Проданный ангел

Сандальфон оказался у двери, опередив дворецкого, еще до того, как послышался звонок. - Гавриил, - обрадованно выдохнул он, - наконец-то! Я опасался, что ты пропустишь завтрак. - Я не голоден, - Гавриил, не останавливаясь, прошел в сторону гостиной. Сандальфон сдержал понимающий вздох и направился следом. - Так ты все-таки ходил к нему? - произнес он, едва закрылись за ними обоими двери гостиной. Против ожидания, Гавриил даже отрицать не стал. - Да. Ходил. Я же сказал тебе, что сделаю это. - Я помню. И я обещал не препятствовать, если ты вдруг каким-то чудом вернешь своего ангелочка обратно, - Сандальфон развел руками. - Но, полагаю, попытка успехом не увенчалась? В его голосе было почти сочувствие. Весь последний месяц он прекрасно видел, что Гавриил не находит себе места. Пусть можно было праздновать победу, пусть Гавриил наконец-то признал их общие чувства, сдался настойчивым ласкам и порой грубоватому напору Сандальфона - только один Сандальфон и знал, как в действительности Гавриил жаждал такого напора! - но все же уязвленное самолюбие давало о себе знать. Незадачливый бывший муженек принадлежит другому - даже с признанием чувств к школьному другу смириться было куда легче, чем с этим. Сандальфон это прекрасно видел. Так что великодушно предложил принять Азирафеля в семью, если, конечно, получится его вернуть. Конечно, законы такого не предусматривали - взять провинившегося когда-то младшего мужа третьим в равном браке - но, как следствие, и не запрещали этого напрямую. Этой лазейкой Сандальфон и предложил воспользоваться, при условии, что Кроули, как Гавриил когда-то и надеялся, сам отдаст Азирафеля обратно. Само собой, Гавриил ухватился за эту возможность - и, едва дождавшись конца месяца, бросился в дом Кроули, который лишь накануне вернулся из продолжительной загородной поездки. И вот теперь он стоял перед Сандальфоном бледный и с каким-то совершенно нечитаемым выражением лица. - Гавриил, что случилось? - Сандальфон спросил это мягко, чувствуя, что сейчас не время для насмешек. Гавриил не сел, а как будто сложился пополам, устраиваясь в кресле. - Ты угадал. Я был у Кроули. - И что же? Гавриил помолчал, словно собираясь с силами, и заговорил. ...Дверь ему открыл лично Кроули, и на наглой его роже не было ни страха, ни злости, ни даже удивления. - О, Гавриил, не рано ли для визита вежливости? А сам, несмотря на ранний час, вырядился так шикарно, будто уже настал вечер и он, Кроули, собрался в оперу. Но эту странность Гавриил заметил позже, а прямо тогда спешил перейти к делу. - Ну, а я полагаю, что пришел как раз вовремя, Кроули, - он старался говорить холодно-вежливо, словно не замечая насмешки в янтарных глазах. - Прошел ровно месяц, и я хотел бы вернуть того, кто принадлежит мне. - Прости? - взыграл бровями Кроули. - Принадлежит тебе, ты сказал? - Именно так, - отчеканил Гавриил. - Азирафель. Мой младший муж. Эта игра слишком затянулась, Кроули, пора заканчивать. - Игра, вот как? - протянул Кроули. - Так все это было игрой? Азирафель, выставленный напоказ перед всеми за чертову сотню монет - это игра? - Ну, ты отдал далеко не сотню! - заметил Гавриил. - Но о деньгах можешь не волноваться, я верну тебе вдвое больше - или вообще столько, сколько попросишь. - Так вот, значит, как высоко ты стал его ценить! А раньше-то что мешало? - Я знаю его лучше, чем ты, Кроули. Азирафель очарователен, но ему нужна твердая рука. Поверь мне, настанет день, когда ты поймешь это и пожелаешь сам возвратить его мне, потому я и говорю - сделай это сейчас! - Что ж, - глаза Кроули насмешливо блеснули, но голос звучал серьезно. - Возможно, ты и прав, Гавриил. Но даже если так - боюсь, я не