносимо это было по чувствительной железе. Из-за сжатого у основания члена кончить он так и не смог. — Нур! Ещё! Сделай так ещё! Пожалуйста! Лёша уже чуть ли не выл от неконтролируемого желания поймать это ошеломляющее чувство снова и наконец-то освободиться. Внутри пылала горячая лава, посылающая горячие волны по всему телу от головы и до пяток. От этого оставалось такое яркое послевкусие. Сабуров улыбнулся. Отпустив Лёшины запястья, он чуть скатал вверх презерватив, снял петлю с бусинами с мошонки и ослабил виток на основании своего члена. Он снова резко вошёл и сделал всего несколько быстрых и резких толчков. — Нуууур, — Щербаков забился под ним, вцепившись до боли в его спину. В их небе взорвались яркие и красочные фейерверки, от которых у обоих перехватило дыхание и внутри стало так легко, практически невесомо. Нереально хорошо. Так хорошо, что возвращаться назад на землю не хотелось. Когда приятные отголоски оргазма перекрылись лёгким чувством холода от лежания голышом на полу, Нурлан стащил с себя заполненный презерватив и запачканную нить с бусинами и потащил Щербакова за собой на диван. Кое-как умостившись вдвоём на узкой поверхности, он накрыл их обоих пледом. — Знаешь, эта цацка отлично дополнит мою…нашу коллекцию, — Нурлан дотянулся до хрустальных бусин, которые лежали возле дивана, и на которых ещё остались светлые капли, и заскользил нитью по Лёшиным губам. Тот приоткрыл рот, позволяя холодным шарикам проскользнуть внутрь, и начал их лениво облизывать и посасывать. Сабуров наблюдал за ним, и воображение уже рисовало новую чересчур откровенную картину с участием новой игрушки. Он запустил пальцы в Лёшины волосы на затылке и начал распутывать светлые влажные пряди. Насчёт этого кинка Щербаков оказался однозначно прав. Он был прав насчёт всех них. Кроме одного, о котором он и не догадывался. Больше всего Сабурова заводило то, как Лёша для вида протестовал и доёбывался по любому поводу, а потом самозабвенно подчинялся и отдавался ему полностью. Всегда и во всём. Только Лёше не обязательно было об этом знать. — Что попробуем в следующий раз? — Что хочешь. У меня и без твоей чудо-сумки самая лучшая игрушка, — Щербаков проскользнул под плед, опустил руку на расслабленный член Сабурова и крепко сжал, заставляя тот легонько дёрнуться. — Хотя…для чего все те верёвки? — Шибари́, — Нурлан улыбнулся, начиная фантазировать уже о другом. — Шибари́ — ебари́, — заржал блондин, продолжая гладить вновь напрягающийся член. — Лёх, у тебя одни ебари́ на уме. — И это мне говорит человек, у которого мини-секс-шоп в шкафу, — они оба засмеялись, утапливая смех в очередном поцелуе. Внизу живота снова начало сладко тянуть. Они оба были как мальчики-подростки, которым всё время хотелось секса, хотелось друг друга, и они всеми силами пытались потушить это дикое желание. Только это вообще не работало, потому что тушили они его друг о друга. Хотелось снова и снова. До искр из глаз. До потери голоса. До полного сгорания.Навсегда, навсегда — навсегда ли это В космос ты, в космос я — навсегда ли это…
≫--> <--≪