сумею тебе помочь. Видишь ли, с недавних пор я не имею права решать столь важные вопросы. - Не имеешь права? - нахмурился Гавриил. - Что это значит? - Дорогой? Гавриил даже вздрогнул слегка, увидев появившегося перед ним Азирафеля. Несмотря на ранний час, свеж, как роза, умытая росой. Причесан с той легкой небрежностью, которая, как знал Гавриил, была последним писком моды. И новенький бархатный костюм внезапно темного цвета. Гавриил только глядя на него осознал, что костюм Кроули, тоже против обыкновения, ослепительно бел. - Прости, дорогой, садовник сказал мне, что... Гавриил? - Азирафель только сейчас заметил гостя. - Что тебя привело? Он был спокоен и подчеркнуто вежлив, точно перед ним был посторонний. Какая наглость! Но возмутиться Гавриил не успел. - Разреши представить, - Кроули сделал церемонный жест в сторону Азирафеля. - Азирафель Фелл. Мой старший муж. - То есть как старший? - шокированный Гавриил сперва подумал, что его подводит слух. - Да, мы поженились накануне ночью. В полночь, если быть точным, в тот миг, когда закончился месяц. Быть младшим мужем - это, конечно, что-то абсолютно новое, но я пообещал, что буду стараться, правда, милый? - Я в тебе ни минуты не сомневаюсь, дорогой, - Азирафель нежно улыбнулся и положил ладонь на рукав Кроули уверенным, но, как вдруг понял Гавриил, почти неосознанным движением. Азирафель инстинктивно тянулся к Кроули, как к пресловутой второй половинке, а на Гавриила при этом даже не смотрел. - Теперь ты понимаешь, я надеюсь, что решение об Азирафеле отныне принимать не мне? - Кроули сверкнул улыбкой. - Конечно, ты можешь обратиться с этим к моему мужу, и если он позволит... Азирафель, - он повернулся к продолжавшему держать его за руку мужу. - Видишь ли, господин Гавриил предлагает тебе вернуться к нему за... Сколько ты там предлагал, Гавриил? Давай, озвучь сумму моему мужу - и послушаем, что он скажет. Не дожидаясь никакой озвученной суммы, Азирафель вдруг спокойно произнес: - Тебе нет надобности утруждаться, Гавриил. Мое место рядом с мужем, и здесь я останусь. И Гавриил вдруг понял: Азирафель очень изменился, почти до неузнаваемости. Всякая неловкость исчезла, движения и голос стали гораздо увереннее. И куда подевался прежний недотепа! - Азирафель... - Гавриил словно со стороны услышал собственный голос, и поразился тому, что привычный властный тон, которым он всегда разговаривал с мужем, исчез бесследно, сменившись чуть ли не мольбой. - Я благодарен тебе за все, что ты сделал для меня и моей семьи, Гавриил, - Азирафель смотрел на него прямо и спокойно. - Но отныне нам с тобой лучше будет пойти по разным дорогам. Гавриил сам не понял, что ошеломило его больше - слова и взгляд Азирафеля или Кроули, этот рыжий искуситель, смотрящий на Азирафеля с восторгом и обожанием. Которые сам Гавриил так отчаянно желал видеть в глазах Азирафеля. Но не увидит никогда, теперь-то он понял это с беспощадной ясностью. И едва не задохнулся. То ли от ярости и ревности, то ли от сожалений. Ну вот что такого сделал Кроули, чего он не смог? Каким чудом Азирафель рядом с ним так преобразился? Невероятным усилием Гавриил взял себя в руки. - Это твое окончательное решение? - Да, Гавриил, - кивнул Азирафель. Гавриил молчал несколько мгновений, переводя дыхание. - Что ж, - произнес он наконец, - пожалуй, вы были правы, господин Кроули. Слишком ранний час для визита... Посему не смею больше затягивать его. Всех вам благ. -...сам не помню, как ушел оттуда, - Гавриил откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, словно невероятно устал. - Если бы я остался там еще на минуту, то не поручился бы за себя и... Ох, Сандальфон, за что мне такой позор! - Мне тебя очень-очень жаль, поверь, - и по глазам, и по лицу было ясно видно, что Сандальфон говорит искренне, - и все же... Ты ведь знал, что все будет именно так. Знал с самого начала. - А ты? - Гавриил резко распахнул глаза. Ты ведь тоже знал, когда предложил мне... Сандальфон усмехнулся. - Милый мой, я понял это сразу, а недавно окончательно убедился. - О чем ты? - Вот об этом. Гавриил взглянул на протянутую ему газету почти трехнедельной давности. - Что это? Объявление о помолвке Анафемы Гаджет Фелл и Ньютона Пульцифера? - Верно, - кивнул Сандальфон. - Старый майор наконец-то пристроил сына. А счастливая невеста, если не ошибаюсь - сестра Азирафеля? А ты, опять же, прекрасно знаешь, почему он согласился на брак с тобой. Хотел помочь семье и устроить судьбу сестры, а она взяла да и сама устроилась! Я полагаю, Гавриил, - голос Сандальфона стал серьезным, - самое время подумать и о себе. Не о том, что полагается, чего от тебя ждут, а о том, чего ты хочешь на самом деле. Однажды ты уже сделал это. Уступил своим чувствам. Что ты ощутил тогда, Гавриил? Неужели не хочешь испытать это снова? Он говорил это так пылко, что Гавриил, кажется, снова ощущал вкус и жар его поцелуев, все те дерзко украденные, отчаянные и такие восхитительные ласки... И тело бросило в жар от одних только мыслей, а лицо снова зажглось румянцем, как тогда, на балу у Метатрона. Какое счастье, что Сандальфон тогда не увидел этого румянца, целуя Гаврила в безлюдной и такой темной аллее. Он не мог, не мог... Или все же заметил? - Ох, Сандальфон, - выдохнул он, - что ты со мной делаешь? - Люблю тебя. И люблю взаимно, смею думать, - Сандальфон вдруг поднес к губам руку Гавриила и опустился перед ним, сидящим в кресле, на одно колено. - Мне повторить то, что я сказал тебе тогда, много лет назад на школьном дворе? Что ж, я готов. Я помню все слово в слово. Я никогда и никого не полюблю, кроме тебя. Выходи за меня, Гавриил. Будь моим мужем. И не старшим, и не младшим. А равным мне, как ты того заслуживаешь. Только так тебе и подобает. И только тебе. - Сандальфон! - Гавриил вдруг рассмеялся. - Я снова чувствую себя мальчишкой... - Представь, что так и есть, - Сандальфон продолжал держать его за руку. - Представь, что мы снова там, на школьном дворе, и все впервые... И я жду, что ты ответишь мне. Гавриил посмотрел ему в глаза. Казалось, время и правда пошло вспять. Глаза Сандальфона сияли, как в тот далекий день, но сейчас Гавриил вдруг понял - тогда он этого будто не заметил. А сегодня - видит и, очарованный, не может отвести взгляда, чувствуя, что в груди жарким цветком распускается новое чувство - пылкое и взаимное. - Да, я согласен. Я буду твоим мужем. Но с одним условием: обещай, что эта твоя бесцеремонность и в дальнейшем никуда не денется! Сандальфон рассмеялся. - А вот в этом можешь быть уверен, милый. Он снова приник губами к его руке, и Гавриила внезапно бросило в жар. Подумалось, что Сандальфон едва ли оставит его в целомудрии до первой брачной ночи, но этот факт почему-то никак не возмущал. Скорее, наоборот. - И все же, скажи мне, Энтони, куда мы едем? - Азирафель не помнил, в который раз задавал этот вопрос, но его младший муж только улыбнулся, блеснув хитринкой во взгляде. - Сюрприз, ангел. Но не только, считай, что это деловая поездка. Должны же мы опробовать покупку! Эта покупка до сих пор повергала Азирафеля в шок. Самоходный экипаж! Еще недавно он и представить себе не мог, что подобное существует. Возможно ли - ехать даже без помощи лошадей? И уж тем более Азирафель не представлял, сколько эта новомодная диковинка может стоить. Наверняка ведь целое состояние! А Кроули между тем купил это, как коробку пирожных, и теперь сиял почти так же, как и сама эта штуковина. Да, она сияла. Несмотря даже на то, что была совершенно черной. - Дорогой, а ты уверен, что он... - Она, ангел. С красавицами надо обходиться вежливо! - Как скажешь. Но ты уверен, что она нас довезет? - Азирафель поглядывал на "красавицу" с некоторой опаской. - О, ну еще бы! Сорок миль в час, ты подумай только! Азирафель честно попытался представить. Кроули, видя его лицо, рассмеялся. - Не бойся, ангел, это совершенно безопасно. Вот когда выедем за город, я тебе покажу, на что по-настоящему способно это чудо! - Мы едем за город? Кроули состроил таинственную гримасу: - Сюрприз, сюрприз, мой досточтимый супруг! И картинно поклонился, распахивая перед Азирафелем дверцу. Ну как тут было устоять? К тому же внутри оказалось более чем удобно, и сиденье мягкое, прямо как любимое кресло в гостиной... А когда экипаж, издавая фырчание и рычание, покатил по дороге, Азирафель забыл все на свете, завороженно глядя на Кроули. Тот как будто всю жизнь только тем и занимался, что управлял самоходными экипажами. Отлично знал, какой рычажок повернуть, на что нажать, и странное устройство слушалось, кажется, вовсе не руля, а мыслей сидящего за рулем человека. - Энтони, дорогой, как у тебя это получается? - изумленно спросил Азирафель. - О, это просто моя увлеченность, ангел. Как только я услышал об этих самоходных экипажах, это чудо меня просто пленило, и я стал узнавать все, что можно. Так, понемногу, и набрался знаний. - Правда? Честно говоря, мне кажется, читать статьи в журналах недостаточно для того, чтобы... Ох, Энтони! - Азирафель случайно бросил взгляд в окно, и сердце екнуло от того, с какой быстротой неслись мимо улицы, дома, люди. - Энтони, что ты делаешь? Не гони так! - Ангел, да мы еле плетемся. Мы же еще даже из города не выбрались! - Кроули рассмеялся, кажется, вовсе не собираясь замедляться. Азирафель вздохнул и снова перевел взгляд на мужа. Что ни говори, так было спокойнее. - Ничего, ты привыкнешь, — Кроули широко, ослепительно улыбался, — вот увидишь, со всеми эти новинками жизнь становится намного легче! Да мы до любого места доберемся в два счета, ты и глазом моргнуть не успеешь! - Я ко всему привыкну, лишь бы ты был счастлив, дорогой, - и в самом деле, если смотреть на Кроули, а не в окно, скорость так не волновала, напротив, пробуждался новый интерес - ведь такого самоходного экипажа нет даже у Гавриила! Интересно, насколько быстро они выедут из города и... Куда же, в конце концов, его везет Кроули? Это интересовало больше всего, даже мысль о Гаврииле особо не взволновала, тем более что встречаться им с последнего разговора так и не довелось. Казалось, Гавриил выбирает только те улицы, по которым в данный момент не идет Азирафель. Хотя слухам, конечно, преграды не было. И конца-края тоже. Еще бы, ведь Гавриил внезапно решил вступить в официальнейший равный брак, выбрав чуть ли не единственного во всем городе, кто равен ему по статусу. Сандальфон! Представить его в роли тайного воздыхателя, да и вообще хоть как-то замешанным в любых сердечных делах, не решались даже самые завзятые любители амурных сплетен. С другой стороны, заподозрить Гавриила в браке по расчету здесь было просто невозможно - повысить статус, и так находясь на высшей ступени, да еще и с равным? Истину знали лишь Кроули и Азирафель, но, в отличие от большинства сограждан, предпочитали обсуждать другую свадьбу. - Как видишь, у нас теперь есть на чем достойно прибыть на свадьбу твоей сестры, ангел! - подмигнул Кроули. - Это верно. Я рад за нее, и все же мне поверить трудно, что она выходит замуж за Пульцифера! Так неожиданно... - Неожиданно? - фыркнул Кроули. - Не закрутись мы во всей этой истории с Гавриилом, ты бы наверняка заметил, как эти двое воркуют голубками с того самого вечера, когда я пригласил тебя на танец в доме майора! - А, припоминаю, матушка писала мне - экипаж Ньюта перевернулся около нашего дома... - Оно и неудивительно, он просто рассыпался, на нем же наверняка еще его прадед ездил! - Дорогой! - при всем желании, укоризненно произнести это не получилось, с правдой не спорят - древний экипаж младшего Пульцифера, к тому же выкрашенный в странный небесно-голубой цвет, был притчей во языцех для всего города. - Ты же не будешь отрицать, что эта самая древность в каком-то смысле оказалась полезной и молодому Ньюту, и... - И само собой, Анафеме тоже, - подмигнул Кроули. - Но знаешь, ангел, я тут подумал, на свадьбу негоже являться без подарка. С твоего позволения - может, преподнесем молодоженам новый экипаж? - Эта мысль мне нравится, но ведь новый экипаж стоит солидных денег, а мы сейчас и так потратились на средство передвижения, - Азирафель выразительно похлопал по сиденью. - О, пусть это тебя не волнует! Только пообещай, что присмотришь подходящий экипаж вместе со мной. - Дорогой, мне кажется или ты правда от меня что-то скрываешь? - Не беспокойся, ангел, вот-вот все расскажу, мы же уже почти приехали. Азирафель снова взглянул в окно и с удивлением понял, что они уже за городом. Дорога, судя по всему, была не той, что вела к памятным яблоневым садам. Но Кроули явно отлично знал, куда едет. Что-то напевая себе под нос, он весело крутил руль, и самоходная "красавица" слушалась его беспрекословно. - А знаешь, похоже, новомодная штука совсем неплоха! - признал Азирафель. - Я знал, что ты оценишь! - Не в последнюю очередь благодаря тому, кто... - Азирафель на секунду замялся. - У руля, мой дорогой. Кроули польщенно рассмеялся. - Значит ли это, что я становлюсь твоим личным водителем? - Водителем? Какое странное слово! Но я, как ни странно, понимаю, о чем ты... И совершенно не против! Тут Азирафель отвлекся. Они подъезжали к дому. Нет, поправил он себя ошеломленно, не к дому - к самому настоящему старинному поместью, из тех, что всегда поражали Азирафеля сочетанием изысканности с деревенской основательностью и простотой. Когда ограда высока, но изящна, камни стен, похоже, разменяли не один век, а на окнах - стрельчатые ставни, так чудесно спасающие от солнца... Мысли Азирафеля оборвались - старинные ворота с потускневшим гербом, скрипя, распахнулись, и Кроули решительно въехал прямо в них. - Прибыли, ангел! - провозгласил он. К машине уже спешил улыбающийся и крайне услужливый парень с черными как смоль мелкими кудряшками и белозубой улыбкой. - Добро пожаловать! - поклонился, можно сказать, лихо. - Добрый день, Эрик, - кивнул Кроули. - Надеюсь, все готово? - Мы с братьями старались. Конечно, чтобы привести дом в полный порядок, точно нужна женская рука, но каретный сарай мы переделали, как вы велели. - Отлично! Я не хочу оставлять это чудо под открытым небом на ночь, - Кроули ласково погладил дверцу машины и перевел взгляд на ошарашенного мужа. - Ангел, ты в порядке? - Я не понимаю, Кроули, что за место? Кто здесь... - Это поместье леди Агнессы, моей бабушки. Заранее прости, ангел, возможно, тут не все идеально, все-таки столько лет в запустении... У меня не было средств, чтобы содержать этот дом в должном виде, да, сказать по правде, он мне и не принадлежал. - Не принадлежал? - растерялся Азирафель. - Но ты же ее единственный внук, если не ошибаюсь? - Не ошибаешься, - кивнул Кроули. - Просто Агнесса оставила довольно странное завещание, согласно которому я мог вступить в права наследования не просто после моей свадьбы, но в строго определенный день после нее! Когда я увидел даты в завещании, мне стало даже не по себе. Она как будто все знала заранее обо мне, о тебе, да даже об истории с Гавриилом! - Что? - Азирафель даже вздрогнул. - Дорогой, я думаю, ты немного преувеличиваешь. Как она могла знать о том, что Гавриил... - Ангел, - Кроули улыбнулся, хотя голос немного дрогнул, - я задаюсь этим же вопросом с того самого дня, как поверенные бабушки доставили мне письмо, которое она написала сама и поручила доставить именно в назначенный день, не раньше и не позже. В письме было написано: "Не теряй времени даром, Энтони, и за малое купи то, что поистине бесценно". К письму прилагались деньги. Ровно тысяча золотых. Азирафель лишь каким-то чудом устоял на ногах. - Тысяча? Ты хочешь сказать, эти деньги... - Они появились именно тогда, когда были нужны. Всего через час я услышал о том, что с тобой сотворил Гавриил. Схватил деньги и бросился на невольничий рынок в чем был. И, как видишь, не опоздал. - О, Энтони! - вырвалось у Азирафеля. Подавшись вперед, он обнял мужа, припал к нему, точно стараясь успокоить. Даже сейчас больше волновался о нем, чем вспоминал тот злополучный и счастливейший день... - Азирафель, Азирафель, мой бесценный, - прошептал Кроули. - Я так боялся, что потеряю тебя. Но Агнесса знала... Она предвидела, что мы будем вместе. Только не спрашивай, как, я этого совершенно не понимаю, но и та тысяча монет, и этот дом... Она знала, что он не будет моим. Только нашим, нашим, ангел! - А теперь он наш? - Как и все состояние Агнессы. А оно совсем не маленькое, пожалуй, даже великовато для одного. Может, потому Агнесса и хотела, чтобы оно досталось нам двоим? Азирафелю осталось только изумляться. Изумленный, он шел вслед за Кроули по старинному дому с невероятно уютной столовой, спальней, почти все пространство которой занимала широкая кровать с балдахином, и на ней явно просто невозможно было бы спать в одиночестве, и - о чудо! - библиотекой, полной самых удивительных книжных редкостей. А сад, кажется, не вполне еще обихоженный, но от этого еще более прекрасный своими старыми раскидистыми деревьями, неподстриженными лужайками, розовыми кустами и... - Энтони! - пораженный Азирафель застыл на берегу пруда, по глади которого степенно плавали утки. - Это же... Да он больше даже пруда в городском парке! - Да, да, и теперь мы с тобой сможем кормить уток, в любой момент, когда только захотим, и никто не посмеет возмущаться, что мы нарушаем условности! Азирафель счастливо засмеялся и звонко поцеловал мужа. - Мой дорогой, неужели ты так постарался? - Ты удивишься, ангел, но нет. Пруд и утки были здесь всегда. Но если уж бабушка предвидела, что мы с тобой встретимся... - О, если бы я мог, я бы непременно поблагодарил ее! - Знаешь, это не так уж и невероятно. Тут неподалеку обитает одна примечательная дама, которая, по слухам, умеет вызывать духов. Можем к ней обратиться, если только захочешь! Азирафель рассмеялся, частично от неожиданности: - Ох, супруг мой, не знал, что вы в такое верите! - Я поверю во что угодно, и сделаю все, что угодно ради тебя, ангел, - Кроули пробежался пальцами по светлым кудрям мужа, приласкал ладонями щеки и улыбнулся: - Все еще смущаешься... Ну как тут можно устоять? Впрочем, сам Азирафель делать этого вовсе и не собирался - и первым поцеловал своего любимого младшего мужа. Плавающие в пруду утки степенно перекрякивались между собой и, кажется, ничуть не возражали, что новые владельцы решили побыть возле них подольше, не спеша вернуться в дом. Туда, где ждала их в кабинете бумага, написанная явно рукой самой леди Агнессы: "Не благодари, ангел. Надеюсь, новый дом понравится вам обоим. И напомни при случае моему внуку, что у уток все же есть уши!"